Глава 7

легко раздражалась, начинала плакать. Наличие суицидальных мыслей и обманов чувств отрицала, но сообщила, что «после циклодола дома видела сцены войны». Жаловалась на периодически возникающую тревогу и снижение настроения, отмечала эпизодические навязчивые мысли, сопровождающиеся тревогой. Постепенно настроение выровнялось, наладился сон, появилась критика к болезни в целом и отдельным ее проявлениям. Сожалела о совершенных ею попытках самоубийства, высказывала реальные планы на будущее. Находилась в психиатрической больнице полтора месяца и выписалась домой в хорошем состоянии. Катамнестическое наблюдение в течение трех лет не обнаружило выраженных колебаний настроения, галлюцина-торно-бредовых переживаний или симптомов эмоционально-волевого дефекта. Учится и работает.

Сложность диагностики характера психического расстройства у анализируемой больной не вызывает сомнений. Однако в рамках проводимого нами анализа важнейшее значение имеет не столько нозологическая отнесенность описанного выше приступа болезни, сколько оценка характера психопатологической симптоматики, на фоне которой больная дважды пытается покончить с собой. И хотя выделение и четкая квалификация ведущего синдрома в условиях своеобразной «турбулентной фазы» начала приступа болезни здесь далеко не простое дело, можно с достаточной уверенностью отметить, что в данном случае на первый план выступают изменения эмоциональности с ведущим депрессивным компонентом в полиморфной симптоматике заболевания.

Трудности оценки болезни определяются не только полиморфной симптоматикой приступа болезни, но и наличием ряда анамнестических вредностей, по-видимому, сыгравших свою роль на этапе формирования психического расстройства. И если уже в самом начале болезни достаточно выраженную неврозоподобную симптоматику весьма сложно связать с каким-то определенным фактором, то дальнейшее течение и отчетливые тревожно-депрессивные переживания позволяют говорить об аффективном расстройстве. Однако неустойчивость настроения («какая-то приподнятость»), периодическое речедвигатель-ное ускорение (до степени ажитации), ускорение течения времени, деперсонализационно-дереализационные и навязчивые феномены дают основания расценивать это состояние как смешанное.

Поэтому, оставляя в стороне возможные варианты нозологической отнесенности наблюдающейся болезни (шизоаффективный психоз? циркулярная шизофрения? атипичный МДП? острое полиморфное психотическое состояние без симптомов шизофрении? и проч.), в пла-

Суицидальное поведение и аффективные расстройства настроения 353

не задач нашей работы следует остановиться на суицидологическом анализе представленного выше наблюдения. Этот анализ тем более необходим, так как рассматриваемый здесь суицид, с одной стороны, является следствием усиливающихся психических расстройств, а с другой — выступает как фактор выявления психопатологической симптоматики. Только после суицидов и для самой больной, и для ее окружения наличие психических расстройств, требующих лечения, не вызывает сомнений. Суицид как бы переводит субъективно переживаемые нарушения психического функционирования в разряд объективно обнаруживаемых нарушений социальной адаптации.

По остроте развития суицидальных феноменов, скорости перехода появившихся замыслов в конкретные действия по самоуничтожению первый совершенный больной суицид может быть отнесен к разряду «молниеносных». Однако не вызывает сомнений, что «скоротечный» по темпу возникновения и исчезновения суицидальных намерений суицид имеет четко выраженную «предысторию». Ему предшествует вполне определенная психопатологическая симптоматика, суицидо-генное значение которой не вызывает сомнений. По-видимому, для формирования суицидальных тенденций определенное значение имело наличие признаков смешанного состояния, включающего и разноплановую симптоматику, и возможность быстрой смены характера переживаний. Не случайно выше уже писалось о возможной оценке этого суицида как реакции здоровой психики на частично осознаваемую болезнь. Однако подобная оценка — скорее метафорическое выражение, нежели действительное объяснение механизмов возникновения в данном случае суицидальных феноменов.

Среди факторов, способствующих формированию суицидальных тенденций у анализируемой больной, наряду с упомянутыми выше клиническими особенностями, важнейшую (если не решающую) роль играет наличие тревожно-ажитированного состояния. Однако возникновение в данном случае ажитации в определенной степени облегчается наличием маниформной симптоматики, речедвигательным ускорением, частой сменой знака эмоционального фона. Наличие навязчивых феноменов и калейдоскопическая смена характера мыслительной деятельности (скачки идей, наплывы и остановки мыслей), с одной стороны, мучительно переживаются больной (исчезает чувство возможности управления психикой; «схождение с ума»), а с другой — способствуют «мгновенному» решению переживаемой ситуации, воспринимающейся как непреодолимый тупик.

Однако найденный больной выход в виде «молниеносного суицида», по нашему мнению, свидетельствует не о реакции здоровой лич-

12 3ак. 4760

354