14.3.3.3. Рациональная легитимность

Рациональная (демократическая) легитимность, возникает в результате осознания людьми справедливости рациональных и демократических процедур, на основе которых формируется существующая система власти. Данный тип поддержки складывается благодаря признанию человеком интересов других членов общества, отличных от его собственных. Это понимание предполагает необхо­димость выработки правил общего поведения, следование которым и создает возможность реализации его собственных целей.

Оно основывается на признании добровольно установленных юридических норм, направленных на регулирование отношений управления и подчинения. При такой власти подчиняются не личности, а установленным законам, и не только управляемые, но и управляющие. Президент страны подчиняется Конституции, даже если он обладает харизмой как политическим ресурсом. В этом смысле подчинение более не является отношени­ем между людьми: все, включая и чиновников, действуют на основе строгих пра­вил, а не подчиняются какому бы то ни было лицу. Таким образом, в основе рационального господства лежит фор­мально-правовое начало. Общая процедура осуществления этого типа властвова­ния предполагает «конституированный авторитет» административных органов, т.е. публичную функцию, которая должна быть непрерывной и приспособленной к пра­вилам. При этом содержание правил и институтов может меняться в зависимости от изменения социальных условий.

Рациональное господство возникает в условиях формирования рыночной экономики и воплощается в демократическом государстве. Оно появляется на том этапе исторического развития, когда в обществе складываются общеобязательные нормы, регламентирующие про­цессы социального управления. Наиболее развитой формой этого типа власти, выступает рациональное государство, где властные отношения легитимируют­ся нормами права. Основным правовым актом такого государства является кон­ституция, устанавливающая определенные правила социального поведения, которые обязаны соблюдать все без исключения граждане. Законы в рациональном государстве принимают политики, а их исполнение осуществляют чиновники. Хотя нередко, особенно в молодых демо­кратиях, легитимность власти может основываться не столько на уважении к выборным институтам, сколько на авторитете кон­кретной персоны руководителя государства. В современном мире легитимность власти нередко отождествляют лишь с ее демокра­тической легитимностью.

Вебер определил этот тип легитимности как легальное (рационально-бюрократиче­ское) господство. Основ­ными элементами этого типа власти являются:

• право как совокупность принципов, регулирующих все сферы общественной жизни;

• социальное управление как процесс применения права;

• элита как субъект вла­сти, деятельность которого ограничена правовыми рамками;

• бюрократия как субъект управления, чьи функции также регламентированы правом;

• массы, под­чиняющиеся не чиновникам административного аппарата, а применяемым ими нормам права.

Идеальный тип политика, присущий этому типу легитимности, по Веберу, характеризуется:

• свободой мышления и дей­ствий;

• активным участием и самоотдачей в борьбе за власть;

• ответственностью перед гражданами, избирателями;

• способностью к самостоятельным действи­ям, за которые он несет личную ответственность;

• умением находить сторонни­ков и союзников, достигать в необходимых случаях компромисса;

• способностью снять с себя ответственность за действия, противоречащие его взглядам, и в оп­ределенной ситуации уйти в отставку, исполнив тем самым свой долг;

• независи­мым материальным положением.

Граждане государства рациональной легитимности подчиняются строгим правилам, законам, процедурам и сформирован­ным на их основе политическим структурам и институтам. Ключевой институт рационального господства — бюро (оффис), при помощи которого осуществляется руко­водство обществом. Бюрократическую администрацию отличает, по М. Веберу, то, что господство в ней осуществляется как функция знания. И потому процесс властвования являет­ся специфически рациональным и строится на рациональных ценностях [18, с.257].

Бюрократия как административный аппарат сущест­вовала в различных цивилизациях, начиная с Древнего Египта, однако говорить о рациональном управлении стало возможным только с того момента, ког­да государство начинает оплачивать работу чиновников в денежной, а не в на­туральной форме, как это было характерно для всех видов традиционной вла­сти, включая и феодализм [41].

Бюрократия, по Веберу, является самым чистым типом легального господства. Идеальному бюрократу, по мнению М. Вебера [17], должны быть присущи следую­щие качества:

• высокая профессиональная квалификация;

• готовность выполнить любой приказ;

• умение эффективно действовать в рамках существующих законов и правил;

• беспристрастность; предпочтение чувства долга всем остальным.

Им же были сформулированы основные требования к чиновникам, актуальные и по сей день:

• лично свободны и подчиняются только деловому служебному долгу;

• имеют устойчивую служебную иерархию;

• имеют твердо определенную компетенцию;

• работают в силу контракта (на основе свободного выбора);

• работают в соответствии со специа­льной квалификацией;

• вознаграждаются постоянными денежны­ми окладами;

• рассматривают свою службу как единственную или главную профессию;

• предвидят свою карьеру;

• работают в пол­ном «отрыве» от средств управления и без присвоения служебных мест;

• подлежат строгой, единой служебной дисциплине и конт­ролю.

Если хотя бы один из этих аспектов отсутствует либо заменяется чертами пат­римониальной или харизматической бюрократии, то властные отношения, по Веберу, следует признать не соответствующими рационально-правовому типу легитимности.

Идеальные характеристики политика и бюрократа, сформулированные Вебером, содержат в себе определенные противоречия. В частности, чтобы выиграть борьбу на выборах, политик должен обладать харизматическими качествами, благодаря которым он может принимать ответственные решения и, опираясь на поддерж­ку масс, противостоять бюрократизации политической власти. Однако апелля­ция к массам способна в итоге привести к установлению режима личной власти политика, поэтому его действия должны находиться под контролем парламента и применяющей нормы права бюрократии.

Но власть чиновника, обеспеченная соответствующим положением в бюрократической иерархии, и власть профес­сионала, основанная на специальных знаниях, противоречат друг другу: подчи­нение профессионалу обычно подразумевает добровольное признание его ква­лификации, компетентности, тогда как подчинение бюрократу, обладающему правом приказа, всегда в той или иной степени связано с принуждением. В зави­симости от конкретных социальных условий это противоречие может сущест­венным образом отразиться на характере властных отношений: нарастание кри­зисных явлений в обществе служит почвой, для того чтобы усомниться в компетентности правящих кругов, и в конечном счете подрывает доверие граж­дан к рационально-правовым способам легитимации власти.

Идеальные характеристики политиков и бюрократов основаны на предполо­жении, что указанные «действующие лица» властных отношений не преследу­ют каких-нибудь собственных целей. С этой точки зрения парламент как инсти­тут власти политической элиты, включающий представителей различных социальных слоев и групп, призван выражать интересы всего общества, а не отдельных лиц, обладающих депутатскими мандатами, тогда как бюрократия должна лишь реализовывать задачи, сформулированные в парламентских реше­ниях и переданные ей через главу исполнительной власти. Однако было бы не­верным полагать, что политиками движут исключительно общественные инте­ресы. Многие, по-видимому, могли бы уклониться от руководящих должностей и связанных с ними психологической и социальной ответственности, если бы власть не открывала широкие возможности для получения различного рода благ: высокого дохода, престижа, выгодных связей, привилегий и т.п. Для них стрем­ление к власти имеет инструментальный характер, т.е. служит средством дости­жения других целей.

Что же касается бюрократии, то ее интересы находятся в сфере перераспре­деления результатов и продуктов общественного труда. Профессиональное зна­ние предмета управления, контроль над социальными связями дают возмож­ность административному аппарату пользоваться благами перераспределения, причем во все возрастающих масштабах. Всеобщий государственный интерес может трансформироваться в особую частную цель чиновничества, использую­щего государство и его аппарат в качестве средства присвоения части мате­риальных благ или влияющих на их перераспределение. Располагая реальной возможностью влиять на принятие соответствующих решений и контролиро­вать ход их выполнения, бюрократия, объединенная корпоративными интере­сами, фактически становится одним из субъектов власти, реализующим свои цели посредством соответствующей активности [41].

В условиях легального господства всегда существует опасность превращения бюрократии в замкнутую кас­ту, стоящую над обществом. В правовых демократических государствах действуют достаточно эффективные способы ограничения власти бюрократии:

• регуляр­ная ротация (пропорциональная замена через определенный срок) квалифицированных кадров управленческого аппарата;

• контроль за ними со стороны политических и общественных институтов.

Описанные типы легитимности, как правило, в реальной поли­тической практике переплетаются и взаимно дополняют друг друга. Подобное было, к примеру, во Франции, когда принятие ее консти­туции, основавшей V Республику в 1958 г., личный престиж Ш. де Голля и два референдума 1961 и 1962 гг. позволили главе го­сударства решительно положить конец конфликту в Алжире.

Доминирование того или иного типа легитимности связано с типом существую­щего режима. Так, харизматическая власть характерна для автори­тарных систем, тогда как в условиях демократии политическая жизнь определяется господством закона.