VII. Внешние юридические отношения артели

При рассмотрении внешних юридических отношений артели мы остановимся на следующих двух вопросах: 1) о договорах, заключаемых артелью, и 2) об ответственности пред третьими лицами.

I. Договоры, заключаемые артелью. Соприкосновение артели с третьими лицами проявляется преимущественно в области договорного права. Артель, как формальное единство, как юридическое целое, может вступать в разнообразные юридические отношения с третьими лицами: она может приобретать имущество*(950), отчуждать его*(951), вступать в сделки личного найма*(952), имущественного найма*(953), доверенности*(954), займа*(955), поклажи*(956) и т. п. Само собою разумеется, что во всех этих случаях применяются те же нормы, какие имеют силу в подобных отношениях между лицами Физическими; но есть и некоторые в этом отношении особенности, касающиеся договоров, в которые вступают артели.

Заключает артель договоры большею частью словесно: крестьяне иногда сами не желают стеснять себя письменными договорами. Так напр. в артелях рыбинских крючников: сами крючники недолюбливают письменных условий; причина тому та, что цены на труд на бирже постоянно изменяются; наемник от этого почти всегда в выигрыше: ниже известного минимума, которым он доволен или, скажем, который хватает ему в обрез, плата редко падает, а возвыситься может в пять-шесть раз; такое колебание цен и заставляет судохозяев настойчиво вводить письменные договоры*(957). И вообще, случаи заключения письменных договоров нередки: иногда они заключаются порядком домашним, напр. договоры между артелями нежинских табачниц и владельцами плантаций; они пишутся последними сначала вчерне, и такая черновая запись выдается двум-трем учредительницам, затем, когда артель набрана, пишется уже домашний акт*(958); иногда же письменный договор свидетельствуется в волостном правление*(959). Заключение договоров с бурлацкими артелями сообразуется с определениями закона*(960). Артельные уставы, в некоторых частях своих, являются как бы договорами с третьими лицами, ибо в них также определены некоторые права и обязанности третьих лиц, как контрагентов артели*(961).

Договоры артели с третьими лицами заключаются иногда представителями ее, старостою и др.*(962), но, как мы уже имели случай заметить, всегда по специальному полномочию или под надзором самой артели. Но всего чаще третьи лица ведаются с артелью непосредственно. Мы говорили уже, что третьи лица договариваются иногда с отдельными членами будущей артели, как об образовании последней, так и о вступлении ея в договор с ними. Тут весьма интересен вопрос о том, какое значение имеют, при образовании артели третьим лицом, его переговоры касательно вступления уже образовавшейся артели в юридические с ним отношения. Вопрос этот разрешается различно, смотря потому, являются ли эти переговоры окончательною Формою соглашения или же имеют только значение предварительного условия. Обыкновенно хозяин-промышленник разъезжает по деревням и вербует рабочих в артель, т. е. заключает условия с каждым из них в отдельности и на этом переговоры оканчиваются*(963). Тут моменты возникновения артели и заключения договора артели с третьим лицом совпадают, и следовательно переговоры касательно отношения артели к третьему лицу являются окончательною формою и имеют значение и последствия заключенного уже договора. Но бывает и так, что эти переговоры облекаются в письменную Форму впоследствии, или же потом повторяются, так что третье лицо сначала образует артель, а потом уже заключает с нею договор. Так заключаются договоры напр. с новоземельными моржовыми артелями*(964) и другими*(965). Тут хозяин, договариваясь с каждым в отдельности, сообщает ему все отдельные условия договора, так что содержание договора, заключенного с каждым из членов артели, совпадает с содержанием договора, заключаемого с артелью. Понятно, что первый из них нельзя назвать ни договором в собственном смысле, ни сделкою о заключении договора (pactum de contrahendo), a это просто переговоры, сами по себе лишенные обязательной силы.

Переходя к отдельным своеобразным договорам, заключаемым артелью, остановимся прежде всего на так называемом покруте. Природу этой юридической формы определить не легко; несомненно только, что она примыкает то к личному найму, то к найму имущества, или наконец к той форме, в которой, по приведенному выше мнению, прибыль распределяется будто по участию во взносе орудий производства. Общее во всех этих видоизменениях покрута то, что он является договором между артелью и третьим лицом (которое может быть и членом артели), собственником орудий производства,-в силу которого он предоставляет артели в пользование принадлежащие ему орудия за известную часть улова. Рассмотрим сначала те признаки покрута, которыми он подходит к договору личного найма. Отношения между предпринимателем и артелью не ограничиваются промысловым временем. Хозяин, желая обеспечить за собою необходимое количество рабочих сил, уплачивает, задолго до промыслового времени, долги покрученников, даже дает средства существования семье покрученника. Этот вид задатка называется "забором" и является один из сильнейших орудий закабаления и обнищания обитателей нашего се вера. Размер забора неопределен и не ограничивается даже предполагаемою суммою заработка за один промысловый период, а иногда значительно превышает ее. Закабалив себя хозяину, покрученник забирает у него столько денег, сколько понадобится, отказа ему нет, но за то он должен вступить в собираемую хозяином артель и отрабатывает свой долг из пая, приходящегося на его долю. Судя по этому, забор есть средство обеспечения обязательства; являясь началом исполнения последнего и частью договорной суммы, он имеет все признаки задатка; но в нем мы видим и своеобразную черту: обязанность уплаты его со стороны хозяина вытекает не из соглашения предшествующего самому договору, а это обязанность, вытекающая из этого же договора, обязанность, к исполнению которой хозяин принуждается судом: так, один волостной суд (в арх. губ.) постановил (6 ноября 1866 г.) взять с хозяина забор для семьи нанявшегося, на продовольствие и одежду, 50 руб. сер.*(966)

Отношения между хозяином и артелью, сходные с отношениями по личному найму, различны до прихода и по приходе судна на место промысла. До прихода его, даже перед отправкою в путь, хозяин обязан дать артели (напр. в поморской артели для ловли трески): 1) хорошее угощение, 2) каждому члену артели по деревянной ложке, 3) каждому по куску толстого серого сукна для починки рукавиц и 4) так наз. заручку или запивку т. е. от 50 к. до 1 р. на каждого без отдачи. Покрученник иногда обязан совершить долгий и утомительный путь на своем содержании*(967). По прибытии судна на место, отношения изменяются, осложняются. Прежде всего хозяин обязан:

1) отвести артели надлежащее помещение, как для жилья, так и для производства известных работ и для сохранения рыбы;

2) предоставить ей все орудия лова и 3) передать в ея распоряжение съестные припасы на весь промысловый период*(968). По выполнении хозяином этих обязанностей артель принимается за работу."Во все время работ,говорится в одном договоре с новоземельными промышленниками, мы такие-то хозяина такого-то должны слушаться, повиноваться ему, исполняя в точности все его законные приказания, не делать ни под каким предлогом отнюдь ни малейшего ослушания и всячески заботиться об его интересе"*(969). Иногда артель, по благоусмотрению хозяина, должна идти "для продажи промысла". Размер продукта, получаемого хозяином, определяется долями промысла-1/2*(970), 1/3*(971) и т. д.*(972) Раздел промысла происходит обыкновенно так, как он описан нами выше.

Покрутный договор приближается и к найму имущества при некоторых видоизменениях тех признаков, которые указаны выше. Хозяин, очень часто, в предварительное отношение с покрученниками не входит, и отношения по поводу заборов между ним и артелью-явление далеко не общее; нередко он обязан только доставить артели в пользование или все орудия лова*(973) или часть их*(974); покрученники часто не зависят от него, работают на своем содержании и во время работ и не знают его*(975); в этих случаях он только наблюдает за работой или, как говорят покрученники, "тот злодей-от стоит над тобой и блюдет за каждым твоим выездом"*(976). Добыча поступает к хозяину в виде эквивалента, вознаграждения за пользование его орудиями лова. Иногда бывает так, что артель дает предпринимателю за орудия часть вознаграждения уловом, часть деньгами*(977). Иногда даже предприниматель просто отдает артели орудия промысла "в кортому" т. е. получает с артели одни деньги, вырученные ею из продажи улова*(978).

Наконец, покрут имеет и вид артели, именно когда орудия лова принадлежат одному из членов артели. Так, в арханг. артелях для ловли тюленей часто так наз. хозяин принимает личное участие в работе, ест с ними вместе и проч.*(979); иногда он исполняет обязанности кормщика*(980). Иногда самый простой, заурядный покрученник дает свои орудия лова и довольствуется небольшим увеличением пая; напр. в маленьких весноводных мезенских артелях, состоящих из трех-четырех человек, такой собственник орудий лова получает 1/4 пая за пользование ими*(981), в мезенских семужьих артелях- 1/2 пая*(982). Покрут этого типа, но больших размеров, является иногда со сложною организациею; так, напр., встречается покрут, состоящий из 262 человек, из коих сто-одному принадлежат орудия лова, причем каждый из них получает вознаграждение соответственно участию его в орудиях*(983). Нельзя отрицать действительного сходства этого покрута с артелью, в которой прибыль распределяется соразмерно участию в орудиях промысла. Но, чтобы признать его действительно таковою, придется считать членов неучаствующих в орудиях лова третьими лицами, с которыми артель заключает договор личного найма: они в таком случае наемники, получающие вознаграждение не деньгами, а натурою, и не определенное, а зависящее от улова.

Далее, своеобразным является договор, известный в иных местах также под названием забора*(984). По бытовому и экономическому значению это заем с обязательством заемщика возвратить не деньги, а весь лов с данного участка реки в течении определенного времени или же-часть лова до покрытия долга. С юридической точки зрения это скорее договор поставки с обязательством уплаты всей договорной цены вперед. Договор этот заключается между местными "богачами" и артелью, пользующегося своими орудиями лова. Богач дает артели или известную сумму денег или вносит за нее следуемые с ея членов подати. Артель обязуется предоставить ему или весь лов с благовещенья до петрова дня или часть его до погашения долга: то и другое в точности определяется в договоре. В первом случае, если улов даже покроет всю сумму долга, артель все-таки должна до петрова дня промышлять рыбу в пользу своего кредитора, т. е. в его присутствии продавать ее на суда и деньги вручать ему. Во втором случае, артель сдает кредитору самую рыбу по условленной цене. Если выловленная рыба за весь промысловый период не погасит долга, то артель обязана уплатить кредитору недостающую сумму деньгами. Если же долг погасится наловленною рыбою, то обыкновенно артель сдает ему по прежней цене всю рыбу, даже переловленную, обязывая его уплатить за членов артели подати за будущее полугодие; при этом, если окажется недочет в этой второй уплате - артель доплачивает, если же излишек - получает его с "богача" и делит "по рукам"*(985).

Что касается других договоров, заключаемых артелью, то они ничего своеобразного собою не представляют. Здесь достаточно лишь упомянуть еще об одном институте-о задатке. Дается он всем подрядным артелям при самом заключении договора, но в некоторых артелях размер его постепенно увеличивается, т. е. к нему делаются прибавки (также в счет договорной цены), напр. в подрядных артелях для сплавки товара прибавка делается уже в пути*(986), а в артелях для производства кирпича-при вырезке всего количества кирпича*(987).

II. Ответственность артели перед третьими лицами. Вступая в юридические отношения с третьими лицами, т. е. приобретая по отношению к ним права и обязываясь перед ними, артель очевидно отвечает за неисполнение или ненадлежащее исполнение принятых ею на себя обязательств; но, и независимо от отношений договорных, она может также подлежать ответственности пред третьими лицами. Всякое юридическое лицо, как правоспособный субъект, отвечает за свои действия; действия эти совершаются конечно не им, а его представителями, но члены его (личный его субстрат) являются пассивным Фактором, отдельным от самого юридического лица. Не то мы видим в товариществах с коллективно-личным единством, не то видим и в артели. Члены ея не являются простым субстратом, они активный Фактор; без деятельности их цель артели не может быть достигнута. Формально, по отношению к третьим лицам, приобретает права и обязывается артель, как юридическое целое; материально, как мы уже заметили в начале этого очерка, управомочены и обязаны, а след. и ответственны отдельные члены. Третье лицо, говоря юридически, не знает отдельных членов, оно знает лишь артель: артель обязывается, артель и отвечает. Конечно, иногда отдельный член очень близко соприкасается с третьими лицами, с контрагентами артели, но исполняя свои обязанности, совершение которых для него, как члена артели, обязательно, он в глазах третьего лица как бы исчезает; если он их не исполнил надлежащим образом, то третье лицо видит в этом ненадлежащее исполнение обязанности со стороны самой артели, и отвечает перед третьим лицом вся артель. Переходя на материальную почву, мы видим, что ответственность за ненадлежащее исполнение обязанности падает собственно на лицо не исполнившее ее, только оно отвечает не пред третьим лицом, а пред артелью. Отсюда понятно то начало, что артель отвечает за каждого из своих членов. Кроме того, артель отвечает 1) за своих представителей и 2) за сторонних лиц, нанятых ею. Относительно первых заметим, что здесь безразлично, принадлежат ли представители к числу членов артели или нет. В первом случае ответственность за них выводится из выставленного положения, а во втором из общего начала: qui mandat ipse fecisse videtur. Артельные уставы редко упоминают об этой ответственности; только в одном из них прямо сказано, что артель отвечает за старосту, также, как и за члена*(988). Что касается ответственности артели за своих наемников, то она естественно вытекает из существа артельной ответственности вообще: третьему лицу, если оно раз пользуется правом взыскивать ущерб с артели, безразлично, член ли ея нанес ему ущерб или стороннее лицо, поставленное артелью. Так, в положении о дрягилях сказано, что за наемных работников артель отвечает равным образом, как и за членов*(989).

К началу ответственности всей артели пред третьими лицами единственно и исключительно присоединяется еще другое начало-так назыв. круговая порука, если понимать под нею ответственность членов артели "друг за друга". Для существа артели существенно лишь одно (и это свойственно всем артелям): чтобы вся артель, как формальное целое, отвечала за каждого члена. К этому началу может конечно присоединяться и особый вид ответственности-не самой артели, а ея членов-одного за другого; но это не существенно, и будет-ли для третьего лица двойная гарантия (т. е. ответственность всей артели и сверх того, круговая порука ее членов), или нет-это безразлично. Из имеющегося у нас под рукою материала видно, что существует множество артелей и без этой двойной гарантии. К сожалению, знакомство наше с началом круговой поруки ограничивается чуть ли не исключительно знанием одних выражений: ручательство "друг за друга" и "одного за всех и всех за одного" и т. п. Двойственность ответственности выражается также нередко в артельных уставах и договорах; напр. сказано, что члены состоят друг за друга порукою и если будет что-либо утрачено или повреждено, то за всякий убыток отвечает вся артель*(990), или напр. говорится так: ручаемся мы перед хозяином друг за друга . . . и за все сие обязаны отвечать всею артелью*(991). Но в чем именно состоит существо этой ответственности друг за друга,-на этот вопрос едва-ли возможно ответить удовлетворительно. Несомненным кажется лишь одно: что ответственность членов друг за друга, в тех случаях когда она выговорена рядом с ответственностью всей артели за каждого члена, имеет характер субсидиарный: сначала отвечает самая артель, как целое, своим имуществом, а потом уже, когда этого будет недостаточно на удовлетворение претензии третьего лица, отвечает частное имущество каждого члена артели. Косвенно это подтверждается тем, что во многих артелях существуют особые капиталы, из которых могут быть удовлетворяемы требования третьих лиц, напр. в артелях биржевых*(992), дрягилей*(993), и др., а между тем в уставах этих же артелей, кроме указаний на существование означенных капиталов, упоминается и о круговой друг за друга поруке. И таких Фактов можно привести не мало. Во многих артелях низшей Формации притязания третьих лиц удовлетворяются сначала из заработной платы; поэтому наниматели, как мы уже упоминали, оставляют у себя часть платы, следуемой артели и, в случае неисполнения ею своих обязанностей, удовлетворяются из этой суммы; если-же ея будет недостаточно для погашения претензий, наниматель имеет право взыскивать с любого из членов, в какой захочет соразмерности*(994). Тоже самое мы видим и в некоторых подрядных артелях*(995). Нередки случаи, что предприниматели лишают членов артели не только заработков, но и заставляют еще пополнить причиненные убытки наличными деньгами, даже обязывают членов в будущем снова отрабатывать все тот же долг*(996).-С другой стороны нередко встречаются артели с крайне ограниченною ответственностью, напр. нижнетуринская механич. артель отвечает лишь своим артельным имуществом-частное имущество членов неприкосновенно*(997). В числе петербургских биржевых артелей мы встречаем одну, в уставе которой сказано: обязуемся, мы артельщики, для доверенности между нами друг по друге ручаться, но не свыше положенного вывода"*(998).

Понятно само собой, что артель отвечает не за всякий ущерб, причиненный ею третьему лицу. Но в силу экономической зависимости артели от третьих лиц, хозяев, ей зачастую приходится отвечать за последствия совершенно случайных событий. Это можно сказать напр. об артелях биржевых: каждая артель, из боязни что хозяин перейдет к другой артели, подчиняется беспрекословно всем требованиям хозяина относительно возмещения убытков*(999). Интересен договор одной артели порубщиков, в котором, между прочим, она обязывается отвечать, "если бревна разнесет бурею, хотя бы против этого приняты были все предосторожности"*(1000). Бывают случаи, когда народное правовоззрение, выражающееся в поговорке "грех по полам", применяется даже к ответственности артели; так, одна подрядная артель для сплава леса обязалась нести поровну с хозяином убытки, могущие произойти от того, что плот разобьет бурею*(1001). Произвол со стороны третьего лица, хозяина, является и в определении размера убытков, уплачиваемых артелью; только одни дрягильские артели находят себе защиту от чрезмерных претензий третьих лиц: сама таможня разбирает возникающие по этому поводу споры между артелью и третьими лицами*(1002).

Весьма важным, в деле ответственности артели за члена, представляется вопрос об ответственности ее за убытки, причиненные третьему лицу уголовным преступлением члена. В уставах одних. артелей вопрос этот решен утвердительно, ибо сказано, что артель отвечает за "похищения", "утраты" п т. п.*(1003); в других же говорится вообще, что артель отвечает за причиненный по вине члена убыток, без прямого указания на деяния преступные: вследствие этого возникали и споры. Вопрос этого рода доходил и до сената, по делу общества для заклада движимых имуществ с петербургскою полуярославскою биржевою артелью. Артельщик Горшков растратил вверенное ему обществом имущество; окружной суд признал его виновным в порядке уголовном, а коммерческий судъ, куда общество вчинило гражданский иск на артель, не желавшую возместить убытки, причиненные Горшковым, признал иск подлежащим удовлетворению. Однако же артель не признавала за собой ответственности по иску со стороны общества и подала жалобу в сенат. Приведем мотивы сенатского решения, так как в них вполне разъясняется выставленный нами выше вопрос. Поверенный артели доказывал, что юридическое лицо не отвечает за последствия уголовных преступлений ея членов и что круговая порука есть- вид поручительства и след. ответственность артели является лишь при несостоятельности члена. Доводы же сената заключались в следующем: 1) закон, определяя, что в делах уголовных каждый несет ответственность сам за себя, разумеет здесь только личную, а не имущественную ответственность, которая может быть возложена на лиц, не причастных к преступлению (ст. 15 уст, уг. суд., ст. 61 улож. о наказ., ст. 1570 и след. т. X ч. I) Здесь (продолжает сенат) преступление является совершенным одним из членов юридического лица-артели. Юридическое лицо, как лицо фиктивное, не может ни совершать преступлений, ни подлежать уголовной ответственности, но оно может быть субъектом гражданских правонарушений и может быть подвергнуто гражданской, имущественной ответственности. Эта ответственность может быть возложена на юридическое лицо, даже ив том случае, когда нарушение гражданского права произошло от преступного деяния, совершенного одним из Физических лиц, входящих в состав юридического лица, если это деяние, независимо от его преступности, заключает в себе неисполнение принятых на себя юридическим лицом обязательств. В этом случае личная уголовная ответственность падает на лицо виновное в преступлении, имущественная же ответственность за убытки, причиненные третьим лицам, должна падать на лицо юридическое. 2) Ответственность артели за убытки, причиненные растратою вверенного ей имущества, не может быть приравнена к ответственности по договору поручительства. Поручительство^ как обязательство обеспечивающее, представляется договором дополнительным, придаточным к главному договору, поэтому не должно быть смешиваемо с обязательством, основанным на круговой поруке, где каждый из обязавшихся является ответственным лицом в случае неисполнения, как за себя, так и за всех своих товарищей. Здесь нет поручительства в смысле добавочного договора, а есть ряд взаимно ответственных лиц, вступивших в обязательство. Артель, обязавшись, отвечает за убытки неисполнения и эти убытки падают на нее не как на поручителя, а как на сторону непосредственно участвующую в договоре; след. и применение к ней законов, касающихся поручительства, не имеет основания*(1004).