Глава 3. «Открытие» Японии

60S

Русские, которых японцы встретили на Курилах. Слева женщины и дети с Урупа, справа мужчина с Итурупа

К началу XIX в. японцы располагали определенными сведениями о своем дальневосточном соседе. Частично они были почерпнуты из рассказов айну, непосредственно общавшихся с русскими, из китайских источников, а также от голландцев. Как известно, последние были основным каналом получения японцами сведений о внешнем мире, которые подчас были далеки от действительности. Голландцы, опасаясь конкуренции, зачастую представляли другие страны и народы в

неприглядном свете. Так, в свое время не без участия голландцев реноме России в глазах японцев было серьезно испорчено австрийским офицером польского происхождения и авантюристом по призванию М.Бениовским. Сосланный царским правительством на Камчатку, он бежал оттуда в 1771 г. в Японию, где и сообщил много небылиц об агрессивных намерениях русских; голландцы же не преминули довести их до сведения сегуна.

Посольство Резанова прибыло в Нагасаки в сентябре 1804 г. После долгих проволочек бакуфу аннулировало лицензию на торговлю с Россией, выданную Лаксману. Тому было несколько причин: осложнение социально-экономической обстановки внутри самой Японии, опасения, что уступки России создадут нежелательный прецедент в отношениях с другими странами и в конечном итоге приведут к прекращению изоляции страны, к чему правительство Японии было абсолютно не готово.

Правда, среди японской политической элиты не было единства мнений относительно отношений с Россией. Хотя преобладающей точкой зрения было сохранение статус-кво, т. е. изоляции, некоторые считали, что при этом к России, как близкому соседу, следовало бы относиться по особенному; иначе говоря, считали возможным установить с ней торговые отношения.

Следует отметить, что посольство Резанова, кроме этой главной цели подняло вопрос и о территориальном размежевании, что было своеобразным аргументом для усиления позиции русских при переговорах. Наиболее прагматичные представители бакуфу, такие как Мацудайра Саданобу (в то время возглавлявший управление ПО" охпяир мппгкпгп п/іЛопвм/і р\ """"·"· -■■---.......

421

Часть 4. Закат эпохи Токугава

бость страны и стояли за разумный компромисс. Такую же позицию занимали и торговцы. Однако сегун, заручившись поддержкой императора, которого пугали «вторым пришествием» христианства, дал отрицательный ответ на русские предложения.

Получив отказ, Резанов высказал резкое недовольство и отбыл на север с целью обследования Сахалина, Курильских о-вов, бассейна Охотского и Японского морей. Располагая сведениями об отсутствии единства мнений по вопросу о торговле с Россией в японских правящих кругах, Резанов принял решение продемонстрировать японцам военную силу. В 1805 г. он подготовил проект экспедиции на Сахалин и Курилы, где японцы начали создавать фактории на период путины или охоты. На Итурупе они построили укрепленное поселение и разместили там гарнизон. Резанов Резанов сообщил о своем проекте в Петербург, но,

не получив ответа (хотя для этого было достаточно времени), распорядился направить в 1806 г. на Сахалин и Курилы фрегат, «Юнона» под командованием лейтенанта Н.А.Хвостова и тендер «Авось», командиром которого был мичман Г.И.Давыдов. В результате этого похода были уничтожены несколько японские факторий, а проживавшие на них японцы были взяты в плен (затем почти всех их выпустили, оставив двоих в качестве переводчиков).

Такие жесткие действия не были чем-то необычным в практике международных отношений того времени. Спалив японские фактории, Хвостов передал через одного из пленных письмо, в котором он объяснял представителю бакуфу на Хоккайдо цель своих действий, и обещал спустя год вернуться за ответом. Японская сторона подготовила к этому сроку достаточно позитивный ответ, но Россия опять упустила стратегическую инициативу, не прислав за ним корабль.

Причина этого, скорее всего, была в том, что русский император остался крайне недоволен действиями своих посланцев. Реза нов умер по дороге в Петербург в 1807 г., не сумев убедить власг в правильности своих действий, а Хвостов и Давыдов были по вергнуты наказанию за свое самоуправство. И даже, когда он были представлены к наградам «за отменную храбрость и отличнее мужество», проявленное в сражении в Финляндии, по решению Александра I они не получили их «в наказание за своевольства противу японцев».