1.2. Психосоматические взаимосвязи

В силу какой потребности возник психосоматический интерес в общей медицине? В ходе последних десятилетий становилось все отчетливее то, что привычное разделение между "органическими" и "функциональными" заболеваниями основано на спорных предпосылках. Начали понимать, что болезни часто возникают на почве множественных этиологических факторов. Из этого возник особый интерес к той роли, которую могут играть в этой связи психологические и социальные факторы. Эта новая ориентировка ведет к тому, что практическая медицина должна расширить свое поле зрения: больной больше не является лишь носителем какого-то заболевшего органа, мы должны рассматривать и лечить его как человека в целом. Целеполагание психосоматической медицины соответствует этой новой концепции и тогда, когда она занимается болезненными проявлениями, в этиологии и патогенезе которых аффективно-эмоциональные факторы играют доминирующую роль. Медицина может пониматься и практиковаться лишь в свете психосоматических связей, если она не хочет подвергаться опасности стать в терапевтическом отношении стерильной техникой "лечения протезов". Иными словами: психологическое понимание, проникающее вплоть до интимных эмоциональных проблем больного, должно в такой же степени принадлежать вооружению врача, как какой-нибудь медикамент или инструмент. Это тем более актуально, что по статистическим данным и осторожным оценкам примерно 1/3 больных, входящих на прием к интернисту, страдают функциональными или эмоционально обусловленными расстройствами. Внутренние конфликты, невротические типы реакций или психореактивные связи обусловливают картину органического страдания, его длительность, течение и, возможно, резистентность к терапии. Психосоматическая медицина рассматривается некоторыми авторами как целительная реакция на "деперсонализованную", "немую" медицину, которая сегодня возникла вследствие доведенной до крайности узкой специализации – необходимого зла – и коренным образом изменила отношения врача и больного благодаря нарастающей технизации диагностики и терапии. Сюда относится структурирование медицинской практики социально-медицинским законодательством индустриальных стран, обеспечившим практически всему населению доступ к сегодняшним возможностям лечения, и, наконец, прогрессирующее поглощение острых заболеваний в общем числе хронических случаев со всей их социальной проблематикой. В силу сказанного, психосоматическая "установка" требует глубокого изменения обычной врачебной практики. Она будет означать действительный прогресс до тех пор, пока не будет пытаться сдвинуть в сторону все, чему мы обязаны знаниями анатомии, биохимии и патофизиологии. Она должна скорее дополнить достижения этих дисциплин со стороны как диагностики, так и терапии. Hoff и Ringel (1964) подчеркивают, что ни в коем случае нельзя пытаться объяснить патогенез какого-либо заболевания лишь с помощью физических факторов. Это, к сожалению, иногда случается к великому ущербу для психосоматики, т.к. вполне понятно, что вследствие такого однобокого подхода еще более усиливается сопротивление, которое еще сохраняется в некоторых врачебных кругах относительно психосоматики. Поэтому надо неустанно подчеркивать, что психогенный фактор в учении о болезни представляет собой точку зрения, которая должна быть дополнена другими с тем, чтобы расшириться до того, что сегодня становится все более значимым для патогенеза: до многофакторного способа рассмотрения". Психосоматические познания ни в коей мере не являются – вопреки некоторым ложным утверждениям – лишь теоретическими предположениями. Современная психосоматика основывается на экспериментально доказанном и подтвержденном факте, согласно которому эмоции могут решающим образом влиять на функции органов (Alexander et al., 1968; Hahn, 1979; Uexkull, 1979; Weiner et al., 1957). Далее будут представлены различные концепции психофизических связей, акценты в которых лежат в разной степени отчасти на физиологических, отчасти на психоаналитических наблюдениях.