Терроризм

Учитывая характеристики событий, заслуживающих внимания СМИ, террористические акты должны освещаться в прессе и на телевидении, но вместе с тем терроризм и террористы подвергают опасности сами СМИ и осуществляют давление на журналистов (\\fei-mann &Brosius, 1991). Уиттеболз (Wittebols, 1991; см. также: Herman & Chomsky, 1998; Herman & O'SuIlivan, 1989) разграничивал групповой терроризм и терроризм, вызванный недовольством. Террористы, руко­водствующиеся обидой и недовольством, бросают вызов правительст­ву и всячески стараются создать шумиху вокруг своих терактов. Например, группы радикальных исламистов, убивавшие журналистов в Алжире, террористы республиканской армии, закладывавшие бомбы в Лондоне и Белфасте, представляют тип недовольных террористов. С другой стороны, цель групповых террористов — получить узаконен­ный status quo, они, как правило, сторонятся СМИ или активно угро­жают тем, кто пытается о них писать или снимать репортажи. Напри­мер, действия полувоенных «эскадронов смерти» в Сальвадоре в 80-е-годы, убийство бразильского защитника окружающей среды Чико Мендеса в конце 80-х или нападения боснийских и сербских воени­зированных группировок на дома мусульман и хорватов во время бал­канской войны в начале 90-х — это примеры группового терроризма. Чаще всего СМИ попадают в ловушку, расставленную недовольны­ми террористами, когда пишут и говорят о терактах чересчур много, рискуя придать терроризму законный характер и сделать его привлека­тельным. В 70-е и 80-е годы СМИ подвергались сильной критике зато, что в них слишком большое внимание уделяется терроризму. С того времени пресса научилась гораздо лучше обращаться с террористами, совершающими теракты из-за обиды или недовольства существующим порядком. Вместе с тем, когда дело касается группового терроризма, существует другая опасность — не освещать и не говорить о нем вооб­ще, когда не удается идентифицировать настоящих виновников терак­та, если такая возможность теоретически существует. У Алали и Эке (Alali & Ekel991), Палеца и Шмида (Paletz & Schmid, 1992) и Пикара (Picard, 1993) дается более глубокое исследование обзора терактов и терроризма в прессе.

Заключение: вымысел становится реальностью

Масс-медиа сами по себе создают новости. Еженедельные рей­тинги Нильсена передаются в телевизионных новостях и печатаются в газетах*. Какой-нибудь сериал-блокбастер на телевидении стано­вится событием, о нем говорят в программах новостей и пишут ста­тьи в газетах. Например, главными новостями в мае 1998 года была последняя сцена в «Зайнфельд» и «только что появившийся» эпи­зод в «Эллен» в апреле 1997 года. О ежегодном выходе номера Sports Illustrated с купальными костюмами сообщается в новостях во всех СМИ.²²³

Документальная драма: факт или вымысел?

Иногда граница между жанрами новостей и вымыслом стирает­ся. Документальные драмы на телевидении представляют особенно спорную форму телепьес, это вымышленные истории, основанные на реальных событиях и фактах. Нет ничего нового в том, чтобы взять какие-то исторические события и выстроить вокруг них рас­сказ, приукрасив и переврав факты, где их недостаточно или они недраматичны (Шекспир делал это постоянно), но все более важ­ными становятся телевизионные драмы и минисериалы, основан­ные на недавних зрелищных преступлениях, драмы с изображением фигур американских и иностранных политиков и другие истории. Такие программы особенно популярны на телевидении. В один из уикэндов в январе 1993 года телекомпании Си-би-эс, Эн-би-си и Эй-би-си выпустили в эфир премьеры документальных драм, осно­ванных на истории Эми Фишер, «Лолиты Лонг-Айленда», прости­тутки-подростка, которую всего за несколько месяцев до того обви­няли в попытке убить жену ее любовника. Все три документальные драмы, посвященные этой теме, были встречены публикой одобри­тельно и заняли достойные места в рейтингах.

Документальные драмы становятся все более «современными», и их все труднее отличить от новостей. Всего на протяжении одной недели в конце мая 1993 года телекомпании выпустили в эфир документальные драмы о взрыве в центре международной торговли (февраль 1993), урагане Эндрю (август 1992) и об осаде последова­телей культа «колена Давидова» в Вако в Техасе. Сценарий послед­ней драмы и постановка были сделаны за рекордно короткие сро­ки. Страна с нетерпением ждала развязки реальных событий — с первых выстрелов федеральных агентов в конце февраля и до фи­нальной осады и нападения на лагерь приверженцев культа 19 ап­реля. А в это время на телевидении уже создавался фильм, его сце­нарий писали и переписывали в соответствии с ежедневными ново­стями. Фильм вышел на экран 23 мая, всего через 34 дня после реальной смерти главного героя Дэвида Кореша и множества его последователей. Для миллионов людей интерпретация событий, предложенная в фильме, стала правдой о событиях в Вако.

Продюсеры, с жадностью хватаются за такие предложения, и их мало мучают угрызения совести, если они искажают факты, чтобы сделать фильм более увлекательным. Например, когда участнице ми­ротворческой миссии американке Дженнифер Касоло предложили подписать контракт, требовалось ее согласие на создание фильма об ее опыте работы в Сальвадоре. В Сальвадоре Дженнифер Касоло ошибочно арестовали за революционную деятельность. Продюсеры хотели, чтобы она разрешила им внести два изменения в историю. Они хотели, чтобы она а) действительно участвовала в революци­онной деятельности, б) влюбилась в одного человека из числа тех, кто заключил ее под стражу. На Касоло сценарий не произвел впе­чатления, и она отказалась от выгодного предложения. Подражает ли искусство жизни, жизнь ли подражает искусству, или искусство и жизнь — одно и то же?

В действительности весь жанр документальной драмы является продолжением документальных фильмов о событиях в прошлом. В ув­лекательном исследовании кинематографических рассказов о собы­тиях американской истории историк Роберт Топлин (Toplin, 1995) от­стаивал точку зрения о том, что такие фильмы, как «Миссисипи в огне», «Сержант Йорк», «JFK», «Бонни и Клайд», «Паттон» и «Все люди президента», значительно искажают историю, но в то же вре­мя хорошо передают ощущение того времени и изображают место действия, так что многие люди, не читающие книг по истории, мо­гут соприкоснуться с ней. Хотя в документальных драмах зачастую недооценивается скрытая мотивация поведения исторических фигур (Hoekstra, 1998), драмы увлекают зрителей и знакомят их с истори­ческими событиями. Как удается сбалансировать искажение исторической правды и важность события, о котором идет речь? В мо­дуле 7.7 дается детальное сравнение вымысла и реальности в одной недавно вышедшей на экран документальной драме.