V. Личные отношения между супругами

Личные отношения между супругами, по самой природе своей, не могут быть нормированы подробными юридическими правилами. Оттого и в писанном нашем праве такие правила сводятся к весьма немногим положениям юридического свойства, каковы обязанность жить вместе, обязанность доставлять жене пропитание и содержание, обязанность повиновения и т. п., скудость же чисто юридических норм восполняется некоторыми правилами нравственного характера, лишенными большей частью юридической санкции (т. X, ч. 1, ст. 103. 106. 107). Тем не менее можно ожидать и от народно-обычного права подробной юридической нормировки личных отношений супругов. Обычные правила по этому предмету, говоря вообще, сводятся почти к тем же немногим положениям, какие находим и в писанном праве. Но дело в том, что общие суды обыкновенно уклоняются от разбора дел, касающихся личных прав супругов, тогда как волостные суды, напротив, большей частью принимают такие дела к своему рассмотрению, разрешают споры, касающиеся личных прав супругов и нередко виновных в нарушении таких прав подвергают наказанию, чем, по заявлению крестьян одной местности, и поддерживаются личные права супругов*(1618). Понятно, вместе с тем, что большинство дел подобного рода заканчиваются в волостных судах такими решениями, которые выходят за пределы права гражданского, но и эта сторона волостной юрисдикции не может быть нами оставлена совершенно без внимания, так как в противном случае было бы не вполне ясно, насколько и в какой мере признаны и ограждены личные права супругов в крестьянском быту. Обращаясь к систематическому изложению этого предмета, следует, как мы думаем, иметь в виду, что сфера личных отношений супругов обнимает собою две категории прав и обязанностей: одну из них составляют те правоотношения, которые можно назвать лично хозяйственными, каковы: обязанность совместного жительства и обязанность давать содержание и жилище; другая же слагается из отношений чисто личных, каковы: обязанность супружеской верности, обязанность повиновения и обязанность уважения личности. В таком порядке мы и изложим те юридические начала, какие по настоящему вопросу встречаются как в решениях волостных судов, так и в показаниях самих крестьян. При этом, однако же, следует иметь в виду, что в основе всех личных отношений между супругами в крестьянском быту, точно также как и по началам писанного права, лежит принцип власти мужа над женой, и что он господствует даже в сфере тех правоотношений, которые заключаются существенно в обоюдных обязанностях супругов, так что преимущество оказывается почти всегда, более или менее, на стороне власти.

I. Из существа брачного союза вытекает, прежде всего, обязанность супругов к совместному жительству. Поэтому не только в писанном законе, но и в народных воззрениях, как видно из судебных споров и решений, одним из основных начал брачного права признается правило, что супруги обязаны жить вместе*(1619). Тем не менее, судя по количеству решений волостных судов, случаи самовольного оставления одним супругом другого повторяются весьма часто, обыкновенно вследствие семейных ссор и неприятностей, а также по причине развратного поведения того или другого супруга и жестокого обращения. Суды, в большинстве случаев, настаивают на строгом исполнении означенной обязанности, допуская, впрочем, иногда и уклонения от такого требования в особенно уважительных случаях.

Обязанность совместного жительства, по-видимому, есть обоюдная, но на самом деле она относится преимущественно к жене. Из массы дел, возникавших вследствие нарушения этой обязанности, видно, что жена не только не в праве оставлять своего мужа навсегда, но даже не должна и на время самовольно отлучаться из дома мужа, без его позволения, и что волостные суды обыкновенно требуют возвращения жен к мужьям и внушают не дозволять себе самовольных отлучек*(1620). Таких мер суды придерживаются почти постоянно, несмотря ни на жестокое обращение мужа с женой, ни на семейные ссоры, хотя эти обстоятельства, сами по себе, и не оставляются без последствий (о чем будет сказано ниже). Притом суды не довольствуются водворением и внушением, а нередко подвергают виновную в самовольной отлучке и уголовному наказанию,- чаще всего аресту на несколько дней, иногда общественным работам*(1621), а также, хотя и редко, наказанию розгами. В одном решении наказание розгами было соединено с арестом*(1622); впрочем судьи, постановившие такой приговор, за его противозаконность сами были привлечены к уголовной ответственности.

Родители и родственники виновной в самовольном уходе жены от мужа, принявшие ее к себе, также иногда подвергаются какому-либо наказанию. Так, по поводу жалобы свекра на сноху свою (жену сына), которая "без всякой причины" ушла к своему отцу, суд определил: отца, за делание потворства своей дочери, выдержать под арестом четыре дня и внушить ему, чтобы он ее к себе жить не принимал*(1623). Другие примеры: за "невыдачу" дочери своей, выданной в замужество, подвергнуть отца аресту на шесть дней и приказать выдать дочь*(1624); отец, уведший дочь из дома ее мужа, подвергнут был семидневному аресту, со внушением на будущее время не уводить дочь свою от мужа*(1625). Мать, признанная волостным судом виновной в расстройстве семейной жизни дочери, также была подвергнута аресту на три дня, со внушением отнюдь не ходить в деревню (такую-то) к дочери*(1626). В одном случае оказались виновными и мать и отец: первая, как более виновная в потворстве своей дочери быть непокорной мужу и его родителям, была подвергнута 5-дневному аресту, а отцу, "на первый раз", сделано "строгое внушение, чтобы он на будущее время не осмеливался приглашать к себе дочь без согласия ее мужа, в противном случае взыщется с него по закону"*(1627). В другом подобном случае отец и мать также оба оказались виновными в том, что "передерживая родную дочь свою, выданную в замужество, скрывали ее у себя, чем нарушили прямой закон бракосочетания, но наказан один отец: "за передержательство у себя дочери и за явное склонение ее бросить мужа", он подвергнут трехдневному аресту при волостном правлении*(1628). Укажем еще случай, в котором и мать и отец были наказаны: мать была подвергнута аресту на 7 дней, а отец наказанию розгами (20 уд.), с строгим внушением, "чтобы они на будущее время дочь свою от мужа ее не разлучали, под опасением наибольшего взыскания"*(1629). Точно так же и другие родственники, напр. сестра жены, уговорившие ее оставить мужа, подвергаются наказанию (аресту)*(1630).

Если принять во внимание все вышеприведенные факты, а именно: что самовольные отлучки жен влекут за собой уголовную ответственность,- что самовольно ушедшая жена обязывается судом возвратиться к мужу или водворяется в его или родителей его доме*(1631),- что суд постановляет о понуждении жен возвратиться в дом мужа через сельского старосту*(1632),- что даже поручается деревенскому десятнику "наблюсти за житьем жены", присужденной возвратиться к мужу в дом свекра*(1633),- то едва ли окажется правильным мнение, будто наши крестьяне ничего не знают о праве требовать жен для совместного жительства*(1634). Напротив, упомянутые решения волостных судов прямо показывают, что дела подобного рода возбуждаются по жалобам самих же крестьян, и что им вполне известно право мужа требовать привода жены в его дом, а на заявления жен, вроде того, какое было сделано одной крестьянкой, что она не знает закона, который обязывал бы ее жить в доме мужа*(1635), волостные суды не обращают внимания. Из одного решения можно даже заключить, что муж вправе, и не обращаясь к суду, принять меры к задержанию жены в случае ее самовольной отлучки*(1636). С другой стороны, однако же, не всегда и волостные суды удовлетворяют просьбу мужа о насильном приводе жены; так, в одном случае, суд не нашел оснований неживущую с мужем жену привлечь к нему насильно, а предоставил мужу право просить ее к себе добровольно*(1637).

На отдельное от мужа жительство, по народным воззрениям, жена имеет право только с его согласия. В практике волостных судов нередко встречаются случаи, что жена, вследствие несогласия с мужем и его родными, требует паспорта на отдельное жительство; но паспорт ей выдается лишь с разрешения мужа, в противном случае суд отказывает просительнице*(1638). Мужья, в большинстве случаев, соглашаются на выдачу жене отдельного вида на жительство, но при это обыкновенно ставят условием, чтобы она уплачивала мужу определенную денежную сумму на наем, вместо нее, работницы, или на одежду, приготовление которой лежит на обязанности хозяйки*(1639).

Впрочем, иногда и без согласия мужа, волостные суды удовлетворяют просьбу жены о выдаче ей отдельного вида на жительство. Это бывает, напр., в том случае, когда муж растратил имущество, продал его или отдал в чужие руки, и таким образом лишился возможности содержать при себе жену. Так, из одного решения видно, что жена просила волостной суд выдать ей на прожитье письменный вид сроком на один год; муж ее не изъявил на это согласия; - приняв во внимание, что на основании прежде состоявшегося приговора просительница обязана проживать вместе с мужем, но имея в виду обстоятельства, оказавшиеся впоследствии (муж продал свой дом и землю отдал в аренду), вследствие которых он не может содержать при себе жену, вол. суд определил: выдать на жительство в России письменный вид сроком на шесть месяцев*(1640). Точно так же, и в тех случаях, когда прекращение семейных раздоров представляется затруднительным, волостной суд иногда собственной властью, по требованию жены, разрешает ей отдельное от мужа жительство; так напр. крестьнка Г. жаловалась на грубое обращение мужа и просила дозволить ей жить с детьми отдельно, с тем чтобы получать достаточно деньгами и натурой на содержание детей: волостной суд удовлетворил ее просьбу и предписал ей жить отдельно от мужа, не беспокоя его более жалобами*(1641). Наконец, от обязанности к совместному жительству, по обычаям одной местности, жена освобождается вследствие неспособности мужа к брачному сожитию и, сверх того, вправе потребовать от него денежного вознаграждения*(1642). В других же местностях такое обстоятельство не дает жене права на отдельное жительство, даже в том случае, когда уже начато бракоразводное дело. Так, П. жаловался, что В. содержит в своем доме его П. сноху (а свою дочь) Л., чем расторгает брак с его сыном М.; В. показал, что Л. проживает в его семействе из сожаления, так как она, по болезни своего мужа и неспособности его к сожительству с женой, требует родительского призрения; в дополнение к этому В. заявил, что он неспособности мужа Л. к брачному сожительству им подано епархиальному начальству прошение, до решения которого он В. не желает отпустить дочь свою Л. в дом мужа. Вол. суд, находя, что В. не вправе отклонять дочь свою от сожительства с мужем и доказательств неспособности зятя не представил, приговорил: выслать Л. из дома В. через старосту, с тем, чтобы В. не осмеливался более держать Л. у себя*(1643).

Однако, судя по числу известных нам решений, в коих судом разрешено было жене, без согласия мужа, отдельное от него жительство, случаи подобного рода представляются исключениями из общего правила об обязанности супругов к совместному жительству, исключениями, к которым суды прибегают неохотно, не столько из уважения к главенству мужа либо из пренебрежения к правам личности женщин, сколько по тому соображению, что отдельное жительство жены лишает дом необходимой рабочей силы.- Но, с другой стороны, отдельное жительство жены по взаимному между супругами согласию - явление весьма обыкновенное. Независимо от тех указанных выше случаев, когда муж дает свое согласие на выдачу жене паспорта, между супругами составляются иногда особые по этому предмету договоры, которые записываются в книги волостных судов. С точки зрения народно-обычного права, такие договоры не заключают в себе ничего противозаконного, между тем как по закону прямо воспрещаются всякие акты, заключающие в себе условие жить супругам в разлучении и вообще клонящиеся к самовольному разлучению супругов (X, ч. 1, ст. 46 и 103). Вот образец подобного договора: "1871 г. мая 30 дня мы, нижеподписавшиеся, крестьянин И. и жена его Н. заключили между собой в волостном суде сию сделку в следующем: 1) я, И., добровольно, в отвращение наших семейных распрей, дозволяю жене моей получить из волостного правления годовой паспорт и жить ей там, где она пожелает, с тем, дабы она уплатила мне в течение года 12 рублей в следующие сроки: 6 июня 3 р., 20 июля 3 р., 1 окт. 3 р. и к пасхе 1872 г. 3 р.; 2) а я, Н., обязуюсь уплатить мужу моему 12 руб. в означенные в пункте 1 сроки, с тем, чтобы муж мой больше сего от меня требовать ничего не мог, в чем сию сделку и утверждаем нашим подписом"*(1644). Иногда такие соглашения, прямо со слов супругов, записываются в книги волостных судов. Указание на такие сделки находим напр. в следующем решении волостного суда: муж объяснил, что он действительно наносит жене побои за оскорбление его семейства неприличными словами и добавил, что он жить с ней более не желает, на что жена сказала, что и она с мужем своим жить также не желает и за притеснения ничего взыскивать с своих оскорбителей не желает, а потому суд постановил: миролюбивую сделку их записать в книгу приговоров"*(1645). Еще пример: "по делу о ссоре кр. Ф. с женой и сыновьями волостной суд утвердил полюбовную сделку, по которой жена с сыновьями обязалась жить от мужа отдельно"*(1646).

Говоря о праве мужа требовать совместной жизни с женой, следует упомянуть, что из того же права вытекает обязанность жены следовать за мужем при перемене им места жительства. Эта обязанность жены признается вполне и волостными судами, которые однако иногда освобождают жену от исполнения этой обязанности вследствие жестокого обращения с нею мужа и неуживчивого его характера*(1647).

До сих пор мы говорили о совместном жительстве, как об обязанности жены, но это, вместе с тем, и обязанность мужа, так что право требовать совместного жительства принадлежит не только мужу, но и жене. Поэтому она в праве требовать судебным порядком, чтобы муж не уклонялся от совместного жительства, и волостные суды признают такие требования уважительными; так напр. в одном решении прямо сказано: "объявить К., чтобы он не уклонялся от совместного жительства с женой своей"*(1648). Нельзя однако же не заметить, что означенным правом жены вовсе не обусловливается обязанность мужа просить дозволения жены на временные отлучки, как напр. для заработков или иных промышленных целей, так что о самовольном уходе мужа, в этом смысле, не может быть и речи. Право жены требовать совместного жительства относится собственно к тем случаям, когда муж, по каким-либо причинам, удаляет ее из своего дома; в таких случаях, если жена обращается к суду с просьбой о том, чтобы муж принял ее в дом снова, суд обыкновенно удовлетворяет такую просьбу, особенно если муж сам известен с дурной стороны. Так, по одному делу, на спрос волостных судей муж объяснил, что он с женой своей не живет вследствие развратной ее жизни, но ясных доказательств не представил; суд постановил: "так как все раздоры между ними происходят преимущественно от излишнего употребления мужем крепких напитков, и имея в виду, что жалоба на него принесена в первый раз, то обязать его подпиской, чтобы взял к себе жену в дом и жил бы с нею, как надлежит православному"*(1649). Хотя в этом решении суд сослался и на закон, но нет основания полагать, чтобы право жены требовать от мужа совместного жительства не соответствовало народным воззрениям по этому предмету, тем более, что случаи таких требований нередки и означенное право жены пользуется судебной защитой, как видно и из других, подобных приведенному, решений волостных судов*(1650). Встречаются, правда, и противоположные воззрения, отзывающиеся строгим принципом мужской власти, как напр. по обычаям, соблюдаемым в одной из малороссийских губерний, "муж имеет право, при безнравственном поведении жены, отказать ей от сожительства и отправить ее к родителям или родственникам"*(1651). Встречаются и другие случаи уклонения мужа от сожительства с женой*(1652). Но многие факты, относящиеся к разным местностям, свидетельствуют, что семейная власть мужа, о которой еще будет речь ниже, имеет и в крестьянском быту свои пределы по отношению к праву жены на совместную с ним жизнь. Так, кроме случаев, указанных выше, приведем еще один, в котором, по причине дурного поведения, муж просил даже дозволения "отделиться" от жены (вероятно - удалить ее от себя), именно: "А. жаловался на распутное поведение жены своей Д. и просил позволения отделиться от нее; суд постановил: арестовать Д. за дурное поведение на три дня, а потом она обязана опять жить вместе с мужем мирно и почитать его и его родителей"*(1653); очевидно, что по смыслу этого решения не только собственною властью муж не вправе удалить жену из своего дома, но даже просьба его о том оставляется судом без уважения.

II. Кроме совместного жительства, на муже лежит обязанность давать жене содержание. Эта обязанность обусловливается сама собой уже тем, что супруги живут вместе, общим хозяйством, и сводится, по крайней мере, к тому, что муж не вправе, как сказано выше, отказывать жене в жилище; поэтому и суды удовлетворяют жалобы жен в случае нарушения мужьями этой обязанности*(1654), понимая при этом под "содержанием" прежде всего доставление жене жилища*(1655). Но предполагается, что и сами средства жизни должны быть доставляемы мужем. В этом смысле волостные суды, в своих решениях, высказывают иногда, что муж обязан иметь о жене, равно как и о детях, попечение*(1656), и за небрежность в исполнении этой обязанности подвергают мужей наказанию; так, жена жаловалась, что муж изводит из дома все хозяйство, ежедневно пьянствует, а ей не дает хлеба на пропитание: суд подвергнул виновного наказанию розгами*(1657).- Бывает однако нередко, как мы видели выше, что мужья, не желая жить с женами, удаляют их из своего дома, прогоняют: в таких случаях, если суды и сами находят, что супругам не ужиться вместе, тем не менее обязывают мужей давать женам какое-либо помещение или, по крайней мере, средства пропитания. Так, в одном случае, суд обязывает мужа, выгнавшего жену, дать ей амбар на келью и на пропитание 10 пудов пшеницы и 5 пудов пшена*(1658); в другом случае, суд определил, по жалобе жены, обязать мужа навсегда, если не желает жить с женой, выдать ей с сыном ежемесячно два пуда муки и 6 руб. деньгами, в первых числах каждого месяца, по смерть жены*(1659); или, также суд обязывает мужа, не желающего жить с женой, отдать ей носильную одежду и давать на пропитание 25 р. сер. в год*(1660). Приведем еще несколько примеров: так, вследствие жалобы жены, суд постановил: "так как муж живет с женой отдельно и не воспитывает своих детей, то обязать его выдавать детям на прокормление ежемесячно по 2 р. 60 коп."*(1661); другой пример: суд, находя, что "по общим правилам муж обязан кормить жену с детьми и доставлять ей все жизненные потребности", постановил: "согласно местным обычаям, предоставить волостному и сельскому начальству обязательно заставить его купить избу для жены с детьми ее, а на продовольствие с озимых посевов отобрать от него на одну душу земли во всех полях и предоставить ей в полное распоряжение; а платеж податей и повинностей возложить на мужа впредь до возраста малолетних детей их"*(1662).

Точно так же, муж не освобождается от обязанности давать жене, при детях, содержание и в том случае, если она сама, по причине жестокого с нею обращения мужа, не желает с ним далее жить: в одном из подобных случаев, вследствие просьбы жены, чтобы суд назначил ей по своему усмотрению содержание на год из средств мужа, хотя на одних детей, суд постановил: "приняв в основание болезненное состояние жены, и в виде исправительной меры, выдать из средств мужа в распоряжение жены, на один год, для содержания малолетних, 2 четверти ржи и 2 м. пшена"*(1663). Из приведенных в этом решении мотивов видно однако же, что означенная обязанность не безусловно падает на мужа в том случае, если жена произвольно уклоняется от совместного с ним жительства: напротив, есть примеры, что суды прямо отказывают женам, в таких случаях, в просьбах о выдаче им содержания. Так, жена жаловалась, что муж "ведет противозаконную жизнь и не доставляет ей продовольствия по жительстве ее отдельно от него"; суд, "принимая во внимание добропорядочную жизнь мужа и то, что жена, за всеми убеждениями, на совместное жительство не согласилась", суд определил: "если она и впредь не убедится жить вместе, то чтобы продовольствие для себя приобретала своими трудами, имея пока еще здоровые силы; что же касается до прекращения противозаконной жизни ее мужа, то, если иметь ясные доказательства, обратилась бы в подлежащее место"*(1664). - Не так бывает в том случае, когда супруги желают разойтись добровольно: в одном из подобных случаев суд, дозволив супругам "разделиться", обязал мужа дать жене и дочери необходимое для пропитания*(1665). - Взамен постоянного содержания, суды иногда присуждают выделить какую-либо часть из имущества*(1666). - Неимение определенной оседлости также не освобождает мужей от обязанности давать жене с детьми содержание; так, в одном из таких случаев, суд определил: приказать, чтобы муж ежегодно уплачивал на содержание жены и малолетней дочери 15 р. в такие-то сроки, и "строго внушить ему, чтобы он не бросал свое семейство без всякого жизненного содержания"*(1667). - Наконец, иногда суд и сам делает распоряжение, чтобы из денег мужа, взысканных в его пользу или хранящихся в волостном правлении, сделана была жене, по ее просьбе, выдача на пропитание*(1668). - Заметим еще, что в состав содержания входит, и по обычаю, особые расходы, как напр. на крещение дитяти. Так, в одном случае, вследствие жалобы, что "муж отказывается от расхода при приведении в христианскую веру новорожденного младенца", суд постановил: "взыскать с мужа родильницы 2 р., и внушить, чтобы на будущее время не уклонялся от обряда христианского и расходов, имеющихся в обычае при крещении новорожденных"*(1669).

III. Обращаясь к чисто личным отношениям между супругами, следует, конечно, прежде всего, обратить внимание на то, что в жалобах об уклонении супруга от совместного жительства, о коих мы говорили выше, не всегда разумелось только нарушение обязанностей жить неразлучно, вместе, но и уклонение от "сожития", как обязанности "супружеской". В случаях подобного рода супруг в праве требовать и судебной защиты, и жалобы на уклонение супруга от сожития действительно принимаются волостными судами, как видно, напр., из следующего случая: по поводу жалобы крестьянки И. на обиды и побои, наносимые ей в семье мужа, и на то, что ее гонят из дома, она заявила в суде, что "все неудовольствия происходят от того, что муж ее не исполняет к ней супружеских обязанностей, на что он возразил, что на будущее время супружеские обязанности будет исполнять и жену свою вести как прилично добропорядочному мужу, на что изъявила согласие просительница И."; по выслушании всего, суд постановил: просительницу ввести в семейство к мужу, а старосте поручить "иметь за их семейным обращением строго наблюдение"*(1670).

К категории супружеских обязанностей относится и то, что супруги, как подтверждалось нередко и в решениях волостных судов, обязаны наблюдать в отношении друг друга супружескую верность. Право требовать верности принадлежит как мужу, так и жене, хотя, заметим мимоходом, нарушение супружеской верности, по-видимому, не считается волостными судами за важное нарушение супружеских прав: нарушивший ее супруг присуждается обыкновенно к сравнительно легкому уголовному наказанию. Большинство дел о нарушении супружеской верности возникает по жалобам мужей и жен, которые, если жалоба мужа подтвердится на суде, присуждается к кратковременному аресту, весьма редко к наказанию розгами, или к общественным работам. Что же касается изобличенных в неверности мужей, то за это им никакого, по-видимому, наказания не полагается, как это видно напр. из следующего решения: М. жаловалась, что муж ее И. живет в разврате, даже и пищу ведет от нее отдельно (по объяснению И. она сама того пожелала); волостной суд постановил: "И. обязать вести семейный быт с женой своей законным порядком*(1671).

IV. Как по закону муж, в силу своей супружеской власти, имеет право требовать повиновения от жены (т. X, ч. 1, ст. 107), так и по обычному праву жена обязана повиноваться мужу, оказывать ему почтение и жить с ним в согласии. В волостных судах, чаще прочих, возникают дела по жалобам мужей на жен за неповиновение и за нарушение семейного согласия. Обыкновенно волостные суды внушают женам, чтобы они повиновались мужьям*(1672), и присуждают их, за неповиновение и непочтение, к наказанию, чаще всего к аресту*(1673), а иногда и к наказанию розгами*(1674); встречаются случаи, что за неповиновение мужьям жены подвергаются и общественным работам*(1675).

Не следует однако же думать, что жалобы суду на жен вызываются одним непослушанием их или непокорностью: обыкновенно случаи неповиновения мужьям усложняются более или менее тяжкими нарушениями супружеских прав, напр. самовольной отлучкой, развратным поведением и т. п. В случаях же менее важных мужья обыкновенно сами расправляются с женами, унимают их, "учат"*(1676). Весьма нередки и случаи, что для исправления жены или для приведения ее к повиновению мужья прибегают к истязаниям и побоям. Нельзя сказать, чтобы по понятиям крестьян власть мужа над женой давала ему безусловное право жестоко обращаться с нею, обижать ее, несмотря даже на то, что она оказывает ему непочтение. Если бы убеждение в безусловности такого права было в крестьянском быту твердым и непоколебимым, то жертвы мужского произвола оставались бы постоянно безответными. Между тем, этому явно противоречит самый факт беспрерывного обращения к суду обиженных жен, и волостные суды почти повсюду, хотя и указывают в таких случаях на необходимость, чтобы жены повиновались мужьям, тем не менее присуждают последних, по жалобам жен, за жестокое обращение, побои и даже за обиды словами, к взысканию уголовному, обыкновенно к наказанию розгами*(1677). Даже и в том случае, если муж дает повод к дурному обращению с женой ее детям, он присуждается также к наказанию (розгами), как это видно, напр., из следующего случая: крестьянка А. жаловалась, что муж ее притесняет ее, а вследствие этого не слушаются дети, взятые под призор их обоих, со всем имуществом после первого ее мужа, по приговору сельского схода; волостной суд приговорил: за обиду жены-просительницы через ее детей наказать мужа розгами 15 уд.*(1678)

Кроме наказания розгами, муж, виновный в жестоком обращении с женой или в обиде ее, приговаривается волостными судами к аресту*(1679), который, в одном случае, был соединен с употреблением арестованного на общественные работы*(1680); иногда же отдается виновному на выбор - подвергнуться ли наказанию розгами или аресту*(1681). - Из других наказаний, за жестокое обращение с женой и обиды, виновные мужья приговариваются к денежному штрафу в пользу мирских сумм*(1682), или к выговору, замечанию либо внушению*(1683).

Надо полагать, что за дурное обращение с женой муж наказывается лишь с ее согласия; если же она не требует наказания мужа, виновного в жестоком обращении или обиде, или заявляет, чтобы были приняты какие-либо другие меры к водворению между ними согласия, то наказание не назначается. Волостной суд, как мы видели, ограничивается и одним внушением, чтобы муж воздержался от дурного обращения с женой на будущее время, к чему, по требованию жены, или по собственному усмотрению суда, обязывается иногда подпиской. Так, напр., К. жаловалась на нанесение ей мужем ее побоев, причем не желала объяснить причины их, а только просила обязать мужа подпиской, чтобы он на будущее время не бил ее: волостной суд исполнил просьбу жены, но "не наложил на мужа никакого взыскания, так как жена того не желала"*(1684). В другом случае, суд ограничился отобранием подписки, так как жена, в избежание семейных неприятностей, не желала чтобы муж ее был наказан*(1685); иногда и без всякой просьбы обиженной стороны суд, по собственному усмотрению, вместо наказания, обязывает мужа подпиской*(1686). Но иногда подписка отбирается также независимо от наказания; так напр., в одном случае муж, за нанесенные жене побои, был приговорен к наказанию розгами, с отобранием подписки не причинять ей никаких обид*(1687). Тем, что наказание зависит от потерпевшей стороны, главным образом и можно объяснить решения волостных судов, которыми на виновного в жестоком обращении супруга не налагается нередко никакого наказания, а делается ему, как мы видели, лишь внушение (с подпиской или без нее), или же супруги обязываются судом жить в согласии*(1688).

Иногда волостные суды не подвергают наказанию виновного в побоях мужа и в том случае, если сама жена подала к этому повод. Так, кр-ка М. жаловалась на своего мужа, что он бил ее кулаками и таскал за волосы (по его словам за то, что она оказывает ему непокорность), чрез что вытащил у нее значительное число волос на голове; волостной суд, видя, что она и в присутствии правления обходится с ним довольно дерзко и грубо, постановил отказать ей в иске*(1689). Впрочем подобные решения попадаются довольно редко: обыкновенно волостные суды относятся довольно строго к мужьям, которые позволяют себе жестокое и грубое обращение с женами, как показано выше. Даже и в случае взаимности обид между супругами суд иногда не оставляет жалобы без последствий, но наказывает и истца и ответчика*(1690), а также лиц, допустивших между ними несогласия, как это видно, напр., из следующего случая, в котором суд подверг наказанию розгами чуть не всю семью: "мужу дать 20 розог за то, чтобы не обижал жену напрасно, жене его 10 розог, чтобы не возражала против слов и говоров своего мужа, матери ее и отцу по 10 розог, чтобы не пущали свою дочь к спорам против своего мужа"*(1691).

Между тем как случаи жестокого и грубого обращения мужей с женами встречаются весьма часто и во всех почти местностях,случаи жестокого обращения жен с мужьями почти не бывают; но если до суда доходит жалоба о жестоком обращении с мужем, то виновная жена подвергается также наказанию. Так, в одном случае, муж жаловался, что жена связала его и высекла больно крапивой; жена объяснила, что муж пьянствует и гонит ее с детьми из дома: суд приговорил мужа за пьянство к аресту на трое суток, а жену его "за неприличное обращение с мужем" к аресту на двое суток*(1692).

Из приведенных фактов видно, что во многих местностях волостные суды, в случае обид, наносимых одним супругом другому, прибегают обыкновенно к наказанию виновного, чем, по заявлению самих крестьян, и поддерживают личные права супругов*(1693). Встречается, однако же, как мы видели, немало и таких примеров, что в делах по жалобам жены на мужа и наоборот, суды ограничиваются одними выговорами и внушениями, с отобранием при этом подписок или без них, словом - стараются оканчивать подобные дела примирением супругов, считая иногда и невозможным наказывать кого-либо из них, так как "кто их там разберет, прав ли муж или жена"*(1694), т. е. потому, что суду весьма не желательно вторгаться в область семейных отношений, а разбирая дела между супругами, он не всегда и может составить себе убеждение в правоте или виновности сторон. По этим же, как надо полагать, соображениям волостные суды, если и принимают к разбору дела между мужем и женой, то, в случае затруднений в их разрешении, отсылают их к высшим властям. Сюда можно отнести, напр., следующий случай: А. жаловалась, что муж ее М. постоянно бьет ее смертельно; сельский староста не одобрил ни того ни другую; вследствие этого, суд положил было обязать их подпиской,- жену, чтобы она, А., жила при муже должным порядком, а мужа, чтобы впредь не бил напрасно жену свою; но так как А. не согласна на это и не идет жить с мужем, то суд отказался разбирать их и передал дело высшему начальству*(1695). По показаниям крестьян некоторых местностей, волостные суды вовсе и не принимают к своему разбору дел по ссорам между мужем и женой, а разбирают такие дела соседи*(1696), или старшина, который старается окончить их примирением*(1697).- Встречаются известия и о полном равнодушии волостных судов к жестокому обращению мужей с женами. Так, в одной местности было заявлено, что волостной суд не принимает жалоб только от жен на мужей, "так как муж считается старшим над женой и ему предоставляется власть ее наказывать; муж даром бить свою жену не станет, а если бьет, значит - она того стоит"*(1698). Этим же принципом, по всей вероятности, руководствуется и волостной суд той местности, где было заявлено крестьянами, что "на дела между мужем и женой нет суда: один муж выколол жене глаз, суд за это мужа не наказал"*(1699). В другой местности было даже высказано что "жалоб на мужей от жен и не бывает, потому что общество худо смотрит на ту жену, которая жалуется на мужа"*(1700).

Приведенные тотчас факты, сами собой, весьма ясно свидетельствуют об угнетенном и даже безвыходном положении жен в случаях притеснений и обид со стороны мужей. Но, судя по количеству таких фактов, есть полное основание заключить, что местностей, в которых господствуют указанные воззрения на женщину, весьма немного. Напротив, как мы видели выше, в большей части местностей и случаев, волостные суды не только не уклоняются от разбора дел о личных обидах между супругами, но и весьма энергически защищают, в своих решениях, жен от деспотизма мужей. Одна уже масса случаев, в которых обиженные жены обращаются к защите суда, указывает довольно убедительно, что и воззрения самих крестьян весьма многих местностей о власти мужа над женой далеко не соответствуют приведенным выше заявлениям о ее безусловной силе. Очень может быть, что в таком повороте на пользу личных прав женщины сказывается и влияние волостных судов; но ведь волостные суды состоят из тех же крестьян, и притом из одних мужчин, которые не стали бы защищать интересы другого пола, если бы убеждены в безусловных правах мужей над женами. Некоторая доля влияния в этом деле, по-видимому, может быть приписана и "писарям-законникам", тем более, что в своих решениях суды иногда прямо ссылаются на закон, внушая мужьям, что по действующему закону "бить самоуправно жен" запрещается*(1701); но если и действительно, в этом направлении, оказывается успешным влияние самих писарей, то это следует, как кажется, приписать не столько их авторитету, сколько тому обстоятельству, что гуманные воззрения на женщину не совсем чужды и нашим крестьянам*(1702).