ходили к опровергнутому практикой научных исследо- ваний выводу о том, что б правовой науке, равно как и в других специальных дисциплинах, нет собственных законов, а имеются только различные формы проявле- ния, конкретизации философских законов. Как спра- ведливо по этому поводу замечает П. В. Копвин, «если в законах диалектики все уже так предусмотрено, что содержание всех остальных наук — только их проявле- ние и конкретизация, то, может быть, на основе ныне существующих законов диалектики философы сконст- руируют теорию элементарных частиц или единую тео- рию поля, над которыми физика так мучительно и долго бьется. Сделайте, философы, еще одно преломление и. конкретизацию»¹.

Следовательно, основная причина недостаточно вы- сокой плодотворности исследований, направленных на; выявление специфики, конкретизации законов и кате- горий диалектики в правовой науке, состоит как в том,, что юристы пока не в полной мере овладели методоло- гией применения диалектико-материалистического ме- тода, так и в недостаточно точной интерпретации проб- лемы применения данных категорий в правовой науке и; •в конечном итоге в неверно сформулированной цели ис- следований.

Всеобщий, универсальный характер марксистско-ле¹- нииской диалектики выражается в ее применимости не только во всех сферах науки, но и в любом познава- тельном акте. «В любом предложении можно (и долж- но),—.отмечал В. И. Ленин, — как в «ячейке» («кле- точке»), вскрыть зачатки всех элементов диалектики,, показав таким образом, что всему познанию человека вообще свойственна диалектика»².

В правовых исследованиях законы и категории ди- алектики применяются и там, где их применение оче- видно (философские проблемы права: содержание и форма права, классовая сущность права и т. д.), и там, где исследуются вопросы, на первый взгляд весьма да- лекие от философской проблематики, как, например, вопрос о понятии нормы права.

1 К о п н и н п. В. Философские идеи в. И. Ленина и логика. М., Наука, 1969, с. 54.

2 Ленин в. И. Поли. Собр. Соч., т. 29, с. 321.

Чтобы раскрыть понятие «правовая норма», необ- ходимо прежде всего отграничить правовые нормы от негоридичеоких правил поведения и от юридических ин- дивидуальных предписаний. Предпринятые в конце 50-х годов попытки установить критерии такого отгра- ничения эмпирическим путем, на основе только анализа конкретного правового материала, не привели сразу к плодотворным результатам. Оставалось неясным глав- ное— в чем заключается сущность, содержание нормы права и какова подлинная роль выявленных признаков: неконкретность адресата, многократность применений и т. д.' Вследствие этого некоторые авторы поставили под сомнение самое общую природу правовой нормы.

Только тогда, когда было установлено, что сущность нормы права заключается в там, что она есть государ- ственно-волевой регулятор общественных отношений, удалось достаточно глубоко раскрыть содержание нор- мы права как государственного решения, правила по- ведения общего характера, установить, что это содер- жание наиболее полно отражает не признак неконкрет- ности адресата (оказалось, что общий объект имеет и ряд ненормативных, так называемых директивных или распорядительных предписаний), а признак неоднократ- ности исполнения. Более того, последующими исследо- ваниями было установлено, что эти эмпирически выяв- ленные признаки являются признаками не правовой нормы как таковой (хотя бы и «внешними»), а тех пра- вовых предписаний, в которых норма (чаще — ее эле- менты) выражается в нормативных актах¹.

В свою очередь выявление сущности правовой нор- мы как государственного регулятора общественных от- ношений предполагает анализ составляющих ее элемен- тов, связей и т. д. Но прежде чем говорить об элемен- тах, связях правовой нормы, ее содержании и сущности, необходимо иметь четкие представления о том, что та- кое элемент, связь, сущность, содержание вообще и ка- ковы их признаки, по которым можно в процессе по- знания отделять существенное от второстепенного, сущ- ность от содержания, необходимость от случайности и т. д.

1 См., например: а п т л. Ф. Формы выражения и изложения правовых норм в нормативных актах. Автореф. Канд. Дисс. М., 1973.