Глава 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

но нейтральные впечатления, что открывает неограниченную воз­можность произвольного введения новой информации, форми­рования квазипотребностей, намерений. Согласно К. Левину (см.: Зейгарнш, 1981), это является одной из важнейших особенностей человеческой психики.

Сосредоточенность на эмоциональных реакциях другого че­ловека характерна именно для этого уровня ориентировки. Такие ключевые для четвертого уровня показатели как выражение глаз, жест для второго уровня не значимы. М.М. Бахтин (1965) отмеча­ет, выделяя принципы организации гротескного аффективного образа тела, что основную нагрузку несут другие признаки — пло­дородия, телесного изобилия, жизненной силы.

Отслеживание эмоциональных реакций других людей, особен­но обращенных к самому субъекту — это специфика четвертого уровня. При этом характерна «правильность» ее оценок: субъект положительно переживает одобрение, отрицательно — негатив­ные реакции людей. Это не такая банальность, как может пока­заться с первого взгляда. Для первого уровня другой человек — это просто один из параметров ситуации, в которую он безлично вписывается, оценивая ее комфорт или дискомфорт; для второго он представляет необходимое условие жизни — здесь устанавли­ваются симбиотические связи, человек выделяется как аффектив­ная цель, в этих отношениях есть фиксация, страсть, но нет места эмоциональному сопереживанию; для третьего уровня другой че­ловек — прежде всего противник, соперник, его отрицательные реакции часто оцениваются положительно, субъект может посту­пать «назло», дразнить, чего не допускает «правильный» четвер­тый уровень.

Как все формы активной адаптации, ориентировка этого уров­ня направлена на экстраполяцию будущего {Бернштейн, 1990). Од­нако типы экстраполяции, как мы видели, различны на всех уров­нях активной организации поведения. На втором — будущее субъекта жестко определяет его прошлый аффективный опыт, предвосхищение цели осуществляется опредмеченнои индивиду­альной потребностью. Третий уровень экстраполирует вероятно­стное будущее, оценивая нашу способность владеть ситуацией в настоящем. И, наконец, на четвертом уровне в отношениях про-

Гл а в а 2. Уровни аффективной организации сознания и поведения

131

шлого, настоящего и будущего активным становится именно эк­страполированное другими людьми будущее, с точки зрения ко­торого («так должно быть») оценивается и настоящее, и даже про­шлое субъекта. На этом уровне мы ориентируемся на ожидания других людей, и они активно организуют нас.

Эмоциональная ориентировка, тонко дифференцирующая от­тенки переживаний другого человека, необходима для полноцен­ной организации неформального, непосредственного общения, формирования личной привязанности. Однако, наряду с этим, чет­вертый уровень открывает возможность развития обобщенных форм социальной ориентировки. Известно, что Л.С. Выготский (1983 а) и Дж. Брунер (Вгипег, 1975) рассматривают первые попыт­ки ребенка понимать и использовать знаки как развитие средств взаимодействия с близким — совместной организации внимания, сорегуляции поведения.

Такая ориентировка упорядочивает наш субъективный мир в соответствии с произвольно заданными эталонами. Обобщенное качество среды может объединять разные ситуации с их конкрет­ными сенсорными свойствами, пространственными и временны­ми параметрами. Активно заданное будущее оценивает и нас са­мих — подходим ли мы ему, годимся ли мы для него — и с помо­щью социальной нормы определяет наши стабильные в разных ситуациях качества: доброту, ум, смелость, упрямство, жадность, любознательность, щедрость и т.д. Так создается основа для раз­вития устойчивой самооценки (сравним с третьим уровнем, на котором формируется гибкий уровень притязаний).

Таким образом, характеризуя ориентировку четвертого уров­ня организации поведения, мы можем отметить, что это новый, более сложный ее тип. Она опосредована, так как направлена на определение среды и собственных качеств с точки зрения опыта других людей, их экстраполяции нашего будущего. Она развива­ется и как непосредственная дифференциация переживаний дру­гих людей, и как вхождение в культуру их обобщенных знаков. Последнее возможно потому, что эта ориентировка упорядочива­ет наши переживания в устойчивые эмоциональные комплексы, которые связываются с ценностями, социальными нормами, обоб­щающими конкретные индивидуальные ситуации.

132