513 512

ется понятие <?этос пауки»·, обозначающее совокупностьморальных императивов, норм, принятых в данном науч-ном сообществе и определяющих поведение ученого.Так, современный английский социолог науки Р. Мертонсчитает, что' научные нормы строятся вокруг четырех ос-новопологающих ценностей: универсализма, всеобщно-сти, бескорыстности (незаинтересованности) и организо-ванного скептицизма.

Чрезвычайно актуальными и активно обсуждаемымивопросами в настоящее время становятся такие вопросы,как соотношения науки и рациональности, истины и добра,истины и красоты, свободы научного поиска и социальнойответственности ученого, науки и власти, возможности играницы регулирования науки, характер последствий (осо-бенно негативных), противоречивого и далеко не однознач-ного развития науки, ее гуманистическая сущность и т. д.(О некоторых из этих вопросов" более подробно речь будетидти в гл. XIII).

Рекомендуемая литература

ч.

Заблуждающийся разум? Многообразие «ненаучного знания. М., 1990.Ильин В. В. Теория познания. Эппстемология. М., 1994.Кохановский В. П. Диалектнко-материалистический метод. Ростов л/Д,

1992.

Кравец А. С. Идеалы и идолы науки. Воронеж, 1993.Наука в зеркале философии XX в. М., 1992.

Научный прогресс: Когнитивные и социокультурные аспекты. М., 1993.Проблемы методологии постнеклассической науки. М., 1992.Самоорганизация и паука: Опыт философского осмысления. М., 1994.Степан В. С., Кузнецова Л. Ф. Научная картина мира в культуре тех-

ногепной цивилизации. М., 1994.Элистемологкя" и постйекласейческая наука. М., 1992.

Контрольные вопросы

1. Каковы основные аспекты понятия «наука»?

2. По каким основаниям может быть произведена классификация наук?

3. В чем состоят основные закономерности развития науки?

4. В чем выражается специфика познания социальных явлений?

5. Что представляют из себя структура н уровни научного познания?*>. Какие существуют формы организации научного знания?7. В чем заключается взаимодействие научной теории и практики?·-?. 'ίϊο представляют собой зкстгриадистские и ннтерналистскис концсп- >»и генезиса науки?

514 Темы рефератов

1. Критерии научности.

2. Естественнонаучное н социально-гуманитарное познание: сходство иразличия.

3. Роль философии в научном исследовании.

4. Проблема периодизации истории науки.

5. Структура научной теории и ее осношше функции.

6. Особенности постнеклассической науки.

7. Классификация научных методов и уровни методологии.

8. Теоретизация и диалсктиз'ацня как закономерности развития современ-ной науки.

9. Вненаучпое знание и его формы.

10. Соотношение понятий «картина мпра» и «научная картина мира».

11. Смысл н истоки паучиых революций.

Глава XIII

ЧЕЛОВЕК В ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНИЧЕСКОМ

МИРЕ

1. Техника. 2. Рациональность и наука. 3. Научно-тех-ническое развитие.

1. Техника

Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобаль-но, рассматриваемая целостно в отвлечении от ее внутренне-го многообразия, может получить различные характеристи-ки. Наиболее распространено ее обозначение как техноген-НО'/о типа индустриальной цивилизации. Это определениедостаточно приемлемо, поскольку многие другие или слиш-ком расплывчаты и беллетристичны, или часшчны, не схва-тывают глубинных сущностных оснований нынешнего бы-тия рода людей.

Такое истолкование рубежа, достигнутого человечествомна исходе XX столетия, лежит в русле социально-философ-ского рационалистического истолкования истории. Оно, разу-меется, отлично от характеристик, используемых в различныхконфессиональных формах религии или в поисках эзотериче-ской, оккультной мысли. Эта идея (в основном разработаннаязападной философией) отлична и от· того формационного под-

515

хода, который был задан классическим марксизмом. Не отри-цая эвристических возможностей марксистских идей, их объ-яснительной силы ряда фактов исторического развития, всеже следует сказать, что они оказались недостаточными дляуяснения мировой ппуацни конца нашего пека.

Поэтому правомерно использовать в качестве еущпост-ной характеристики эпохи названные нами понятия — тсх-ногеипый мир} индустриальная идеализация. Наши опре-деления позволяют отделить современность от былых исто-рических форм (традиционной, «пасторальной»цивилизации) и от грядущих очертаний мировой жизни, ко-торые только-только начинают прорисовываться. Разумеет-ся, модель исторического движения, трактуемая таким об-разом (традиционное — индустриальное — постиндустриаль-ное, информационное — экологическое общество) нераскрывает во всей сферичности богатства истории. Эта мо-дель может и должна быть дополнена. Однако она хорошоработает для выяснения сути к характеристик науки и тех-ники, как важнейших детерминант общественной жизни на-ших дней.

Отметим, что названные качественные обозначения со-стояния современного мира в их полноте применимы лишьк части стран, охватывающих не более одной пятой населе-ния земного шара. Но при оценке истории нельзя рассуж-дать по принципу корат5леводителей, которые говорят, чтоскорость эскадры надо определять по скорости последнегокорабля. В исторнософском размышлении, пожалуй, надосудить о состоянии глобального социума по тому рубежу,который достигли лидеры, те, кто вышел на вершины воз-можного на настоящий момент.

Вместе с тем, определения «техногенное», «индустри-альное» производны от того или иного понимания «науки»и «техники», «рациональности» вообще. Эти понятия сей-час заново переосмысливаются.

Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовалилишь узкий слой причастных к ней интеллектуалов, а отно-шение к технике было сугубо прикладным, то наше время вы-двинуло оба эти явления в центр общественного внимания,привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление ихзначимости для истории и каждого человека стало насущейзадачей философской мысли. Сейчас «философия техники»,«философия науки» сформировались как относительно само-стоятельные области теоретического поиска, не менее значи-мые, чем традиционные онтология и гносеология.

Отметим то обстоятельство, что, если наука — древний

ΟΙΟ

объект философской рефлексии, то техника стала предме-том профессионального философского анализа сравнитель-но недавно. Первые зачатки философии техники возниклив XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в. в России(работы Эигельмейера). Середина нашего столетия породи-ла могучий всплеск внимания к этой проблеме. МартинХайдеггер, Карл Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер иряд других философов (в том числе наших соотечественни-ков) поставили острейшие проблемы об онтологическом ста-тусе и генезисе техники, ее сущности, феноменологическиххарактеристиках и перспективах будущего развития.

Вместе с тем еще в древней Греции использовалось поня-тие «техне», которое обозначало мастерство, искусство, пони-маемое как умение нечто сформировать, создать из естествен-ного материала. Язык античной эпохи зафиксировал то обсто-ятельство, что вечным спутником собственно человеческойжизни является наличие тех предметов и тех процедур, кото-рые позволяют преобразовывать «природное» («физис») в«человеческое». Человек —это производящее существо, созда-ющее собственную предметную среду, позволяющую реализо-вать его потребности и достигать-ту или иную цель.

По-разному трактовалась техника в истории мысли. Вмарксистской традиции — как система искусственных орга-нов общественного человека, составная часть производи-тельных сил общества, их вещный элемент. По Хайдегге-ру,-это наша .первооснова, корневое человеческое начало,способ самореализации человечества. По Эллюлю — этопросто совокупность каких-либо механизмов, а более широ-ко истолкованная процедура достижения цели.

Германские авторы Ленк и Рополь выделили из литера-туры по философии техники (ФРГ —60—70-е гг.) ряд «су-щественных элементов» техники, прикладное естествозна-ние; комплекс элементов и средств; воля к власти и подчи-нению природы; «открытие» и «упорядочение» природы;реализация идей; создание искусственной среды и т. д.

Небезынтересно истолкование техники в некоторых техно-логических построениях, связанных с ее сакрализацией или,напротив, десакрализацией. Так, германский теолог Р. Дво-рак еще в 40-е гг.XX в.-уверял, что в наши дни техника естьнеуклюжая попытка дьявола повторить акт ее божественногопроисхождения.

Рассматривая технику, в узком смысле ее трактуют каксовокупность предметных артефактов (т. е. искусственно со-зданных) для осуществления инженерной преобразовательно-конструктивной деятельности. Количество определений мож-

517

но было бы умножить. Их немало. Однако выделим в нихглавное: все они варьируют то фундаментальное свойствотехники, которое можно было бы назвать принципом преоб-разования. Иными словами, техника есть то, при помощичего человек преобразует природ}', самого себя, общество.

В конструировании, реконструировашш предметной ре-альности ее культурное призвание, основная социальнаяфункция. При более конкретном видении техника представ-ляется орудишго, предметно или же алгоритми'чно - техно-логично. Чем человек воздействует на объекты, изменяяих — это техника. И как именно он воздействует — это тожетехника, но уже обнаруживающая себя как технология.

История техники —это объективная предпосылка чело-веческой деятельности. Конечно, каменная индустрия пер-вобытности, ремесленное мастерство многих тысячелетий исовременное высокотехнологичное производство — разныеполосы в бытии техники и ее роли в человеческой жизни.

Есть несколько концепций исторического развития тех-ники. В классическо-марксистском видении ее история вы-ражена цепочкой последовательных ступенин: ручные ору-дия, ремесленно-мануфактурный период, машинная техни-ка, автоматизированные системы. Изменения в этойистории обусловлены переносом на техническое устройствотех функций, которые ранее осуществлялись самим дейст-вующим человеком. «Естественное» заменяется «искусст-венным», созданным, расширяя тем самым возможности ос-воения человеком внешнего мира и глубин собственной жиз-недеятельности. Меняется тип связи между человеком итехническими рабочими органами.

Современный мир — это «технизированное» пространст-во π «технологизировашюе» время. Исчезни сегодня техни-ка — исчезнет и человек. Мы живем и действуем не в перво-зданном мире природы, а в «техпосферег>.

Привлекательны и актуальны идеи о периодизации раз-вития техники, высказанные американским философом исоциологом Льюисом Мамфордом. Он полагал, что точкойотсчета современной (а не древней) техники можно считатьначало второго тысячелетня нашей эры. Опираясь на опытевропейской истории, Л. Мамфорд выделяет три техниче-ских эпохи.

Первая «эотсхническая» (1000-1750 гг.) имеет в основетехнологию «воды и дерева». Вторая «палеотехннческая»(от второй половины XVIII в. до середины XX в.) опирает-ся на комплекс «угля и железа». И, наконец, третья, «пео-техническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «элек-

518

тричества и сплавов». Как видим, в основу периодизацииположен используемый в технике -основной вид энергии ито «вещество», которое занимает центральное место в созда-нии технических устройств.

Впечатляющую схему этапов технического развития пред-ложил отечественный исследователь Г. Ф. Суиягин. По пред-ложенной им исторической типологии этапы изменения тех-ншш заданы определенным типом труда. Древнейшая техни-ка с ее «разрушительным» характером (в рамках охоты исобирательства) отражает «присваивающий» способ отноше-ния к природе. Земледельческая практика, утвердившаяся входе неолитической революции, выявила моменты конструк-тивности, собственно технические черты. Однако наиболееполно канественные грани в истории техники обнаружились споявлением машинного производства. По его мнению, выра-зительную роль в воссоздании «технизированного» воззренияна мир сыграли такие технические новшества позднего евро-пейского средневековья,' как часы, стекло и книгопечатание.

Часы позволили выйти из природных циклов, из органи-ческого времени. Они дали возможность человеку «сгу-стить» время, подчинить его ритмам собственной деятельно-сти, позволили осознать его необратимость. С тех пор времястало «богатством», а его нехватка — «бедствием». «Не хва-тает времени» — эта жалоба слышна повсюду и поныне.

Стекла привело к осознанию однородности пространст-ва. Произошла его «десакрализация», снятие с него покры-вала «священности». Возникли предоосыли для утвержде-ния обычного зрительного опыта как основы видения реаль-ности, помимо символических ассоциаций.

Печатный станок изменил всю систему коммуникации,унифицировал знаково обозначенную реальность, положилначало тому, что в нашем столетни назвали «Галактикой Гу-тенберга».

Приведенная типология интересна в том отношении, чтоона оказывает технические новшества как факты, способст-вующие масштабным изменениям в человеческой менталь-ности и всей системе общественных отношений от экономи-ки до высших идеологий. Любая периодизация техническойистории, конечно, не исчерпывается приведенными приме-рами. «История техники» как жанр'насчитывает немало на-званий и содержит в себе множество оригинальных автор-ских суждений. Пишут о естественной истории машин, вы-деляя машинную «анатомию» (строение механизмов),«Еенетику» (преемственность структуры), «физиологию»(принципы движения).

519

Один из крупнейших физиков XX в. Макс Бори прибег-нул к смелому образу, стремясь показать главные рубежиразвития техники. По его мнению, высказанному в книге«Моя жизнь и взгляды», законно считать, что одним нз ре-шающих факторов истории является тот вид энергии, кото-рым человечество располагает в данный момент. В этом све-те вся история человечества распадается на два — н толькодва — великих периода: первый - от Адама до наших дней,второй — с появлением атомной энергии, отныне и на всебудущие времена. Переход от первого периода ко второмузнаменуется окончанием потребления солнечной энергии иначалом использования ее чисто земных источников.

Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники сее устремленностью от ручных орудий к полностью автома-тизированным, компьютеризированным системам. Важноподчеркнуть одно: пет человека и общества вне «техиос-феры», техника исторична, не стоит на месте, обновляет-ся. Технические инновации выступают как катализатор,бродило, импульс коренных изменений во всей системе че-ловеческой жизни.

Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так,до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к тех-нике технофобии. В древнем Китае были старцы-мудрецш,предпочитавшие носить воду из реки в бадейке, а не поль-зоваться техническим приспособлением - колесом для водо-черпания. Они мотивировали свои действия тем, что, ис-пользуя технику, попадаешь от нее в зависимость, утрачи-ваешь свободу действий. Дескать, техника, конечно,облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за этонепомерна — человеческое «я» порабощается.

История знала и луддитов, разрушителей станков, поя-вившихся в конце XVIII-начале XIX вв., и современныхнеолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию нашихдней, превращающую каждого в безмолвную деталь соци-ального механизма, целиком зависящую от производитель-нон и бытовой техники, не могущей жить вне и помимо нее.

Мыслители разных направлений не раз высказывали ипродолжают высказывать опасение о возможном выходетехники из-под контроля людей. От Аристотеля до Мохан-даса Карамчанда Ганди подобных опасений высказано не-мало. Еще в 30-е гг. нашего века Освальд Шпенглер в книге«Человек и техника» утверждал, что человек, властелинмира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас,помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет собственно-му ритму. И в этой бешеной гонке человек, считающий себя

520

властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — рас-хожая тема в современном масс-культе.

Когда-то в 1846 г. английская писательница Мэри Шел-ли создала образ Франкенштейна, искусственного чудища,восставшего против создавших его людей. С тех пор этотнеомифологический' образ не покидает страниц печати, ки-нолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным дляподогрева технофобии во всех ее формах.

Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, де-лают подчас человека своеобразным гибридом организма итехнического устройства. Стоит, например, оценить воздейст-вие современных транспортных систем. По данным известнойкнига рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено46 с половиной миллионов автомобилей, в том числе почти 35миллионов легковых моделей. Это обстоятельство накладыва-ет специфический рисунок на повседневный ход жизни, пси-хологию людей. Автомобиль во многих странах — показательуровня престижности, вожделенная цель, символ успеха. Ав-томобильная промышленность и транспортная система стано-вятся одним из основных потребителей нефтяных ресурсов,цветных и черных металлов, занимая главенствующее поло-жение в индустриальной системе. Их интересы во многомформируют внутреннюю и международную политики, финан-совые отношения,' быт и нравы. Предполагается, что к концунашего столетия по дорогам планеты будет курсировать до300 миллионов собственных автомобилей, т. е. по одному накаждые пять человек, находящихся в продуктивном возрасте.

Вторжение техники во все сферы человеческого бытия —от глобальных до сугубо интимных,— иной раз порождает без-удержную апологию техники, своеобразную идеологию и пси-хологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгомпереносят на человечество и личность характеристики, прису-щие машинам и механизмам. Старый тезис материалистовXVIII в. «человек есть машина», облекается в модную элект-ронно-кибернетическую, компьютеризированную терминоло-гию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и че-ловечество так же, как и механизмы обладают системнымсвойством, могут быть промерены техническими параметрамии представлены в технологических показателях.

К чему приводит одностороннее «технизированное» рас-смотрение человеческих проблем, можно судить по той ре-лятивистской концепции отношения к телесно-природнойструктуре человека, которая выражена в концепции «кмбор-гизации»·. Согласно этой концепции, в будущем человекдолжен будет отказаться от своего тела. Современных лю-

jrai

дей сменят «киборги» (кибернетические организмы), гдеживое плюс техническое дадут какой-то новый сплав. Такоеупоение техническими перспективами, на наш взгляд, опас-но и антигуманно. Без тела пет человека. Разумеется, вклю-чение в человеческую телесность искусственных органов(различных протезов, кардиостимуляторов и т. д.) — вещьразумная и необходимая. Но и она не может переходить тотрубеж, за которым конкретная личность перестает бытьсама собой. Телесная организация человека, вышедшая нечересчур совершенной из горнила эволюции, тем не менеене может быть радикально вытеснена никакими технически-ми приспособлениями. Современная фантастика буквальнопереполнена проигрыванием подобных ситуаций и показомих разрушительности для бытия людей.

Для техницизма характерно стремление любые пробле-мы (мировоззренческие, нравственные, политические, педа-гогические и т. п.) разрешать по образцу алгоритмов техни-ческого знания, о чем красноречиво свидетельствует выра-жение «это только дело техники». ·

Технический и технологический фетишизм в наши дниотнюдь не редкость. Им сильно заражена техническая ин-теллигенция, он проникает в сферу хозяйственной и поли-тической элиты. Техницизм, связанный с абсолютизациейтехники, утверждает ее автономность и самодостаточность,полагает, что можно решить любые социальные коллизии,минуя человека как активного субъекта истории, пренебре-гая характером наличных общественных отношений.

Техника демонична, мир - это ичегамашгша»,- таковыисходные тезисы техницизма как образа мыслей — согла-сия с самоподчнненпем технике.

Нам должна быть чужда технологическая мифология,стремление все и вся «машинизировать». Человек и челове-чество — это не машина, не техническая система. Не челове-чество технично, а техника человечна. Она воплощает и вы-ражает в себе то, что извлечено человечеством из мира, то,4ΊΟ утверждает в мире его собственную мощь и разум.

Конечно, утверждение на планете техносферы, возник-новение «окультуренной» природы, несущей на себе печатьума и воли людей, не могут не порождать новых острыхпроблем. Сейчас уже становится ясным, что приспособле-ние человека к той среде, которую он приспособил к своемуобразу жизнедеятельности — весьма непростой процесс.Стремительное развитие техносферы опережает эволюцион-но сложившиеся приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в состыковании пснхофизио

522

логических потенций человека с требованиями современнойтехники и технологии зафиксированы повсеместно и теоре-тически и практически. Забывать этого нельзя.

Развитие техники, как отмеч;аось в мировой философии(Ж. Эллюль) подчас порождает ситуацию абсурда. Так, па-пример, стремительное распространение коммуникацион-ных технических сетей (телефон, радиотелефон, компыотерные сети) опережает возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические средств?распространяют банальности, забиваются мелочной, пус-той, бессодержательной информацией. Многие техническиеинновации (изобретения, конструкторские разработки) под-час опережают свое время, оказываются экономически не-выгодны. Массовое количество технических приспособле-ний, их внедрение в производство и быт опережают интел-лектуальный (и особенно нравственный) уровень массовогосознания. Возникает необходимость включения в техниче-ские системы ограничителей, обеспечивающих безопасностьтого, что англичане называют «фул пруф» (защита от дура-ка). Забитость техникой всего потока жизни умножает ката-строфы, аварии, трагические происшествия.

И все же технический прогресс при всей его жесткостинеостановим. И если где-либо можно говорить о видимомдействительном прогрессе (восхождении от простого ксложному, от низшего к высшему), то это в области роста иразвития техники.