Учу жить без лекарств 281

фоне сугубо диетического питания, а его тоже не каждый может выдержать — срываются. Но Иван Алексеевич — не по годам сильный и волевой человек. И я видел, что он выберется из беды,

Через три дня я понял, что буду жить, — сказал Иван Алексеевич. — У меня появился аппетит, я стал понемногу себя обслуживать. А то, смешно сказать, звал четырехлетнего внука, чтоб подтянул мне штаны.

Все, кто лежал с отцом в палате, умерли, —рассказывает Николай Иванович.

Через полгода после выписки отца поехал я в Ивано-Франковск по работе, решил проведать соседа отца по больнице — могучего и крепкого на вид сорока­летнего Петра, который страдал раком желудка. К сожалению, не застал его в живых.

Когда подошел срок для повторного лечения, сын уговорил отца поехать в больницу на обследование.

Наверное, мы ошиблись с диагнозом, — удивленно разводили руками врачи.

Никаких признаков онкозаболевания у него не обнаружили. И вот уже пятый год он живет, радуется солнцу и траве, хлопочет потихоньку по хозяйству и ждег внука из Киева на каникулы...

Публикация убавила число не верящих мне и прибавила сторонников. Интерес к поднятой теме нарастал. Делались попытки узнать, располагаю ли я другими подобными фактами исцеления онкобольных. Многих буквально шокировало, что в газете были названы истинные биографические данные онкобольного и место его проживания. В село стали приезжать люди, чтобы посмотреть на боль­ного и поговорить с ним. В редакцию газеты писали, звонили, приезжали. Работ­ники редакции, жертвуя личным спокойствием, прикрывали меня, как могли.

Принимать больных в такой обстановке было бы самоубийством. Приходилось периодически уезжать в Россию.

Бытует мнение, что экстрасенсы и целители выходят на прессу ради притока пациентов. Бывает так. Со своей стороны считаю, что зазывать больных на прием через объявления недопустимо. Если к целителю не идут люди без рекламы, зна­чит, он слаб как профессионал. Рекламой для целителя может быть только резуль­тат его работы. О хороших результатах исцеления в народе узнают быстро. Жаль, что психологическая реакция больных на длинную очередь к целителю иногда намного сильнее, чем на результат его работы. Очередь не может служить мерилом популярности врачевателя.

Во-вторых, если за дверью приемной толпится очередь, даже самый добросо­вестный целитель хорошо работать не сможет. Он будет спешить, допускать ошибки, но в то же время радоваться, что очередь обеспечит ему доход, а заодно и имидж.

Для моего имиджа одной публикации об исцелении онкобольного было недос­таточно. Требовалась более надежная страховка от возможных нападок за бесце­ремонное вмешательство в запретную онкологию.

Недостатка в пациентах тогда не было, но сдерживал морально-этический фак­тор. Хотелось, чтобы и очередной герой газетной публикации, по официальному заключению медицины, был из числа безнадежных. Чтобы со страниц газеты вновь прозвучали истинные биографические данные, а не вымышленные. Нужен был смелый человек, уверенный в исцелении от рака. Я входил в азарт.