Часть 3. «Государство рицурё»

ческие источники стали описывать по преимуществу пространство столицы и двора, литературные — ограничили свое видение тем пространством, которое физически доступно взгляду. Активное развитие получило моделирование природы, максимально приближенное к дому (садово-парковое искусство).

Время. «Государство рицурё» начиналось с письменного оформления политически ангажированной концепции прошлого, имевшей своим формальным прототипом китайское летописание. Однако после того, как осознание непререкаемой легитимности правящего рода прочно вошло в качестве основного элемента в модель государственного устройства, потребность в ведении хроник отпала, и прошлое перестало быть объектом активной государственной политики.

Язык. Если VIII в. можно считать временем почти безраздельного господства китайского письменного языка, то впоследствии сфера его использования стала сокращаться. Весьма симптоматичным было появление в период Хэйан новых классов поэтических и прозаических текстов на японском языке, полностью игнорировавших «государственную» тематику в ее китайском понимании. Подобная японизация общего строя жизни видна и в других областях культуры — живописи, скульптуре, архитектуре, костюме и т.д.

Описанные выше тенденции показывают, что японское государство периода Нара (со всеми его атрибутами, включая летопи сание и законодательство) было в значительной степени продуктом волевой деятельности ограниченного круга социальных ре форматоров, а не следствием естественной эволюции японского общества. В связи с этим «оболочка» этого государства и его «содержимое» отличались разительным образом. И на первый взгляд нарекая Япония имела все внешние признаки высокоцентрализованного государства «современного» (т. е. китайского) типа, то| реальные процессы адаптации и «переваривания» новых для японского общества идей, установлений и институтов привели совсем не к тем результатам, на которые рассчитывали творцы законодательных сводов в VIII в. Они стремились построить им перию, напоминающую Китай по своей мощи, размаху и степени централизации. Однако их не слишком далекие потомки оказа лись в стране, где периферия вела жизнь, вполне независимую от центра, где власть императора была скорее номинальной, чем рс альной, и где большинство начинаний VIII в. приобрело не вполнел узнаваемый вид.

121

Глава 1

ПЕРИОД ХЭЙАН (794-1185)

794 г. ознаменовался переносом на новое место императорской резиденции. Строительство новой столицы Хэйанке, по имени которой был назван целый исторический период, ознаменовало собой начало одной из самых ярких эпох японской истории, отмеченной небывалым расцветом культуры и наложившей отпечаток на все дальнейшее развитие страны. Одновременно период Хэйан стал временем эрозии, а затем и полного распада заимствованной из Китая надельной системы землепользования (хандэн) и «государства рицурё», несмотря на все попытки центральных властей остановить этот процесс. Именно в период Хэйан в Японии получили распространение частные земельные владения сёэн и сложилась основанная на коммендациях система вассальных отношений, весьма напоминавшая существовавшую в Западной Европе. Таким образом, можно сказать, что основным историческим содержанием периода Хэйан было становление в Японии феодаль-' кого общества.

* * *

Усиление буддийской церкви не только в культурной и духовной, но и в политической и экономической сферах, и, особенно, события, связанные с монахом Дбкё, создавали вполне реальную опасность для императорской власти. Скорее всего, именно этим и было продиктовано решение построить новую столицу, чтобы «физически» уйти из-под влияния буддийских монастырей и провести ряд реформ, укреплявших центральную власть.

Первоначально строительство нового города началось в На-аока в провинции Ямасиро. Но его неожиданно прекратили и пе-енесли на несколько километров в сторону, где и заложили го-од, которому суждено было оставаться императорской резиденцией вплоть до 1869 г. Прекращение строительства города Нагао-ка, видимо, было вызвано несчастьями, обрушившимися на императорский род и на его ближайших приближенных. Сегодня трудно выяснить все причины принятия решения о возведении новой столицы, но вполне' правдоподобно выглядит предположение о том, что это, в частности, было своего рода демонстрацией силы центральной власти.

122