25.5. Неотомистская теория права Жака Маритена 471

естественного права соответствует всем моральным зако­нам (не только исходным и основополагающим, но и мало­значительным, не только осознаваемым сейчас, но и тем, которые люди осознают в отдаленном будущем).

Маритен вносит элементы неопределенности и дина­мичности в понимание естественного права, поскольку не­возможно дать всеобъемлющую характеристику сущности человека: «Ангел, который своим ангельским способом по­знал бы человеческую сущность и все возможные ситуации человеческого существования, знал бы и естественное пра­во в его бесконечности и протяженности. Мы не знаем».

Такого рода подход к пониманию сущности человека и ес­тественного права, соответствует философии экзистенциа­лизма.

Естественное право с гносеологической точки зрения представляется Маритену познаваемым, хотя оно не явля­ется правом писаным.

Традиция понимать естественный закон как неписаный закон восходит, согласно Маритену, к античности, а имен­но, к героине трагедии Софокла — Антигоне, которая похо­ронила своего брата вопреки приказу царя Креонта: «Анти­гона, которая осознавала, что, преступая человеческий закон и неся за это кару, она подчиняется высшему повеле­нию, неписаным и непреложным законам, является вечной героиней естественного права, поскольку, как она говорит, этот неписаный закон не был создан доброй волей вчераш­него или сегодняшнего дня».

Существование неписаного естественного закона при­знавали также греческие философы, римские стоики и Ци­церон, апостол Павел, Августин, Фома Аквинский, Гроций и др.

«Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе за­конное делают, то не имея закона, они сами себе закон» (По­слание Святого Павла к Римлянам).

В этом ряду мыслителей Маритен особо выделяет Фому Аквинского, признавая тот факт, что «он один постиг суть дела в целостном и последовательном учении, которое, к сожалению, было сформулировано посредством недоста­точно четких терминов».

Неписаная форма естественного закона существенно ус­ложняет его познание. Маритен считает невозможным ап­риорно и во всех аспектах определить «нормы человечес-

472 Глава 25. Политические и правовые учения на Западе...

кого поведения посредством декретов, которые, как счита­лось предписаны Природой и Разумом, но в действитель­ности сформулированы лроизвольно и искусственно». Та­кой подход, связанный с искусственной систематизацией и рационалистической переработкой естественного права, восходит к Гуго Гроцию, ко времени пришествия «матема­тического мышления».

Действительно, правила естественного права, сформули­рованные Гроцием, представляются математическими акси­омами: воздержись от присвоения чужого имущества, верни незаконно удерживаемую вещь и т.п.

Маритен критически относится к рационалистической школе естественного права: «...человеческий разум не от­крывает предписания естественного права в абстрактной и теоретической форме, в виде последовательности геомет­рических теорем. Более того, он не открывает их посред­ством логического вывода, т.е. путем рационального позна­ния».

Понимание естественного права на уровне самоочевид­ного принципа — «это знание о том, что мы должны де­лать добро и избегать зла». Но это лишь основной прин­цип естественного права, а не само естественное право, поскольку оно «являет собой совокупность вещей, кото­рые следует и которые не следует делать, что вытекает из него с необходимостью. То, что в определении этих вещей возможна любая ошибка и любое искажение, означает лишь, что наши глаза слепы, наша природа груба и беско­нечное множество случайностей может исказить наше суждение. Монтень ехидно заметил, что среди некоторых народов инцест и воровство считались добродетельными поступками. Паскаля это шокировало. Все это не доказы­вает ничего противоречащего естественному праву, — не более чем ошибка в сложении доказывает что-либо проти­воречащее арифметике...».

Как же тогда познать естественное право, которое имеет лишь неписаную форму? Рационалистическая теория пра­ва предполагала, что естественное право открыто для разу­ма. Маритен, следуя рассуждениям Фомы Аквинского о естественном праве, считает, что естественное право позна­ется через склонности человеческой природы, которые и направляют человеческий разум к осознанию предписаний естественного права.

25.5. Неотомистская теория права Жака Маритена 473

Фома Аквинский полагал, что к «естественному закону от­носится все то, к чему человек имеет природную склон­ность».

Из этого следует, что естественное право не познается посредством понятий и логических умозаключений, оно познается лишь через конгениальность: «...Это неясное, не­систематическое, жизненное познание посредством сопри­частности природе или конгениальности, когда интеллект, чтобы вынести суждение, прислушивается к внутренней мелодии, которую создают в субъекте вибрирующие стру­ны вечных устремлений».

Конгениальность — совпадение по духу или по образу мыслей.

Для того чтобы познать естественное право, необходимо подключить моральное сознание добродетельного челове­ка, мистическое сознание созерцателя, поэтическое созна­ние художника.

Все эти виды сознания позволяют Маритену сформули­ровать динамические схемы естественного права:

• люди должны жить вместе, подчиняясь ряду правил и запрещений;

• лишить жизни человека — гораздо более серьезно, чем убить какое-либо животное;

• «семейная группа должна подчиняться неким установ­ ленным образцам поведения»;

• сексуальные отношения должны быть подчинены оп­ ределенным ограничениям;

• «мы обязаны видеть Невидимое».

Эти динамические схемы естественного права истори­чески проявились и продолжают проявляться в разнооб­разных и относительных правилах поведения, «в которых разум всех народов земли выразил свое знание важнейших аспектов естественного права».

Маритен указывает на факт развития как самого есте­ственного права, так и нашего знания о нем в различные эпохи: «Так, например, в эпоху древности и Средневековья в естественном праве в большей мере уделялось внимание обязанностям человека, нежели его правам. Определенное достижение (великое достижение, разумеется) XVIII сто­летия состояло в освещении того, что естественное право требует также прав человека».

474 Глава 25. Политические и правовые учения на Западе...

В XX в., по мнению Маритена, «истинная и всеобъем­лющая теория должна обращать внимание как на права, так и на обязанности человека, которые заключает в себе естественное право».

Итак, естественное право с точки зрения:

• онтологической — это то, что требуется для нормально­ го человеческого существования;

• гносеологической — это не концептуально познанное естественное право, а лишь его динамические схемы, кото­ рые постигаются через ощущение сущностных склоннос­ тей бытия человека.

Теория прав человека. Маритен решает проблему прав человека также с опорой на теорию естественного права. Права человека вытекают из естественного права: «благо­даря естественному закону человеческая личность имеет право быть уважаемой, быть субъектом права и обладать правами».

По мнению Маритена, школа юридического позитивиз­ма «бессильна обосновать существование прав, которыми естественным образом обладает человек, прав, первичных и высших по отношению к писаному законодательству и к соглашениям между правительствами, прав, которые граж­данское общество должно не даровать человеку, но приз­навать и утверждать в качестве универсально ценных и ко­торые никакая общественная необходимость не может заставить нас отменить или игнорировать хотя бы на мгно­вение».

Проблема развития прав человека. «Старые» права со­противляются появлению «новых»: «В человеческой исто­рии ни одно "новое право" (я имею в виду — ни одно право, которое общее самосознание вновь осознавало) реально не было признано без борьбы и без преодоления жесткого противостояния некоторых "старых прав". Так было с пра­вом на справедливую заработную плату, которое возникло в процессе борьбы с уже существующими правами: правом на свободу договоров и правом частной собственности».

Маритен участвовал в разработке Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и считал, что она оставляет место как для «старых», так и для «новых» (социальных, экономи­ческих, культурных) прав.

Маритен предложил классификацию прав человека, разделив их на три группы: права индивида; права гражда­нина; права трудящегося.

25.5. Неотомистская теория права Жака Маритена 475

Права индивида — это такие права человека, которые бе­зусловно соответствуют естественному закону, они абсо­лютно неотчуждаемы:

• право на жизнь;

• право на стремление к счастью;

• право на религиозную свободу.

Почему эти права абсолютно неотчуждаемы? Маритен так отвечает на этот вопрос: эти права основаны «на чело­веческой природе, которую, конечно же, ни один человек не может утратить».

Права гражданина — это такие права человека, которые вытекают из позитивного права:

• право объединения в политические партии;

• избирательное право: «Право голоса, данное каждому из нас для выбора государственных чиновников, исходит от позитивного права, определяющего тот путь, которым естественное право народа на самоуправление должно реа­ лизоваться в демократическом обществе».

Права трудящегося — это такие права человека, которые санкционированы позитивным правом при полном соот­ветствии их рекомендациям естественного закона, облада­ние этими правами естественно присуще людям:

• право на труд;

• право на объединение в профсоюзы;

• право на справедливую заработную плату; и др.

Философия прав человека, развитая французским фило­софом Ж. Маритеном, — один из значимых идейных источ­ников Всеобщей декларации прав человека (1948), в разра­ботке которой он принимал непосредственное участие.

Философия культуры Маритена получила признание на II Ватиканском соборе. Павел VI в своей энциклике «О прогрессе народов» (1967) ссылался на работы Маритена.

Философия права и прав человека Маритена — возрож­дение теории естественного права в XX в.

Словарь

неотомизм — (нео + томизм — от имени христианского теолога XIII в. Фомы (Thomas) Аквинского)

экзистенциализм — философская доктрина, предмет которой — человеческое существование в его конкретной реальности

476 Глава 25. Политические и правовые учения на Западе...

25.6. Основные направления современной политической мысли во Франции

В современной французской политической науке (после 1945 г.) большое внимание уделяется проблемам полити­ческой власти и государства: происхождению, определе­нию, организации и классификации этих явлений. Эта на­ука характеризуется высоким уровнем исследований в различных областях политического универсума, ядро кото­рого составляет политическая власть. По ряду вопросов французская политическая наука имеет достижения, полу­чившие широкое международное признание. В частности, теория капиталистического государства Н. Пуланзаса в 1970-е гг. оказала большое влияние на англосаксонскую политическую науку.

Ракурсы рассмотрения феномена политической власти (и одной из ее форм — государства) во многом зависят от базового образования ученых и уровня теоретических обоб­щений, определяя следующие подходы к исследованию: по­литико-антропологический, социологический, юридический, марксистский и др.

Политико-антропологический подход представляют Жорж Баландъе, Жан-Вильям Лапьер, Пьер Кластр, Морис Годелье и др. Объектами изучения политических антрополо­гов служат прежде всего архаические общества, интерес к которым значительно вырос в эпоху деколонизации. Уже применительно к этим обществам политические антрополо­ги признают существование человека как homo politicos. Центральное место в политической антропологии занимает изучение политической власти с точки зрения ее имманент­ности любому обществу («архаическому», или «историчес­кому») и с точки зрения ее многочисленных проявлений.

Так, Ж. Баландье определяет власть как «следствие не­обходимости бороться против энтропии, которая,угрожает всякому обществу беспорядком, как угрожает всякой дру­гой системе».

Политические антропологи, изучая архаические обще­ства, в которых государство не конституировано в чистом виде, имеют возможность по-новому осмыслить вопросы политического генезиса в человеческих сообществах. Уче­ные исследуют проблемы политической власти и родства, политической власти и социальной стратификации, поли-

25.6. Основные направления... мысли во Франции 477

тической власти и религии. Интенсивные исследования посвящены проблеме языка власти.

М. Годелье — исследователь форм производства и влас­ти в примитивных обществах, более 20 лет изучал эволю­цию племени баруя, открытого в Новой Гвинее в 1951 г. В работах «Горизонты, пути марксизма в антропологии» (1973), «Инцест, родство, власть» (1990) и ряде других Го­делье излагает свое видение проблем политической антро­пологии.

В работе «Государство: процесс формирования, разно­образие форм и оснований» (1980) Годелье рассмотрел эн­догенный, т.е. обусловленный внутренними для данного общества причинами, процесс формирования государства. Он провел абстрактный анализ «возможных условий внут­ренней дифференциации общества на господствующую и подчиненные группы». В трактовке Годелье власть господ­ства включает в себя два элемента: насилие господствую­щих и согласие подчиненных с господством. Главным же, по мнению ученого, является фактор согласия. Стремясь определить причины существующего в обществе согласия подчиненных с господством, Годелье обращается к анализу коллективного сознания.

Ученый выдвигает гипотезу, что в глазах подчиненных деятельность господствующих должна представляться как служебная по отношению к ним: «Только в этой перспекти­ве их власть может казаться "легитимной" и тогда "долгом" для подчиненных становится служение тем, кто служит им. Таким образом, чтобы родилось согласие, основанное на признании "необходимости" в разделении общества и на господстве одних над другими, нужно, чтобы господствую­щие и подчиненные разделяли одни и те же представления». Проблема легитимности власти, затрагиваемая Годелье, — существенный компонент политической антропологии.

Эндогенный путь образования государства предполагает выделение в «архаическом» обществе аристократии и еди­ноличного лидера, которые воплощают общий интерес. Уче­ный иллюстрирует этот тезис рядом примеров. Например, в «архаическом» обществе (Уганда) 50 инициированных (свя­занных с духами предков и божеством) представителей взрос­лого населения осуществляют деятельность, которая в со­знании сородичей связывается с воспроизводством условий жизни всего этого общества (хороший урожай, мир, здоро­вье, разрешение конфликтов и т.п.). Взамен же эти 50 чело-

478 Глава 25. Политические и правовые учения на Западе...

век получают «высокий престиж, авторитет и некоторые ма­териальные преимущества».

Существование аналогичных представлений об обмене деятельностью между аристократическим меньшинством и большинством населения Годелье показывает и на примере инков — более сложного и организованного общества. Во всех этих случаях власть аристократического меньшинства предполагает монополию на условия воспроизводства жиз­ни всего общества.

Годелье также анализирует соотношение социальной стратификации и политической власти. В его концепции различным формам социальной иерархии соответствуют различные формы государства: сословиям — античное го­сударство-город, кастам — королевства Индии, классам — государства капиталистической формации. Однако Годе­лье выдвигает тезис об отсутствии жесткой связи между изменением социальной структуры и изменением полити­ческой формы: «Наконец, и это фундаментально, суще­ствование формы государства не является автоматическим продуктом существования сословий или классов». Приме­ром общества с сословно-классовым делением, но без госу­дарства Годелье считает Нигер XIX в.

Ж-В. Лапьер — представитель политико-антропологи­ческого направления. Автор работ: «Эссе об основании по­литической власти» (1968), «Жить без государства?» (1977), «Политическая власть и языки» (1988).

Лапьер, признавая универсальность политической влас­ти как для архаических, так и для исторических обществ, разработал их классификацию, критерием которой стали степень сложности и специализация организации полити­ческой власти, соответствующей определенной ступени по­литического развития.

Было выделено девять таких ступеней. По этой класси­фикации первой ступени соответствуют общества с непос­редственной регуляцией и недифференцированной влас­тью (примером служит общество гренландских эскимосов, имевших с X по XIX в. политическую систему с непосред­ственной регуляцией). Вплоть до пятой ступени — ступени вождества (chiefdom) — располагаются общества без пра­вителей. Пятая ступень характеризует общества с поли­тической властью, специализированной и концентриро­ванной (один вождь или один совет). Шестая ступень соответствует обществам с иерархической властью (не-

25.6. Основные направления... мысли во Франции 479

сколько вождей и советов). Переход к седьмой ступени, по мнению Лапьера, характеризуется концентрацией власти в руках правителей. На предыдущих ступенях политическо­го развития легитимное использование насилия принадле­жало всякому взрослому мужчине (институт кровной мес­ти), — правители еще не располагали такой монополией на легитимное использование насилия, в которой М. Вебер видел главный признак политической власти. В обществах седьмой ступени вождь клана уже имеет в своем распоря­жении полицейских — родственников вождя (общество маори). Восьмая и девятая ступени политической организа­ции общества характеризуются развитием специализиро­ванного аппарата управления. Лапьер считает, что наличие такого аппарата позволяет утверждать, что политическая власть принимает форму государства.

Лапьер не утверждает, что каждое общество должно последовательно пройти все эти ступени. Его классифика­ция интересна прежде всего выявлением многообразия форм политического развития общества.

Лапьер проанализировал гипотезы, которые позволили бы объяснить такое многообразие. Одна из его гипотез об интеграции социокультурных различий состоит в следую­щем: чем больше общество «открыто обмену энергией и информацией е другими обществами, этнически и культур­но ему инородными... тем больше шансов у политической организации стать более организованной и дифференциро­ванной». Использование таких понятий, как «энергия» и «информация», для анализа политического генезиса не было присуще политическим мыслителям прошлого.

В 1970-1980-е гг. во Франции появляются работы соци­ологов, посвященные проблематике государства. Исполь­зуя достижения исторической науки, французские социо­логи стремятся изучать государство в тесной связи со специфической, индивидуальной историей общества.

Социологический подход характеризуется применением таких понятий, как «идеальный тип» М. Вебера, модели «центр — периферия» и др. Представители этого подхо­да — Бертран Бади и Пьер Бирнбаум. Общим для них явля­ется стремление определить точные пространственные и временные координаты государства. Это предполагает пе­реосмысление традиционных понятий данного политичес­кого явления.

Б. Бади — социолог, автор работ «Культура политичес­кого» (1983), «Два государства: власть и общество на Запа-

480 Глава 25. Политические и правовые учения на Западе...

де и на земле ислама» (1986) и др. Большой интерес пред­ставляет совместная с П. Бирнбаумом работа «Социоло­гия государства» (1970).

Бади признает разнообразие форм политической орга­низации общества. Используя труды историков, он предла­гает классификацию политических моделей общества на основании способа связи центра и периферии. Пять моде­лей: империя, патримониальное общество, феодальное об­щество, сегментарное общество, государство-город — ил­люстрируют плюрализм форм политической организации общества в предсовременную (pre-modern) эпоху.

Империя, по мнению Бади, характеризуется «относитель­ной централизацией политических структур, зависящей не от потребности в координации дифференцированных соци­альных ролей, а от выполнения более расплывчатых и ме­нее стабильных культурных и политических функций и приводящей к слабому проникновению на периферию».

Патримониальное общество предполагает «нижнюю ступень дифференциации центра и периферии и более сла­бую институционализацию политических центральных структур». В такой системе бюрократия полностью подчи­нена правителю и зависит от его произвола. Примером по­добных обществ для Бади является Яванское королевство.

Феодальное общество означает для него «политическую организацию пирамидального типа, в которой центр стре­мится мало-помалу исчезнуть перед возрастающей автоно-мизацией частей».

Сегментарные общества в трактовке Бади являются «отрицанием самого центра и организованы на сугубо об­щинной (cominimautaire) и родовой (lignagere) основе». Примером такого рода обществ служит общество нуэров (Южный Судан), описаное британским социологом Э. Эванс-Причардом. Специфика политической логики этих обществ: противостояние всякой централизации, наличие диффуз­ной власти, исключающей какую-либо иерархическую мо­дель властных отношений.

Государство-город «идентифицируется исключительно с центром». Этой модели, согласно Бади, соответствует только античное государство-город.

Собственно государство, по его мнению, как еще одна версия политической организации общества появилось только в современную эпоху.

25.6. Основные направления... мысли во Франции 481

Б. Бади и П. Бирнбаум рассматривают государственную модель развития как одну из исторически сложившихся форм модернизации. Как аксиому они воспринимают по­ложение: «государство есть прежде всего продукт истории Западной Европы эпохи Ренессанса».

Осмысливая вопросы генезиса, неравномерности разви­тия и трансформаций государства, французские социологи разрабатывают социологию государства. Они возражают против упрощенного взгляда на политическую эволюцию, предполагающую для всех обществ лишь один универсаль­ный путь политической трансформации — в направлении к государству-нации.

Юридический подход к изучению государства имеет глу­бокие исторические корни. Факультеты права француз­ских университетов сыграли особую роль в формировании политической науки. Уже в конце XIX в. они претендовали на исключительное право ее преподавания. Большой вклад в развитие политической науки внесли известные фран­цузские правоведы: Л. Дюги, Ж. Ведель, М. Дюверже, Ж. Бюрдо и др.

Бюрдо Жорж — профессор права, почти 40 лет препо­давал право на юридических факультетах, автор одного из первых учебников по политической науке «Метод полити­ческой науки» (1959). Особое место в научном творчестве Бюрдо принадлежит его десятитомному «Трактату по по­литической науке», выдержавшему во Франции несколько изданий.

Бюрдо — приверженец методологического синкретизма, позволяющего достигнуть всестороннего познания полити­ческих феноменов. Он сторонник комплексных исследова­ний политических явлений, что означает для него как пра­воведа обращение к социологии, психологии, истории.

Бюрдо предлагает такое определение политической вла­сти: «Власть есть сила на службе идеи. Это сила, рожден­ная общественным сознанием, предназначенная вести группу в поиске общего блага и способная, в случае необ­ходимости, потребовать от членов группы подчинения». Ученый различает три аспекта власти: юридический, пси­хосоциологический, исторический.

Власть как юридический феномен есть энергия правовой идеи, сложившейся в общественном сознании в рамках глобального общества. По мнению Бюрдо, именно благода­ря политической власти богатая, но еще бесформенная

482 Глава 25. Политические и правовые учения на Западе...

правовая идея получает перспективы своей реализации. Власть в качестве юридического феномена есть не только энергия правовой идеи, но и посредница между правовой идеей и позитивным правом.

Теория политической власти Бюрдо включает в себя классификацию исторических форм власти: «анонимная власть, индивидуализированная, институционализирован­ная, с периодическим возвратом к индивидуализированно­му типу власти». Таким образом, критерием классифика­ции у Бюрдо выступает способ выражения власти.

Рассеянная в массе индивидов, анонимная власть «про­истекает из совокупности верований, суеверий или обыча­ев», которые диктуют правила поведения, — подчинение этим правилам осуществляется без вмешательства какой-либо личной власти. Такая власть присуща некоторым ар­хаическим обществам, хотя ее можно наблюдать и в совре­менных обществах в форме колебаний общественного мнения, коллективного сопротивления и т.п.

Индивидуализированная власть характеризуется кон­центрацией «всей созидательной энергии правовой идеи в правителе или в меньшинстве, символизирующих эту власть. Личностное начало выступает фактором эффектив­ности власти». Бюрдо считает, что эта власть (в форме ти­ранической власти, власти феодального сюзерена и т.п.) редко встречается в чистом виде, поскольку очень часто к ней добавляется «престиж функции» и «понимание идеи», которой служит индивидуализированная власть.

Институционализированная власть — власть, которая существует в «юридической форме государства». Бюрдо полагает, что данная власть является аналогом власти, оце­ниваемой М. Вебером как рациональная. Институционали­зированная власть — результат искусственного создания «юридической связи между институцией, включающей в себя правовую идею, и человеком, являющимся правите­лем лишь в силу органического статуса этой институции». Под институцией Бюрдо понимает «предприятие на служ­бе идеи, организованное таким образом, что идея, будучи включенной в предприятие, располагает высшими мощью и длительностью над мощью и длительностью индивидов, через которые она действует».

Классификация Бюрдо пластична, и элементы одной из форм власти могут фиксироваться и в других формах влас­ти. Обоснованность такой классификации подтверждается