Глава 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

организации поведения ребенка в период его внутриутробной жизни, по крайней мере, его следы остаются и в период новорож­денное™, хотя способность реагировать движением катастрофи­чески уменьшается. Известно, что первые реакции ребенка — это реакции тонической защиты на изменение положения тела и на надвигающийся на него объект, а первые четко различимые аф­фективные проявления — это реакции дискомфорта, связанные с резким возбуждением лабиринта (Валлон, 1967). Известно, что у ребенка до двух месяцев преобладает выражение именно отрица­тельного аффекта, и лишь затем положительные переживания уравниваются с ним в активности и постепенно начинают преоб­ладать в связи с развитием других, более дифференцированных форм поведения (Выготский, 1984; Валлон, 1967).

Остановимся подробнее на работе первого уровня как фоно­вого, обслуживающего организацию более активного и сложно организованного поведения. Нет, наверное, такого типа психичес­кой адаптации, который не включал бы в себя контроль интен­сивности и оценку общей структуры ситуации. Наиболее очеви­ден вклад этого уровня в решение конкретных ежедневных быто­вых задач, когда «интуиция пространственных отношений» позволяет нам машинально вписывать себя в «топографию про­странства», а свою руку «в деталь предмета» (Валлон, 1956). Пер­вый уровень, несомненно, во многом определяет и общий про­странственный рисунок нашего поведения, то, как мы организу­ем жилую среду: расставляем мебель в комнате, скамейки во дворе (она просится на это место), какой маршрут выберем для прогу­лок с ребенком, где остановимся отдохнуть, гуляя по парку.

Следы работы этого уровня обнаруживаются и в самых про­стых, и в наиболее развитых процессах психической адаптации. Так, в приспособлении к протеканию внутренних соматических процессов можно выделить тот момент, когда мы еще не способ­ны четко дифференцировать и локализовать болезненное ощуще­ние, выразить словами, что мы чувствуем, но безошибочно при­нимаем идеальную позу, щадящую больной орган. Известно, что еще недифференцированная актуализация соматической потреб­ности создает ощущение беспокойства, побуждающего нас к уве­личению общей двигательной активности, что увеличивает шан-

Гл а в а 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

47

сы встречи с объектом, в котором потребность может узнать себя {Симонов, 1975; Хайнд, 1975).

Что касается более сложных форм поведения, то, как мы уже упоминали, А. Валлон (1956, с.210) предполагает существование у ребенка начальной «интуиции языка», которая позволяет почув­ствовать правильное соположение слов в пространстве, предуга­дать их верный порядок, — способности, которая позже может по­давляться усвоенными речевыми автоматизмами. В случаях же особой лингвистической одаренности у взрослых мы тоже гово­рим об особом чувстве структуры языка.

Безусловен вклад первого уровня в организацию процессов об­щения, где он, определяя допустимую дистанцию и полноту кон­такта, обеспечивает индивиду безопасность и эмоциональный комфорт. Получены многочисленные экспериментальные данные о зависимости вегетативных показателей, мышечного тонуса че­ловека, его субъективной оценки состояния от дистанции контак­та, о поведенческих реакциях изменения ориентации лицом к лицу, отведения взгляда, ухода от контакта при нарушении индивиду­ально комфортной дистанции общения (Хейдмятс, 1979). Про­странственная дистанция, которую человек устанавливает между собой и другими людьми, является индивидуально стабильной величиной и влияет на процесс формирования важнейших лич­ностных установок, связанных с экстра- и интроверсией.

Особенно интересно было бы определить вклад низшего уров­ня аффективной организации поведения в сложные процессы твор­ческой деятельности. Б.М. Теплов (1961) и П.В. Симонов (1975), анализируя механизм появления творческих гипотез, отмечают не­подвластность его волевому импульсу, более того, их возникнове-' ние обычно как раз при уходе от активной работы над задачей, в момент отдыха, замещающей деятельности, предохраняющей мозг от утомления — при раскуривании трубки, на прогулке, при рас­кладывании пасьянса, в моменты пробуждения. Об этом свидетель­ствует опыт многих людей, испытавших моменты озарения — Гель-мгольца, Менделя, Менделеева, Гаусса, Тимирязева.

Подсказка как бы сама приходит к человеку (не я придумал, а мне пришло в голову), и решение воспринимается как данное извне озарение. С другой стороны, все авторы подчеркивают и

48

Гл а в а 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

важность затраты сил в предыдущей работе над задачей. А. Вал­лон (1956) подчеркивает значение для возникновения внезапно­го решения опыта неудач, аффективного неблагополучия как почвы для возникновения пресыщения, которое и позволяетлик-видировать стереотипы старых представлений и привычных спо­собов действия и тем самым очистить место для возникновения новых связей.

Безусловно, творчество не может быть сведено к работе одно­го из уровней организации сознания, важны и личностные уста­новки, и уровень владения знанием, навыками. Вместе с тем про­цесс нагнетания неудовлетворенности результатами работы, аф­фективного дискомфорта ведет именно к пресыщению как к возможности на какое-то время утерять привычную почву под ногами, чтобы затем обрести ее в другой точке и посмотреть на проблему под другим углом зрения, дающим возможность обра­зования нового гештальта. И именно выход в неструктурирован­ный уровень сознания позволяет, как мы помним, по И. Приго-жину (1986), пластично усвоить структуру воздействий окружаю­щей среды.

Все это говорит об особом вкладе в процессы творчества имен­но низшего, первого уровня аффективной организации. Тесная связь с базальными системами, возможно, объясняет характерные для творчества элементы непредсказуемости, неосознанности, сла­бости произвольной организации, ощущения наития, заданной извне формы, а также то, почему первым сигналом верности воз­никающего решения, как правило, является переживание его це­лостной гармонии и красоты.

Выполняя свои функции организации адаптации к миру, пер­вый уровень входит, таким образом, в сложные взаимоотношения с высшими формами поведения, не исчезая и не растворяясь в них. Он обеспечивает нам возможность вписаться в среду: наиболее полно впитать в себя поток информации и уберечься от разруша­ющего влияния окружающего мира.

Информация, которую дает этот уровень, наиболее объектив­на, потому что не опосредована никакой субъективной избиратель­ностью. Обеспечиваемая им защита самая радикальная, так как она тоже не избирательна и направлена на редукцию любой интенсив-