Глава 6.

Индивидуальные различия и отклонения в развитии системы аффективной организации сознания и поведения

385

Понятно, что такое незрелое сознание тоже нуждается во внеш­ней опоре, которую может дать другая, более уравновешенная си­стема смыслов. В этом случае, наверное, наиболее адекватной бу­дет опора на прочные эмоциональные привязанности, укоренен­ные в семейных, «кровных» связях и опредмеченные в общем укладе жизни, компенсирующем трудности адаптации субъекта.

Дальнейшее увеличение выносливости второго уровня, одна­ко, ведет к уменьшению возможностей такой компенсации — уси­лению трудностей эмоционального взаимодействия и появлению проблем в развитии самого механизма жертвы. Стремлению жер­твовать начинает все сильнее противостоять напряжение собствен­ной потребности, карамазовская страсть к жизни, к знаменитым «клейким листочкам». Возникают противоречивые переживания, сопровождающиеся осуждением справедливой опаски окружаю­щих, доминантность в отношениях начинает оборачиваться само­дурством.

Таким образом, мы снова видим, что при выходящем из обще­го ряда гиперактивном уровне (в данном случае втором), у субъекта могут возникать проблемы в обеспечении безопасности, которые другие уровни не могут адекватно компенсировать. Более того, страдает развитие их собственных механизмов — нарушается воз­можность субъекта быть пластичным, тормозится становление ме­ханизмов экспансии, возникают проблемы в отношениях с людь­ми и в формировании иерархически организованного пережива­ния четвертого уровня.

Недоразвитие механизмов высших уровней и в данном случае создает угрозу сохранению нормальной иерархии сознания, след­ствием чего может стать деформация системы смыслов, и выдви­жение на первый план второго уровня как основного смыслооб-разующего.

Аеформаиия системы

Патологическое изменение смысловой иерархии адаптивных задач значительно упрощает систему организации поведения. Эмо­циональный контроль перестает доминировать, и на первый план для субъекта выступают задачи удовлетворения собственных же­ланий. Внутренние запреты снимаются, и субъект начинает без-

386

Гл а в а 6 Индивидуальные различия и отклонения в развитии системы аффективной организации сознания и поведения

лично использовать других людей, которые в этом случае имеют дело с потенциально опасным для них жестоким и изворотливым человеком.

Диапазон подходящего качества может расшириться до такой степени, что под угрозой окажется сама избирательность в опре­делении конкретного объекта потребности и способа ее удовлет­ворения⁸³. Жадность в удовлетворении потребности может стать причиной потери чувства брезгливости. Привычные способы жиз­ни перестают быть устойчивой опорой субъекта, уклад жизни не направляет и не поддерживает социальные установки.

При сохранении иерархической структуры сознания остается возможность целенаправленной организации действий, но эта це­ленаправленность связана теперь уже не столько с преследовани­ем конкретной, жестко фиксированной цели, сколько просто с удовлетворением потребности, которое обслуживают теперь ме­ханизмы всех других уровней. Поведение при этом может стано­виться даже более пластичным и гибким, так как организация пер­вого уровня уже в меньшей степени подавляется устойчивыми аф­фективными стереотипами. Резкое импульсивное отвержение неприятного сменяется более естественным отстранением и «об­теканием».

Теперь субъект может проявить и большую хитрость, изворот­ливость в стремлении удовлетворить свои потребности. Его аф­фективные стереотипы уже не так определенно очерчены, не столь активно подавляют ориентировку третьего уровня, и это позво­ляет субъекту быть более хитроумным, лучше различать характер препятствий на пути к удовлетворению потребности. В то же вре­мя, потеряв свою прямолинейность и импульсивность в движе­нии к аффективной цели (как и саму определенную аффективную цель), субъект не сосредоточен на преодолении препятствия. По­этому его поведение в поле привлекательных возможностей и ба­рьеров может в большой степени определяться пластичностью первого уровня — желанием выйти из неприятной или напряжен­ной ситуации и удовлетворить желание доступными, подручны-

^{8 3} Вспомним здесь уже старшего в семье Карамазовых, не Митю, не Ивана, а их отца — Федора Павловича.

Гл а в а 6 Индивидуальные различия и отклонения в развитии системы аффективной организации сознания и поведения

387

ми способами. Проще говоря, он может выглядеть алчным и не­разборчивым, хитрым, изворотливым и трусоватым.

В отсутствие эмоционального контроля четвертого уровня дру­гой человек предстает для него безлично — как аффективная цель, средство удовлетворения потребности или, наоборот, как препят­ствие на пути к цели. Понятно, что на этом фоне могут возникать тенденции к асоциальному поведению. Формируется в достаточ­ной степени адаптированная (лучше, чем при акцентуации) пси­хопатическая личность, живущая за счет других людей.

Как одного из наиболее обаятельных представителей этого типа можно было бы, как нам кажется, вспомнить сэра Джона Фальстафа, представленного в шекспировских «Виндзорских про­казницах». Обжора и неженка, трусливый, ленивый, льстивый и хитрый, паразитирующий ради вкусного куска и сладкого глотка, он все же вызывает у нас некоторую симпатию в силу своей не­удержимой жажды жизни и способности в полной мере оценить ее дары.

Понятно, что в условиях отсутствия эмоционального контро­ля и уменьшения упорядоченности в удовлетворении потребнос­тей могут очерчиваться влечения к телесным удовольствиям —на­пример, сексуальным, к обжорству. Развитие влечений, как уже отмечалось, создает угрозу нарушения баланса адаптивной функ­ции и аутостимуляции, что может привести к полной потере адап­тивной направленности самого второго уровня и распаду систе­мы сознания и поведения. Распад смысловой структуры означает для субъекта невозможность целенаправленной организации по­ведения и ставит под вопрос его самостоятельное физическое вы­живание.

Распал смысловой структуры

Эта угроза осуществляется, если удовольствие от удовлетворе­ния потребности возрастет настолько, что диапазон приемлемого качества расширяется до потери адекватной избирательности. Это проявится во всеядности, патологической неряшливости, полном отсутствии брезгливости, но не из-за безразличия, как это было характерно для типажа сильного первого уровня, а, наоборот, из-за слишком выраженной чувственности в контактах со средой,