Биологические ритмы. В 2-х т. Т. 1. Пер. С англ. — м.: Мир, 1984.— 414 с.

Ритмы работоспособности 405

верхами и остальными лицами по физиологическим показателям и работоспособности еще нельзя считать установленной; это же относится к данным о большем понижении способности к вычислениям у невротиков-интравертов после дальнего широтного перелета (Colquhoun, неопубликованные результаты).

Таким образом, неодинаковое влияние обстановочных факторов на ритмы работоспособности у испытуемых с разным типом личности пока еще не следует считать вполне доказанным; однако данные о физиологических ритмах более достоверны, и между теми и другими наблюдается достаточное соответствие для того, чтобы можно было сделать вывод о существовании важных взаимосвязей, которые наверняка получат подтверждение и, возможно, объяснение в дальнейших экспериментах.

Заключительные замечания

Из данных, рассмотренных в этой главе, следует, что работоспособность при выполнении разнообразных заданий существенно изменяется в период бодрствования, а показатели, полученные в ночное время, когда испытуемый обычно спит, так соотносятся с дневными показателями, что заставляют предполагать существование циркадианного ритма каких-то процессов, влияющих на работоспособность. Между тем столь же ясно, что фаза, амплитуда и конкретная форма этой циркадианной кривой могут зависеть в большей или меньшей степени от многих факторов, действующих по отдельности или совместно. К этим факторам относятся: загрузка памяти при выполнении задания, приемы пищи, уровень мотивации, тип личности испытуемого и общая обстановка. По-видимому, на динамику наблюдаемых показателей влияет и утомление, хотя не вполне ясно, каким именно образом.

Несколько удручает тот факт, что, несмотря на значительный объем проведенных экспериментов, мы за последние 100 лет мало продвинулись в понимании этих явлений. Большинство недавно полученных данных просто подтверждает (хотя порой на более достоверном уровне) выводы ранних исследователей, сделанные в начале века. Лабораторные эксперименты в специальных изолированных камерах с искусственными времязадателями, а также исследование смещений фазы после перелета через несколько часовых поясов существенно подкрепили гипотезу о том, что ритмы работоспособности, подобно ритмам физиологических процессов, по своей природе эндогенны. Однако нельзя сказать, что мы существенно приблизились к выявлению «психических» («mental») процессов, ответственных за эти эндогенные вариации; столь же далеки

Биологические ритмы. В 2-х т. Т. 1. Пер. С англ. — м.: Мир, 1984.— 414 с.

406 Глава 16

мы от выяснения их связи с каким-либо конкретным циклом физиологических состояний.

Одно обстоятельство, позволяющее отчасти понять такое отсутствие прогресса, состоит в том, что в экспериментах попрежнему используются те же тесты и задания, что и в самых ранних исследованиях, и, по существу, до сих пор не ясно, что именно измеряют эти тесты. Поэтому вряд ли можно ожидать, существенных успехов до тех пор, пока не будут разработаны новые, более адекватные методы оценки функционирования головного мозга. В настоящее время основная надежда на прогресс связана, видимо, с усовершенствованием существующей измерительной аппаратуры. Один из путей такого усовершенствования может быть связан с выяснением того, каким образом определенные воздействия влияют на показатели стандартных тестов в разное время дня. Так, например, в отношении кратковременной памяти недавние исследования Фолкарда и Монка [25] в лаборатории автора показали, что обычный утренний взлет показателей этой способности в одном из тестов исчезает, если помешать испытуемым проговаривать про себя материал; это позволяет предположить, что суточные вариации по тестам, включающим кодирование и хранение информации, могут быть обусловлены изменениями в стратегии использования вербального кода. Именно такого рода эксперименты, видимо, могут приблизить нас к пониманию действительных механизмов, лежащих в основе ритмических вариации, работоспособности: они позволят нам изобрести новые, прямые тесты для оценки работы самих этих механизмов.