10.6.4. Семейное и наследственное право

Германская правовая традиция устанавливала подчиненное положение женщины в семье и при наследовании имущества. При неравных браках определяющим являлся статус мужа, а дети наследовали состояние того из родителей, у кого был более низ­кий статус. Заключение брака и взаимоотношения между супру­гами регулировались каноническим правом. Покупка невесты, согласно древнегерманскому обычаю, была заменена уплатой отцу невесты покупной цены (виттум), которую отец передавал ей пос­ле заключения брака. После заключения брака муж должен был дать жене и так называемый «утренний дар». Виттум и «утрен­ний дар» составляли впоследствии вдовью долю. Имущественные отношения характеризовались общностью имущества, находивше­гося под управлением мужа. Жена не могла ничего отчуждать из своего имущества без согласия мужа. После смерти мужа жена получала свою «вдовью долю» и женскую долю — домашнюю утварь, предметы личного пользования и украшения. Дети при­обретали права на имущество только с согласия отца или после выделения из семьи.

Германское земское право считало действительным только наследование по закону. Принципы наследования были подчи­нены задаче сохранения земли в руках мужчины и также носили сословный характер. Для получения наследства получатель дол­жен был иметь равный (или более высокий) статус с наследода­телем. Преимущества наследования имели дети мужского пола. Во многих землях дочери имели право только на проживание в родительском доме и получение приданого. По ленному праву феод переходил только к одному сыну, по земскому — право наследования имели все сыновья. В случае их отсутствия к на­следованию призывались кровные родственники до седьмой сте­пени родства. Кроме основных наследников, существовали «доль-

237

щики», получавшие свою долю определенного имущества в пер­вую очередь (вдова, ближайший родственник, получавший воен­ное снаряжение).

Усиление влияния канонического права привело к установле­нию замаскированной формы завещания в виде дарения. Кроме того, при разделе имущества в пользу церкви стала выделяться «доля умершего». В связи с рецепцией римского права появилось наследование по завещанию с сохранением обязательной доли законных наследников.

10.6.5. Уголовное право и процесс

В период раннефеодальной монархии в Германии установи­лось так называемое «кулачное право», санкционирующее право на самозащиту потерпевшего, если этого не мог сделать суд, а фактически — произвол права «сильного».

С XI в. начались попытки установления «земского мира» и ограничения «кулачного права». К нарушениям «земского мира» стали относить:

1. неподчинение церковным властям;

2. еретичество;

3. месть за обиды;

4. незаконный сбор пошлин;

5. грабеж на большой дороге;

6. фальшивомонетчество; '

7. мятеж против империи и т. д.

Формально «кулачное право» было отменено в 1496 г. поста­новлением о «вечном земском мире».

Первоначально не существовало систематизированного перечня преступных деяний, а все наказания можно было подразделить на: 1) тяжкие (смертная казнь в различных формах), 2) членовре­дительские и телесные и 3) позорящие. Земское право восприняло из статутов мира составы наиболее тяжких преступлений. Они наказывались при наличии умысла и «дерзости» в основном смер­тной казнью в квалифицированной форме. Преступления, совер­шенные по неосторожности, не могли наказываться смертной каз­нью и телесными наказаниями и требовали уплаты вергельда.

Со временем было деление на «честные» и «бесчестные» пре­ступления, т. е. отягощенные грехом обмана. Так, к «честным» преступлениям относили обычное убийство или тяжкие телесные 238

~>

повреждения, а кража, измена, мошенничество считались «бесче­стными». Виновные в «бесчестных» преступлениях наказывались более мучительной смертью, тогда как «честные» преступники могли отделаться возмещением ущерба или ссылкой.

Городское уголовное право устанавливало достаточно простой перечень наказаний, без квалифицированных и мучительных раз­новидностей. За убийство или ранение со смертельным исходом, изнасилование, нападение на дом виновный наказывался отсече­нием головы, за иные ранения — отсечением руки. Обычная кра­жа без отягчающих обстоятельств, а также нарушение правил торговли наказывались позорящим наказанием (острижением и бичеванием). Проступки в сфере торговли сопровождались лише­нием права заниматься торговой деятельностью без особого раз­решения ратманов. За остальные преступления (захват движимо­го имущества, нарушение владения, оскорбление шеффена, нару­шение поручительства) назначался штраф. И только особо «бесчестное» посягательство на чужую собственность (ночная кра­жа, кража у спящего человека, когда вор был застигнут с полич­ным) грозило виселицей и разрушением дома преступника.

Судебный процесс по земскому праву до XVI в. носил состяза­тельный характер как по гражданским, так и по уголовным делам. Каждый мог подать иск и вызвать на суд ответчика. Обычно истец и ответчик участвовали в процессе через представителя, который произносил процессуальные формулы, ибо оговорка влекла за собой проигрыш дела. Для неявки в суд были только четыре законные причины: арест, болезнь, имперская служба и крестовый поход.

«Саксонское зерцало» запрещало выносить решение о нака­зании без надлежащего изобличения обвиняемого. Основными доказательствами в суде были свидетельские показания и прися­га. По уголовным делам допускался судебный поединок. Назна­чение судебного поединка ограничивалось принципом сословного равенства, а также процессуальными правилами, которые под­робно изложены в «Саксонском зерцале». Если ответчик проиг­рывал поединок, он подлежал обычному суду как виновный в преступлении. Победивший ответчик освобождался от обвинения, уплаты штрафа и возмещения истцу и суду.

В земском праве существовал институт «оспаривания реше­ния». Однако если протест не был удовлетворен, лицо, оспорив­шее решение, должно было уплатить возмещение тому, чье реше­ние он оспорил, а также штраф и судебные издержки.

239

В городском праве наибольшее внимание уделялось вопросам организации судопроизводства, доказывания и ведению процес­са. Особый акцент делался на гарантиях прав обвиняемого: крат­косрочности разбирательства, объективности доказательств, не­допущении самосуда. Дело между горожанином и чужеземцем должно было рассматриваться безотлагательно с вынесением ре­шения в тот же день.

За срыв заседания суда, неявку в суд судьи любого уровня, как и стороны, участвовавшие в деле, подлежали штрафу. Име­лось только три законных причины для неявки в городской суд: болезнь, плен и служба государству за пределами страны.

Вину пойманного на месте преступления или невиновность объявившего себя таковым требовалось тем не менее доказать с помощью единогласного подтверждения факта шестью свидете­лями. Помимо свидетелей во многих случаях требовались и дру­гие доказательства совершения преступления. Если такие дока­зательства имелись, они не могли быть опровергнуты присягой. Если же их не было, городское право считало необходимым оп­равдать обвиняемого даже при наличии свидетелей. Если жен­щина не была захвачена на месте преступления, она могла осво­бодиться от ответственности присягой о своей невиновности. Са­мосуд, даже при поимке преступника на месте, запрещался.