22.3.4. Права человека в России

22.3.4.1.Историческая традиция борьбы за права человека в стране

На примере истории России легко проследить, с какими трудностями сталкивается применение западной концепции прав человека в странах с иными культурными традициями.

Когда после петровских реформ началась системная модернизация российского общества, в сознание российских интеллектуалов проникла и идея неотъемлемых прав человека. Например, критика крепостного права, начиная с А.Н. Радищева [116], велась главным образом на основе аргументов о «противоестественности» отсутствия личной свободы у значительной части подданных.

Во второй половине XIX в. среди отечественной интеллигенции стали доминировать социалистические идеи, которые требовали защиты прав не каждого человека, а представителей определенных классов (крестьянства или пролетариата). Знаменитый процесс В. Засулич (1878), положивший начало массовому революционному террору, показал парадоксальность понимания в России прав человека. С одной стороны, у общественности вызвало одобрение, что революционерка покарала градоначальника Трепова за телесные наказания политического заключенного; с другой стороны, оправдание покушавшейся на убийство показало, что общественность не считает достойным защиты право на жизнь царского «сатрапа».

После революции 1917 г. идея защиты права человека оказалась вытеснена классовым подходом и политической целесообразностью. Во время репрессий против «врагов народа» стало нормальным осуждение людей не за личную вину, а только за принадлежность к определенной группе (священнослужителей, кулаков, «старой» интеллигенции, родственников ранее осужденных).

Второе рождение идеи защиты прав человека произошло в нашей стране в 1960-е гг., в условиях критики культа личности Сталина, официально провозглашенной разрядки напряженности и ослабления репрессий против выражавших несогласие с действиями правительства. В 1970 г. по инициативе В.H. Чалидзе образовался Комитет прав человека в СССР, в который вошли А.Д. Сахаров и И.Р. Шафаревич. После Хельсинских соглашений 1975 г., когда СССР официально обязался соблюдать права человека, в стране возникло несколько групп «содействия выполнению Хельсинских соглашений», которые стали собирать материалы о систематическом нарушении в стране прав человека.

Уже в 1970-е гг. четко выявилась органическая слабость российского правозащитного движения: оно не имело массовой опоры внутри страны и было вынуждено реально апеллировать не к собственному народу, а к зарубежной общественности. Для подавляющего большинства россиян существенное значение имели социально-экономические права, в то время как современная западная традиция отдает приоритет скорее гражданско-политическим правам. В результате выдвигаемые правозащитниками требования соблюдать провозглашенные Конституцией свободы совести, собраний, право на миграцию и т.д. вызывали интерес главным образом у зарубежных корреспондентов. Правозащитное движение постепенно превращалось в защиту прав самих немногочисленных правозащитников, подвергавшихся арестам, заключению в лагерях и «психушках», принудительной высылке за рубеж и т.д.

Когда в конце 1980-х гг. был провозглашен курс на реформирование советского строя, это привело к кратковременному подъему авторитета правозащитников (особенно А.Д. Сахарова [119]) как интеллектуальных лидеров борьбы с «тоталитарной диктатурой». Однако уже в начале 1990-х гг. их авторитет резко упал: в условиях затяжного социально-экономического кризиса гражданско-политические права по-прежнему не имели для россиян особой ценности. Российские правозащитники, будучи вынужденными ориентироваться на поддержку с Запада, многими воспринимаются как агенты западного влияния. Хотя концепция защиты прав человека приобрела официальный статус, но и в 2000-е гг. сохраняется отрыв правозащитной деятельности от умонастроений большинства российских граждан. Для того чтобы российское правозащитное движение завоевало авторитет, оно, возможно, должно качественно изменить приоритеты и формы своей деятельности.