18.3.3.2. Насилие и агрес­сия в политике

Другой проблемой, над которой работают современ­ные политические психологи, является насилие и агрес­сия в политике. Появилась целая отрасль знаний, полу­чившая название вайленсологии (от английского vio­lence — насилие), которая изучает природу человеческой агрессивности вообще и ее политические проявления в частности. Среди ученых нет единодушия в понимании природы насилия в человеческом обществе.

Одни авторы убеждены в том, что агрессия — это ес­тественная реакция индивида на фрустрацию и природно необходима человеку. Следовательно, избежать ее нель­зя, хотя можно найти безопасные для самого человека и его окружающих каналы отвода агрессии (например — спорт). Другие авторы делают акцент на роли воспита­ния в проявлении насилия и агрессии. Уже в 1970 гг. появились исследования, показавшие связь между увеличением сцен насилия в кино и на телевидении — и увеличением детско-юношеской преступности. Психологи и педагоги забили тревогу, доказывая, что увиденные на экране сцены агрессии действуют провоцирующе на фор­мирующуюся личность, которая еще не обладает устой­чивой системой жизненных ориентиров.

Насилие в политических процессах встречается в самых разных формах. Есть государственное насилие в отношении тех граждан, которые не выполняют право­вых норм. Такое насилие узаконено, как и насилие в ответ на агрессию одного государства в адрес другого. Международное право признает правомерность использо­вания силы, в том числе и военной, для защиты террито­риальной целостности страны. Закон признает и право индивида на применение насилия в рамках достаточной самообороны [259, с.74].

Однако следует со всей определенностью сказать о тех последствиях для человека, который применял даже узаконенное насилие, не говоря уже о тех, кто стал жер­твой насилия во время войн, вооруженных конфликтов и периодов разгула криминального насилия. С человеком происходят серьезные психологические трансформации, меняющие его отношение к самому себе и другим людям.

18.3.3.3. Политическое мышление и механизмы предпочтений

Данное направление получило развитие в 1970-80-е гг. По сути, оно связано с переходом от пред­ставлений о несвязанности и непостоянстве полити­ческих установок среднего индивида, от представле­ний, ставящих под вопрос наличие индивидуальной системы политического сознания как таковой, к более тщательному изучению возможных факторов детерминации особенностей политического сознания и мышления.

В исследовании Стимсона стабильность и после­довательность политических установок изучалась в связи с дифференциацией так называемых когнитивных возможностей индивидов. Особое внимание, в этой связи, уделялось уровню образования и степени политической информированности людей. Было по­казано, что для лиц с развитыми когнитивными спо­собностями характерной является высокая степень последовательности и стабильности политических установок. Низкие когнитивные возможности не пред­полагают стройной системы политических предпоч­тений.

В ряде работ сделана попытка разрешить следую­щую проблему. Если большинству людей свойственна крайне невысокая информированность о политике, то каким образом они формируют свое отношение к конкретным вопросам, каков механизм принятия тех или иных политических решений на индивидуальном уровне? Рассуждение на сей счет приведено в известной работе П. Снидермана и его коллег [185].

Исходным здесь было предположение о том, что рядовые граждане не обладают «законченным» набо­ром мнений по широкому кругу политических воп­росов. Поскольку вынесение суждения является слож­ным по своей природе феноменом, то оптимизация процесса его принятия предполагает использование специфических схем упрощения. Эти средства упро­щения позволяют рядовому гражданину выносить суждения о конкретных политических вопросах, не обладая при этом всей полнотой информации. Среди подобных средств упрощения — эвристик — значительную роль играют эмоционально-оценочные ком­поненты.

На основе эмпирических исследований было по­казано, как индивидуальное принятие или непринятие тех или иных вопросов, эмоционально окрашенное отношение к ним влияют на структуру политических убеждений. Отчетливо это проявляется в связи с изу­чением расовых проблем. Респонденты принимают решение о принятии или непринятии политики, ориентированной на поддержку черного населения, чаще всего в связи с их эмоциональным отношением к этой группе населения в целом. Однако влияние чувств и эмоций может быть как явным, так и не столь очевидным. По мнению авторов, фундаменталь­ным способом, с помощью которого индивиды обес­печивают субъективную стабильность своих полити­ческих убеждений, является их соотнесение с индивидуальными эмоционально-оценочными предпочте­ниями.

Достаточно активно в последнее десятилетие раз­рабатывается проблема политического мышления. Од­на из наиболее известных в этом плане работа Ш. Розенберга [200а] «Смысл, идеология и политика», методологической основой которой является когнитивная психология Ж. Пиаже [180]. Здесь знания рассматривают­ся не просто как отражение объективной реальности. Между актом опыта и процессом понимания включа­ется мыслительная активность индивида, предпола­гающая в свою очередь процесс субъективного описа­ния или интерпретации. Цель последнего состоит в поддержании адаптивных отношений индивида с окружающей его реальностью. Установки и убежде­ния, по мнению автора, являются производными этого процесса. Их следует анализировать через соотне­сение со структурой мышления, с тем, как люди ду­мают.

Результаты эмпирического исследование того, как люди мыслят о международных отношениях и внутренней политике США, позволили сделать вывод о серьезной дифференциации мышления. Причем различия здесь касались не столько степени «включен­ности» индивида в данные предметные области, сколь­ко самой структуры мышления, типа используемой логики. Были зафиксированы последовательное, линейное и систематическое мышление.

Последовательное мышление присуще индивидам, для которых не свойствен причинный анализ явлений в области политической жизни. В целом предмет по­литики как таковой имеет для них весьма отвлеченное значение. Мышление при этом строится в категориях индивида, а не группы. Действия других не рассмат­риваются во взаимосвязи, а интерпретируются в их конкретности. Линейное мышление является более аналитичным. Политика здесь рассматривается как ие­рархически структурированное пространство, где происходит борьба за власть между индивидами и между группами. Социальные группы определяются в связи с их непосредственными действиями. В рамках этого типа мышления возникает вопрос о полити­ческой самоидентификации. Для систематического мышления свойственно рассмотрение политики как системы «регуляций», созданных для достижения определенных целей и принципов. Именно в этом свете рассматриваются конкретные политические си­лы, предпочтения или политические решения. Подоб­ным образом мыслящие индивиды рассматривают се­бя как свободно действующих и думающих граждан, являющихся одновременно членами больших со­циальных общностей [185].