346 Ю. Батулин

По выписке из института, будучи в тяжелом состоянии, не отказался от вредных привычек. На обоснованную тревогу дочери не реагировал, ссылаясь: «врачи-то не запрещали». Тогда родственникам было рекомендовано сказать больному правду о его заболевании.

К удивлению близких, он отказался от курения через сутки. Если ранее от него прятали спиртное, то теперь, по рассказам родственников, не замечал бутылку с водкой, специально выставленную на виду. Больной самостоятельно стал прини­мать урину, о чем ранее не желал слышать. Сам готовил настои из трав.

Если бы такое прозрение, да на пару лет раньше...

Согласно опросу англоязычного населения, 70-90% опрошенных больных нас­таивают на праве знать о себе все, 70% французов также ждут полной информации при заболевании.

Миллиардер из США Майкл Рэмер писал: «В феврале этого года мой врач обнаружил опухоль в районе печени. Получив результаты анализов, он позвонил мне и пригласил на консультацию. Доктор ошеломил меня, сообщив, что у меня рак печени и срочно необходима операция. Однако она окончилась безрезуль­татно. Когда я пришел в себя в реанимации, врач положил мне руку на плечо и, глядя в глаза, медленно проговорил: все зашло слишком далеко, я уже ничего не могу сделать. Мои дни сочтены, но это не значит, что я должен лежать и ожидать своей смерти».

У американцев не заведено утаивать онкодиагноз, хотя они не менее других восприимчивы к раку.

Рак — и в Америке рак.

Кстати, это очень больная нация. Но в сознании американцев меньше предрас­судков, а больше разумного рационализма. Они глубоко анализируют жизненные проблемы, после чего осознанно выбирают наиболее рациональный путь их раз­решения. Для американца характерна вера в национальную медицину, потому что альтернативы ей до недавнего времени не было. В 80-х годах мало кто из американ­цев знал о существовании альтернативных методов лечения. И это несмотря на то, что у истоков движения «за натуральную гигиену» (восстановление организма безлекарственным методом) стояли прогрессивные деятели США.

Страны Востока и СНГ «заразили» Запад природными методами лечения. Уче­ные из России, Украины, других стран, уехавшие на «заработки» в США, ускорили этот процесс. Американцев долго агитировать не надо: они очень восприимчивы ко всему жизненно-рациональному и более дешевому. В 1993 году статистические исследования показали, что треть американцев уже прибегали к методам альтер­нативного лечения, где не рекомендуют пользоваться дорогостоящими лекарства­ми. Затраты на развитие альтернативной медицины достигли нескольких милли­ардов долларов в год.

Меня удивило, когда после трех сеансов Чикаго — Киев пациентка из Америки написала:

В силу малого опыта представители альтернативной медицины Запада не успе­ли внести свой вклад в лечение рака безлекарственным методом. Однако их инте­рес к это му растет.

Частный врач С. Брэтмен (США) пишет: «Профилактическая ценность не­традиционных методов в данном случае высокая. Эпидемиологические исследо-

Учу жить без лекарств 347

вания показали, что нежирная полувегетарианская диета резко снижает веро­ятность заболевания всеми формами рака».

Прошу прощения за излишнюю увлеченность американскими проблемами.

Вернемся к вопросу: надо ли объявлять онкобольному истинный диагноз?

Попробуем встать на позицию врачей, которые не сообщают больному о забо­левании раком под предлогом гуманности. Тогда почему объявляются такие диаг­нозы, как инсульт или инфаркт? От этих заболеваний умирают в течение несколь­ких дней и даже часов, в то время как многим онкобольным продлевается жизнь на годы. Дело не в гуманности к онкобольным, а в ведомственной инструкции.

Если врач говорит онкобольному правду, он честно выполняет свой долг перед ним. Карма врача будет чище, психика здоровее. Ему не надо будет хитрить при назначении лечебных средств, изворачиваться при разговоре с больным. Наконец, не надо будет отворачивать глаза, если принятые меры окажутся нерезультативны­ми. Не следует забывать, что онколог всю трудовую жизнь имеет дело с тяжело­больными людьми. А это так непросто. Но это еще не все.

Механизм лечения «того, чего нет» существенно отличается от механизма лече­ния «того, что есть».

Сознание больного включается в процесс лечения после поступления в голов­ной мозг информации о диагнозе. Центральная нервная система эту информацию «закладывает» в подсознание.

Если при раке легких больному объявят, что у него пневмония, то сознание больного воспримет именно эту информацию. Психика, энергетическая и иммун­ная системы начнут «работать» в унисон с информацией. Лишь подсознание пери­одически может выдавать необоснованную тревогу.

Лекарственные поступления в организм будут «кодироваться» сознанием на ликвидацию пневмонии, а не рака. Принимая их, больной будет надеяться на улучшение состояния. Закономерно, что улучшения не будет, в то время как ухудшение не заставит долго ждать. Обострение заболевания вызовет у больного недоумение, потому что он ждал улучшения состояния. Больной вправе потребо­вать принятия дополнительных мер по лечению воспаления легких, а назначать ему будут... химию или облучение. Правдиво информированный больной в подоб­ной ситуации не окажется никогда, потому что он будет готов ко всему.

Считать онкобольных глупцами невежливо. Думать, что обреченные больные уже не способны распознать обман, кощунственно.

Правдивый диагноз может ввергнуть больного в шок, говорят врачи. Да, мо­жет.

Рано или поздно шок пережить ему придется. Узнав про обман, больной полу­чит более сильный шок. К этому времени его организм будет ослаблен прогресси­рующей болезнью, безуспешным лечением. Онкобольной поймет, что упущено время на поиск альтернативного лечения. Он будет в обиде на врачей, родственни­ков, утаивших от него правду.

Пример из практики.

Онкобольная Антонина А. (65 лет): «Я уже очень плохо себя чувствовала: темпе­ратура, слабость, боли, живот вздут и очень плотный. Решили срочно опе­рировать».