1.1.2. Сказуемое

Сказуемое — второй главный член ПрП, выражающий признак, при­писываемый предмету-подлежащему. «Сказуемое является главным чле­ном предложения, выражающим признак или форму существования под­лежащего, которые, исходя от подлежащего, предикативно определяют его» [Адмониз, 52]. С понятием сказуемого связан ряд проблем. Во-первых, противоречивость и недостаточная ясность теории сказуемого обусловлена тем, что в лингвистической традиции, как в русской, так и в зарубежной, существуют два подхода к пониманию сущности сказуемого. Согласно одному из них в качестве сказуемого может выступать только личный глагол, а связанный с ним инфинитив может представлять собой дополнительный глагольный член (Шахматов). В соответствии с другим подходом сказуемое включает в себя не только личный глагол, но и зави­симый от него инфинитив (Овсянико-Куликовский). Таким образом, предложение Я хочу пойти может быть интерпретировано двояко: либо сказуемым является хочу, а пойти — дополнительным членом (инфини­тивным дополнением), либо сказуемым служит хочу пойти.

При последовательной реализации любого из этих подходов проблема попросту снимается. Действительно, если считать сказуемым только лич­ный глагол, то тогда ни о каких «сложных» или «осложненных» формах сказуемого (по крайней мерс, глагольного) речи быть не может: все гла­гольные сказуемые окажутся простыми. С другой стороны, если рассмат­ривать инфинитив как компонент сказуемого, то неправомерно говорить об инфинитиве как о дополнении к сказуемому. Однако, к сожалению, су­ществующие практические (да и многие теоретические) грамматики такой последовательности никак не могут продемонстрировать. В результате получается мало понятный гибрид из обоих подходов. В подавляющем большинстве известных мне грамматик английского языка в разделе «Скаc» рассматриваются различные формальные типы «усложненных» мых, а в разделе «Инфинитив» обязательно отмечается, что инфи-ив может выполнять в предложении функцию дополнения к глаголу. Роме того, нет единого подхода к формальным разновидностям сказуемого, к классификации глагольных конструкций. Так, для выделения типов английского сказуемого выбирается один из следующих признаков: структура сказуемого [Винокурова; Ганшина и Василевская; Жигадло и др.; Хаймович и Роговская], морфологическая принадлежность его главной час­ти [Иванова и др.; Иртеньева], либо оба признака одновременно [Ильиш], либо структура и семантика [Бархударов и Штелинг; Смирницкий 1957]. При этом возможны или два основных типа сказуемых.

Несмотря на то что в целом все рассмотренные классификации «на­кладываются» друг на друга, т. е. обнаруживаются одинаковые типы, некоторые грамматики вводят дополнительные типы сказуемых — разные у разных исследователей: смешанное [Винокурова], двойное [Ганшина и Василевская; Иртеньева], глагольно-именное [Бархударов и Штелинг; Жигадло и др.; Иванова и др.], составное именно-глагольное модально-оценочное [Жигадло и др.], эмоционально-волевое [Иртеньева], сложное [Бархударов и Штелинг], процессно-квалифшативное [Смирницкий], про­стое именное [Ильиш], усложненное [Иванова и др.], составное глагольно-именное [Бархударов и Штелинг; Винокурова; Иванова и др.], второ-степенное [Иртеньева], вторичное [Бархударов и Штелинг]. Существует также несоответствие в терминологии, выражающееся в том, что, с одной стороны, у разных авторов одна и та же конструкция получает различные наименования, а с другой — одно и то же наименование используется для обозначения разных типов конструкций [Лсвицкий,₅]. Объяснить пестроту терминологии можно еще и тем, что в большинстве отечественных грамматик иностранных языков за основу берутся исследования по русистике, где наблюдается аналогичная картина [Лекант].

В начале раздела говорилось о двух подходах к определению сказуе­мого. В настоящей работе в качестве сказуемого понимается любое соче­тание глагольных форм, любая глагольная конструкция (глагольная груп­па). Целесообразность применения такого подхода, на мой взгляд, заклю­чается в том, что он дает возможность вполне единообразно представить систему типов сказуемого, показать их взаимосвязи и взаимоотношения. Кроме того, этот подход позволяет рассматривать сказуемое как целост­ную единицу.

Уже отмечалось, что все разнообразие форм сказуемого можно свести к двум основным, исходным, а все остальные считать разного рода преоб­разованиями этих основных форм. Наличие именно двух основных типов сказуемого — глагольного и именного — обусловлено тем, что «в самой реальной действительности есть двоякого рода явления: с одной стороны, есть предметы, вещи, а с другой стороны, есть действия этих вещей, пред­метов... Употребление в роли сказуемого в одном случае имен, обозна­чающих идеи вещей, в другом случае глаголов, обозначающих действия, дает возможность характеризовать предмет (подлежащее предложения) с двух разных сторон, со стороны его свойств или признаков, носителем которых является предмет, и со стороны действий, которые он совершает» [Пигин, 3].

В процессе развития языка часто имеет место переосмысление именного сказуемого в глагольное, о чем свидетельствует развитие ана­литических форм глагола [Пигин]. Существительные, используемые в качестве сказуемых, приобретают смысл «глагольный, например, Он во­ин — Он воюет, должен воевать по званию своему» [Классовский, 24]. Вместе с тем непереходные глаголы ходить, работать, страдать и т. д. содержат в своем составе связку и атрибут: «ходить = быть в состоянии ходьбы», «работать — быть занятым работой», «страдать = быть стра­дающим»; «этот человек (обычно) пьет - пьяница» [Балли, 121]. Идея двукомпонентности семантики глагола, представленной сочетанием зна­чений утверждения (связки) и атрибута, восходит еще к грамматике Пор-Рояля: «Когда я говорю Petrus vivit „Петр живет", слово vivit заключает в себе утверждение и еще атрибут „быть живущим". Таким образом, ска­зать Pierre vit „Пьер живет" — это то же самое, что сказать „Пьер есть живущий". Так во всех языках появилось большое разнообразие глаго­лов» [Арно, Лансло, 65].

Итак, наличие двух формальных типов, двух форм сказуемого оказыва­ется вполне естественным: оно обусловлено самой действительностью, на­шим способом познания се, позволяющим выделить такие основные кате­гории, как вещи, свойства и отношения [Уемов]. Именное сказуемое имеет более сложную форму. В этом плане его можно считать маркированным членом пары. Немаркированная форма глагольного сказуемого оказывается довольно расплывчатой по своей семантике — она может выражать и дей­ствие, и процесс, и состояние [Есперсен, 95]. Семантика именного сказуе­мого более специализирована: оно всегда выражает состояние.

Следует заметить, что форму аналитического пассива с глаголом быть можно рассматривать как разновидность именного сказуемого [Ле-вицкий₃; Левицкий^]. Дело в том, что формальное сходство именного ска­зуемого и аналитического пассива глагольного сказуемого оказывается настолько близким, что требуются специальные критерии для различе­ния этих форм [Жигадло и др., 132-133]. Тем не менее, четкое и последо­вательное разграничение этих омонимичных форм «всегда затруднитель­но, и те критерии, которые иногда выдвигаются для определения того, который из омонимов использован..., не являются решающими» [Иртеньева, 120], и, следовательно, форма пассива «все время находится на грани составного именного сказуемого [Смирницкий₃, 272].

Как известно, общая семантика формы страдательного залога заклю­чается в обозначении состояния подлежащего, пребывающего/пребывавшего под некоторым воздействием. В этом она полностью совпадает с се­мантикой составного именного сказуемого.

Преобразование сказуемых, как уже отмечалось, производится при помощи аспектных и модальных операторов. Аспектныс преобразования двух типов сказуемого происходят по-разному. Ср.:

Я читаю

Я начал читать

Я продолжал читать

Я кончил читать

Я (есть) студент

Я начал быть студентом

Я продолжал быть студентом

Я кончил быть студентом

Специфика аспектного преобразования именного сказуемого заключается в том, что оно в отличие от преобразования глагольного сказуемого производится не на поверхностном уровне. Приведенные примеры с именным сказуемым выглядят несколько неуклюже (то же и в английском, и в немецком языках). Правильное преобразование осуществляется за счет употребления связочных глаголов с «двойной семантикой» — глагол быть заменяется каким-либо другим глаголом, в котором наряду с семантическим компонентом «существование» присутствует компонент со значением «сохранение состояния» или «изменение состояния»:

Я начал быть студентом = Я стал студентом.

Я продолжал быть студентом = Я оставался студентом.

Я кончил быть студентом = Я стал специалистом («нестудентом»).

Ср. английские примеры:

/ began to be a student = / became a student. I continued to be a student = / remained a student. I finished to be a student = / became a specialist.

На самом деле «существует только одна связка быть, выражающая лов гическое отношение между подлежащим и сказуемым. Вес остальные связ­ки являются более или менее знаменательными, т. е. представляют собой контаминацию глагола и связки, где глагольность может быть более или менее ярко выражена» [Щербаг, 95]. Таким образом, в число связочных гла­голов могут входить многие глаголы, семантика которых содержит один из двух элементарных смыслов — «пребывание (продолжение пребывания) в неизменном состоянии» и «изменение состояния», переход из одного со­стояния в другое, т. с. окончание одного состояния и начало другого. Ср.:Я Луна всходила красная. Он сидел молчаливый. Хлеб пахнет го­релым. Он жил свободным и он умер свободным. Многие подобные глаголы могут использоваться в качестве операторов и глагольного сказуемого:

Он сидел читая. Она лежала задумавшись.

Обычно такие сочетания трактуются как деепричастные обороты, выражающие некоторое дополнительное действие, тогда как главное дей­ствие передается личной формой глагола. Однако существует и другое мнение. Анализируя подобного рода конструкции в английском языке, Л. П. Винокурова полагает, что в предложениях Тот lay thinking, The children came running причастие (в английском языке нет деепричастия) «не играет самостоятельной роли, а входит в состав сказуемого» [Виноку­рова, 795]. В предложении Не stood smoking оборот с причастием следует трактовать как построенный по образцу с прилагательным: ср. Не stood pale («Он стоял бледный») [Смирницкий₂, 277-278]. В предложении Не stood smiling «главным является качественная характеристика субъекта, со­держащаяся в причастии smiling; то же, что данное лицо стояло в то время, когда оно улыбалось, выступает как момент дополнительный» [Смирницкийз, 371]. В грамматике Л. С. Бархударова и Д. А. Штелинга [299-301] по­добные случаи рассматриваются как примеры «составного глагольного сказуемого». Предлагаемая интерпретация таких конструкций позволяет включить их в общую систему типов сказуемого в виде аспектного пре­образования глагольного сказуемого.

Модальные операторы применяются одинаково к обоим типам ска­зуемого:

Я читаю Я могу читать Я хочу читать Я должен читать

Я (есть) студент Я могу быть студентом Я хочу быть студентом Я должен быть студентом.

То же самое и в английском языке:

/ read I am a student

I can read I can be a student

I want to read I want to be a student

I must read

I must be a student.

2. Следует отметить, что число модальных глаголов и модальных соче­таний достаточно велико. На материале английского языка установлено Наличие следующих групп модальных глаголов и сочетаний [Левицкий^]: 1) «классические» модальные глаголы — can, may, must и т. п.; глаголы и сочетания со значением желания, надежды, стремления, намерения, попытки, готовности, случайности, неожиданности, кажимости (ви­димости): You look horrified «Вы выглядите испуганной», / was compelled to do that «Я был вынужден сделать это», She was unable to prevent it «Она была не в состоянии предотвратить это»; сочетания глагола с прилагательными, выражающими разного рода оценки — эмоциональные, морально-этические, легкости/трудности, возможности/невозможности и т. п.: It was so well to be there «Было так хорошо оказаться там» It was hard to recall that «Было трудно вспомнить это»;

3. сочетания глагола с причастиями прошедшего времени глаголов речи, предположения, ожидания, чувственного восприятия. Общее значе­ние этих сочетаний — сообщение говорящим не собственного мнения, а мнения какого-то другого лица, обычно не называемого в дан­ном предложении. Информация передается как бы из вторых рук, а говорящий оказывается непричастным к этому: Не was considered (to be) wise «Он считался умным».

Перечисленные случаи представляют собой однократные преобразо­вания. Возможны также (обнаружены в материале) двукратные преобразо­вания следующих типов:

• аспектно-аспектное — Не was beginning to get worried «Он начал ста­новиться беспокойным»;

• аспектно-модальное — The birds are getting ready to fly «Птички ста­новятся готовыми улететь»;

• модально-аспектное — She may fall ill at any moment «Она может заболеть (=начать болеть) в любой момент;

• модально-модальное — She seemed unable to speak «Она казалась неспособной говорить».

Итак, система типов сказуемого может быть представлена просто и единообразно. Все многочисленные разновидности сказуемого можно рассматривать как формы, произведенные от двух основных — глагольно­го и именного сказуемых. Пассивная форма (форма страдательного залога) глагольного сказуемого также вписывается в эту систему в качестве раз­новидности именного сказуемого.

Так представляются главные члены предложения, образующие его грамматическую основу — предикативное отношение.