1. Франция

Франция во второй половине XVII — начале XVIII века

Франция к началу нового времени. Осо­бенности развития капиталистического ук­лада. К 40-м годам XVII в. Франция пред­ставляла собой самое большое и населен­ное (около 20 млн. человек) централизо­ванное государство Западной Европы. При первом министре Ришелье (1624—1642) упрочился абсолютизм. Победные для Франции итоги Тридцатилетней войны обеспечили ее военно-политическое преоб­ладание в Европе.

Экономика страны сохраняла преиму­щественно аграрный характер: 85% насе­ления жили в деревне. В промышленности ведущую роль играло текстильное произ­водство. Хлеб, вино, ткани (сукна, полотна из льна и конопли), соль были основными продуктами французской экономики, пре­обладали в торговле — внутренней и внеш­ней. Традиционными для Франции стано­вились изготовление и вывоз предметов роскоши — шелка, бархата, парчи, кру­жев, ковров, предметов художественного ремесла.

В XVII в. в стране продолжались про­цессы «первоначального накопления» и становления капиталистического уклада. Во Франции не происходили массовые ого­раживания, как в Англии. Особое значение приобрели здесь такие рычаги «первона­чального накопления», как государствен­ный долг, налоговый гнет, ростовщический капитал. Рост рыночных связей, резко воз­росшее к середине XVII столетия бремя налогов, ростовщическая задолженность вели к тому, что часть крестьян разоря­лась, пополняла ряды малоземельной бед­ноты, пауперов, наемных, рабочих. Торго­вый капитал и капиталистическая ману­фактура, преимущественно рассеянная, проникали в текстильное производство. Обширные районы сельской промышленно­сти складывались вокруг Амьена, Реймса, Руана, Бове. Централизованная мануфак­тура преобладала в книгопечатании, в из­готовлении бумаги, металла, пороха, в литье пушек. Постепенно возрастала то­варность сельского хозяйства, намечалась специализация местностей и районов — преимущественно зерновых, винодельче­ских, скотоводческих. Широкое развитие получила краткосрочная крестьянская аренда. Преобладала полуфеодальная ис­польная аренда. Но во второй половине XVII в. в наиболее плодородных зерновых районах Северной Франции возникает фер­мерская аренда капиталистического типа.

В целом развитие капиталистического уклада во Франции не знало периодов дли­тельного упадка или застоя, характерных для Германии, Испании, Италии. Однако во Франции, «классической стране феода­лизма», оно было и не столь интенсивным, как в Нидерландах и Англии. Феодальные отношения, хотя и находились в стадии разложения, сохраняли свое господство. Правда, внутри господствовавшего дво­рянского класса происходили социальные сдвиги. Значительная часть родовитого дворянства, жившего за счет феодальной ренты с крестьян и военной службы («дво­рянство шпаги»), экономически скудела. В то же время дворянство пополнялось выходцами из буржуазии. Приобретая «аноблирующие», т. е. дающие дворянское достоинство, должности в королевском су­де и администрации, эти «дворяне мантии» скупали также замки и фьефы оскудевших дворян, участки разорявшихся крестьян. Свои земли они сдавали в срочную аренду крестьянам. Однако это новое по проис­хождению дворянство хотя и сохраняло влияние в среде буржуазии и было более динамичным в хозяйственном отношении, чем старое, но отличалось от обуржуазив­шегося английского джентри. Оно чужда­лось торгово-промышленной деятельности, цепко держалось за феодальные права и сословные привилегии. Поэтому процесс широкого пополнения дворянства выход­цами из «неблагородных» во Франции в конне средних веков и начале нового вре­мени можно определить как «одворянива-ние буржуазии».

Что касается самой французской бур­жуазии, в XVII в. она еще нуждалась в поддержке абсолютизма и не претендовала на политическую самостоятельность. Ее наиболее богатый и влиятельный слой был связан не с торгово-промышленным, а с де­нежно-ростовщическим капиталом; осо­бенно велико было значение государствен­ных займов и откупа налогов.

В этих условиях абсолютизм смог обрести во Франции наиболее закончен­ные, классические для Западной Европы формы.

Социально-политический кризис во время Фронды. В 1643 г. королем Франции стал пятилетний Людовик XIV; фактически правителем до 1661 г. был кардинал Маза-рини. Умный, изворотливый политик, но­вый первый министр продолжил курс Ри­шелье на упрочение абсолютизма.

Смена власти способствовала взрыву общественного недовольства, которое на­зревало в годы правления Ришелье, в усло­виях бедствий, вызванных Тридцатилетней войной (к 40-м годам бремя налогов воз­росло в 3—4 раза). В 1648 г. началось широкое и неоднозначное по историческо­му содержанию движение против абсолю­тизма — Фронда (фронда — праща, fron-der — метать из пращи, в переносном смысле — действовать наперекор влас­тям). На первом этапе — «Парламентская фронда» 1648—1649 гг.— движение воз­главил Парижский парламент — высшая судебная палата, обладавшая правом ре­гистрировать королевские указы и пред­ставлять свои возражения (ремонстра­ции). Заполнявшая парламент судейская аристократия, принадлежавшая к «дво­рянству мантии», сохраняла также связи с буржуазией. Ее права и привилегии были ущемлены централизаторской политикой абсолютизма. Парламент потребовал при­знать за ним право контроля над введени­ем налогов и установлением новых чинов­ничьих должностей, упразднить королев­ских интендантов в провинциях, не допус­кать произвольных арестов. Недовольные ростом налогов и лихоимством откупщи­ков, буржуазия и народные массы поддер­жали выступление магистратов.

В августе 1648 г. в Париже вспыхнуло восстание, было построено около 1200 бар­рикад. Мазарини и двор бежали из столи­цы. Однако насильственные действия наро­да встревожили богатых горожан. Полу­чив некоторые уступки, парламент вступил в соглашение с Мазарини и прекратил борьбу. Народное недовольство постара­лась использовать в своих интересах часть феодальной аристократии во главе с «при­нцами крови». Она потребовала созвать Генеральные штаты и развязала в стране разорительную междоусобную войну. «Фронда принцев» 1650—1653 гг. — по­следняя организованная попытка мятежа старой знати против абсолютизма — по­терпела поражение. Таким образом, в бур­ных событиях Фронды противоречиво пе­реплетались антифеодальные выступления народных масс и части буржуазии, кон­фликт судейской аристократии с абсолю­тизмом, оппозиция феодальной знати. Справившись с этими движениями, абсо­лютизм вышел окрепшим из политического кризиса периода Фронды.

Французский абсолютизм при Людови­ке XIV. После смерти Мазарини в 1661 г. король стал править единолично; затянувшийся на 54 года (до 1715 г.) «век Людовика XIV» — это и апогей француз­ского абсолютизма, и начало его упадка. Оставаясь по своей классовой сущности дворянской монархией, абсолютизм во вто­рой половине XVII в. еще сохранял поддер­жку буржуазии и в определенных пределах поощрял ее развитие.

При Людовике XIV резко усилились власть короля и государственная центра­лизация. Согласно официальной доктрине монарх, обладающий по «божественному праву» неограниченной властью, считался воплощением Франции и государства. Воз­величение Людовика XIV, которого при­дворные льстецы прозвали «король-со­лнце», детально разработанный этикет придворной жизни и поклонения монарху, сооружение пышной королевской резиден­ции в Версале символизировали торжество абсолютизма. Парижский и провинциаль­ные парламенты были лишены права ре­монстраций и приведены к полному пови­новению. Выросли численность и значение бюрократии, была упрочена руководимая из центра система местного управления; в провинциях окончательно утвердились назначаемые королем «интенданты суда, полиции и финансов», оттеснившие старин­ные органы власти. Монархия попыталась преодолеть хаотичность средневекового права: в 60—70-е годы XVII в. были приня­ты общие (т. е. носившие общегосудар­ственный характер) ордонансы по уголов­ному, гражданскому, коммерческому, мор­скому, лесному праву.

Военные реформы — введение четкой иерархии чинов, единой военной формы, интендантской службы, замена фитильно­го мушкета курковым ружьем со штыком и т. д.— повысили дисциплину и боеспо­собность армии. Орудие внешней полити­ки — армия наряду с созданной в это вре­мя постоянной полицией широко использо­валась и как инструмент «внутреннего порядка». Отряды драгун посылались для подавления народных восстаний, выкола­чивания налогов.

Во второй половине XVII в. усилилось вмешательство феодально-абсолютистско­го государства в хозяйственную жизнь с целью увеличения его финансовой и воен­но-политической мощи; приобрела наибо­лее законченные формы политика меркан­тилизма. Особенно активно ее проводил Кольбер, генеральный контролер финансов в 1665—1683 гг. Крупный организатор и неутомимый администратор, он пытался на практике осуществить меркантилистскую доктрину «активного торгового баланса». Кольбер стремился максимально сокра­тить ввоз иностранных товаров и поднять вывоз французских, увеличив, таким обра­зом, количество облагаемого налогом де­нежного богатства в стране. Абсолютизм вводил протекционистские пошлины, суб­сидировал создание крупных мануфактур, предоставлял им различные привилегии («королевские мануфактуры»). Особенно поощрялось производство предметов рос­коши (например, шпалер, т. е. ковров-кар­тин на знаменитой королевской мануфак­туре Гобеленов), оружия, снаряжения, об­мундирования для армии и флота.

Для активизации заморской и колони­альной торговли были созданы при участии государства монопольные торговые компа­нии — Ост-Индская, Вест-Индская, Ле­вантийская, субсидировалось строительст­во флота. В Северной Америке владением Франции наряду с Канадой стала громад­ная территория бассейна Миссисипи, на­званная Луизианой. Возросло значение французских Вест-Индских островов (Сан-Доминго, Гваделупа, Мартиника), где ста­ли создаваться плантации сахарного тростника, табака, хлопка, индиго, ко­фе, основанные на труде негров-рабов. Франция завладела рядом факторий в Индии.

Политика «кольбертизма» дала толчок созданию крупных централизованных ма­нуфактур, росту французского флота и морской торговли. В определенной мере она способствовала развитию капитали­стического уклада. Однако ее результаты не следует преувеличивать. Меры «эконо­мического дирижизма» включали также стеснительную регламентацию, сопровож­дались попытками укрепить архаичную це­ховую систему. Узость внутреннего рынка, конкуренция буржуазной Голландии и Ан­глии способствовали отвлечению капита­лов буржуазии от торгово-промышленного применения на кредитование государства, откуп налогов, на приобретение должно­стей, земель и сеньорий.

Тяжелым бременем для Франции были войны, которые вела монархия Людовика XIV: четыре крупные войны в 1667— 1714 гг., 32 военных года из 54 лет царство­вания.

Идейная борьба и развитие культуры.

Идеологической опорой феодально-абсо­лютистского строя оставалась католиче­ская церковь, тесно связанная с государ­ством. Политическая централизация стра­ны при Людовике XIV сопровождалась религиозно-церковной унификацией. Гуге­ноты подвергались все более суровым гоне­ниям. В 1685 г. был отменен Нантский эдикт 1598 г. о веротерпимости. Тюрьмы и галеры наполнились гугенотами. На про­тестантские районы обрушились драгонна-ды (постои в домах гугенотов драгун, кото­рым разрешались «необходимые бесчин­ства») . 200—300 тыс. гугенотов, среди них множество искусных ремесленников и бо­гатых торговцев,i эмигрировали из Франции.

Церковь, иезуиты — ударная сила ка­толической реакции — старались вызвать в XVII в. «католическое возрождение», сделать его «веком святых». Для укрепле­ния духовной власти церковь широко при­бегала к благотворительности, использо­вала свое господство в народном образо­вании, закрепленное рядом королевских указов.

Тем не менее в условиях дальнейшего развития капиталистического уклада и связанных с ним социальных изменений происходили и важные сдвиги в развитии общественного сознания и общественной мысли. В недрах самой католической церк­ви возникло оппозиционное ее господству­ющим слоям течение янсенистов (последо­вателей голландского богослова Янсения), созвучное духовным запросам определен­ных кругов буржуазии и «дворянства ман­тии». Центром его был монастырь Пор-Рояль под Парижем, ставший важным оча­гом просвещения и научной мысли. В реше­нии ряда вопросов веры и этики янсенизм тяготел к кальвинизму: считал «спасение» благодатью, проповедовал идею предопре­деления. Против янсенизма, осужденного папством, вели упорную борьбу иезуиты.

Янсенизм, хотя и связанный с новыми \ умственными веяниями, оставался религи­озным течением. Но в идейной жизни Франции дали о себе знать явления, под­рывавшие духовное всевластие церкви, на­метилась секуляризация общественной мысли. Одним из ее признаков было пре­кращение ведовских процессов и сожже­ний «ведьм», которые свирепствовали еще в начале столетия. В образованных кругах получила распространение рационалисти­ческая система мировоззрения, выработан­ная Р. Декартом, в передовые умы прони­кали сенсуалистические и материалистиче­ские тенденции философии П. Гассенди. К концу XVII — началу XVIII в. заметно усилилось «либертинство» — свободомыс­лие и религиозный скептицизм. Ярким их выражением были воззрения философа-скептика, идеолога буржуазии П. Бейля. Не порывая полностью с религией, Бейль критиковал религиозную нетерпимость, от­стаивал силу разума, требовал освободить мораль от церковной опеки.

Вторая половина XVII в. была време­нем большого подъема французской куль­туры. Монархия стремилась руководить развитием наук и искусств, использовать их для поддержания престижа абсолютиз­ма и его идеологического обоснования. Бы­ли созданы Академия наук (1666), акаде­мии живописи, архитектуры, основана об­серватория. Важной вехой в дальнейшем утверждении общенационального литера­турного языка явилось издание в

1694 г. «Словаря французского языка», подготовленного Французской академией. Выплачивались пенсии ученым и деятелям искусства. Культура подвергалась жестко­му идеологическому контролю. Цензура и полиция строго следили за печатью, пре­следовали свободомыслие.

Господствующим направлением в худо­жественной культуре был классицизм. Главным достижением развивавшейся в русле классицизма французской литерату­ры было создание великой национальной драматургии, подобной испанской или ан­глийской: трагедии П. Корнеля, Ж. Раси­на, комедии Ж.-Б. Мольера. Присущий искусству классицизма рационализм отра­зился в архитектуре: дворцы, церкви, но­вые парижские площади, созданные Ф. Мансаром и другими зодчими, отмечены строгой симметрией, величественной про­стотой. Свойственные классицизму строй­ная упорядоченность формы, идея подчине­ния личности общественному долгу, госу­дарству соответствовали абсолютистским принципам безусловного повиновения ко­ролевской власти как носителю высшего государственного интереса. Но обществен­ное содержание французского классициз­ма не сводится только к дворянско-абсолю-тистской направленности. В творениях его выдающихся мастеров находили отраже­ние и умонастроения буржуазных кругов, национальное, а в ряде случаев и народное, антифеодальное начало. Последнее осо­бенно зримо у Мольера, который смело выступал в своих комедиях против католи­ческой реакции («Тартюф»), обличал по­роки дворянского общества («Дон Жу­ан»). На фольклорные традиции и народ­ную мудрость опирался Ж. Лафонтен, создавая свои знаменитые басни.

Великие творения литературы и искус­ства хотя и восходили к народным истокам, но оставались недоступны подавляющему большинству французов: 70% мужчин и 86% женщин (в среднем 79% населения) не могли в конце XVII в. подписать свое имя. Однако народ имел свои праздники, игры, представления, свои традиции воль­нолюбия и борьбы против тех, кто не тру­дясь живет за счет народного труда.

Народные восстания. Именно на плечи трудящихся Франции, особенно на плечи крестьян, тяжелым бременем ложилось поддержание блестящего фасада «века Людовика XIV». С середины XVII в. при­своение крестьянского продукта абсолюти­стским государством в форме налогов пре­высило размеры того, что взыскивали с них дворяне и церковь в виде феодальных по­винностей и десятины. Сопротивление крестьян и городской бедноты нередко при­нимало форму массовых народных восста­ний. В 60—70-е годы они следовали одно за другим. Особенно грозным было восстание 1675 г. в Бретани. Начавшееся как город­ское движение против налогов в Ренне и Нанте («восстание гербовой бумаги» — введение этой формы налога было толчком к возмущению), оно переросло в мощное антифеодальное крестьянское восстание, в ходе которого было разгромлено около 200 дворянских домов и замков. Новая во­лна народных восстаний поднялась в нача­ле XVIII в. Среди них особенно крупным было вспыхнувшее в 1707 г. в Керси вос­стание «задним умом крепких»; десять ты­сяч крестьян осадили город Каор, добива­ясь отмены вновь введенного налога.

Народные движения этого времени имели преимущественно антиналоговый характер. Восстания жестоко подавлялись. Нередко, однако, народу удавалось вы­рвать хотя бы временные уступки властей. В восстаниях проявлялась обычно патри­архальная вера в «доброго короля» — ло­зунг повстанцев в Керси «Да здравствует король без габели!» говорит о монархиче­ских настроениях крестьянства.

Особый характер имело развернувшее­ся в 1702—1705 гг. в районе Севеннских гор (Лангедок) исключительно упорное восстание крестьян-протестантов, «ками-заров» (камиза — длинная рубаха, обыч­ная одежда местных крестьян). Борьба за свободу совести и религиозная экзальта­ция соединялись в этом восстании с проте­стом против социального угнетения.

Положение Франции на рубеже XVII— XVIII вв. В конце XVII — начале XVIII в. серьезно ухудшилось внутреннее и меж­дународное положение Франции. Много­летние изнурительные войны, которые вела монархия Людовика XIV и цели которых превосходили возможности Франции, не­померные расходы на содержание громад­ной по тому времени армии (300— 500 тыс. человек в начале XVIII в. против

30 тыс. в середине XVII в.), тяжелые нало­ги и громадный государственный долг ис­тощили ресурсы страны. Ухудшилось эко­номическое положение Франции. Упала продукция сельского хозяйства, сократи­лись промышленное производство и торго­вая активность, резко усилились разорение и пауперизация мелких крестьян и город­ской бедноты. Неурожаи, катастрофиче­ские голодовки и эпидемии 1693—1694, 1709—1710 гг. опрокинули хрупкое демо­графическое равновесие того времени с ха­рактерным для него сочетанием: высокая рождаемость и очень высокая смертность. Бедствие 1693—1694 гг. унесло 1,6 млн. че­ловек. После тяжелой зимы и голодовки 1709—1710 гг. население Франции упало, возможно, до 16—17 млн. Тяжелые послед­ствия для внутреннего и международного положения страны имела изнурительная и неудачная для Франции война за испан­ское наследство 1701 —1714 гг.

Все эти итоги «века Людовика XIV» свидетельствовали о том, что французский абсолютизм исчерпал свои исторически прогрессивные возможности. Феодально-абсолютистский строй вступил в стадию разложения и упадка.

Франция в XVIII веке (до 1789 года)

В XVIII в. ускорилось развитие во Франции капиталистических отношений. Происходили и связанные с ним изменения в социальной структуре общества, общест­венной мысли и общественном сознании. Этот закономерный процесс приходил в растущее противоречие с господствовав­шим феодально-абсолютистским строем. Углубление и обострение этого конфлик­та — важнейшая черта французской исто­рии XVIII в. Его итогом явилась Великая буржуазная революция, начавшаяся в 1789 г.

Ускорение экономического и социаль­ного развития Франции в XVIII в. В 20—

30-е годы XVIII в. французская экономика оправилась от тяжелых потрясений, по­стигших ее в конце XVII — начале XVIII в. В середине столетия ускорилось разви­тие промышленности, торговли, в меньшей мере — сельского хозяйства. В этот период неоднократно случались бедственные для народных масс неурожайные годы — 1725,

1751/52, 1770/71 гг. Но опустошительные голодовки и эпидемии средневекового ти­па, обычные еще в XVII в., стали достояни­ем прошлого. Население Франции выросло примерно на 30%, достигнув в 1790 г. око­ло 26 млн. жителей. Признаком экономиче­ского оживления были перестройка и рост городов. Население Парижа достигло 550—600 тыс. человек, Лиона — свыше 100 тыс., главных портов страны — Марсе­ля, Бордо, Нанта, Руана — свыше 50 тыс. человек. Но относительный рост городского населения был невелик — при­мерно 84% французов оставались сельски­ми жителями.

/Сельское хозяйство по-прежнему было главной отраслью французской экономики. Франция — единственная страна, в кото­рой сочетались природно-географические условия и типы аграрного развития, ха­рактерные для Средиземноморья, с одной стороны, и Северо-Западной Европы — с другой. Севернее Луары, на плодородных равнинах Парижского бассейна и Лота-рингского плато — хлебных житниц Фран­ции, — преобладало зерновое хозяйство в сочетании с животноводством. Характер­ными для Северной Франции были трех­польный севооборот,! система «открытых» (неогороженных) полей, подчиненных об­щему выпасу по жнивью и другим общин­ным сервитутам. К XVIII в. здесь прочно утвердилась денежная форма срочной аренды. (Характерным для юга было поли-культурнбе крестьянское хозяйство с двух­польным «средиземноморским» севооборо­том (раннее жаркое лето затрудняло яровой весенний посев), соединявшее возделыва­ние зерна, животноводство, выращивание фруктов, оливок, шелковицы. В XVIII в. возрастала роль виноградарства и вино­делия. Преобладающей формой аренды южнее Луары, т. е. в большей части Фран­ции, была издольщина.

В условиях роста городского и неземле­дельческого населения, длительного роста сельскохозяйственных цен более интенсив­но протекал(гфоцесс внедрения капитали­стического уклада в аграрные отношения.; В целом во Франции преобладал своеоб­разный «крестьянский путь» буржуазного аграрного развития. Крестьянам принад­лежало в качестве вечнонаследственного держания — цензивы — около 40% зе­мель; (они возделывали' также на правах срочной аренды земли дворян, церкви, бур­жуа-землевладельцев, которые обычно не вели собственного хозяйства.

В середине и второй половине XVIII в. усилилась социальная дифференциация крестьянства.^ Из его среды выделялось меньшинство зажиточных крестьян, кото­рые вели крепкое хозяйство на своей и арендованной земле, нанимали работников из возраставшей массы малоземельных и безземельных крестьян: около 60% сель­ских жителей не могли прожитй только собственным хозяйством. В некоторых рай­онах Франции происходила и буржуазная эволюция части дворянского землевладе­ния, напоминавшая английский путь аг­рарного развития. На плодородных равни­нах Северной Франции далеко зашла экс­проприация мелких крестьян крупными землевладельцами-сеньорами. В этих рай­онах на землях светских и церковных сень­оров росло число крупных (150—200 га и выше) капиталистических зерновых ферм.

Хотя Франция была преимущественно аграрной страной, промышленность играла значительную роль и в городе, и в деревне. В XVIII в. промышленное производство выросло примерно на 60%. Наиболее!дина-мично развивались новые отрасли — хлоп­чатобумажная, изготовление набивных тканей, из старых — шелкоткацкая. Добы­ча каменного угля возросла в 5—6 раз (600 тыс. т в 1790 г.), выплавка железа — с 22 до 40 тыс. т, но удельный вес этих отраслей был еще невелик.

Характерной чертой французской про­мышленности было широчайшее распро­странение мелкого ручного производства^ сосредоточенного преимущественно в де­ревне. В XVIII в. усилилось его подчинение капиталу — во всех основных промышлен­ных районах Франции внедрилась рассеян­ная мануфактура, часто в сочетаний с цен­трализованными мастерскими в городах. В последней трети XVIII в. французская мануфактура достигла высокой ступени развития. Увеличилось число крупных цен­трализованных мануфактур. На знамени­той «королевской мануфактуре» Ванробе в Аббевиле (Пикардия) изготовлением тонких сукон, которое включало 52 опера­ции, были заняты 1800 человек, работав­ших в громадном здании, и 10 тыс. надом­ников-кустарей.

1&_70—80-е годы стали возникать ростки машинного производства,. В хлопчатобу­мажной промышленности появились прял­ки «дженни»,; первые предприятия типа фабрики Аркрайта, использовавшие ватер­ные прядильные машины!Ц^£чамсь опыты применения паровых машин Уатта, в том числе французской постройки, — 40 ма­шин изготовили мастерские в Шайо под Парижем. Заводы Крезо с их доменными печами, плавильными и орудийными цеха­ми, паровыми машинами и конной рельсо­вой дорогой казались просвещенному со­временнику одним из чудес света, Но такие предприятия были исключением. Промыш­ленная революция во Франции назрела, но еще не развернулась. В 1790 г. здесь ис­пользовалось 900 «дженни», работали 8 прядильных фабрик с машинами Аркрай­та; в Англии — соответственно 20 тыс. «дженни» и 143 фабрики.

' В XVIII в. продвинулось вперед (хотя и не было завершено) формирование об­щефранцузского рынка.; Выросли общий объем внутренней торговли, обмен между разными районами, дальность перевозок. Наиболее активно^ развивалась внешняя торговля!: ее общий объем в 20—80-х годах XVIII В; вырос в 4 раза), объем колониаль­ной торговли — в 13 раз. Особую роль иг­рали Вест-Индские острова с их рабовла­дельческими плантациями (500 тыс. рабов в 1789 г. против 40 тыс. в конце XVII в.). На торговле рабами, ввозе и перепродаже сахара, кофе, хлопка, индиго разбогатели атлантические порты Франции (Нант, Бордо), выросли громадные состояния не­гоциантов и арматоров (купцов-судовла­дельцев).

Развитие капиталистического уклада сопровождалось ростом экономической си­лы и социальной значимости буржуазии. (Крупнейшие капиталы сосредоточивались по-прежнему в руках денежной буржуа­зии — финансистов и усилившихся в XVIII в. (банкиров.) Но во второй половине века заметно возросла роль и наиболее эконо­мически передовой торгово-промышленной буржуазии. Большое место в массе город­ского населения (30% и выше) занимала социально неоднородная мелкая буржуа­зия — самостоятельные ремесленники и мелкие торговцы, цеховые мастера, вла­дельцы небольших капиталистических мастерских. К концу XVIII в. выросла численность пролетариата, хотя он не сформировался еще как общественный класс. Численно преобладали «домаш­ние рабочие» рассеянной мануфактуры. Наемные рабочие в собственном смыс­ле слова (ремесленные ученики, подмас­терья, поденщики, работники централи­зованных мануфактур) концентрирова­лись в городах. В Париже их насчи­тывалось (без членов семей) 100— 120 тыс. человек.

Кризис феодально-абсолютистского строя. В целом в течение XVIII в. капита­листический уклад достиг во Франции вы­сокой степени зрелости. Однако его даль­нейшему развитию и превращению в гос­подствующий способ производства препят­ствовал феодально-абсолютистский строй, кризис которого полностью проявился во второй половине XVIII в.

Дальнейшее капиталистическое разви­тие все более настоятельно требовало уничтожения феодальных отношений, со­хранявшихся в аграрном строе, утвержде­ния буржуазной земельной собственности. Во Франции вплоть до 1789 г. существовав ла унаследованная от средних веков иерар­хия держаний. Хотя крестьянин-цензита-рий обладал широкими владельческими правами, включая право отчуждения, его земля по-прежнему входила в состав сень­ории, за владение ею он уплачивал сеньору ежегодные феодальные повинности, а так­же обременительные пошлины (до 'Д сто­имости земли) при продаже участка. Вмес­те с церковной десятиной ежегодные по­винности забирали 10—15% урожая, а в районах с замедленным разложением фео­дальных отношений, при сохранении нату­ральных повинностей (например, шампа-ра), — до 20%, иногда выше. Сохранялись остатки личной зависимости, сеньориаль­ные суды, монополии и привилегии сень­оров — баналитеты, право охоты на крестьянских полях, рыночные, мостовые и другие пошлины, которые отнимали рабо­чее время, стесняли хозяйственную само­стоятельность крестьян, затрудняли их свя­зи с рынком. В некоторых (немногих) мес­тах сохранялся серваж, чаще встречался мэнморт.

Крестьяне — основная масса неприви­легированного податного третьего сосло­вия — ив XVIII в. несли главную тяжесть налогов феодально-абсолютистской мо­нархии.

Препятствовали прогрессу капитали­стической промышленности и вызывали протесты передовых кругов буржуазии со­хранявшаяся в городах цеховая система, монопольные привилегии и регламентация. Абсолютизм не смог выработать в XVIII в. экономическую политику, отвечавшую новым условиям. Ослабив жесткий кон­троль кольбертистского меркантилизма, он сохранил систему бюрократической опеки и предоставления монополий отдельным привилегированным компаниям и владель­цам «королевских мануфактур». Сельское хозяйство не производило достаточно сырья, его дороговизна затрудняла рост производства.

Складывание общефранцузского рынка наталкивалось на остатки феодальной раз­дробленности, которую абсолютистская монархия оказалась неспособной преодо­леть: запутанность и хаотичность админи­стративной и судебной системы, особые права и привилегии отдельных провинций, отсутствие единой системы мер и весов, внутренние таможни на сухопутных и реч­ных путях (например, 75 таможенных барьеров были на Луаре между устьем и верховьем реки).

В разительном противоречии с потреб­ностями буржуазного развития была! со­хранявшаяся система гражданского нера­венства и сословных привилегий., которая ставила в исключительное положение ду­ховенство и дворянство,| освобождала их от уплаты основных налогов.' Недоступными для «неблагородного» податного третьего сословия, в том числе для буржуазии, ока­зывались в XVIII в. высшие должности в администрации, суде, армии.

Отражением общего кризиса феодаль­но-абсолютистского строя был глубокий ('упадок французского абсолютизма/ То со­отношение общественных сил, которое обусловило в XVII в. утверждение и подъем абсолютистской системы, глубоко изменилось. Во второй половине XVIII в. против абсолютизма поднималась мощ­ная оппозиция, которая вырастала из раз­ных социальных истоков и имела разную направленность. Ее передовым отрядом была усилившаяся буржуазия, которая не нуждалась более в опеке абсолютизма, все более тяготилась своим политическим бес­правием, системой сословных привилегий. Потенциальным союзником буржуазии бы­ли народные массы, прежде всего кресть­янство.

Неблагоприятным для абсолютизма было и положение, сложившееся в господ­ствующем дворянском классе. В XVIII в. стерлась былая рознь между родовитым «дворянством шпаги» и «дворянством ман­тии». Однако внутри дворянства возникло расслоение иного рода^ Часть дворян, в ко­торую входили выходцы и из «дворян ман­тии», и из родовитых семей, вступила на путь обуржуазивания, Среди них появи­лись владельцы мануфактур, шахт, метал­лургических заводов (вроде заводов Кре-зо, основанных семьей де Ванделей), него­цианты, арматоры. Этот ^слой «делового дворянства» и часть землевладельцев были питательной почвой либерально-дворян­ского течения, уклонявшегося к буржуаз­ным преобразованиям и компромиссу с буржуазией.

Но большинство дворян, в том числе и состоявшие из двopя^kвJerшu^^xpJJeнcтБ^a, упорно противились прогрессивным пере­менам! Они решительно/отвергали всякие попытки реформ, добивались упрочения своих привилегий, расширения своегсГпо-литического влияния в государствеДВ тече­ние XVIII в. оживилась и приобрела боль­шой политический вес аристократическая оппозиция абсолютизму.; Ее глашатаями стали парламенты во главе с парижским;. ^ 50—60-х годах они потребовали предо-ставления парламенту права прямого кон­троля над законодательством; по сущест­ву, это была программа ограничения абсо­лютизма в пользу привилегированных сословий. Распри между монархией и пар­ламентами пронизывают всю политиче­скую историю Франции XVIII в. Они сыг­рали большую роль в расшатывании и дис­кредитации абсолютистского строя. I В 1715—1774 гг. французский престол занимал Людовик XV. Он был мало озабо­чен положением в стране. Пресыщенный увеселениями, король посвящал время охо­те и фавориткам, которые вмешивались в политику, особенно активно — известная

) Г:(0

госпожа де Помпадур. Громадны^_тра-ты на изощренную роскошь двора, со­держание паразитической придворной аристократии усиливали финансовый кризис государства. \ Система феодаль­но-сословных налоговых привилегий де­лала невозможным его преодоление^

Несмотря на отдельные успехи, кло­нилось 'к упадку внешнеполитическое влияние Франции, слабели ее позиции в соперничестве с Англией. В итоге Семи­летней войны (1756—1763) Франция ли­шилась почти всех своих колоний.

С 50-х годов XVIII в. государствен­ные,, деятели абсолютизма) ^подталкивае­мые все более явным кризисом режима, неоднократно предпринимали попытки реформ. В 1750 г. была введена двадца-тина — прямой налог, распространяв­шийся и на дворянство, В 60—70-е годы/ правительство,» желая содействовать бур­жуазной эволюции дворянского земле­владения, (издало ряд указов о поощре­нии огораживаний, ликвидации общин­ных сервитутов и разделов общинных земель. В 1770—1774 гг. канцлер Мопу попытался заменить старинные парла­менты с их привилегиями и политиче­скими претензиями назначенными королев­ской властью бесплатными судами., Боль­шинство реформаторских попыток потер­пели полную (как реформа Мопу) или частичную неудачу.

(\в 1774 г. вступил на престол внук Лю­довика 1CV" двадцатилетний"Людовик XVI.

Новый король не отличался пороками деда,

но не обладал ни силой характера, ни поли­тическими дарованиями. Государственным делам он предпочитал охоту и увлечение слесарным делом. Генеральным! контроле* ром финансов Людовик XVI назначил Тюр-го. Незаурядный государственный деятель

- и видный теоретик-экономист, Тюрго попы­тался осуществить программу буржуазных реформ. В 1774—1776 гг. он отменил регла-

^у ментацию хлебной торговли, упразднил це­ховые корпорации, освободил крестьян от государственной дорожной барщины и за­менил ее денежным поземельным налогом, падавшим на все сословия. Тюрго вынаши­вал замыслы новых реформ, в том числе отмены за выкуп феодальных повинностей. Но под натиском реакционных сил Тюрго был отставлен, его реформы отменены.

Попытка Тюрго и ее неудача были оче­видным свидетельством того, что реформой «сверху» в рамках абсолютизма было не­возможно решить назревшие проблемы дальнейшего развития страны.

Французское Просвещение. Распро­странение передовых идей. К середине XVIII в. произошел мощный взлет фран­цузского Просвещения — широкого идей­ного движения, отражавшего антифео­дальные стремления французской буржуа­зии и народных масс. Его творцами явилась блестящая плеяда выдающихся мыслителей, писателей, ученых. Они сами называли себя «философами», вкладывая в это слово деятельный, социально-практи­ческий смысл — философ не только творец и провозвестник передовых идей, но и бо­рец за их проведение в жизнь.

Французское Просвещение сложилось под влиянием ранее возникшей английской просветительской мысли. Но в отличие от английского Просвещения, которое офор­милось уже после того, как в Англии совер­шилась буржуазная революция, просвети­тели во Франции «... просвещали головы для приближавшейся революции...» (Эн­гельс) ³. С этим связана характерная для французского Просвещения смелая после­довательность критической мысли. Убеж­денные противники феодально-абсолюти­стского строя, французские просветители подвергли беспощадной критике его идео­логические устои и общественно-политиче­ские установления, совершая подлинную «революцию в умах».

Продолжая гуманистические традиции Возрождения, просветители считали целью общества человеческое счастье, а его глав­ным условием — перестройку общества со­гласно требованиям разума, осуществле­ние в нем «естественных», т. е. данных самой природой, «прав человека», прежде всего свободы и гражданского равенства. Эти принципы с их резкой антифеодальной направленностью объединяли всех просве­тителей. Но конкретное истолкование «об­щего блага» и «прав человека» вызывало глубокие разногласия и идейную борьбу.

³ Маркс Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 19. 189.

Духовными вождями «старшего поко­ления» просветителей,- выступившего в

первой половине XVIII в., были Вольтер и Монтескье. В деятельности Мари Фран­суа Вольтера (1694—1778) — философа, писателя, поэта — воплотились лучшие черты французского Просвещения: опти­мистическое убеждение в безграничных возможностях разума и его грядущем тор­жестве, борьба против сословного нера­венства, против остатков крепостничества, воинствующий антиклерикализм. Против фанатизма и нетерпимости католической церкви был направлен знаменитый призыв Вольтера: «Раздавите гадину!». Враг фео­дальных порядков, Вольтер в то же время считал неизбежным социальное неравен­ство, ополчался против демократических уравнительных теорий, которые он назы­вал «философией оборванцев», а религию считал необходимой уздой для народа. С умеренностью социальной позиции Во­льтера связаны и его утопические надеж­ды на «философа на троне», который осу­ществит «сверху» необходимые преобразо­вания.

Старший современник Вольтера Шарль Луи Монтескье (1689—1755) — сторонник компромисса дворянства и буржуазии. Его политические идеалы, обоснованные в трактате «О духе законов» (1748), весьма умеренны. Наилучшим государственным устройством для Франции он считал огра­ниченную конституционную монархию ан­глийского типа. В историю французской политической мысли Монтескье вошел и как автор теории разделения властей — законодательной, исполнительной и судеб­ной, независимость которых он считал га­рантией свободы.

В 50—60-е годы XVIII в. выступили представители классической буржуазной политической экономии во Франции, «фи­зиократы» — Ф. Кенэ, А. Тюрго и другие. «Физиократия» — господство природы, т. е. соответствующего «велениям приро­ды» общественного порядка. Таким «естес­твенным» порядком физиократы считали господство частной собственности и пол­ную свободу экономической деятельности. Им принадлежит знаменитая формула «Laissez, faire laissez passer* («Предо­ставьте свободу действовать»). Желая ком­промисса с дворянством, физиократы были последовательными сторонниками буржу­азной трансформации крупного землевла­дения, внедрения капиталистического фер­мерства, экспроприации мелкого крестьян­ства. Эта концепция физиократов отража­ла и отстаивала тот путь аграрно-капита-листического развития, который реально определился в наиболее развитых районах Северной Франции.

Крупным явлением передовой мысли XVIII в. была блестящая школа французских материалистов, сложившаяся в 50—70-е годы. Ее главными создателями явились деятели второго поколения французских просветителей — Д. Дидро, К. А. Гель­веций, П. А. Гольбах. Самой выдающейся фигурой среди материалистов и одним из главных интелектуальных героев «века Просвещения» был Дени Дидро (1713— 1784). Смелый мыслитель, Дидро был вдохновителем, организатором и редак­тором, одним из активных авторов знаменитой «Энциклопедии,или Толкового словаря наук, искусств и ремесел» — 35 то­мов словаря вышли, вопреки преследова­ниям и запретам, в 1751 —1780 гг. В созда­нии «Энциклопедии» принимали участие почти все передовые ученые и писатели Франции, инженеры, промышленники, не­сколько ремесленников высокой квалифи­кации. Свод научных знаний и передовой общественной мысли эпохи, «Энциклопе­дия» была как бы идейным центром просве­тительского движения.

Один из наиболее оригинальных и вли­ятельных мыслителей второй половины XVIII в., Жан Жак Руссо (1712—1778) выступал идейным защитником народных масс, прежде всего ремесленников и крестьян, интересы которых он осмысливал сквозь призму мелкобуржуазного миропо­нимания. Учение Руссо о равенстве ярко воплощает эгалитарную струю в социаль­ной мысли Просвещения. В трактате «Рас­суждение о начале и основаниях неравен­ства между людьми» (1755) Руссо доказы­вал, что возникновение частной собствен­ности является главным источником всех общественных зол. Руссо — сторонник сильного демократического государства, несущего социальную ответственность за благосостояние граждан. В трактате «Об общественном договоре» (1762) он после­довательно обосновывал принципы полити­ческого равенства, народного суверените­та, права народа на восстание против угне­тательской власти. Не считая возможным возврат к обществу без частной собствен­ности, Руссо помышлял о демократической республике без крайностей нищеты и бо­гатства. Эти мечтания Руссо были утопией. Но в условиях приближения буржуазной революции они заключали в себе громад­ный революционный потенциал. Идеи Рус­со оказали сильное влияние на деятелей Великой французской революции, в осо­бенности на революционеров-демокра­тов — якобинцев.

Первым провозвестником утопических коммунистических идей во Франции XVIII в. выступил на заре «века Просвещения» простой сельский кюре Жан Мелье (1664— 1729) —философ-материалист, атеист. В созданном незадолго до смерти «Заве­щании», которое в XVIII в. распространя­лось в рукописях, Мелье подверг критике феодально-абсолютистский строй Франции с позиций эксплуатируемого народа, пре­жде всего крестьянской бедноты. Он отри­цал всякое общество, основанное на част­ном присвоении земли и ее богатств, и вы­двигал проект идеального, коммунистиче­ского общества, обосновывал идеи общин­ного коммунизма. Мелье был убежден, что только революционные действия народа могут сокрушить несправедливый общес­твенный порядок, и страстно призывал к восстанию. Победивший народ установит общество народовластия на общей земле, которое представлялось Мелье как сово­купность общин.

В середине XVIII в. создателями ком­мунистических теорий выступили Морелли и Мабли. Морелли разработал рационали­стически обоснованную коммунистическую утопию. Он доказывал, что строй общно­сти, в котором все люди имеют право на труд и обязаны трудиться, соответствует велениям природы и является единственно разумным. Его главный труд — «Кодекс природы, или Истинный дух ее законов» (1755). В противовес идеям общинного коммунизма Морелли обосновывал идею всенародной собственности и централизо­ванно управляемого хозяйства. Идеи Мо­релли облекали в теоретическую форму смутные чаяния зарождавшегося пролета­риата, который формировался на базе еще доиндустриальных форм капиталистиче­ского производства. Поэтому его утопии свойственны черты грубой уравнительно­сти, строгой регламентации жизнедея­тельности граждан.

Идеалом Г. Мабли тоже было об­щество, в котором нет частной собствен­ности. Но он считал, что создать такое общество невозможно, и выдвигал близ­кую идеям Руссо программу уравни­тельно-демократического строя и ради­кальных политических преобразований.

Идеи Просвещения сыграли огром­ную роль в развитии духовной культуры Франции XVIII в. В творчестве многих философов-просветителей, которые в то же время были и выдающимися писате­лями, новаторами в эстетике, передовая мысль непосредственно сливалась с ху­дожественным творчеством.

Основным принципом просветитель­ской эстетики было активное вмеша­тельство художника в общественную жизнь. Литература просветительского ре­ализма (Вольтер, Дидро, Бомарше) подвергала язвительной критике и осме­янию дворянско-абсолютистское общест­во, показывала достоинство и нрав­ственное превосходство человека из третьего сословия. В русле просвети­тельского искусства развивался во Франции и сентиментализм, связанный в литературе прежде всего с художественны­ми творениями Руссо. В противовес рацио­налистической рассудочности он прослав­лял свободу естественного человеческого чувства, показывал его несовместимость с сословным и социальным неравенством со­временного общества (роман «Юлия, или Новая Элоиза»). Нравственные ценно­сти третьего сословия утверждали реали­стические полотна выдающегося живопис­ца Ж- Шардена, жанровые сцены худож­ника-сентименталиста Ж. Греза.

Во второй половине века в художе­ственной культуре Франции усилилось вли­яние классицизма. Просветительский клас­сицизм утверждал самоограничение лично­сти во имя общественного долга, борьбы за высокие общечеловеческие идеалы. В ка­честве образцов нередко выступали рес­публиканские герои Древнего Рима. Зна­менитая картина Ж. Л. Давида «Клятва Горациев» (1784) оказалась как бы худо­жественным предвестием Французской ре­волюции, герои которой будут бороться

⁴ Маркс К-, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 120.

s Понятием старый порядок во время Фран­цузской революции стали обозначать свергну­тый ею строй. Термин прочно утвердился в языке и в историографии. Французские историки назы­вают так период истории Франции XVI—XVIII вв. (до 1789 г.).

«...в римском костюме и с римскими фраза­ми на устах...» (Маркс) ⁴.

Во второй половине XVIII в. вырабо­танное Просвещением новое мировоззре­ние широко распространилось в образо­ванных, т. е. прежде всего буржуазных, кругах третьего сословия. Оно проникло и в сознание передовой части дворянства, а идеологи консервативного дворянского большинства все чаще использовали в сво­их целях просветительские понятия и фра­зеологию. Об отступлении феодально-цер­ковной идеологии под натиском Просвеще­ния и о новой ориентации общественных интересов говорит динамика роста книж­ной продукции XVIII в.: в начале века ре­лигиозная литература решительно преоб­ладает; к 80-м годам сокращается число цензоров-теологов, которым не хватает ра­боты — светская литература господствует (не менее 80%).

Изменялось сознание народных масс. Ремесленники и крестьяне активно втяги­вались в рыночные отношения, увеличива­лись сельские промыслы и неземледельче­ский отход. Все это расширяло кругозор, способствовало росту чувства личности, усилению рационализма и практицизма в ущерб религиозному суеверию и сословной приниженности. Возросла грамотность среди населения (в среднем грамотные в 1785 г. составляли 48% среди мужчин и 27% среди женщин), что повлекло увели­чение печатной продукции, рассчитанной на простых людей из народа. Большей частью религиозная и сказочная, она вклю­чала также критические брошюры, пам­флеты, летучие листки, отмеченные новыми идеями. Являясь как бы связующим звеном между «большой литературой» и читате­лем из народа, она расширяла сферу воз­действия идей Просвещения, способствуя пробуждению сознания масс в условиях надвигавшейся революции.

Обострение социальных противоречий. Последние десятилетия старого поряд­ка ⁵ отмечены нарастанием общественного недовольства. Крах реформ Тюрго вызвал глубокое разочарование передовой буржу­азии и либерального дворянства. Росту их политической активности способствовала встреченная с воодушевлением освободи­тельная Война за независимость в Север­ной Америке.

Глубокое возмущение созревало в мно­гомиллионном крестьянстве. В 70—80-е го­ды активизировалась так называемая фео­дальная реакция: стремясь максимально повысить доходность сеньорий, сеньоры особо тщательно взыскивали недоимки, восстанавливали архаичные, забытые по­винности, присваивали на основе «права триажа» треть общинных земель. В 1783 г. в Севеннах вспыхнуло «восстание вооруженных масок», направленное про­тив судейских, выступавших агентами «фе­одальной реакции». Небольшое само по себе, оно было предвестником мощных «жакерии» революционных лет. Большин­ство крестьян, особенно беднота, испыты­вали острое недовольство обезземелением, усилением огораживаний, посягательства­ми на права пользования и земли сельских общин, которыми сопровождалось разви­тие капиталистического фермерства.

Наиболее частым в XVIII в. типом мас­совых народных выступлений были «продо­вольственные» («голодные») движения, обычные в годы плохих урожаев и дорого­визны: захват восставшими зерна, его при­нудительная «таксация» на рынках, т. е. установление твердой «справедливой» цены. Эта форма социальной борьбы осо­бенно характерна для конца мануфактур­ного периода и начала промышленной ре­волюции. Она объединяла в борьбе за дешевый хлеб — главный продукт народ­ного питания той поры (на него уходило 50% заработка рабочего) — городскую и сельскую бедноту. В 1775 г. Парижский район охватила «мучная война» — самая мощная в XVIII в. «народная таксация», поднявшая тысячи людей.

Со своими особыми требованиями и формами борьбы выступали уже и наемные рабочие. В XVIII в. постоянный рост щен вызвал снижение реального заработка на 25%. Во второй половине века участились стачки с требованием повышения заработ­ной платы, улучшения условий труда. В 1786 г. в Лионе стачка рабочих-камен­щиков, шелкоткачей, шляпников перерос­ла в массовую демонстрацию и «бунт». В 80-х годах вспыхнули «луддитские» вы­ступления — поломки машин — в Руане, Седане, Сент-Этьене.

Таким образом, характерная черта обострявшихся к концу старого порядка социальных противоречий — переплетение антифеодального протеста и конфликтов, выраставших на почве капиталистических отношений, а также отношений, переход­ных к ним (как, например, испольщина). Однако в условиях того времени различные формы недовольства и возмущения народ­ных масс и передовой буржуазии слива­лись в общем русле борьбы против фео­дально-абсолютистского строя. При этом главным противником, против которого на­правлялось общественное негодование, было дворянство (и вышедшее из него вы­сшее духовенство). Оно вызывало возму­щение как возбудитель «феодальной реак­ции», обладатель выгодных и почетных привилегий. Дворянство, в чьих руках на­ходились большие богатства (кроме его низшего слоя) уклонялось от уплаты глав­ных налогов. Рост сельскохозяйственных цен в XVIII в. был для него исключительно благоприятен; составляя 1,5% населения, дворяне присваивали '/₃ аграрного дохода страны. В итоге складывалось то разделе­ние на два противоположных лагеря — привилегированные сословия и противо­стоящее им третье сословие, которое опре­делило расстановку общественных Сил накануне и в начале Великой французской революции.