Глава 1. Правовое государство: история идей и современность 649

благополучии, когда оно гибнет, все гибнет"1. При этом Демокрит отвергал деспотическую власть и выступал за демократический-полис со свободой граждан. "Бедность в демократии, — подчеркивал он, — настолько же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства"2.

Светский, человеческий подход к политико-правовым явлениям в V—IV вв. до и.э. был основательно развит софистами, которые в отличие от своих предшественников стали уделять заметное внимание месту и роли индивида в политической жизни, субъективному началу в политике, правам человека в их соотношении с полисным законодательством, социальной трактовке власти и закона как формам выражения интересов различных слоев и групп общества.

Известное положение софиста Протагора (ок. 4&1—411 гг. до и.э.) — "Мера всех вещей — человек" (Платон. Теэтет, 152а) — знаменовало собой поворот к человеческому измерению мира, включая и политико-правовые отношения, к постижению активно-человеческого, творческого начала во всех сферах жизни.

В русле различения естественного и искусственного ряд софистов уже четко противопоставляют искусственному закону полиса право по природе как разумное начало.

Так, софист Горгий, высоко оценивая достижения человеческой культуры, к их числу относил и "писаные законы, этих стражей справедливости"3. Писаный закон — искусное человеческое изобретение, т. е. нечто искусственное в отличие от неписаной "справедливости", которую Горгий характеризовал как "сущность дел", "божественный и всеобщий закон"4.

Противопоставляя природу (фюсис) и закон (номос), другой софист, Гиппий, говорил: "Люди, собравшиеся здесь! Я считаю, что вы все тут родственники, свойственники и сограждане — по природе, а не по закону: ведь подобное родственно подобному по природе, закон же, властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе" (Платон. Протагор, 337).

При этом Гиппий критически отмечал условность, изменчивость, текучий и временный характер полисных законов,

r-i ст тт,г оспос л

w Л. Дсмилрщ. v. ovju---uui.

3 Материалисты Древней Греции. С. 168.

См.: Маковелъский А. Софисты. Вып. 1. Баку, 1940. С. 34.

4 Там же. С. 34.

650 Раздел VIII. Правовое государство

их зависимость от усмотрения сменяющих друг друга законодателей. Все это, по его мнению, показывает, что принимаемые людьми законы — нечто несерьезное и лишенное необходимости. "Кто станет думать о законах и о подчинении им как о деле серьезном, — говорит он, — когда нередко сами законодатели не одобряют их и переменяют?" (Ксенофонт. Воспоминания о Сократе, IV, IV, 14). В отличие от полисных законов, считал Гиппий, неписаные законы природы "одинаково исполняются в каждой стране".

Положение о равенстве всех людей по природе обосновывал софист Антифонт. При этом он ссылался на то, что у всех людей — эллинов и варваров, благородных и простых — одни и те же естественные потребности. Неравенство же людей проистекает из человеческих законов, а не из природы. "По природе, — говорил Антифонт, — мы все во всех отношениях равны, притом (одинаково) и варвары, и эллины. (Здесь) уместно обратить внимание на то, что у всех людей нужды от природы одинаковы"1. С этих позиций он отмечал, что "многие (предписания, признаваемые) справедливыми по закону, враждебны природе (человека)"2. Даже полезные установления закона — суть оковы для человеческой природы, веления же природы приносят человеку свободу. Обосновывал он это так: "Ибо предписания законов произвольны (искусственны), (веления же) природы необходимы. И (сверх того), предписания законов суть результат соглашения (договора людей), а не возникшие сами собой (порождения природы); веления же природы суть самовозникшие (врожденные начала), а не продукт соглашения (людей между собой)"3.

Аристократическую концепцию естественного права развивал софист Калликл. Критикуя полисные законы, он говорил: "По-моему, законы как раз и устанавливают слабосильные, а их большинство. Ради себя и собственной выгоды устанавливают они законы, расточая и похвалы, и порицания" (Пла-тон. Горгий, 483 с). Те, кто составляет большинство, только по своей ничтожности довольствуются долей, равной для всех-Отвергая принцип равенства, он утверждал, что по природе справедливо то, что лучший выше худшего и сильный выше слабого. Повсюду (среди животных, людей, государств и нарО" дов) природный признак справедливости, по его мнению, таков: сильный повелевает слабым и стоит выше слабого.

Антология мировой философии. Т. 1. Ч. 1. М., 1969. С. 321. Антология мировой философии. Т. 1. Ч. 1. С. 321. Антология мировой философии. С. 320.