Против вульгарных интерпретаций

Из одного учебника «культурологии» в другой кочует абсолютно неправильное утверждение: западный и восточный человек противостоят друг другу уже по тому принципу, что первый открыт миру, а второй замкнут на себя. Такое в корне порочное заблуждение (вспомним еще Р. Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, я вместе им не сойтись*) было позволительно К.Г. Юнгу, мнение которого, собственно, без нужды и цитируют (Германия вообще плохо представляла себе Восток).

В России же существует сильнейшая в мире школа востоковедения. Уже по одному этому наши «культурологи» могли бы различать Восток буддистский и даосистский, действительно, склонный к медитации, и исламский, ориентированный, как и христианство, на соединение с Богом в молитвенном экстазе.

Более того, в последние десятилетия достоверно установлено, что Восток от Запада отличается не готовностью постигать мир либо отказом от него, а единственно самим методом познания. Европеец по своей природе — экспериментатор, уроженец Востока — аналитик. Первый осваивает пространство агрессивно, разрушая (если считает это нужным ради достижения истины) объект изучения. Второй рассматривает душу и тело как микросхему мироздания и частичку божественной энергии. И уходя в себя, открывает через это вселенную, поднимаясь от

19

частного к общему, от мелочей к небесному равновесию. Разными путями оба приходят к одинаково глубоким выводам о сути вещей. Кстати, ключевые представления о божественном покое поразительно совпадают у «западников» и «восточников».

Ряд довольно известных публицистов, именующих себя культурологами, с особым напором развивает в последнее время следующую умозрительную конструкцию: есть, якобы, два типа культур — одни смотрят вперед и прогрессируют, другие же не ориентированы в будущее и не развиваются. К числу первых, полагают они, принадлежит Европа, вторых — Россия. Возникает вопрос: а почему, собственно, нашу страну выводят за рамки Европы?

Но главное в другом: и философия, и антропология давно доказали, что любая культура устремлена вперед — именно отсюда ей идет импульс к продуктивной эволюции. Как только она теряет такой вектор, то сразу гибнет. Данная банальность как-то и куда-то ускользнула от внимания этих теоретиков. Кроме того, они явно путают культуру русскую и советскую. Первая смотрит вперед и развивается, а потому жива и будет жить. Вторая же смотрела назад, в частности, воспевала смерть, особенно героическую, и сама «приказала долго жить». Да, ее труп продолжает разлагаться и отравлять общество. Но со временем ее тлетворное влияние естественным образом развеется, и все встанет на свои места.

Конечно, советская культура в течение некоторого времени была одной из форм существования культуры русской. Именно одной, но не единственной, и далеко не самой сильной. Например, лучшие образцы русской литературы XX в. или создавались в эмиграции, или, во второй половине столетия, противоречили официальной коммунистической догме. Потому и смерть ее советского обличья не стала для русской культуры фатальной.

Понятно, что с авторами критикуемых мнений совсем не хочется как-либо ассоциироваться. Наша задача — дать предметное представление о многообразии мира, практическом смысле такой многофакторности, попытаться научить внимательно от-

20

носиться к тому и другому и грамотно оперировать фактами. Иначе говоря, обращать внимание на детали, в которых, как известно, всегда прячется дьявол, не делать обобщений на пустом месте и познакомить, если угодно, с элементами сравнительной

антропологии.