1. По поводу и без повода

Томас Мор, английский философ, ученый-гуманист и политический деятель, служивший канцлером у Генриха VII, в своем сочинении «Утопия» заклеймил огораживания позором. Один из героев «Утопии», обсуждая Англию, замечает, что овцы в этой стране из мирных травоядных животных превратились в кровожадных чудовищ, сожравших крестьян.

Вторая половина XVI в. стала черным временем для английского сельского хозяйства. Огораживания почти разрушили общинную систему землевладения, от произвола крупных лордов страдали и богатые крестьяне, сумевшие устоять на ногах, и мелкие рыцари. Нищенство приобрело катастрофические размеры. Разорению крестьян способствовали, правда, не только огораживания, но и произошедшая в Европе в начале XVI в. «революция цен». Стоимость продовольственных товаров в Англии возросла в несколько раз и продолжала расти на протяжении более столетия. А королевские законы о труде, установившие когда-то верхнюю границу оплаты труда рабочих, не менялись ни разу.

Европейская «революция цен» отразилась тяжелее всего на крестьянах и батраках. Еще в конце XVI в. сторонники отмены законодательства о труде подсчитали: в XV в. батрак мог кормить семью год, проработав на хозяина четыре месяца. В середине XVI в., чтобы купить достаточно продуктов, он должен был работать на хозяина уже десять месяцев, а к концу столетия даже круглогодичный труд не приносил батраку достаточно денег, чтобы обеспечить свое семейство.

Английское сельское хозяйство разделилось: непропорционально развитое овцеводство, с одной стороны, и все прочие отрасли – с другой. Английская деревня к концу XVI в. представляла собой, несмотря на все усилия королей, отсталое феодальное хозяйство. Произвол лордов привел к тому, что даже свободные крестьяне превращались в крепостных. Перекос в сторону овцеводства подрывал экономический фундамент государства, но активная заморская торговля спасала Англию. Так что разрушение сельского хозяйства порождало преимущественно социальную, а не экономическую напряженность. Феодальное землевладение давно превратилось в тормоз хозяйственного развития деревни, но прочно сложившаяся структура английского общества и прочное место знати на иерархической лестнице не позволяли даже королю провести сколько-нибудь действенные реформы.

2. Италия

Апеннинский полуостров всегда был благоприятен для земледелия. Сельское хозяйство составляло важную часть экономической жизни всех регионов Италии. Однако в силу ряда политических причин, удельный вес и значение сельского хозяйства было совершенно различным на Севере и на Юге. Северные районы и центральные области страны, где в средние века образовалось множество независимых городов, имели хорошо развитую промышленность. Сельское хозяйство там играло вспомогательную роль. Достаточно сказать, что городские коммуны во время борьбы с местными феодалами нередко выкупали из крепостного рабства целые деревни с обширными пахотными полями и прочими угодьями. Даровав крестьянам личную свободу, городская коммуна составляла с ними договор. Согласно этому договору, жители деревни обязаны были продавать продукты своего труда практически исключительно городу. Такая практика выкупа крестьян оправдывала себя со всех точек зрения. Во-первых, горожане лишали дворян земли и крепостных, главной (если не единственной) экономической опоры дворянства. Во-вторых, крестьяне получали личную свободу, но не землю, и вынуждены были работать на этой земле для выкупившей их коммуны. Коммуна, таким образом, могла не зависеть от капризов крестьян и не беспокоиться о продовольственном обеспечении даже в случае войны. Противник не смог бы заранее перекупить у местных крестьян продукты, чтобы осадить город и взять осажденных измором.

Рис. 133 [Илл. – Сельскохозяйственные работы. Фрагмент фрески. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 172 рис. 251)]

Города-государства Северной и Центральной Италии занимались и экспортом продовольствия, но лишь во вторую очередь. На первом месте стояли изделия городских цехов, а в более позднюю эпоху, в XV–XVI вв. – мануфактур. Так обстояло дело практически повсюду, где власть в округе или в регионе принадлежала независимой городской коммуне. Уже в XIV–XV вв. отчетливо проявилась тенденция, все усиливавшаяся в последующие столетия: превращение Севера и Центра в экономически развитые регионы с ориентацией в первую очередь на промышленность.

Рис. 134 [Илл. – Проект церкви Санта Мария дель Фьоре. Флоренция. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 84 рис. 119)]

Единственным, пожалуй, исключением в этой части страны была Папская область. Рим, столица христианского мира, центр единственного в Европе теократического государства, не вел практически никакой хозяйственной и торговой деятельности. Там не было ни цехов, ни мануфактурных производств. Несметные богатства Рима поддерживались за счет церковной десятины и прочих налогов, регулярно поступавших в папскую казну. Все земли в папской области принадлежали святейшему престолу, как и проживавшие на них крестьяне. Все сельскохозяйственное производство в Папской области обслуживало нужды курии. Природный консерватизм церковных иерархов распространялся на все сферы жизни. Сельское хозяйство Папской области было самым отсталым во всей Центральной Италии. Не вводилось никаких новшеств, поскольку земледелие и скотоводство не играли никакой роли в экономике. Крепостная зависимость от папства не позволяла крестьянам рассчитывать на освобождение.

Еще хуже, чем в Папской области, обстояли дела в южных областях Италии. Королевство Обеих Сицилий в средние века не отличалось политической стабильностью. Арабы и скандинавы, правившие южными областями в IX–XI вв., создали отличную и разнообразную структуру сельского хозяйства. Время владычества норманнов было последним периодом процветания Сицилии и соседних с ней континентальных областей. Затем, в ходе военных действий южные области переходили из рук в руки – к византийцам, к сарацинам, вновь к христианам. Итог этих войн с экономической точки зрения был легко предсказуем. Цветущая земля превратилась в отсталый регион, о котором не слишком заботились его временные хозяева. История южных областей не создала предпосылок для развития независимых городов, как на севере страны. Сицилия, Неаполь, Калабрия, Апулия – все эти земли постоянно были под властью то одного, то другого королевского дома. Экономическое развитие эпохи Высокого Средневековья и Возрождения мало затронуло юг Италии. Он превратился в почти исключительно сельскохозяйственный регион.

Рис. 135 [Илл. – Франческо дель Косса. «Март». Фрагмент фрески. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 584 рис. 783)]

Однако сельское хозяйство плодородных южных областей не стало основой прочной экономики Королевства Обеих Сицилий и соседних регионов. Инвентарь крестьян и агротехника оставались на крайне низком уровне. Крепостное право тормозило развитие деревни. Высокие оброки и тяжелые барщинные повинности, от которых к XV в. почти избавилось сельское хозяйство других стран, сильно тормозили экономику заморского владения Арагонской династии. Юг Италии оставался одним из самых отсталых, феодальных регионов Западной Европы. Крестьяне там не имели возможности сами торговать своими продуктами, отдавая почти все феодалам. Южноитальянские области уже в XV–XVI вв. были несравненно беднее севера страны.

Существовала и еще одна проблема, затруднявшая развитие сельского хозяйства. Она, правда, затронула главным образом Сицилию. Во времена арабского и норманнского владычества это был цветущий остров, несмотря на довольно сухой климат. Арабы, в совершенстве владевшие искусством ирригации, оживили землю Сицилии. Сеть каналов опутывала остров. Сицилия была богата цитрусовыми (еще одним даром арабской культуры), повсюду росли фруктовые сады. При надлежащем орошении сицилийская земля почти не требовала от крестьянина никаких дополнительных забот. Вода была одной из главных ценностей для сицилийцев.

Плодородные земли и стратегически важное положение острова в Средиземном море и привлекали множество иноземных захватчиков. Кроме того, на самой Сицилии шла постоянная борьба между крупными феодалами. Сицилийская мафия, возникшая еще в XII в. как орудие сопротивления захватчикам, впоследствии превратилась в один из инструментов феодальной борьбы. Чтобы лишить соперника влияния, сицилийский барон нанимал мафию перекрывать отводные каналы, ведущие к землям недруга. Точно так же разделывались и с независимыми аллодистами, не желавшими продавать свой участок. Достаточно было перерезать канал, питавший водой его участок, и земля превращалась в неплодоносную пустошь. Однако такие действия наносили непоправимый вред старой ирригационной системе, в результате чего уже в XV–XVI вв. Сицилия потеряла значительную часть своих сельскохозяйственных угодий. Восстановить их так и не удалось. Орошаемые земли Сицилии и сегодня дают превосходные урожаи. Но цветущие сады позволяют составить лишь слабое представление о том, насколько красив и плодороден был остров в эпоху расцвета.

Сухие каменистые земли, лишенные влаги, резко снизили экономическую влиятельность Сицилии, прежде широко торговавшей зерном, фруктами и винами. Виноделие было сосредоточено в руках немногочисленных крупных феодалов, способных защитить свои земли. В средние века Сицилия служила поставщиком свежих фруктов в более северные регионы Европы. В эпоху Возрождения и этот источник доходов жителей острова утратил свое значение.

И Сицилия, и другие области Южной Италии к XV–XVI вв. превратились в отсталые, преимущественно сельскохозяйственные регионы. Производительность местного сельского хозяйства в XIV–XV вв. снизилась по сравнению со Средневековьем, и крестьяне жили в страшной бедности. Со временем разрыв между сельскохозяйственным Югом и промышленным Севером вырос еще больше. Италия, не будучи единой страной, развивалась крайне неравномерно. Подобного отчетливого разделения на богатые и бедные районы не было, пожалуй, ни в одной другой европейской стране.