Глава 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

99

расхождением с ожидавшимся результатом — см.: Анохин, 1964; оценивая достаточность необходимой информации — см.: Симо­нов, 1975; переживая успех или неудачу — см.: Вилюнас, 1976). Это объясняет приспособительный смысл существования врожденной потребности в новизне, сложности, препятствии, иначе говоря, в известной степени напряжения во взаимоотношениях с миром.

В настоящее время существование такой потребности обще­признанно. Как известно, уже А.А. Ухтомский (1925, 1978.) опре­деляет экспансию, овладение средой как тенденцию развития мо­тивов, И.П. Павлов (1951) выделяет особый рефлекс свободы — потребность в преодолении препятствий, П.В. Симонов говорит об особой потребности в достижении (1975). В монографиях К. Обуховского(1972), К. Изард(1980), Б.В.Зейгарник (1981) под­робно представлена динамика развития понимания того, что, на­ряду с насущной необходимостью в безопасности и редукции на­пряжения, в удовлетворении потребностей, существует и стрем­ление к поддержанию некоторого уровня напряженности в отношениях с миром.

Известно, что новизна, сложность сенсорного стимула при­влекательны уже для младенца (Fantz, 1963), однако реально корга-низации поведения этот уровень начинает постепенно подклю­чаться примерно со второго полугодия жизни ребенка. Это связа­но с возрастанием активности младенца в обследовании среды и выявлении им собственных, растущих возможностей. Позже в зре­лом возрасте третий уровень определяет наше поведение при сбое сложившейся программы, создает аффективную предпосылку по­строения конструктивных отношений с неопределенным миром, позволяет увидеть в изменившихся обстоятельствах не только до­садную помеху, разрушение стереотипа, но и новую задачу, новые возможности.

Он помогает нам сохранить уверенность в себе в ситуации воз­росшей неопределенности, сделать выбор, принять решение, взять на себя ответственность за происходящее, не потерять головы в ситуации опасности. Именно этот уровень продуцирует наше бес­корыстное любопытство, живой интерес к происходящему вок­руг; стимулирует исследование, изучение среды; дает возможность пережить удовольствие, азарт от преодоления препятствия.

100

Глава 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

Таким образом, аффективная ориентировка на третьем уровне должна оценить нашу способность вести активную борьбу со скла­дывающимися обстоятельствами. И ключевым впечатлением, ее за­пускающим, является момент самого сдвига в соотношении сил субъекта и среды: появление нового, неизвестного аспекта в сло­жившейся картине окружающего. С помощью ориентировки мы должны ответить на вопрос: владеем ли мы ситуацией и можем ли прогнозировать успех в новых условиях? Сигналы среды поэтому рассматриваются здесь не сами по себе, а как обратная связь, ре­зультат активности субъекта.

Прогноз на будущее складывается в отслеживании динамики взаимодействия субъекта и среды в настоящем: в оценке того, как мои усилия влияют на изменения в соотношении сил. Положи­тельный ответ позволяет сосредоточиваться на задаче, разворачи­вать исследовательское поведение, продолжать конструктивное рассмотрение затруднения; отрицательный — блокирует индиви­дуальную экспансию субъекта и подключает к организации пове­дения защитные механизмы других уровней, например стереоти­пы защиты или генерализованную агрессию второго уровня или пресыщение — ускользание первого.

Известно, что побуждение к действию зависит не только от привлекательности цели, но и от уровня трудностей, которые не­обходимо преодолеть на пути к ней (С. Эскалона, Л. Фестингер — см. кн.: Зейгарник, 1981; Симонов, 1975), и что исследовательское поведение тоже провоцируется скорее смесью нового и старого, в некотором смысле парадоксом. Абсолютно новое, как правило, просто пугает, или вообще не замечается (Обуховский, 1972).

Характер ориентировки третьего уровня должен быть карди­нально отличен от второго и более сходен с первым. Она должна быть обращена к ситуации в целом, должна предвосхищать ее раз­витие и опираться при этом не на привычный порядок, не на ус­тойчивые дифференцированные признаки, а оценивать динами­ку сил в отношениях субъекта со средой. Таким образом, здесь тоже важны свежие следы, но уже не просто изменений самой среды, а обратной связи, собственной результативности во взаимодействии с обстоятельствами. То есть ориентировка здесь в отличие от пер­вого уровня — это уже не пластичное усвоение информации из-

Гл а в а 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

101

вне, а активный обмен ею с внешним миром; это диалог с обстоя­тельствами, непрерывное взаимодействие с ними, уточняющее и изменяющее их кольцо проверок возникающих гипотез.

Но если первый уровень в своей ориентировке поглощен ди­намикой настоящего, то третий как более активный призван эк­страполировать будущее, и в этой попытке он родственен второ­му, но превосходит его в активности. Будущее определяется здесь не через раз и навсегда сложившуюся связь отдельных признаков, явлений, не через сеть ритмов, жестко связывающих прошлое и будущее; но соответствует вероятностной динамике моих возмож­ностей в настоящем. Оно не определено жестко только прошлым опытом, но зависит от моей активности, от того, что я могу пред­принять здесь и сейчас.

Поэтому, как уже говорилось, ориентировка этого уровня вов­не, во взаимодействии с препятствием оборачивается развитием ощущения себя как субъекта действия, определением границ сво­их возможностей. Чем труднее разрешенная мною задача, тем оп­тимистичнее оцениваются мои дальнейшие возможности актив­ного освоения мира. В этом проявляется еще одно отличие более объективной ориентировки третьего уровня (на котором внутрен­ние возможности определяются по внешнему препятствию) от пристрастной субъективности второго, где внешний мир опреде­ляется от себя. То есть если на втором уровне качество среды оце­нивалось через соответствие внутренним потребностям субъекта, то на третьем — самоощущение «могу» зависит от силы преодо­ленного вовне препятствия.

Аффективная ориентировка данного уровня позволяет нам, на­копив опыт конкретных удач и поражений, определить, опредме-тить себя как субъекта действия. Это создает предпосылки для развития личностного механизма уровня притязаний, регулиру­ющего наш диалог с миром (К. Левин, Ф. Хоппе — см. кн.: Зейгар-ник, 1981). В то же время необходимо заметить, что и в этом слу­чае мы опираемся не только на конкретный и объективный при­жизненный опыт. По-видимому, в норме должна существовать врожденная субъективная тенденция оптимистически оценивать свои силы. Эта исходная уверенность в себе, дающая устойчивость в напряженной, неопределенной ситуации, может быть индиви-

102