Раздел V. Позитивное право: система и категори

ренней формы права. Законодательство же как главный точник права дает познание внеганеи его официальной необходимой для практического применения.

Как уже отмечалось, такая точная официальная, а потому и защищенная государством форма — необходимое свой. ство позитивного права, т. е. законодательства и иных источников права (внешних форм установления, изменения или отмены правовых норм).

Таково, на наш взгляд, соотношение системы права как внутренней формы, выявляющей его закономерности, имманентные свойства, и системы законодательства как внешней формы выражения позитивного права.

В советской теории права под влиянием не всегда правильно понятого признака "объективности" системы права упорно пытались принизить систему законодательства как нечто "субъективное", отдающее "произволом законодателя". Но из этого и получалось то, что советское законодательство в его главном выражении — в виде закона Верховного Совета — далеко не всегда играло ведущую роль, подменялось подзаконными актами и партийными директивами; даже в "наиболее законодательных" отраслях закон подменялся указами (например, в уголовном праве) или постановлениями Совета Министров (в хозяйственном законодательстве). В условиях демократического правового государства необходимо вернуть законам роль высшего выражения воли народа.

Следует отметить, что в последние годы советской власти наметились некоторые стремления сблизить понятия системы советского права и законодательства. Так, И. Б. Евграфов правильно исходил из того, что горизонтальная (т. е. отраслевая) структура советского законодательства выражает структуру советского права и, таким образом, выступает как структура его содержания. При этом автор отмечал, что зачастую структуры отраслей права и законодательства почти совпадают. Структура системы права признавалась определяющей, а Структура законодательства — соответствующей ей-Отсюда автор сделал вывод о том, что "сам подход, принципы изучения горизонтальной структуры законодательства являются теми же, что и в анализе структуры права"1.

Для понимания структуры права как научной категорий такой вывод хотя и плодотворен, но все же недостаточен: нау4

1 См.: Евграфов И. Б. Соотношение структуры советского права и стрУ туры советского законодательства: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Хар ков, 1981. С. 14—15.

Глава 6. Система права и система законодательства 339

йая структура отраслей права представляет собой лишь объективированную, т. е наиболее близкую к истине, основу для практического выделения отраслей действующего законода-тельства. Наиболее резкую позицию в вопросе о соотношении системы права и системы законодательства занял Р. 3. Лившиц, к0торый считал, что если и то и другое рассматривать как "систему норм", то "дуализм понимания системы очевиден". Если же право рассматривать как идеи, нормы, отношения, отказавшись от нормативного понимания права, а систему законодательства — как составляющее его отрасли, то "проблема отпадет сама собой"; с этих позиций он и предлагал отказаться от системы права в пользу системы законодательства1. Возражая ему, И. С. Соколова отмечала, что "именно отрасли права являются высшими, юридическими цельными образованиями", в связи с чем позиция Р. 3. Лившица "вызывает недоумение"2. Но и после этого остается вопрос: есть ли нечто, в чем воплощается система права и ее деление на отрасли, кроме законодательства, т. е. позитивного права?

Решение воцроса видится в признании системы права док-триналъным выражением и научной основой системы законодательства. Тем самым для новой правовой системы Российской Федерации откроется логическая и нравственная возможность развить уровень правовой науки и ее выводов до признания правовой доктрины в качестве одного из особых источников права, признаваемых государством и обществом.