Глава 13

Обсессивные и компульсивные личности

Люди с типом личности, организованным вокруг мышления и дей­ ствий, многочисленны в западных сообществах. Нашу коллектив­ ную психологию всё ещё пронизывает идеализация разума и вера в прогресс как результат действий человека, которая являлась от­ личительной чертой мысли эпохи Просвещения. Западные циви­ лизации, ярко контрастируя с некоторыми сообществами Азии

истран третьего мира, ценят научную рациональность и прагма­ тизм «я могу это сделать» выше большинства других достоинств. Многие люди, таким образом, ставят превыше всего свои логи­ ческие способности и возможность решать практические задачи. Преследование удовольствия и обретение гордости от того, что ты думаешь и делаешь в нашем обществе, настолько привычны, что мы едва ли думаем о сложных последствиях такого уважительного

ипривилегированного положения этих видов деятельности. Когда и мышление, и действия служат для человека психо­

логическим двигателем, создавая выраженный дисбаланс с чув­ ствами, ощущениями, интуицией, слушанием, игрой, мечтами, наслаждением искусством и другими режимами, которые менее ра­ ционально заряжены или управляемы, мы можем предполагать об­ сессивно-компульсивную личностную структуру. Под эту катего­ рию подпадают многие высокопродуктивные и уважаемые люди. Адвокат, который любит конструировать и высказывать юридиче­ ские аргументы, психологически оперирует разумом и действиями; подобные побуждения могут быть у активиста по защите окружаю­ щей среды, чья самооценка зависит от его участия в политической деятельности. Личности многих людей, организованных настоль­ ко ригидно, что они подпадают под критерии DSM для обсессивнокомпульсивного расстройства, сочетают примерно равные объёмы мышления и действий, часто очевидно оборонительного характера.

«Трудоголик» и «личность типа А» — это общепризнанные вариан­ ты обсессивно-компульсивной темы. Существуют люди, которые значительно вкладываются в мышление, но относительно безраз­ личны к действиям, и наоборот. Профессора философии иногда имеют обсессивные, но не компульсивные структуры характера; они получают удовольствие и повышают самооценку от размышле­ ний, но не чувствуют побуждения реализовывать свои идеи. Люди, которых тянет к плотницкому или бухгалтерскому делу, часто об­ ладают компульсивным, но не обсессивным стилем; они получают удовлетворение от совершения специфических задач, требующих высокой точности исполнения, часто с небольшой когнитивной проработкой. Некоторые люди без тенденций к компульсивным ритуалам приходят к терапевтам, чтобы избавиться от интрузив­ ных мыслей, а некоторые приходят с противоположными жалоба­ ми. Поскольку в течение последних ста лет для нас был привычным фрейдистский подход, связывающий обсессивные и компульсив­ ные симптомы, мы так привыкли помещать эти два феномена ря­ дом, что легко упустить тот факт, что они концептуально и иногда клинически разделены.

По традиции я поместила обсессивные и компульсивные лич­ ности в одну главу. Обсессивные и компульсивные тенденции ча­ сто сосуществуют в человеке, и аналитические исследования их истоков раскрыли схожую динамику. Заметьте, однако, что рас­ пространять это положение на характеры несколько искусствен­ но. Как симптомы обсессии (навязчивые, нежелательные мысли), так и компульсии (навязчивые, нежелательные действия) могут случаться у любого, не только у тех, кто характерологически обсессивен или компульсивен. И не все обсессивные и компульсив­ ные люди страдают от повторяющихся интрузивных мыслей или совершают действия, которым не могут сопротивляться. Мы гово­ рим о них как об обсессивно-компульсивных, потому что их стиль копинга включает те же защиты, которые подразумеваются при об­ сессивных и компульсивных симптомах (Nagera, 1976). При обсес­ сивно-компульсивных расстройствах часто предполагают влияние сложных биологических процессов, но, как и многие другие анали­ тики (например, Chessick, 2001; Gabbard, 2001; Zuelzer, Mass, 1994), я считаю, что мы слишком редуцируем психологическую сторону подобных состояний просто потому, что теперь больше знаем об их биологии.

При обсессивно-компульсивных расстройствах (или неврозах, говоря старым языком) повторяющиеся мысли и действия, которым невозможно сопротивляться, являются эго-чуждыми; они мешают человеку. При обсессивно-компульсивной структуре характера они эго-синтонны (D. Shapiro, 2001). Обсессивно-компульсивная лич­ ность долгое время считалась типичной, или «классической», орга­ низацией невротического уровня. Зальцман (Salzman, 1980) обоб­ щает ранние наблюдения обсессивно-компульсивной психологии следующим образом:

Люди с обсессивной структурой характера были описаны Фрейдом как аккуратные, упрямые и расчётливые; другие опи­ сывали их как упрямых, аккуратных, перфекционистичных, пунктуальных, дотошных, расчётливых, бережливых и склон­ ных к интеллектуализму и буквоедству. Пьер Жане описы­ вал таких людей как ригидных, негибких, которым недостаёт адаптивности, чрезмерно добросовестных, любящих порядок и дисциплину и настойчивых даже перед лицом несоразмерных препятствий. В целом на них можно рассчитывать, они на­ дёжны, у них высокие стандарты и моральные ценности. Они практичны, точны и порядочны в своих моральных требовани­ ях. В условиях стресса или чрезмерных требований эти лич­ ностные характеристики могут застывать в симптоматич­ ное поведение, которое затем ритуализируется117.

Он мог бы добавить, что Вильгельм Райх (Wilhelm Reich, 1933) описывал их как «живые машины» на основе их ригидной интеллек­ туальности (D. Shapiro, 1965). Высокофункциональными предста­ вителями этой диагностической группы можно считать Вудро Уил­ сона, или Ханну Арендт, или Мартина Бубера, в то время как Марка Чапмена, чья обсессия вокруг Джона Леннона привела к компуль­ сии убить его, можно рассматривать как представителя психотиче­ ского края обсессивно-компульсивного континуума.

Как и в случае с общей концепцией мазохизма, справедливо, что большинство видов поведения, которые мы рассматриваем как патологические, по определению компульсивны: исполнитель, буд­ то одержимый, снова и снова совершает тщетные или вредоносные

117 С. 10.

действия. Шизоидный человек испытывает стремление избегать людей, параноидный — не доверять, психопат — использовать и так далее. Лишь когда явно выделяется аннулирование, действие явля­ ется компульсивным в более узком смысле обсессивно-компульсив­ ной динамики или компульсивной организации личности.

Влечение, аффект и темперамент при обсессии или компульсии

Фрейд (1913) считал, что люди, у которых развиваются обсессив­ но-компульсивные расстройства, в детстве были ректально гипер­ чувствительны, физиологически и конституционально. Современ­ ные аналитики ставят это предположение под вопрос, хотя они могут соглашаться с Фрейдом (напр. Rice, 2004) в том, что, похо­ же, существует генетическая предрасположенность к обсессивности. И всё же большинство, вероятно, скажут, что «анальные» проблемы действительно окрашивают бессознательный мир лю­ дей, которые склонны к обсессиям и к компульсивным действиям. Акцент Фрейда (1909, 1913, 1917b, 1918) на фиксации на аналь­ ной фазе развития (примерно от полутора до трёх лет), особен­ но на агрессивных стремлениях, по мере того как они организу­ ются в течение этого периода, был новаторским, конструктивным и далеко не таким нелепым, каким выставляют его разоблачители психоанализа.

Во-первых, Фрейд (1908,1909,1913) заметил, что многие чер­ ты, которые обычно присутствуют в комплексе у людей с обсес­ сивно-компульсивной личностью, — чистоплотность, упрямство, озабоченность пунктуальностью, склонность к сдержанности — яв­ ляются ключевыми вопросами в сценарии приучения к туалету. Вовторых, он обнаружил анальные образы в лексиконе, снах, воспоми­ наниях и фантазиях обсессивно-компульсивных пациентов. У меня есть похожее наблюдение: самое раннее воспоминание одного об­ сессивного человека, которого я лечила, было о том, как он сидел на горшке, отказываясь «делать дело»118. Когда я предложила ему свободно ассоциировать, он описал себя как «зажатого», «держа­ щего всё внутри».

1 1 8 Разговорный аналог оригинального «to produce», дословно «выдавать, продуцировать».

В-третьих, Фрейд заметил, что людей, которых он лечил от об­ сессий и компульсий, слишком рано или слишком жёстко застав­ ляли регулировать функцию кишечника в контексте родительской гиперопеки (Fenichel, 1945). (Поскольку сфинктер прямой киш­ ки до 18 месяцев незрелый, авторитетный совет западным роди­ телям среднего класса в начале XX века приучать к туалету детей на первом году жизни был весьма неудачным. Он способствовал принуждению под флагом родительского усердия и трансформи­ ровал безобидный процесс овладения в соревнование по домини­ рованию-подчинению. Если вспомнить о бытовавшей в то время популярности клизмирования маленьких детей, травматической по сути своей процедуре, которую обычно обосновывали «гигие­ ной», нельзя не впечатлиться садистскими наклонностями куль­ турно санкционированного движения за преждевременный аналь­ ный контроль.)

Связи между анальностью и обсессивностью нашли подтверж­ дение в эмпирических исследованиях (например, Fisher, 1970; Fish­ er & Greenberg, 1996; Noblin, Timmons & Kael, 1966; Rosenwald, 1972; Tribich & Messer, 1974), так же как и в клинических сообщениях об обсессивно-компульсивных склонностях к анальным пробле­ мам загрязнений, времени и денег (MacKinnin, Michels & Buckley, 2006). Классические формулировки по поводу обсессивной и ком­ пульсивной динамики, которые фокусируются на раннем телесном опыте, всё ещё живы и здравствуют (напр. Benveniste, 2005; Cela, 1995; Shengold, 1988).

Фрейд полагал, что приучение к туалету обычно становится первой ситуацией, в которой ребёнок должен отказаться от того, что естественно, ради того, что социально приемлемо. Ответственный взрослый и ребёнок, которого приучают слишком рано, слишком строго либо в атмосфере гнетущей родительской гиперопеки, попа­ дает в силовое противоборство, в котором ребёнок обречён на про­ игрыш. Переживания подконтрольности, осуждения и требований соответствовать расписанию вызывают гневные чувства и агрессив­ ные фантазии, часто связанные с дефекацией, которую ребёнок со временем начинает воспринимать как плохую, садистскую, гряз­ ную, постыдную часть себя. Необходимость контролировать, быть пунктуальным, чистым и разумным, а не терять контроль, не быть беспорядочным, грязным и не впадать в эмоции вроде гнева и сты­ да становится важной для поддержания концепции Я и самооценки.

Создаваемое такими переживаниями жёсткое Суперэго, руковод­ ствующееся принципом «всё или ничего», проявляет себя в ригид­ ной моральной сенсибильности, которую Ференци (1925) иронич­ но назвал «сфинктерная мораль»119.

Базовый аффективный конфликт у обсессивных и компуль­ сивных людей — ярость (из-за подконтрольности) против страха (перед осуждением или наказанием). Но что особенно бросается

вглаза тем из нас, кто с ними работает, этот аффект не сформулиро­ ван, приглушён, подавлен, недоступен или рационализирован и мо­ рализировав (MacKinnon et al., 2006). Многие современные авторы толкуют обсессивную аллергию на эмоции как один из типов дис­ социации (напр. Harris, Gold, 2001).

Обсессивные и компульсивные люди используют слова для сокрытия чувств, а не для их выражения. Большинство терапев­ тов могут вспомнить случаи, когда они спрашивали клиента, как он чувствует себя в связи с неким обстоятельством, и получали в от­ вет, что человек думает. Исключение из правила скрытых эмоций

вэтой диагностической группе касается гнева: гнев приемлем для обсессивного человека, если он уместен и оправдан. Праведное не­ годование, таким образом, вполне терпимо, даже желанно; а раздра­ жение из-за того, что человек не получил желаемое, — нет. Тера­ певты часто чувствуют присутствие нормального реактивного гнева

уобсессивного человека, но пациент обычно отрицает это, хотя мо­ жет иногда признать на интеллектуальном уровне, что его поведе­ ние (в третий раз забыть принести чек, прервать терапевта посреди фразы, скорчить недовольную гримасу) может свидетельствовать

опассивно-агрессивном или враждебном настрое.

Стыд — это ещё одно исключение в общей картине безэмоцио­ нальности обсессивно-компульсивных людей. У них высокие ожи­ дания по отношению к самим себе, которые они проецируют на те­ рапевтов и затем чувствуют неловкость за то, что не дотягивают до собственных стандартов правильных мыслей и поступков. Стыд, как правило, бессознательный, по крайней мере в форме лёгкого чувства досады, и при мягком обращении обычно может быть при­ знан и исследован терапевтом без протеста и отрицания, которое могут вызвать попытки исследовать другие чувства.

1 19 Ференци Ш. К психоанализу сексуальных привычек (1925) // Тело и подсознание.

Снятие запретов с сексуальности. Сборник статей (1919-1933 гг.|. — М.: Nota Bene, 2003.