1. Учителю и ученику

Столетняя война стала, пожалуй, первой войной в истории Западной Европы, в которой политические и экономические интересы государства прочно переплелись. Феодальная романтика, характеризовавшая военные конфликты Средневековья, уступила место прагматичной мотивации. Все последующие военные конфликты эпохи Возрождения подтверждали этот тезис. Войны велись не просто за земли, а за экономически развитые территории. Довольно долго никто не покушался на бедные районы Южной Италии, но стоило ослабеть промышленно развитому Северу, и туда устремились французы и немцы.

Еще одним важным элементом экономики эпохи Возрождения по-прежнему оставались цехи, обеспечившие бурный рост экономики Высокого Средневековья. Прошло не очень много времени с распространения цеховой системы, и довольно скоро цехи превратились из опоры производства в помеху. Цеховые старшины предпочитали заниматься политикой, а строгие рамки цеховых правил мешали ремесленникам развивать производство, душили конкуренцию.

Рис. 128 [Илл. – «Лавка ткача». Бронзовый рельеф Андреа Пизано. Флоренция. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 108 рис. 159)]

В эпоху Возрождения произошли существенные сдвиги в сельском хозяйстве. Оно все больше шло по пути специализации. Определенные области были центрами той или иной отрасли – в Англии, к примеру, процветало овцеводство, Франция к концу Возрождения стала признанным центром европейского виноделия. В целом, экономика европейских стран стала в этот период более дифференцированной. Утратив политическое и духовное единство, христианский мир лишился и экономического единообразия. Одни страны развивались быстрее, другие безнадежно отставали в развитии от фаворитов, и чем дальше, тем больше.

2. Сельское хозяйство в XIV – XVI веках

Общий подъем экономики Высокого Средневековья не обошел стороной сельское хозяйство. Собственно, именно земледельцы спасли Европу от голодной смерти в начале II-го тысячелетия. Вплоть до конца XIII – начала XIV вв. сельское хозяйство практически во всех странах Европы развивалось одинаково. Феодальное землевладение в начале эпохи Возрождения было основной формой организации сельского хозяйства. Влиятельные феодалы в королевствах, чувствуя свою силу и слабость королевской власти, закрепощали всех крестьян на принадлежащих им землях. При этом нередко нарушались все нормы средневекового права, по которому свободного человека нельзя было просто так, по воле феодала, превратить в виллана или серва.

Виллан – лично свободный крепостной крестьянин, обладавший довольно широкими имущественными правами, в отличие от находившегося на полурабском положении серва.

Одна из главных черт землевладения в этот период – укрупнение феодальных хозяйств. Высшая феодальная знать расширяла свои владения, захватывая или покупая все новые земли у разорившихся свободных земледельцев или мелких рыцарей-аллодистов. Короли вели себя точно так же, как и их вассалы. Во Франции Капетинги всеми силами стремились расширить свои домениальные владения, чтобы говорить с герцогами и графами на равных. В Англии бароны, ограничив королевскую власть Великой хартией вольностей, творили что им заблагорассудится, безжалостно издеваясь над крестьянами. Английские юристы даже ссылались на римское право, по которому вилланы подпадали под категорию рабов (а ведь в средние века виллан, в отличие от серва, был относительно независимым в хозяйственном отношении человеком).

Рыцари-аллодисты – низшая категория средневекового рыцарства, имевшая небольшую земельную собственность (аллод), которая была основным источником их доходов.

Рис. 129 [Илл. – Андреа Пизано. «Пахота». Бронзовый рельеф. Флоренция. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 108 рис. 160)]

Из общей картины тотального закрепощения крестьян, на первый взгляд, выпадала в XIII–XIV вв. лишь Италия. В ее северных и центральных областях вольные города-государства вели непримиримую борьбу с феодальной знатью, не имевшей в Италии сильной королевской поддержки. Чтобы выбить почву из-под ног феодалов, городские коммуны нередко выкупали из крепостного рабства целые деревни-контадо вместе с принадлежащими деревенской общине землями. Все обитатели контадо получали свободу. Но это раскрепощение было лишь формальностью. На деле город ставил деревню в полную зависимость. Крестьяне должны были работать на выкупившую их коммуну, как раньше работали на феодала, и утешаться только тем, что отныне они – свободные люди.

В техническом плане европейское сельское хозяйство не стояло на месте. Европа развивалась, ей требовалось больше пищи для себя и продовольственных товаров на продажу. Так что в эпоху Возрождения сельское хозяйство поднялось еще на одну ступень в техническом развитии, хотя и не совершило пока качественного скачка. Несомненно, улучшились способы обработки полей. В Раннее Средневековье самой распространенной системой было так называемое двуполье. При двуполье крестьянин обрабатывал два участка пахотной земли, чередуя их через год. За год незасеянное поле немного восстанавливалось, земля «отдыхала». Но двуполье было не слишком эффективным методом, тем более что удобряли землю крайне скудно, и единственным удобрением был навоз. К XIV в. почти повсюду на смену двуполью пришло трехполье. При этой системе земля получала больше времени на восстановление, и приносила более богатые урожаи. Кроме того, земледельцы осознали необходимость удобрять землю. Помимо навоза, которого теперь не жалели, почву посыпали углем (то есть, минеральным удобрением). С этой же целью при распашке новых полей на них выжигали кустарник. В ряде европейских государств такие меры привели к довольно быстрому росту сельского хозяйства. Англия, например, уже в конце XIII в. вывозила большое количество своего хлеба в другие страны.

Рис. 130 [Илл. – Сельскохозяйственные работы. Фрагмент фрески А. Лоренцетти. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 171 рис. 249)]

Но главная перемена в сельском хозяйстве Западной Европы носила не технический характер. В эпоху Возрождения практически повсюду исчезли старые феодальные повинности – барщина во всех ее видах, оброк, а также натуральная рента. В христианском мире все шире распространялись деньги. Натуральное хозяйство, основная черта раннефеодального хозяйства, ушло в прошлое. Ни один, даже самый богатый феодал не мог производить в своем хозяйстве все, что ему было необходимо. Шелка, предметы роскоши, специи, вина – все это нужно было приобретать у купцов, ценивших только полновесное золото и серебро. Поэтому к XV в. феодалы предпочитали брать со своих крестьян фиксированную денежную ренту за пользование землей. А это, в свою очередь, означало, что деревенская община тоже должна выйти из своей «раковины» и войти в мир рынков и ярмарок. Строго говоря, крестьяне начали самостоятельно продавать свои продукты на местных ярмарках и на городских рынках еще в XII–XIII вв. Но в то время феодал, требующий денежную ренту или довольствовавшийся ею, был скорее исключением, чем правилом. Возрождение как исторический период положило конец барщине в Западной Европе.

Барщина – форма ренты, даровой принудительный труд крестьянина со своим инвентарем и тягловым скотом в хозяйстве феодала. Практиковалась с VIII–IX вв.

Оброк – продовольственные или денежные платежи, выплачиваемые крестьянином феодалу в счет земельной ренты.

Рис. 131 [Илл. – Сцена в трактире. Гравюра XVI в. (Renaissance, стр.304)]

1. Англия

В XIV в. Английское королевство представляло собой наиболее стабильное в политическом отношении европейское государство. Об этом свидетельствовал бурный экономический подъем страны. Остров был не особенно богат природными ресурсами, интересующими заморских купцов, и сельское хозяйство стало одной из самых важных отраслей экономики. Английское зерно в конце Высокого Средневековья продавалось по всей континентальной Европе. Развитие светского образования и науки привело к появлению первых научных трудов, посвященных земледелию.

На английских землях, помимо злаков, росли разнообразные технические культуры, которым со временем стали уделять все больше внимания. Но по мере развития городов и городских мануфактур, все большее значение приобретала одна отрасль сельского хозяйства – скотоводство, а если точнее – овцеводство. Значительная часть английских мануфактур и цехов была связана в XIV–XV вв. с суконным производством, самой развитой отраслью европейской промышленности этого периода. Англичане не производили собственных сукон достаточно высокого качества, но они владели превосходными пастбищными землями. Овечья шерсть была главной статьей английского промышленного экспорта. По мере того, как итальянские города-государства теряли свои позиции производителей сукна, на первый план выдвигалась Фландрия, основной торговый партнер Англии. Спрос на фламандские сукна держался устойчивый, овцеводство становилось все более прибыльным делом. Это вызвало поистине драматические сдвиги в системе английского сельского хозяйства в конце XV – начале XVI столетия.

По поводу и без повода

О том, насколько важна была шерсть для экономики Англии, достаточно ясно свидетельствует один факт. Уже в XV в. мешок, туго набитый шерстью, появился в английском парламенте в качестве сиденья для канцлера королевства. Приверженность англичан к традиции сохранила за мешком с шерстью эту функцию на долгие века. Остается лишь удивляться, что сам мешок и его содержимое все-таки регулярно меняли.

Крупные лорды, пользуясь слабостью королевской власти, в открытую присваивали себе земли, ранее принадлежавшие сельским общинам. В первую очередь они интересовались лугами, пастбищами, пустошами, пригодными для выпаса скота. Несмотря на то, что такие действия противоречили и традициям, и законодательству, деревенские общины не могли найти управу на лордов. Самовольный захват лордами общественных земель (прежде и феодалы, и общины пользовались ими на равных правах) приводил к тому, что общинники не могли больше заниматься скотоводством, составлявшим важную часть их хозяйства. Кроме того, многие небогатые фригольдеры разорялись и были вынуждены продавать свою землю либо тому же лорду, либо зажиточным соседям.

Рис. 132 [Илл. – «Зима». Миниатюра XV в. (Детский Плутарх, стр. 193)]

Получив в свое распоряжение новые земли, лорды приспосабливали их исключительно под овечьи выпасы. Чтобы избежать «покушений» крестьян на эти земли, лорды повсюду в Англии стали прибегать к так называемым огораживаниям. Пастбище обносилось оградой, не пускавшей овец наружу, а крестьян, пытавшихся вернуть общинные земли – внутрь. К началу XVI в. огораживания стали поистине национальным бедствием. Самоуправство лордов приобрело невиданный размах. Доходило до того, что в некоторых графствах землевладельцы переводили в разряд пастбищ изначально пахотные земли. Обнищание крестьянства, упадок земледелия были первыми вестниками угрозы голода. К тому же, лишившись своего хлеба, Англия лишалась и прочного международного положения. Короли из династии Тюдоров, правившие в XVI в., как могли боролись с огораживаниями, угрожавшими не только крестьянам, но и самому престолу.

Лорды, крупная светская и церковная знать, оказались в эпоху денег вне своей стихии. Их титулы, конечно, сохраняли свою значимость, но для покупки предметов роскоши нужно было золото. Феодальная знать считала ниже своего достоинства разбираться в тонкостях экономики. Ей просто нужны были деньги. Чтобы раздобыть их, лорды прибегали к самым простым средствам – денежной ренте и расширению своих овцеводческих хозяйств, приносивших деньги сразу и в больших количествах.

В отличие от своих знатных подданных, Тюдоры понимали всю важность равномерного развития сельского хозяйства. Кроме того, чрезмерное усиление богатых лордов ставило под угрозу королевскую власть (так в Англии уже бывало не раз). Существовал и еще один аспект. Крестьянин, трудясь на земле, платил все подати в королевскую казну, был членом общества и мог нести воинскую повинность. Разорившийся же крестьянин отправлялся бродяжничать, нищенствовать в городах и на дорогах страны. Такой крестьянин был бесполезен и даже опасен для общества. Поэтому королям было выгоднее стать на сторону крестьянства.

До наших дней сохранились королевские архивы XV–XVI вв. В них были обнаружены петиции, подписанные целыми крестьянскими общинами с просьбой защитить их от произвола лордов и запретить огораживания. В течение XVI в. английские короли выпустили несколько законов-статутов о запрете огораживаний. Борьба с лордами за крестьянские земли велась фактически с начала существования династии Тюдоров. Генрих VII, основатель династии Тюдоров, запретил лордам присваивать и огораживать усадьбы крестьян, владевших более чем 20 акрами земли. Впоследствии издавались законы, ограничивавшие количество овец у каждого скотовода (не более двух тысяч голов), законы, запрещавшие забирать под пастбища пахотные земли. Но даже Елизавета, первая абсолютная правительница в королевстве, не сумела полностью решить эту проблему.