Глава 13. Клиника детского возраста

использует расщепление и проекцию^ Столь же часто встречается де­ прессивный страх*Лишь полное исследование на уровне структуры мо­ жет лучше^ нежели, линейное уравнение, уточнить значение того или иного типа страха. Доминирующий страх всегда существует, но лишь в виде серии последовательных «фиксаций» различных типов страха.

Семейный страх и страх ребенка. Страх ребенка не может быть опи­ сан как изолированный, чисто эндогенный страх. Он всегда включен в более широкий контекст, одним из его индуктивных и порождающих элементов является семейный страх —не простое соположение страхов каждого из членов семьи, Но групповой страх, обладающий структурой. Могут быть обнаружены все типы возможных связей: йредшествование материнского страха или страха ребенка, комплиментарный в структур­ ном плане вариант страха, один из элементов группы, структурирую­ щийся для защиты против другого (это случай многочисленных мате­ рей психотических детей, психотизирующая личность которых являет­ ся простой защитной структурой против страха расчленения их детей). Многими Клиницистами также отмечалось, что истерические защиты у детей респондируют обсессивной структуре матери, что хорошо иллю­ стрирует игру страха и борьбы с ним. Когда описывается семейный страх, крайне сложно установить, на каком уровне он начинается. Лучше рас­ сматривать диалектику игры, разворачивающейся в семье, с целью смяг­ чения, успокоения, усмирения страха семейной группы.

Метапсихология страха

Можно цолагать, что последняя теория страха Фрейда (страх как сигнал опасности) может применяться лишь у достаточно взрослых де­ тей с момента Эдиповой или латентной фазы. На первых этапах разви­ тия, напротив, обнаруживается прямая связь между влечением и стра­ хом (первая теория страха). Более того, некоторые клиницисты, такие, как Ф. Гринэйкр, полагают (вслед за самим Фрейдом), *гго есть извест­ ный параллелизм между ранним страхом и развитием нарциссизма. Существует нечто вроде нарциссической сверхзагрузки в связи с уси­ лиями организма закрыть выход страху и помешать его внезапному про­ явлению.

Фантазмы и фантазм

Введение. Часто под названием фантазма имеют в виду осознанные или полуосознанные «фантазии», более или менее ясно проявляющие­ ся в игре, рисунке, проективном тесте, грезах ребенка. Наблюдатель, считающий себя «искушенным», с явным удовольствием вуаериста об­ наруживает скрытый смысл этих фантазий, используя «ключ», анало­

293

Часть вторая. КЛИНИКА

гичный ключу сновидений (например^ отрезанная рука - кастрация)* Предполагается наличие некого очень линейного, шаг в шаг, паралле* лизма между фантазиями (собранием образов) и бессознательным (со­ бранием смыслов), При этом забывается, что фантазм есть конструк­ ция^ и он обладает динамическими и защитными функциями.

Такой же параллелизм можно встретить в кляйновской концепции фантазма (Сегал) как «психического выражения влечений». В данной концепции фантазмом является все что угодно, и ничто не есть фантазм (т.е, специфический процесс, отличный от страха, защиты и пр.), пси­ хическая реальность, покрайней мере, на заре существования, есть лишь совокупность фантазмов (тогда как, напоминает Гловер, для существо­ вания фантазма необходимо, чтобы существовала дифференциация, по крайней кере частичная, Я и реальности).

Психосоматикй Парижской щколы, и в частности М. Фэйн, весьма интересовались тем, что предшествует жизни на уровне фантазмов и репрезентаций,

Напомним лишь, что жизнь на уровне репрезентаций порождает некоторую связь между первичным нарциссизмом, системой прбтивовозбуждения и аутоэротизмом, с одной стороны, и, с другой стороны, различными способами загрузки ребенка матерью (согласно которым мать является успокаивающей, укачивающей или хорошо удовлетворяв ющей).

Для нас фантазм представляет собой специфический прсрцесс, дей­ ствующий у ребенка, т.е. одновременно функцию представления и защи­ ты Я, в которой сочетаются влечения, реальность, воспоминание и ко­ торая может быть в большей или меньшей степени проработана, инте­ грирована в Я.

Большие фантазмы. Мы просто перечислим их, поскольку их со­ держание, в сущности, весьма стереотипно, и они относительно немно­ гочисленны (то, что значит куда больше, чем содержание, —это уровень фантазма и его интегрированность). Обычно выделяются (Лебовичи):

—прегенитальные фантазмы пожирания, инкорпорации (груди, net ниса оральным или анальным путем);

—фантазмы, связанные с генитальной активностью (кастрации, со* блазнения, беременности, первичной эдиповской сцены);

—смешанные фантазмы (фаллической матери, возвращения к ма­ теринской груди).

С точки зрения некоторых авторов (следующих Фрейду), все эти фантазмы проистекают из очень ограниченного числа базисных фан-

294

Глава 13. Клиника детского возраста

тазмов, которые присутствуют у каждого и являются, по сути дела, струк* турами,возможно, наследственными, организующими фантазматическую жизнь каждого, и которые (как указывает их название, напоминают Лап* ланш и Понталис) касаются самого происхождения. Это фантазмы пер­ вичной сцены (происхождение субъекта), соблазнения (происхождение сексуальности), кастрации (происхождение различия полов).

Уровень фантазма и способ его формирования. Топологический уровень фантазма (сознательный или бессознательный) связан со спо­ собом его формирования. Фацтазм желания осознаваем, защитный фантазм часто является двусмысленным компромиссом, который необхо­ димо расшифровать. Вытесненный фантазм неосознаваем. Фантазмы желания (происходящие из Оно) встречаются у детей чаще, чем фан­ тазмы защиты: бессознательное ребенка выражается значительно более открыто, чем замаскированное и переодетое цензурой бессознательное взрослого.

В чисто описательном плане мы вслед за Лебовичи и Дяткиным бу­ дем различать:

Прямые фантазмы. Это —сознательные, мало проработанные фан-

тазмы, выражающиеся в игре, рисунке, болтовне ребенка, его поведе­ нии. На самом деле они значительно сложнее, чем предполагается, обыч* но в той или иной степени поддерживаются бессознательным фантазмом, который проявляется в них косвенным образом (ведь существует переработка). Ребенок не всегда полностью заблуждается: он включен в игру, но не верит в нее до конца, понимая, что действует в области «как бы» (и способен это объяснить). На этом уровне фантазм представляет собой способ топической регрессии, куда более парциальный, чем сно* видение, но обладающий функциональным значением выражения же* лания, нарциссической регрессии, согласованной с цензурой, С самого начала это компромисс*

Это настоящие фантазмы желания, где присутствует утрата гра­ ниц сознательного—бессознательного, Оно—Я—реальности, реального— воображаемого у психотического или препсихотического ребенка. Но не следует слишком преувеличивать диагностическое значение «сырых» фантазмов желания. В частности, некоторые ситуации, такие, как про­ ективные тесты, продуцируют их у квазинормальных детей, непосред­ ственно их демонстрирующих, но могущих либо забывать их, либо вто­ рично их интегрировать.

Компромиссные фантазмы. Это те фантазмы, в которых лучше все­ го проявляется согласованность между инстанциями (Я—реальность — Сверх-Я). Их можно рассматривать как одновременно «репрезентатив-

295

Часть вторая/ КЛИНИКА

ный» аспект страха Я и способ защиты от страха, Это наиболее прорабо-t танные и сложные фантазмы, которые мы обсудим в рамках невроти­ ческих типов организации*

Бессознательные фантазмы. Они могут быть исходно (базовые фантазмы) или же вторично бессознательными. Последние представ* ляют собой вытесненные воспоминания или грезы (Фрейд). Поскольку вытеснение в собственном смысле слова возникает сравнительно поздно, а цензура у ребенка не слишком сурова, то их клиническое значение от­ носительно невелико.

Место фантазмов в психической жизни ребенка. Мы попытаемся уточнить статус фантазма, обсудив сначала его связи с другими струк­ турами, затем его структуру и, наконец,? его функцию.

Фантазм и воспоминание. Чистого воспоминания не существует,

илюбое воспоминание представляет собой синтез мнестического следа

ифантазма (Лебовичи). Здесь уместно напомнить механизм «обратно^ го действия» в генезе травматизации или детских воспоминаний (см. выше то. что мы говорили по поводу «человека с волками»). С помощью фантазма реализуется нечто вроде столкновения прошлого (воспоми­ нание, удовлетворение или фрустрация), настоящего (желание) и бу« дущеш (воображаемая ситуация), т.е. нечто вроде согласования времен (и линейного психогенеза!). Можно обнаружить такую же сложную связь фантазма и времени в понятии покровного воспоминаниях:это вое* поминание, являющееся защитным, скрывает нечто, относящееся к по* рядку желания, фантазма, вытесненного воспоминания, одновременно представляя собой поверхность, экран, на который проецируется, буду* чи даже замаскированным, бессознательный фантазм. Таким обрйзом^ фантазм выполняет работу «сгущения», маскировки, разоблачения B oct поминания (как желания).

Фантазм и действие, Фантазм можно рассматривать как способ де­ ятельности, занимающей место действия для выражения вытесненной репрезентации (и находящейся на полпути между воспоминанием репре­ зентации и действием). По сути, фантазм у ребенка, как правило, выража­ ется через действие (часто очень ясным образом) и через подавление дей­ ствия, моторики (например, у некоторых обсессивных детей, моторика которых загружена агрессивным либидо и фантазмами анального всемо­ гущества). У других детей постоянно существует крайняя пластичность и возможность выражения себя то через фантазм, то через действие.

* В оригинале: souvenir есгап (фр.) *—часто ПеревоДится как воспоминание^кран. -м

Прим. пер.

296

Глава 13. Клиника детского возраста

Фантазм и нарциссизм* До Фрейду, фантазматическая защита ро­ дителей от новорожденного, бессильного и беспомощного, приписыва­ ет ему всемогущество «его величества младенца» (3. Фрейд). Этот фан­ тазм формирует одновременно и наилучший «образ», й источник Пер­ вичного нарциссизма ребенка (проецированный, инъецированный нарциссизм)* Со стороны родителей можно также встретить мифологи­ ческие, реконструированные воспоминания.

Напомним другие двусмысленные и противоречивые связи между фантазмом и нарциссизмом:

с одной сторонь*, богатство й многочисленность фантазмов, вы­ ражающих нарциссизм (золотой век, славная команда, потряса­ ющая и вечная пара);

—с другой стороны, угасание фантазмов на уровне материального тела (но не своего нарциссического образа): сон без сновидений, психосоматическое возбуждение,

Клиника фантазма. В детском психозе отмечается отсутствие реаль­ ной размерности фантазматического сознательного, т.е. воспринимаемого и переживаемого, относящего к воображаемому, отличному от реального. Именно в этой области оправдываются кляйновские положения о фантазме, обсуждавшиеся выше. Существует нечто вроде символического ра­ венства между внешней реальностью и фантазмом, т.е. еенедифференцированность. Более того, эта реальность отрицается и отвергается. В кли­ ническом плане отметим, что психотический ребенок «охотнее говорит о фантазмах, инъецированных в его самость и его тело родителями».

Впредпсихозе самые разнообразные и богатые фантазмы проявля­ ются в любой ситуации. Существует неудача одновременнб и процес­ сов защиты, й процессов интеграции фантазмов, что еще более очевид­ но, когда обследуемые Дети Находятся в латентной фазе (Дяткин).

Вдепрессивных организациях (в той мере, в какой они существует автономно) с психотической стороны обнаруживаются фантазмЫ вза­ имной инкорпорации (архаической матери и матерью), а со стороны Не­ вротической —фантазм «мертвого ребенка», недавно постулированный Розальто.

ВДамках психосоматической структуры фантазм у детей отсутствует

вменьшей степени, чем у взрослых, но включается лишь в той мере, в ка­ кой реально смешанная структурасодержит истерическую составляющую.

При психопатии в характерологических поведенческих структурах проявляется смешение фантазма и действия, последнее занимает место первого, но вне психической области.

Компромиссные фантазмы проявляются лишь при детских невро­ зах. Эти фантазмы существуют также в опыте любого «нормального»

297