Глава 14. Философское учение шакарима кудайбердиева.

1. Творческое наследие ш Кудайбердиева и его осовные черты..

Один из известных исследователей наследия Ш.Кудайбердиева и превосходный переводчик его выдающихся произведений на русский язык Б. Каирбеков пишет: «Можно смело назвать Шакарима Кудайберды-улы первым казахским ученым-историком, который подверг научной критике известные к тому времени сведения, как устные, так и письменные, о происхождении тюркских нардов»³⁷⁸. Даже этого было бы достаточно, чтобы сделать предметом специального анализа все, что было оставлено потомкам выдающимся казахским ученым. Но Шакарим был не только историком. Он был общепризнанным поэтом, выдающимся композитором, крупным религиозным деятелем и эрудированным философом. Из под его пера вышло достаточно количество стихотворений, поэм, песен и мелодий, а так же сугубо научных и философских произведений, которые в нормальных жизненных обстоятельствах и спокойном течении исторического времени могли бы составить целую эпоху в развитии духа казахского народа. К сожалению судьба распорядилась по-своему. Родина Шакарима Кудайбердиева (1858 - 1931) предгорьях Чингистау нынешнего Абаевского района Семипалатинской области. В семилетнем возрасте он остался без отца и его принял на воспитание его родной дядя -великий Абай. Шакарим был сыном старшего брата Абая Кунанбаева. До сих пор в деталях неизвестно, как складывались отношения между Абаем и Шакаримом. Но достаточно знаемо, что Абай сумел точно уловить способности своего племянника и направить его на путь поиска истины. Необходимой не только ему одному, но и всем. Систематического образования Шакарим не получил, зато он усиленно занимался самообразованием. В настойчивости и упорстве овладения знаниями он подражал Абаю. Говорят он писал «Найди себе кумира для подражания». Кумиром для меня стал покойный Абай. Следуя ему, рано отрешился я от межродовой распри и унизительных междоусобиц, избрал путь истины и справедливости, занялся науками»³⁷⁹. Круг его научных интересов был весьма широк. Он страстно увлекался литературой, историей, философией, географией, естественными науками, особенно физикой элементарных частиц. Не оставался вне поля его зрения и оккультизм, в особенности такие его разновидности, как спиритуализм, магия и др. В орбите его была античная классика - Пифагор, Демокрит, Эпикур и, разумеется Платон и Аристотель. Хорошо знал он и труды философов XIX - начала XX веков -французского философа Огюста Конта (1798 - 1857), английского позитивиста Герберта Спенсера (1820- 1903), немецкого философа А. Шопенгауэра (1788-1860) и многих других. К стати говоря, критикуя пессимистические последнего он писал: « - Мир - не ад, а наоборот, является раем. Если бы люди не преследовали, не притесняли и не вредили друг другу, а жили бы в братском единстве и бескорыстно использовали бы своим честным трудом природные богатства, то, безусловно, мир превратился бы в рай»³⁸⁰. По настоятелыюму совету и при материальной поддержке Абая Шакарим посетил Турцию, побывал в Аравии, во Франции, совершил паломничество (хадж) в Мекку, работал в библиотеках Стамбула и Парижа. При всем том особенно близкой была для него русская демократическая культура. Он знал ее не понаслышке. Об этом свидетельствует тот факт, что он находился в тесной переписке с великим русским писателем Л.Н. Толстым, который при всем своем демократическом настрое жаловал далеко не всех, а Шакариму во внимании не отказывал. Не легкая жизнь выпала на долю Шакарима. После смерти Абая и его сыновей он стал отшельником, уединился в дальних местах Чингистау, где в одиночестве писал свои стихи, излагал раздумья и обосновывал свои научные открытия. Роковым для него оказался 1931 г., когда небольшой отряд НКВД (Народный Комиссариат Внутренних Дел) счел виновным его в организации нападения группы бандитов на районный цент и расстрелял его без суда и следствия. Это случилось, когда Шакариму исполнилось 73 года. Тело его было заброшено в засохший колодец, где и пролежало до 1962 г. А в 1962 г. останки его перенесли в урочище Жадыбай и предали земле близ могилы Абая.

Многогранное творческое наследие Шакарима, весьма разнообразное по форме своего выражения и является достаточно сложным по содержанию. Особую трудность представляет раскрытие сущности его теоретических, философских воззрений. Дело в том, что в этой сфере он не признавал истинности ни одного из известных ему направлений. Он был предельно толерантным буквально ко всем идеям, начиная от предельно фантастических идей религии и кончая строго научными положениями философского материализма. Его нисколько не смущала полная абсурдность оккультизма и экстрасенсов, спиритуалистов и магов и в то же время у него могли вызвать восхищение неопровержимые аргументы серьезной науки. Он мог по-детски наивно прислушиваться к доводам спиритов и мистиков и одновременно серьезно задуматься над значением новейшие открытий естествознания, особенно атомной физики. Вполне возможно, что подобное могло произойти из-за его неуверенности в достаточности собственных знаний для удовлетворительно решения сложнейших вопросов философии, бессистемности полученного им образования. Нельзя забывать о том, что по его собственному признанию он занимался изучением всей научной и литературной продукции попавших в его руки. Не исключено и то, что согласно его представлениям, всякая идея, получившая распространение в определенных общественных кругах, заслуживает пристального внимания, ибо в этих идеях может оказаться пусть даже самая маленькая толика истины, которую нужно добывать как крупицу золота, перелопатив огромную массу отвала. Философия Шакарима как раз и представляет собой основательно перелопаченную «массу отвала» ради добычи крупицы истины.

Центральный объект философии Шакарима - это, конечно человек, предмет его особой заботы и внимания. Согласно казахской просветительской традиции, мыслитель считал, что сущность человека, его природа и назначение заключаются в знании и прежде всего в знании истины. Но истина не дана человеку в чувствах. Человек может увидеть ее только глазами разума, так как главной основополагающей истиной является истина о причинах возникновения и сущности мироздания. И это вполне естественно и закономерно, ибо «... увидев что-то неведомое человек ведь несомненно задается вопросом кем это сработано, для чего оно предназначено?»³⁸¹. То есть такими вопросами, на которые можно дать ответ только при помощи силы разума, а чувственные восприятия здесь оказываются совершенно беспомощными и не в состоянии внести чего-либо существенного в их уяснение. Таким образом, Шакарим ставит по существу глобальные философские проблемы, имеющие принципиальное мировоззренческое значение. И с этого момента начинается поиск путей их решения.

Как справедливо полагал просветитель для глубокого научно-обоснованного решения поставленных проблем «исследующий должен быть осведомленным в разных религиях и науках, знать, что по этому поводу высказывал тот или иной ученый»³⁸². Причем он не должен попадать в рабскую зависимость от идей, обоснованных даже признанными авторитетами. Напротив, он должен полностью раскрепостить свой разум и беспристрастно, не болезненно воспаленным, а здравым рассудком изучить и критичкски оценить разноречивые по содержанию, противоречащие в своих положениях и выводах книги, высказывания, суждения, практически содеянное ³⁸³. Надо ли говорить насколько мудрым и полезным является этот совет Шакарима для будущих поколений философов. То, что пережила общественная мысль советского периода убедительно подтверждает глубокую справедливость мысли Шакарима о том, что всякий человек, подверженный догматизму (а именно об этом идет речь у него) неизбежно «станет подобен лошади на арканной привязи»³⁸⁴.

Сам философ был совершенно независимым и мыслил самостоятельно. Он еще не знал тогда, что философствовать самостоятельно в обществе, раздираемом противоречиями, либо же полностью придавленном властями, является делом рискованным и далеко не безопасным для мыслящей личности. В последствие он жестоко поплатился за это. Но, что бы там ни было, Шакарим никогда не отказывался от своих устоявшихся убеждений, которые формировались у него не наспех, а были результатом его длительных поисков и настойчивых исследований, а так же глубоких размышлений. Убедительным свидетельством тому является его замечательное философское сочинение под название «Три истины», существенным дополнением которому являются его труды «Мусулманык шарты» («Каноны мусульманства»), «Родословная тюрков, киргизов, казахов и ханских династий», а так же многие продукты его художественного творчества. В этих своих произведениях, на основе тщательного изучения лучших образцов мировой религиозной, философской, художественной и естественнонаучной литературы он делает весьма существенные для своего времени открытия.

По всему видно, что он специально не изучал марксистско-ленинскую теорию, либо же не сумел как следует в нее вникнуть. Во всяком случае в своих до селе опубликованных трудах он ни словом не отражает своего отношения к этому учению. Но подобно Ф. Энгельсу, сформулировавшему основной вопрос философии он открывает два основных направления развития человеческой мысли. Одно — признающее идею творца-хозяина и другое - признающее, что в мире все возникло самопроизвольно и нет никакой бессмертной души. «С давних времен, - пишет он, - люди говорят о существовании двух жизненных путей. Одни считают, что душа продолжает жить, не исчезает, если даже исчезает тело, поскольку, и после смерти есть жизнь. Она иная, вовсе не похожая на земную, потому утверждают они, следует жить не только мирскими хлопотами, но и заботами, которые могли бы украсить последующую жизнь»³⁸⁵. К сторонникам этого взгляда он относит представителей всех форм религии и религиозных верований, спиритуалистов, мистиков и прочих. «Ну, а другие говорят, - продолжает он, - что все вещи в этом мире возникают самопроизвольно, сами по себе, и нет какого-то хозяина-творца, который создавал бы их по своей воле и на свой лад, и нет никакой души, которая возрастает после смерти»³⁸⁶. Это, разумеется, материалисты. Какое же из этих двух направлений мысли является истинной, самой достоверной? Для Шакарима этот вопрос имел особо важное значение, поскольку, согласно его представлениям, от решения этого вопроса зависела судьба не только отдельно взятого человека, но и судьба всего человечества. Наверное именно поэтому он, на протяжении многих страниц своих сочинений самым тщательным и скурпулезнейшым образом исследует все доводы за и против каждого из этих двух направлений мысли. При этом, что несомненно заслуживает пристального внимания, он проявляет колоссальную эрудицию и показывает превосходное знание им восточных и западных религий. Древневосточной, античной и европейской философии ХУП - XIX веков. Ему не чужды так же и знания естествознания различных периодов его развития, начиная с античности и кончая XX в. Не оставил без внимания он и оккультизм второй половины XIX в. Временами этот оккультизм становится у него чуть ли не главным аргументом в пользу своих философских принципов. Обращает на себя внимание и тот факт, что автор «Трех истин» на протяжении всего своего труда ни разу не ограничился регистрацией того или иного открытия или мнения того или иного мыслителя. Он постоянно стремится определить свое отношение к мыслям, идеям и доводам тех ученых и философов, которых он привлекает для обоснования самых сложных вопросов науки, философии и жизни своего времени.

В его сочинении приводится огромное количество имен всемирно известных для широких кругов научной общественности, малоизвестных и вовсе неизвестных исследователей, ученых и философов. В целом ряде случаев восстанавливаются имена незаслуженно забытых авторов важных открытий и исследований. Это относится, прежде всего, к таким представителям независимого знания, как Дольн, Фламарион, Стуармель, Фотбель и другим. Все это свидетельствует о той исключительной научной добросовестности Шакарима Кудайбердиева, без которой невозможно было никакое приращение знаний. Именно привлечение всего богатства предшествующего развития познавательного процесса позволило выдающемуся казахскому просветителю внести свой вклад и сказать свое веское слово в науке и философии.