62. Несчастный поход крестьян против русских, 1571 г.

Тою же весною, когда отступил неприятель, крестьяне из Гарриена и Иервена, ограбленные до чиста неприятелями, собрались в отряды и несколько раз сряду вторгались в Вирланд, принадлежавший русским, пока однажды не попались. Потому что когда русские в Везенберге и Нарве прослышали, что они опять придут, то собрали войско, а когда крестьяне действительно пришли и больше думали о грабеже, чем о неприятелях, то русские внезапно бросились на них и более шестисот человек безжалостно убили при речке Муддесе.

63. Татары сжигают Москву, 1571 г.

В 1571 году, 24-го мая, в день Вознесения, татары совершенно сожгли главный город московита Москву; в этом пожаре сгорели более 40000 домов, господских усадеб и жилищ со всеми церквами и амбарами, и погибло около трехсот тысяч человек, старых и молодых. Этот пожар продолжался всего только три часа. Потому что татары пришли в 8 часов утра с 40000 человек и зажгли город, а в 11 уже все сгорело до тла. Это крайне удивительно и все люди, видевшие Москву до того и бывшие в ней также во время пожара, говорят, что еслибы московит сам нарочно захотел зажечь и сжечь город, то ему невозможно было бы сжечь до чиста в несколько дней того, что сгорело в три часа. Тут московиту было отплачено за все, что он сделал с бедной Ливонией и Финляндией прошлою зимою.

Прим. перев. Подробности, сообщаемые Рюссовым о оожжении Москвы, совершенно верны.

В то самое время, когда Иоанн, обратив все внимание на Ливонию, был в войне со Швецию, и готовился к важным переменам в Польше, отношения его к крымской орде и к султану делались более и более натянутыми. Иоанн знал, что султан на весну 1570 г. готовился к новому походу на Астрахань, что крымский хан неминуемо должен сделать набег [205] на Москву. Все лето 1570 г. прошло в тревогах, русское войско стало на Оке для отражения татар, но нашествия, однако, не было. Весною 1571 г. тревога возобновилась: 50-ти тысячное войско снова направилось к Оке, а царь с опричниною выступил в Серпухов. Тревога на этот раз не была мнимою: хан крымской орды Девлет-гирей со 120-ю тысячами войска двинулся к московским украинам, получив известие, что в городах московских два года сряду был большой мор, много людей померло и погибло в опале, а остальные воинские люди все в Ливонии. Хан переправился чрез Оку и вступил в русские земли. Царь, отрезанный от главного войска, отступил из Серпухова в Александровскую Слободу, а оттуда в Ростов, а главное войско пришло к Москве 23-го мая, где и расположилось в предместьях. 24-го мая, в день Вознесенья, татары зажгли предместья; сильный ветер разнес огонь на огромные пространства. Уцелел один Кремль. Убытки были громадные, народа погибло тысяч до 800, цифра не невероятная, потому что в Москву прибыло множество народа, бежавшего от татар. Во время пожара бежать было некуда и народа больше погибло от давки, чем от огня. Пожар помешал татарам грабить предместья, а на осаду Кремля Девлет-гирей не решился. Захватив множество пленных, он ушел в Крым, никем не преследуемый.

Иоанн прямо говорил, что виною нашествия были бояре: они послали к хану боярских детей провести орду чрез Оку. Что Иоанн имел основания обвинять своих бояр в государственной измене, доказывает следующая запись, данная в 1571 г. (см. Соловьева VI, стр. 235): «Я, князь Иван Мстиславский, Богу, святым Божиим церквам и всему православному христианству веры своей не соблюл, государю своему, его детям и его землям, всему православному христианству и всей русской земле изменил, навел с моими товарищами безбожного крымского Девлет-гирея хана». Царь, однако, простил Мстиславского.

Как же было, в самом деле, поступать с непокорными боярами человеку страстному и впечатлительному, видевшему и не без оснований кругом себя измену и крамолу?

Крымские дела и замыслы султана овладеть Казанью и Астраханью лучше всего объясняют, почему Иоанн напрягал все усилия пробиться к морю: без морского берега мы не могли получать из Европы сведущих людей в ратном и во всяком другом деле, а без таких людей нельзя было и думать о безопасности своих пределов от вторжений орды крымской, жившей единственно грабежом, и турецкой, предводитель которой носил официальный титул «кровопийцы».