XXXIV. О богатстве

Не могу назвать богатство иначе как обузой добродетели. А еще более

подходит ему латинское слово "impedimenta"^[158]. Ибо богатство для

добродетели то же, что обоз для армии: без него не обойтись, нельзя также и

бросить его, но он затрудняет движение, а забота о нем стоит подчас победы.

В большом богатстве нет иной пользы, кроме возможности раздавать его;

остальное же все -- суета. Как говорит Соломон: "Умножается имущество,

умножаются и потребляющие его; и какое благо для владеющего им -- разве

только смотреть своими глазами"^[159]. Никто не может из больших

богатств извлечь много для себя лично. Можно быть их хранителем, можно

раздавать их, можно тщеславно ослеплять ими, но в чем истинная польза их для

самого владельца? А дутые цены на камушки и редкости или пышные здания,

возводимые напоказ, -- разве не для того все это, чтобы найти большим

богатствам хоть какое-то применение? Вы скажете, что они могут пригодиться

на то, чтобы выручить людей из беды или опасности. Говорит же Соломон:

"Имение богатого -- крепкий город его и как высокая ограда в его

воображении"^[160]. Но недаром сказано, что это в воображении, а

отнюдь не всегда на деле, ибо большое богатство гораздо чаще губит, нежели

выручает.

Не стремись к чванным богатствам, но лишь к таким, какие можешь

приобрести честно, тратить благоразумно, раздавать от души и оставить без

сожалений. И все же не питай к ним философского или монашеского презрения.

Умей различать тех, кто, как Рабирий Постум, по удачному выражению Цицерона

"in studio rei amplificandae apparebat non avaritiae praedam, sed

instrumentum bonitati quaeri"^[161]. Прислушайся также к словам

Соломона и остерегайся поспешного накопления: "Qui festinat ad divitias, non

erit insons"^[162]. Поэты сочинили, будто Плутос (т. е. богатство)

хром и медлителен, когда его посылает Юпитер, но быстроног, когда послан

Плутоном. Это означает, что богатство, добытое правыми путями и честным

трудом, приходит медленно; а когда достается с чьей-нибудь смертью (по

наследству, завещанию и тому подобное), то сваливается внезапно. Но можно

также толковать Плутона как дьявола, ибо, когда богатство достается от

дьявола (мошенничеством, вымогательством и всякими неправыми путями), оно

летит как на крыльях.

Способов обогатиться существует много, и большой частью гнусных. Из них

скупость является одним из лучших; но и этот способ нельзя считать невинным,

ибо он препятствует щедротам и милосердию. Наиболее естественный путь к

богатству лежит через увеличение плодородия почвы, ибо это есть дар земли,

великой матери нашей; но это способ медленный. И все же, когда люди с

большими капиталами берутся за сельское хозяйство, это весьма умножает их

богатства. Я знавал в Англии вельможу, имевшего больше доходов, чем любой из

моих современников: были у него и пастбища, и овцы, и лес, и зерно, и

каменноугольные копи, и свинцовые и железные рудники, и еще многое другое.

Земля была для него словно океаном, откуда вылавливал он все новые ценности.

И правильно заметил некто, что нажить малые деньги ему было трудно, а

большие -- легко. Ибо, когда у человека запасено столько, что он может

дожидаться самой высокой цены, заключать такие крупные сделки, которые не

многим под силу, и пользоваться плодами усердия более мелких дельцов, он

непременно богатеет все более.

Обычный доход от торговли и ремесла есть доход честный, приумножаемый

двумя путями: прилежным трудом и славой честного дельца. Более сомнительны

барыши от выгодных сделок: когда пользуются чужим несчастьем, действуют

через подставных лиц, хитростью отделываются от менее выгодных покупателей

или пускаются на другие бесчестные проделки. Что касается посредничества,

когда товар покупается не для себя, а для перепродажи, то здесь обычно

наживаются и на продавце, и на покупателе. Хорошим средством обогащения

являются товарищества, если иметь дело с людьми надежными. Ростовщичество

есть наиболее верный способ разбогатеть, но один из гнуснейших, ибо

ростовщик ест свой хлеб "in sudore vultus alieni"^[163] и к тому же

не соблюдает дня субботнего. Однако, как ни надежен этот путь, все же и на

нем есть свои тернии, ибо посредники ради собственной выгоды могут

поручиться за людей несостоятельных.

Кому выпадет счастье опередить других в каком-нибудь изобретении или

привилегии, может иной раз нажить несметные богатства, как это было с

первым, кто стал добывать сахар на Канарских островах. Так что, если человек

окажется подлинно искусным в логике и проявляет как здравое суждение, так и

изобретательность, ему суждены большие дела, особенно когда времена этому

благоприятствуют. Кто ищет одних лишь верных прибылей, навряд ли станет

очень богат; а кто вкладывает все имущество в рискованные предприятия,

зачастую разоряется и впадает в нищету; поэтому надлежит сочетать риск с

известным обеспечением на случай убытков. Верным путем к обогащению являются

также монополии и исключительное право скупки товара, когда они ничем не

ограничены, особенно если располагать сведениями насчет будущего спроса и

запастись этим товаром заранее. Богатство, приобретенное службой; хотя и

наиболее почетно, все же, когда добыто лестью, угождением и иными рабскими

услугами, может быть причислено и к наиболее постыдным. Что же касается

охоты за завещаниями и должностью душеприказчика (как это делал Сенека, по

словам Тацита: "Testamenta et orbos tanquam indagine capi"^[164]),

это и того хуже, ибо тут приходится угождать более недостойным людям, нежели

при исполнении службы.

Не слишком верь тем, кто заявляет о своем презрении к богатству, ибо

презирают его те, кто отчаялся его добыть; и нет их хуже, когда случится им

вдруг разбогатеть. Не будь копеечником. У богатства есть крылья: иногда оно

улетает само; иногда же приходится пустить его в далекий полет, чтобы оно

привлекло еще большее богатство. Оставляют богатство либо родичам, либо

обществу; в обоих случаях умеренные доли больше идут впрок. Наследник,

получивший большое состояние, -- приманка для всех окрестных хищников, если

только он годами и разумом не является более обычного зрелым. Точно так же

роскошные дары и пожертвования обществу подобны жертвоприношениям без соли

или гробам повапленным, в которых даяние скоро обращается в прах и тлен.

Поэтому меряй дары свои не количественной мерой, но сообразуй с надобностью;

и не откладывай даяний до смертного часа, ибо, если поразмыслить, человек,

поступающий так, щедр уже более за чужой счет, нежели за собственный.