Глава 5 Конфигурации культуры как акцентуации в развитии системы аффективной организации сознания

Кроме того, поскольку не существует разделения микро- и мак­рокосма, тела человека и тела мира, праздник является и средством поддержания порядка и энергии мира. Аффективное ритуальное действие, принесение жертвы здесь направлены на восстановле­ние, поддержание энергетического баланса мира, сотрудничество с его стихиями. Праздник как средство держать мир в колее каж­дый раз заново запускает колесо упорядоченного мирового рит­ма, охраняющего человека от всего случайного, разрушающего гармонию порядка (Элиаде, 1987, 1995, 1999).

Защитой от страданий, деструктивных переживаний в архаи­ческой культуре служит, прежде всего, механизм их связывания, введение в коллективный аффективный опыт — в природные рит­мы, в контекст пра-событий рода, космической драмы борьбы сти­хий⁵³ . Основное, от чего защищается традиционное сознание — это переживание сбоя в порядке вещей.

Традиционные культуры выстраивают совершенно особую си­стему отношений между материальным и идеальным миром. Как микрокосм тела не отделен от макрокосма, и индивидуальное пе­реживание от идеального типического первообразца (Лосев, 1991; Гуревич, 1984), а ритмы культуры от ритмов природы (Элиаде, 1987), так и идеальное не отделено от материального. Идеальное — это телесное идеальное, предельно обобщенное, но живое и одушев­ленное тело (Лосев, 1991).

Мир рода поэтому — единый мир живых и мертвых предков (Гуревич, 1984). Умершему в загробной жизни необходимы при­вычные вещи, и, соответственно, его обеспечивают ими. Сама душа — и идеальна, и материальна, ее легко подманить и поймать в силки, тем самым погубив ее владельца (Фрейзер, 1981, 1986). Она может воплощаться в материальном объекте, например, в ка­мешке, поднятом на том месте, где впервые шевельнулся ребенок

^{5 3} «...Человек архаических обществ стремился победить смерть, прида­вая ей такое значение, что (бы) она <...> перестала быть прекращением, а стала обрядом перехода <...> Рождение, смерть и возрождение понимались как три момента этого одного таинства, и вся духовная энергия архаичес­кого человека была направлена на то, чтобы показать, что между этими мо­ментами не должно быть никакого барьера» (Элиаде, 1996, с.264-265).

Гл а в а 5 Конфигурации культуры как акцентуации в развитии системы аффективной организации сознания

287

в утробе матери {Фрейзер, 1981). Отправляясь в опасный путь, ее лучше оставить дома под охраной близких или спрятать в общей родовой пещере, где хранятся все души живых и мертвых членов рода {Фрейзер, 1981), как прятал ее наш Кащей в яйце-утке-зайце-сундуке на вершине дуба.

Боги идеально воплощают материальные силы — энергийный лик мира. Они сами могут быть порождением живого тела космо­са {Лосев, 1991), если же они самостоятельны и вечны, то самое главное, что они творят мир и порядок {Гуревич, 1984; Элиаде, 1987). Боги телесны и могут непосредственно участвовать в жиз­ни людей. Их высокая небесная обитель не отделена от простран­ства жизни человека. С земли герой может перейти на небо и встре­тить там ту же усадьбу и тот же порядок жизни, что и на земле {Гуревич, 1984). Также и Боги спускаются на землю, вмешиваются в дела людей, у них рождаются общие дети. Считается, что в ми­фическое «время оно» общение с Богами было обычным делом, и согласно традиционной культуре, всегда существуют особые мес­та, где находится «ось мира» — гора, нора или дерево, где можно подняться на небо или спуститься в преисподнюю. Маги, шама­ны знают, как это делается, и регулярно воспроизводят пережива­ние движения по «оси мира» {Элиаде, 1987, 1995, 1996, 1999). Ре­альное пространство, где живет человек (как и его тело и его вре­мя) впрямую связано с Космосом. Как уже упоминалось, все человеческие жилища здесь магическим образом помещаются в центр мироздания и сами являются его слепком; священное про­странство, проявляя свою особую природу, имеет беспредельное число центров {Элиаде, 1999).

Таким образом, Боги и сам Космос непосредственно обращены к> каждому человеку, и его жизнь в своих самых главных проявлени­ях священна, поскольку воспроизводит священные первообразцы. Боги необходимы человеку как гаранты порядка жизни и сил кос­моса, но и он необходим Богам — все члены сообщества должны участвовать в поддержании энергетического баланса мира, регене­рации силы Богов, истощенных актом творения. Боги и само ми­роздание нуждаются в его жертве и энергетическом экстазе обряда.

Наивысшим уровнем развития традиционного типа культур, по мнению многих авторов {Лосев, 1991; Гуревич, 1984) является

288

Гл а в а 5 Конфигурации культуры как акцентуации в развитии системы аффективной организации сознания

античная культура. Истина, красота и мораль для этой культуры тождественны, поскольку ее основные ценности — это человечес­кое тело и гармония, порядок звездного неба (Лосев, 1991).

Античность характеризуется переживанием тела как гармони­ческого космоса и Космоса как идеального одушевленного тела. Космос — живой циклически развивающийся организм, поэтому совершенная пространственная форма — шар, совершенное дви­жение — круговое. Богиня Мнемозина — мать всех Муз, она знает что было, есть и будет, и когда поэтом овладевают Музы, он пьет из источника памяти, приближается к первоисточнику всего су­щего (Элиаде, 1995).

Античная душа — это душевное тело (Шпенглер, 1993) и ан­тичный мир организуется в соответствии с телесными мерами че­ловека. Шпенглер отмечает, что в греческом языке нет слова, обо­значающего пространство как таковое, в пространстве важны тела. По его мнению, в античности отсутствует отвлеченное чувство лан­дшафта, далей, горизонтальных видов, облаков, а также чувство отечества, распространенного на большие пространства и охва­тывающего большую нацию. За оптической границей находится чужое, враждебное; свое — это близкие окрестности. Он замечает, что античные культы обычно связаны с конкретным местом и ан­тичный храм обозревается одним взглядом, он — часть ландшаф­та и важен прежде всего снаружи.

Число в античной культуре — тоже мера телесности. Матема­тика обращена не к пространственным отношениям, а к ограни­ченным, осязаемым единицам, числовой ряд статуарен, в нем принципиально не существует отрицательных или иррациональ­ных чисел, нуля как числа, степеней больше трех — невысказан­ное и безубразное должно оставаться сокровенным. И дело не в примитивной стадии развития математики, идея нуля известна в античности, но она не популярна в этой культуре.

Исчисление идет в чувственно материальных формах геомет­рии и стереометрии. Основной вид искусства тоже телесен; это — мраморные тела, скульптура. Особое значение сохраняет орнамен­тальный ритм, для живописи тоже характерно отсутствие специ­альной перспективы как системы ориентации, и каждый предмет предстает в ней по-своему (как ему нужно).