Местные верования и их адаптация буддизмом (на материале культов природных объектов и духов местности)

Ирён о небуддизированных местных культах

В этом очерке мы рассмотрим только те сведения о добуддийских рели­

гиозных представлениях, которые прямо содержатся в тексте СЮ, и не будем

вступать на зыбкую почву мифологических реконструкций. Причин тому две:

во-первых, произведение Ирёна и так содержит очень большое количество

эксплицитной информации по местным верованиям, и, во-вторых, примени­ тельно к СЮ любые реконструкции представляются делом достаточно риско­

ванным (учитывая состояние текста памятника, о чём подробно говорилось во

введении)—иными словами, слишком велика вероятность построить целую

научную теорию на неверной лингвистической интерпретации предания, за­

писанного плохо владевшим китайским языком древнекорейским «фолькло­

ристом», на искажениях, внесённых в текст последующими редакторами, или

даже на элементарной механической ошибке позднейшего переписчика.

Анализируя свидетельства о местных верованиях, сохранившиеся в про­ изведении Ирёна, можно выделить среди них много тематических групп, но мы остановимся только на двух, с нашей точки зрения, наиболее очевидных

и характерных, а именно —сообщениях о поклонении священным природным объектам и духам местности Сначала мы рассмотрим небуддизированные

варианты этих культов.

Что до зафиксированных в СЮ случаев почитания естественных объ­

ектов, то в числе последних можно указать, к примеру, на четыре чудесных

места в окрестностях силлаской столицы (Восточная гора Чхонсон-ганЮжная гора Хючжи-ган Западное поле Пхи-адн и Северная гора Кымган-еан !1 ) — «[если] намеревались обсуждать

важные дела, то великий министр непременно [устраивал] собрание [в] этих

местах [чтобы] обдумать эти [вопросы], [и] тогда эти дела непременно уда­ вались» (разд. II § 34). Сходным образом, в Пэкче имелась священная скала Чонса-а^ ,обладавшая способностью самопроизвольно являть оттиск

печати на имени наиболее достойного кандидата на высшую государственную должность правительствующего сподвижника (разд. II § 57). А в Когурё объектом почитайия была скала Точже-ал/ [5 иначе Чочхон-сшс

на которой некогда совершенномудрые императоры летали на аудиенцию к верховному небожителю Шанди (разд. Ш, § 66).

Гораздо чаще, однако, в СЮ встречаются сообщения о культах не самих

по себе природных объектов (гор, морей, рек или прудов), а населявших их

различных духов. Последние могли быть как антропоморфными, так и зоо­

морфными —в таком случае духи гор представлялись в облике животных

(например, лисицы —разд. V, § 98) или птиц (вороны —разд. VIII, § 125)

а духи вод —в облике рыб и драконов. Эти духи чаще всего считались ис­

конными обитателями соответствующих элементов сакрального ландшафта, но в некоторых случаях они могли также отождествляться с обожествлёиными историческими (или псевдоисторическими) персонажами. Так, основатель

Древнего Чосона государь Тангун (разд. II § 2) и первопредок силлаского рода Сок по имени Тхархэ (разд. II, § 22) после смерти стали почитать­ ся в качестве горных духов, государь Мунму-вш/ (разд. II § 38) — в ка­

честве морского дракона, а вдова преданного подданного Ким Чесана

(разд. II § 26) — в качестве владычицы перевала Чхисуль-рён .

Характер духов и их отношение к людям могли быть самыми разнообраз­

ными. Среди духов местности иногда встречались довольно вредоносные

существа —таков, например, был морской дракон, укравший прекрасную

госпожу Суро (разд. И, § 42). Но гораздо чаще эти духи были настроены

на взаимовыгодный контакт с человеком. К примеру, они могли просить у лю­

дей помощи: подобным образом поступили жёны двух драконов, молившие силлаского государя спасти их похищенных мужей (разд. II § 46) или мор­ ской дракон, обратившийся к стрелку Котхачжи с просьбой убить его

заклятого врага — старого лиса-оборотня (разд. II, § 52). Бывало, впрочем, что

люди оказывали услуги духам и без какой-либо предварительной просьбы

с их стороны. Обычно это были жертвоприношения —например, подношение духу реки Пук-чхон ) совершённое будущим государем Вонсон-ea"

(разд. II, § 46).

В ответ на помощь или дары духи сами охотно помогали людям. Так, упомянутый государь Вонсон-eaw впоследствии оказался на престоле

исключительно благодаря своевременному вмешательству речного духа, вос­

препятствовавшего законному наследнику престола добраться до дворца по­

сле смерти предыдущего государя (разд. II § 46), а стрелок Котхачжи

в награду за убийство лиса-оборотня получил в жёны дочь морского дракона.

Следует, однако, заметить, что, в отличие от буддизированных сюжетов (кото­

рые будут рассматриваться нами далее), в этих эпизодах духи содействовали

людям только в том случае, если те прежде сами что-то для них сделали.

Исключение в этом смысле составляли только государь и другие предста­

вители власти, которые в любом случае могли рассчитывать на помощь со

стороны населявших страну духов: к примеру, дух пруда сам предупредил

государя Пичхо-вш/(7 об опасности со стороны заговорщиков (разд. II

§ 28) духи гор Нарим Хёлле и Корхва спасли полководца Ким Юсина от вражеского лазутчика Пэк Сока (разд. II, § 35)

морской дракон поднёс государю Синмун-вану чудесный нефритовый

пояс и другие сокровища (разд. II § 39) а духи разных священных гор не­ однократно являлись при дворе, где прислуживали государю (разд. II § 44) или представляли танцы, чтобы предостеречь от грядущих бед (разд. II §51).

ных людей —будущих правителей: так, первый государь Когурё по имени

Чумон вышел из яйца, рождённого дочерью властителя реки Убаль-су

(разд. П, § 15) жена основателя государства Силла госпожа Арён-«)/ш/

явилась на свет из левого бока петушиного дракона (разд. II § 19) а тридцатый правитель Пэкче государь Му-вт был сыном дракона, оби­

тавшего в пруде к югу от пэкческой столицы (разд. И, § 58).

Буддизация культа природных объектов

После проникновения буддизма в Корею в стране начался процесс по­

степенной буддизации местных религиозных представлений. Следуя своему

обычному подходу, буддисты стремились не искоренять, а адаптировать древне­

корейскую религию: они не только освящали авторитетом буддийского Закона

обычай поклонения различным элементам ландшафта (как уже пользовав­

шимся почитанием, так и впервые выявляемым в качестве священных), но

и выдвигали идею сакральности территории страны в целом.

Одним из способов буддизации культа природных объектов было про­

возглашение их местами, связанными с прошлой деятельностью Будд. Так

согласно преданиям, в местности Ёнгуннам Й когда-то пребывал в со­ зерцании Будда Кашьяпа (разд. IV, § 68), а на берегу пруда Ок-^ш

проповедовал Будда Шакьямуни (разд. IV, § 87)30. Материальным под­

тверждением того, что буддийский Закон действительно был известен в Корее

ещё в незапамятные времена, служило обнаружение скрытых в земле или

воде сакральных объектов, которыми могли быть руины древних монастырей

(разд. III, § 63; разд. V, § 99; разд. VIII § 125) каменные пагоды (разд. IV,

§71) санскритские надписи (разд. IV, § 69) а также буддийские скульптуры

(разд. IV, § 76, 77, 86). Древняя связь Кореи с Индией —священной родиной буддизма —доказывалась таюке ссылками на предания, содержащие соответ­

ствующие высказывания Будд и бодхисаттв (разд. IV, § 73).

Другим, весьма популярным, способом сакрализации различных террито­

рий было провозглашение их местом современного явления персонажей буд­

дийского пантеона. Таковы рассказы о сонме Будд и бодхисаттв, освящающих своим присутствием горы Одэ-сан (разд. IV, § 88, 89), о Будде Шакья­

муни, обитающем у скалы Пипха-еш (разд. VII, § 119), о бодхисаттве Майтрее, удостоившем своим явлением урочище Кымсан-су l h (разд. V, § 108) о бодхисаттве Авалокитешваре, снизошедшем на гору Нак-сан

30 Обе упомянутые местности, насколько можно судить, первоначально имели какоето отношение к культу водных духов: название «Ёнгуннам» означает 6 [К] югу [от] драконьего дворца’, а в пруде Ок-чи как прямо говорится в соответствующем параграфе, в старину обитал «ядовитый дракон».

(разд. IV § 86) о бодхисаттве Манджушри, являвшемся в монастыре Суда-са

на отмели Сон-чон в земле Кальбан (разд. V § 103) и на перевале Мунсу-^ам (разд. VIII § 126), а также о шестнадцати архатах, пребывающих на равнине Синдап-/?л:ёл/ (разд. II, § 60). Следует заме­ тить, что в некоторых случаях подобная сакрализация ландшафта заходила

настолько далеко, что корейская местность, объявленная обителью того или

иного Будды или бодхисаттвы, признавалась полным аналогом постоянного

(упоминаемого в индийских или китайских буддийских текстах) местопре­

бывания этого персонажа буддийского пантеона. Так на карте Кореи появи­ лись «двойники» индийских гор Поталака (кор. Нак-ш« разд. IV, § 86)

Гридхракута (кор. Ёнчху-ош разд. VIII, § 125) и Ланка (кор. Нынга-са//разд. V, § 107) а также китайских гор Утай-шш/ь (кор. Одэ-аш

разд. IV § 88, 89, 90).

Наконец, сакральный буддийский статус страны в целом обосновывался

с помощью легенд о том, что на её территорию самопроизвольно прибывали

различные священные объекты. Эти предметы могли приплывать на корабле по морю, как пагода из индийской страны Айодхья ® (разд. IV, § 70) и по­

жертвованный индийским царём Ашокой металл для отливки буддий­

ских статуй (разд. IV, § 72) или же падать с неба как камень с буддийскими изображениями из монастыря Тэсын-еа (разд. IV, § 76).

В заключение следует добавить, что каких-либо крупных эксцессов, свя­ занных с буддизацией священных ландшафтов, в СЮ не зафиксировано —

если не считать отдельных частных инцидентов вроде повреждения пагоды

монастыря Мунсу-ш рыбаками, рассерженными тем, что тень от этой

пагоды чудесным образом препятствовала им ловить рыбу (разд. IV § 97).

Буддизация культа персонифицированных духов местности

С культами духов местности ситуация была несколько сложнее. Хотя общепринятым буддийским способом адаптации местных верований, как уже

упоминалось, было включение их персонажей в буддийский пантеон в роли за­

щитников Закона Будды и помощников верующих31, среди духов встречались

и весьма агрессивно настроенные существа, отнюдь не желавшие обращаться в буддизм и добровольно отказываться от причинения вреда окружающим.

Такие духи нуждались в умиротворении —как, например, ядовитый дракон из пруда Ок-чг/ и пять демониц-ра/сшаси с горы Мано-raw про­

свещённые самим Буддой Шакьямуни (разд. IV, § 87) или же вредоносный

31 Интересно отметить, что случаев провозглашения местных духов проявлениями Будд и бодхисаттв в СЮ не зафиксировано вообще (ср. японскую буддийскую тради­ цию, в которой подобный приём практиковался весьма широко).

дракон укрощённый наставником Хетхоном (разд. VI § 113). Попытки

встать на пути таких злобных духов моши кончиться печально, как это случи­

лось с монахом-бхг/кш;/, которого погубил рассерженный дух горы Самги-гат/

32 (разд. V § 98).

Чаще всего, однако, местные духи изображаются в СЮ изначально на­

строенными мирно по отношению к буддизму: они радовались творимым ради

них благим делам или сами просили буддистов о совершении добродетельных

поступков. К примеру, государь Хонган-ван построил монастырь ради

морского дракона (разд. II § 51) а наставник Чачжан сделал то же ради драко­

на из китайского пруда Дахэ-чг/ (разд. IV, § 73, 88).

Также случалось, что духи не только просили осуществлять ради них бла­

гие деяния, но и сами совершали поклонения и внимали буддийскому Закону. Так, в ступенях Золотого зала монастыря Камын-ш ' было специально

устроено отверстие, чтобы морской дракон, в которого после смерти превратил­ ся государь Мунму-ван мог посещать этот монастырь и совершать там круговращения (разд. II, § 39) а в основанном наставником Поё монасты­ ре Хэрёнван-ет имелся особый зал, ще жил дракон являвшийся уче­ ником этого наставника (разд. IV, § 82). Случалось даже что духи принимали

буддийские обеты: к примеру, дух пещеры Чанчхон-Kjy/b получил обеты

от подвижника Почхона (разд. IV, § 88) дух вершины Чун-ж —от

наставника Симчжи 4^ (разд. V, § НО), а обитатели моря —от наставника Чинпхё (разд.§ 107).

В свою очередь, духи тоже могли помогать буддистам. Иногда это была

благодарность за прежде совершённые ради них добрые дела —так один из сыновей морского дракона стал служить государю Хонган-eawy ранее построившему монастырь ради его отца (разд. II § 51) а другой мор­ ской дракон подарил преподавшему ему наставления монаху Пояну

оплечье-кашая из золотого флёра и отдал ему в прислужники одного из своих

сыновей (разд. V § 99). Но гораздо чаще эта помощь оказывалась совершенно

бескорыстно, просто из благоговения перед Законом Будды. К примеру, на­ ставник Ыйсан усердно добивавшийся встречи с бодхисатгвой Ава­ локитешварой, принял исполняющую желания драгоценную жемчужину от морского дракона (разд. IV, § 86) наставник Чинпхё вознамерившись построить монастырь Кымсан-га ill ,получил нефрит и оплечье-гаш^я от

явившегося прислуживать ему во главе восьмидесяти тысяч родственников

исвойственников царя драконов с переправы Тэён-чш/ (разд. V, § 108)

анаставник Хвегён ' восстанавливая монастырь Побван-ет об­ ратился за содействием к местному духу, и тот дозволил использовать для строительства деревья из рощи вокруг его храма (разд. VII, § 116).

32 Следует заметить, что в то же самое время этот горный дух вполне мирно общался с наставником Вонгваном и даже помогал ему советами.