1. По поводу и без повода

Самым парадоксальным моментом Франконского восстания был его конец. Наиболее сильный и хорошо вооруженный отряд повстанцев даже после всех измен сохранял верность перемирию, подписанному со швабской армией. Более того, когда в Швабии вновь начались волнения, франконцы помогли Швабскому союзу усмирить восставших там крестьян.

Но и другие области Германии были к тому времени охвачены пламенем мятежей. В апреле 1525 г. в Тюрингии Томас Мюнцер поднял мятеж в имперском городе Мюльхаузене. Придя к власти в Мюльхаузене, анабаптисты развернули широкую пропаганду по Тюрингии и Северной Франконии. Начавшееся там крестьянское восстание стало самым широкомасштабным и хорошо организованным за всю историю Крестьянской войны.

Вставший во главе тюрингских повстанцев Мюнцер собрал все силы крестьянского ополчения в единый военный лагерь. Он рассчитывал на то, что удастся объединить шеститысячное войско тюрингских крестьян с соседями-франконцами, как раз в это время громившими феодалов в своей области, а затем объединенными усилиями двинуться в Южную Германию. Но против франконцев уже выступили войска Швабского союза, а сторонникам Мюнцера пришлось противостоять армии среднегерманских князей, поспешно объединившихся перед угрозой крестьянского восстания.

2. По поводу и без повода

Вожди крестьянских восстаний – малоземельные германские рыцари – были людьми далеко не праведными. От одного из руководителей крестьянской армии, Геца фон Берлихингена, остались письма и записи, в которых он открыто признается, что занимался вооруженным разбоем на лесных дорогах, хотя всегда отпускал восвояси обозы, находившиеся под охраной местного курфюрста, «так как очень уважал их светлость».

Предложение о переговорах с дворянами вожди повстанцев отвергли сразу же. Мюнцер лично приказал казнить тех, кто заговорит о возможности капитуляции. Однако силы были слишком неравны. Князья, обладавшие и значительным военным опытом, и численным перевесом, смяли оборону повстанцев, перебив около пяти тысяч крестьян. Мюнцер был тяжело ранен во время сражения, попал в плен, и после пыток был казнен.

Рис. 41 [Илл. – «Всадники Апокалипсиса». Гравюра А. Дюрера. (Renaissance, стр. 298)]

Последним очагом Крестьянской войны оставались альпийские владения императора – Тироль. Возглавляемые Михаилом Гейсмайером тирольские крестьяне сумели не только организовать оборону, но и нанести ряд серьезных поражений императорским войскам и армии Швабского союза. Однако, в конце концов, крестьянам пришлось отступить перед явно превосходящими силами противника. В конце 1525 г. Крестьянская война была практически подавлена.

6. Новый этап Реформации

Крестьянская война, несмотря на свой размах и решительные действия повстанцев, была обречена на поражение. В отличие от горожан или дворянства, крестьяне не были сформированы как сословие, не имели опыта совместных действий. К тому же война, которую они начали, преследовала в первую очередь цели религиозной, а не общественной реформы. Социальные вопросы в армии, состоявшей из представителей самых разных общественных групп, неминуемо должны были возникнуть. На почве требований общественной реформы постоянно возникали разногласия и между самими восставшими, и между их руководителями. Политической силой германское крестьянство никогда не было. А бюргеры, представлявшие серьезную силу в государстве, после начала крестьянских волнений предпочли выступить против «мужичья». Мартин Лютер, чьи пламенные речи в свое время дали толчок всему движению Реформации, открыто выступил против мятежников, призывая убивать их, как бешеных собак. Разгром Крестьянской войны, вожди которой ратовали за реформу и объединение империи, привел только к еще большему ее развалу. Крупные феодалы и князья на волне всеобщего недовольства церковью сумели добиться секуляризации части церковных земель. Города, примкнувшие к восставшим, были либо захвачены, либо предпочли капитулировать перед превосходящими военными силами феодалов.

Рис. 42 [Илл. – Городская жизнь в Германии. Гравюра Г. Бэгама. XVI в. (Детский Плутарх, стр. 232)]

Анабаптисты, потерявшие во время Крестьянской войны своего главного идеолога – Мюнцера, не сдались. Центр их активности переместился на границу с Нидерландами, северо-запад страны. В Нидерландах, с 1516 г. входивших в состав империи Габсбургов, уже зрело недовольство жестокими методами правления «католического императора» Карла V. Проповедники анабаптистских идей из Нидерландов перебирались в соседние германские области. Там движение Реформации достигло довольно сильной активности, и религиозная свобода была больше, чем в Нидерландах. К 1534 г. центром анабаптистов стал северогерманский город Мюнстер. В феврале 1534 г. анабаптистам удалось получить большинство голосов в городском совете и организовать коммуну, основанную на пропагандируемых ими принципах христианского равенства и «божественного права».

Должностные лица коммуны «Нового Иерусалима» (так стал называться Мюнстер) ходили по домам горожан, переписывая имущество. У состоятельных граждан отбирали излишки и перераспределяли их в пользу бедняков. Обычным явлением в городе стали общие трапезы, организованные магистратом. Анабаптисты упразднили деньги и отобрали у горожан все украшения из драгоценных металлов. Идеи имущественного равенства мюнстерские сектанты взяли из Евангелия, а государственное устройство – из Ветхого Завета, по образцу Иудейского царства. Возглавил коммуну проповедник и блистательный оратор Иоанн Лейденский, обладавший поистине царской, то есть неограниченной властью, которую должен был поставить, в соответствии с заповедями анабаптистов, на службу коммуне.

До того, как власть в Мюнстере перешла в руки сектантов, он был епископальным городом, то есть находился в феодальных владениях епископа Мюнстерского. Епископ, при помощи светских и духовных феодалов, попытался силой изгнать «еретиков» из города. Но с первого раза ему это не удалось – коммуна была готова к тому, чтобы отстаивать свои убеждения с оружием в руках. Началась осада города, продолжавшаяся больше года. Мюнстеру удалось продержаться так долго в первую очередь за счет строжайшей дисциплины среди членов коммуны и жесткого контроля со стороны правительства за расходом продовольствия. Однако в конце концов город был взят штурмом. Сектанты, понимая, что пощады им не будет, кончали жизнь самоубийством – сжигали себя заживо или бросались без оружия на штурмующих. Тех руководителей коммуны, кто уцелел после штурма и был захвачен в плен, подвергли жесточайшим пыткам, а затем мучительной казни.