«ТРИ УЧЕНИЯ» И МЕСТНЫЕ ВЕРОВАНИЯ В СОЧИНЕНИИ ИРЁНА

Общие замечания

Будучи монахом, Ирён, естественно, особенно интересовался истори­ ческими материалами, связанными с различными идеологическими систе­

мами —как уже упоминалось, в китайской терминологии они именовались «учениями» (кит. цзяо, кор. кё ) что подчёркивало их роль вспомогательно­

го средства управления, подчинённого центральной государственной власти.

В Китае традиционно выделялись три основополагающих учения (кит.

сань цзяо. кор. сам кё ) конфуцианство, даосизм и буддизм. Первые два из них (конфуцианство и даосизм) зародились в Китае, в то время как буддизм был иноземной религией он пришёл в страну в I в. н. э. из Индии

через Центральную Азию.

Идеологическая ситуация на Корейском полуострове была несколько

сложнее: кроме трёх вышеупомянутых учений, заимствованных из Китая,

там естественно, с древнейших времён имелись и свои собственные местные верования1. Забегая вперёд, отметим что среди трёх пришедших из Китая

учений именно буддизм, изначально воспринимавшийся в Китае как чуждое

дальневосточной культуре явление, проявил в Корее наибольшую гибкость

в адаптации местных верований (подробнее о буддизации местных культов

будет сказано ниже).

Восприятие сюжетов СЮ, так или иначе связанных с этими учениями, мо­

жет быть достаточно проблематичным для современного читателя не только

потому, что в представлении древних корейцев (героев СЮ) эти весьма раз­ нородные идеологические системы были очень тесно переплетены между со­

бой, но ещё и потому, что, как уже было отмечено, произведение Ирёна пред­

ставляет собой не единый связный текст, а обширную подборку всевозможных

материалов —и разные параграфы (а часто и эпизоды) сочинения Ирёна

в результате могут иметь совершенно различную идеологическую подкладку,

причём Ирён никак не пытался затушевать или сгладить это обстоятельство.

Не ставя здесь специально исследовательских задач (ибо, как уже отмечалось выше, текст СЮ настолько богат информацией, что его можно анализировать

1 Попытка реконструкции древнекорейской мифологии, основанная в значи­ тельной степени на данных СЮ, была в своё время предпринята М. И. Никитиной и А. Ф. Троцевич (см. [Никитина М. И.; Троцевич, 1996] и другие публикации этих же авторов).

73