294

4 - крайне слабо освоенные без постоянного населения.

Комментарий к рис. 84: В странах Восточной Европы, в том числе и в СССР, картина распределения основных типов районов сильно отличается от западноевропейской. Имеющиеся здесь ареалы хозяйственной деятельности представляют собой не сплошной массив, а просто зону с несколько повышенной плотностью промышленных и столичных районов, которые разделены значительными пространствами внутренней периферии.

Источник: Грицай О.В.и др. Центр и периферия в региональном развитии.

АГРАРНАЯ РЕФОРМА

Аграрная реформа наиболее успешно развивается на юге России, а во многих районах Нечерноземья она стоит на месте. В сфере же создания рыночной инфраструктуры для новых видов бизнеса ситуация прямо противоположна. На Москву и Петербург по-прежнему приходится более 2/3 действующих в России совместных предприятий. Существуют также сильные коллизии между "сильными" и "слабыми", "богатыми" и "бедными", производящими и потребляющими районами. Относительное благополучие лидеров не сводится полностью ни к стартовым условиям, в том числе природным, ни к интенсивности труда, ни к объему получаемых инвестиций. У отраслей и районов имеется свой жизненный цикл с фазами подъема, расцвета и спада. Государство не может нарушить эту цикличность, но оно обязано принять её в расчет и оказать помощь жителям территорий, оказавшихся в особенно сложной ситуации.

Коллизия между бедными и богатыми районами - географическое проявление универсального противоречия между равенством и эффективностью. Стремясь к равенству и изымая доходы богатых регионов в пользу бедных, власти снижали стимулы к более производительному труду, поэтому межрегиональные различия СССР в уровне потребления были всегда меньше различий в производстве. Но отказ от благотворительности неизбежно приводит к сильному социальному расслоению. Эта проблема обычно решается за счет чередования приоритетов региональной политики. Новая ступень экономического развития достигается за счет временного отхода от принципа равенства и раскрепощения рыночных сил. Позднее полученный эффект перераспределяется в пользу неимущих и пострадавших, чтобы снизить социальную напряженность, возникшую после очередного "рывка". В Европе этим двум тенденциям соответствует чередование консервативно-либеральных и социал-демократических правительств.

Прежняя региональная политика, проводившаяся в послевоенное время, отражала стереотипы прошлого:

-унаследованный от Российской империи колонизационный крен, политику всемерного сдвига на восток, постоянного расширения освоенной и заселенной территории, стремление к более равномерному размещению расселения и производства в сочетании с противоречащим этому требованием повышения экономической эффективности;

-игнорирование закономерных процессов вторичной деградации старопромышленных районов, составляющих главную проблему зрелых индустриальных и постиндустриальных стран;

-унифицированный подход к модернизации крайне разнородных в природном, экономическом

икультурном отношении районов, применение к ним одной и той же модели индустриализации, неискоренимая тяга к новым, экологически чистым и прибыльным отраслям независимо от инвестиционного климата и возможностей внедрения;

-приверженность к директивным рычагам управления, бюджетной мобилизации средств, административным запретам при забвении экономических стимулов и компенсирующих региональное неравенство мер.

Необходимая России новая региональная стратегия должна учесть изменения экономического механизма, новую социальную и геополитическую ситуацию.

При этом необходимо исходить из 3 больших групп региональных проблем:

-связанных с масштабами территориального разделения труда (узкая специализация районов, монополизм предприятий, дальние связи);

295

-связанных с контрастами в уровне жизни и территориальной справедливостью (в едином государстве в принципе недопустимо, чтобы часть граждан жила хуже по причине проживания в "бедном", "слабом" районе);

-свойственных эпохам больших кризисов и связанных с дисгармонией отношений части и целого (сепаратизм, самоизоляция).

ДЕЗИНТЕГРАЦИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА

Региональная фрагментация - одна из главных опасностей на пути становления и сохранения единого всероссийского рынка. Ее стимулируют претензии регионов России на роль собственников федерального имущества, находящегося на их территории, и на роль ведущих субъектов экономической деятельности, не связанных с федеральным правительством даже налоговыми обязательствами. Для раздела общероссийской собственности местные власти используют опыт республик СССР по разделению союзного наследства. При этом они ссылаются на груз социальных забот, переложенных на их плечи федеральным правительством без адекватного финансового обеспечения.

Но этот путь чреват для российской экономики тяжелыми последствиями, поскольку не учитывает особенности и тесную взаимосвязь ее территориальной и отраслевой структур. Например, милитаризация российской промышленности представляет собой структурный феномен такого масштаба, с которым регионы не могут справиться самостоятельно. Отдельные регионы, такие, например, как Удмуртия, чрезвычайно сильно зависят от оборонных отраслей и нуждаются в особой поддержке государства, даже если по масштабам оборонного производства они уступают Московской, Ленинградской, Свердловской и Нижегородской областям.

Узкая экономическая специализация, достигнутая в результате многолетней эволюции "единого народохозяйственного комплекса", представляет собой важнейшую проблему для районоваутсайдеров, средних и малых городов, целиком зависящих от одного производства, часто "инородного", ненужного с точки зрения местных условий и потребностей. Следствие узкой специализации - тесная взаимосвязь территориальной и отраслевой структур, способствующая быстрому распространению экономического кризиса от территории к отраслям и наоборот. Это оказывает двоякое воздействие на ситуацию в России. С одной стороны, создается серьезное препятствие региональному сепаратизму. Если бы в СССР была полностью реализована идея ТПК, современную Россию было бы гораздо легче расчленить на крупные, относительно автономные, комплексно развитые районы. Если в союзном масштабе стремление к национальной независимости оказалось сильнее экономической целесообразности, то в России последствия разрушения экономического пространства оказываются для большинства регионов неприемлемыми. С другой стороны, распад СССР усилил степень монополизма отдельных предприятий и промышленных центров, способных теперь в одиночку парализовать цепочку смежных производств. Наибольшими возможностями в этом смысле обладает Московский столичный регион и Екатеринбургская область, где несколько десятков предприятий дают свыше 40% продукции сотен наименований. За ними следуют Петербург, Челябинск, Ростов, Кемерово, Тюмень, а монополией хотя бы на один продукт обладают 68 из 76 регионов, включая Туву, Калмыкию и Дагестан.

Всельском хозяйстве ситуация прямо противоположна. Узкая, вплоть до выращивания монокультур, специализация существовала скорее на уровне бывших союзных республик, особенно южных, дающих цитрусовые, вино или хлопок. В России основные производства как бы "размазаны" по районам из-за отсутствия рыночных стимулов эффективной концентрации и хронического дефицита продовольствия, породившего стремление к максимально возможному самообеспечению.

Эта тенденция усиливалась из-за местных запретов на вывоз товаров, талонизации потребительского рынка и претензий на особое земельное законодательство.

Вэтих условиях необходимо ставить прежде всего задачу-минимум по сохранению внутреннего рынка, прозрачности административных границ для потоков людей, товаров и информации, соблюдения свобод предприятий как главных субъектов экономической деятельности при

296

многоканальной налоговой системе, единства ключевых инфраструктурных сетей - энергосистемы, газоснабжения, железнодорожного транспорта. Необходимо также удержать критический уровень контроля над экспортом и импортом, таможенной и кредитной политикой.

ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РЕГИОНОВ РОССИИ

Новая геополитическая ситуация, сложившаяся после распада СССР, серьезным образом повлияла на общее положение России, ее районов и даже на региональную структуру страны. По сравнению с Советским Союзом заметно увеличился фронт внешних границ в расчете на единицу площади и уменьшилась глубина территории. Из 11 крупных экономических районов России 5 не имели прежде выхода к океану и внешним государственным рубежам. Теперь это только один Волго-Вятский район. Из 76 областей, краев и республик глубинное положение сохранили 30 вместо 47. Сам по себе этот сдвиг не содержит ни угрозы, ни преимуществ. Россия остается крупнейшей, но слабозаселенной

ислабоосвоенной страной. В любом случае она будет сталкиваться с проблемой слабой инфраструктурной вооруженности и проницаемости пространства, в котором способны раствориться без ощутимого эффекта любые инвестиции. Контактная или барьерная роль государственной границы зависит от конкретной политической ситуации по обе ее стороны, а она такова, что рубежи со всеми бывшими союзными республиками, кроме Белоруссии, отмечены взаимными территориальными притязаниями - с Эстонией, Латвией, Украиной, Казахстаном. Впрочем, потенциальные очаги территориальных претензий и межэтнических столкновений есть и в самой России, например, в Поволжье, Калмыкии, Туве, Читинской и Магаданской областях. Все это осложняет положение регионов. Кроме того, некоторые старые госплановские районы выглядят в новой геополитической ситуации искусственными. Например, Волго-Вятский район потенциально распадается на "русскую" и "автономную" части, последняя из которых примыкает к анклаву мусульманских волго-уральских республик.

Еще сложнее положение на Северном Кавказе, который уже раскололся на казачий и горский "блоки". Этническая чересполосица, взрыв национализма и переплетение политических интересов центральных и местных элит втягивают Россию в молдавские, крымские и закавказские проблемы. Беженцы, наводнившие пограничные районы, мигрируют в Центральную Россию, а зерновые житницы

икурорты оказываются, как и в XVIII-XIX веке, в зоне военного пограничья.

Удругих районов геополитическое положение не такое сложное, но все они испытывают влияние внешнеполитических российских проблем.

УДальнего Востока это проблема южных Курил и российско-китайской границы, у Сибири - проблемы "монгольских" (Бурятия) и тюркских (Якутия) республик. Сибирь, Урал и Поволжье широко раскрыты на Казахстан и способны втянуться в сложнейшую проблему полиэтничного Северного Казахстана. Встречные территориальные претензии России и Казахстана, связанные с этой самой протяженной сухопутной границей России, могут быть нейтрализованы путем переговоров, но на локальном и областном уровне эти проблемы сохраняются и могут активизироваться в любой момент. Сходная ситуация характерна для границы северо-западной России с Эстонией и Латвией. Она осложнена дискриминацией русского меньшинства в этих странах, ихтерриториальными претензиями к Псковской области и активной перепродажей российских экспортных товаров в условиях неадекватного таможенного контроля.

Новым фактором становится коммерческая игра на различиях в экономических режимах бывших союзных республик и на формировании неофициальных "контактных зон" в российском пограничье на территории Курской, Белгородской, Воронежской, Ростовской областей, северокавказских горских республик, юга Западной Сибири и Дальнего Востока.

Российская региональная стратегия зависит от сценария структурной перестройки экономики и будущего места страны в международном разделении труда.

Её основными составляющими могут быть:

- сдвиг центра тяжести экономического развития или, по крайней мере, инвестиционной активности на север и восток в случае сохранения и усиления ресурсно-сырьевой специализации;