Культура и миф Что такое миф?

Иметь ответ на поставленный вопрос важно хотя бы потому, что миф тоже достался современности от «примитивного* состояния человечества и продолжает (то подспудно, то открыто) жить в людях, и даже развиваться, приобретая все новые и

новые формы.

Если подходить к мифу сугубо формально, то он, наряду с языком, представляет собой один из древнейших компонентов любой культуры. Этим и объясняется, почему на протяжении длительного времени наблюдается теснейшая связь их не просто параллельной, но взаимной эволюции. По сути своей миф есть начальный тип целостного мировоззрения, ибо, подобно религии или философии, он дает внутренне организованное описание как внешних по отношению к нам явлений, так и всего того, что человек привнес в этот мир, включая придуманные им многочисленные институции.

В мифе нашла свое первое выражение извечная потребность личности дать всему объяснение. Именно неизбывное стремление человека классифицировать действительность объясняет живучесть мифа. Отличие же его от иных методов познания заключается в установлении причинно-следственных связей между событиями и процессами на чувственном, а не логическом уровне. Тем не менее миф создает модель подлинной реальности, т.е^ предлагает свою символическую форму действительности, не менее законную, чем прочие (например, искусство и т.п.). Но он отражает веру в определенную структуру бытия.

Вечная потребность психики в последнем обстоятельстве постоянно воспроизводит ее склонность к мифотворчеству. Учтем также такую немаловажную и чрезвычайно удобную для его

149

носителя черту мифологического сознания, как его некритичность к себе и своей продукции. Оно попросту не воспринимает того, что не отвечает ему, а тем более противоречит. В частности, оно нетерпимо к борьбе мнений в обществе. Поэтому естественной выглядит пронизанность советской жизни мифологемами сверху донизу.

Мифология

Она является, как мы видели, одним из способов познания мира. Хотя она и уступает логосу в аналитической оценке действительности, сказанное выше подводит к тому, что различия между ею и разумом, ею и историей никогда не были абсолютными.

В раннее время миф создает свою явь при помощи сверхъестественных подходов — через включение в ее ткань иного пространства и времени. Отсюда в мифологическое мышление любых эпох приходят всепронизывающие их мистика и магия.

Настоящая мифология всегда начинает с изложения своей версии космогонии и антропогенеза. В дальнейшем она развивается в повествованиях о культурных героях (даровавших огонь, изобретших ремесла и т.д.), о рождении и воскрешении, об основании и основателях поселений... Из нее же рождаются и милленаристские и мессианские учения в их сочетании с эсхатологией (толкующей об исходе телесного мира и конечном воздаянии). Миф есть предмет веры. А сказка — миф, в который перестали верить безусловно.

Глубокое понимание полного круга поднятых здесь проблем находим у А.С. Пушкина в его краткой, но восхитительно емкой формуле «сказка — ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок». Насколько это замечание верно, доказывает версия происхождения легенд о туповатых и опасных великанах, адресующаяся к взаимодействию кроманьонцев и неандертальцев. Известно, что вторые стояли на более низком уровне интеллектуального развития, чем первые, но значительно (до двух раз) превышали их ростом. В мире, где физическая сила нередко иг-

150

рала решающую роль, они были опасными противниками наших предков.

Античная мифология питала европейскую мысль, изобразительное искусство и литературу до конца XIX в. Старые, преодоленные христианством мифы романских племен, славян и германцев были поглощены фольклорной основой их культур. Вспомним хотя бы гномов, эльфов, драконов и великанов Запада или волшебных персонажей русских сказок. Оттуда же черпали свои образы и сюжеты Л. Кэрролл, и Дж.Р.Р. Толкин, из подражания которому вырос целый новый жанр «фэнтези». Дэвы и джинны арабов и персов происходят от божеств Древнего Востока, нечисть тюркских легенд — из доисламских верований в духов, и пр. А обязанная своим появлением католическому и протестантскому рационализму мифология разума породила научную фантастику.