мана башлык, ударил им по морю, выскочил жеребец, и он са­ дится на него верхом; тот говорит: «Приказывай».— «Я еду ко дворцу дэва Рюзгяра»,— говорит шахзадэ. Едва только жеребец сказал ему: «Закрой глаза, открой глаза», как он очутился перед дворцом. А девица ждала его и думала: «Когда же придет мой шахзадэ?» Чуть только увидела его, она тут же спускается вниз, а дэв, оказывается, в тот день должен был встать от своего сна. Молодец посадил и девушку на жеребца, а тот спрашивает: «Куда вы поедете?» И они отвечают, что поедут к замку птицы Изумруд-Анка. А так как это было очень далеко, то жеребец сказал им: «Закройте глаза» — и взлетел под небо. И вот, пока они едз'т, встает от сна дэв и, опять не найдя девушки, тотчас же, без замедления, бросается вслед за ними, говоря: «Ах! Это шах Мехмед, что ли, опять явился!» Девушка слышит дыхание дэва: «О боже мой! Шахзадэ, опять дэв летит!» А молодец сильно испугался, так как и раньше был напуган. «Опять он меня убьет!» — говорит он. «Не бойтесь, сверните голову птице, кото­ рая в клетке»,— сказал жеребец, и рассудок снова возвращается к молодцу. Как только он оторвал голову птице, дэв околел. Полные радости, они прибывают к замку птицы и оттуда отпу­ скают жеребца. Птица увидела молодца, его жену, и все очень обрадовались. Пробыв там несколько дней, они в какой-то день садятся на коней и едут в замок средней сестры. Прожив и там несколько дней, они в один из дней выезжают и оттуда и дости­ гают замка старшей сестры. После свидания с ними они едут прямо во дворец к девушке. Встречаются с ее матерью и отцом и остаются вместе, и опять сорок дней и сорок ночей празднуют свадьбу. А так как молодец убил врага своего отца и завет отца был выполнен, то молодец говорит, что вместо отца падишахом должен быть он. Все, признав его право, считают его достойным быть падишахом. И вот, свергнув с трона его старшего брата, делают падишахом его. До самой смерти они проводят свою жизнь в наслаждениях.

умерли, они поделили между собой оставшееся имущество. Изве­ стно, один из них был младший, а другой — старший; младший

58

был немного с придурью. Старший брат жил, открыв лавку на деньги, оставшиеся ему от отца и матери, а младший только и де­ лал, что ел, пил и гулял, где придется. Однажды все деньги у этого молодца вышли; он приходит к старшему брату и говорит: «Дай мне немного денег». Получив пятьдесят гурушей, он уходит, а когда эти все вышли, он опять приходит к старшему брату про­ сить денег. Приходя то и дело к брату, он надоедает ему. Чтобы отделаться от него, тот закрывает свою лавку, берет наличные деньги и идет к пристали, чтобы отправиться в Египет; захватив с собой нужные вещи, он садится на пароход 1. А младший брат идет к нему в лавку, чтобы опять попросить денег, глядь! — а лавка брата закрыта. Он спрашивает того, другого: ему сообща­ ют, что брат уехал в Египет. Тогда он идет к пристани и справ­ ляется о корабле \ который идет в Египет. И вот со словами: «Уж я ли его не разыщу!» — входит он на корабль и садится в сторонке. А старший брат спрятался там же: «Чего доброго, еще брат придет да меня увидит!» Корабль, подняв паруса, отправля­ ется в путь. Тогда старший брат подумал: «Корабль отчалил» — и выходит из того места, где спрятался; вдруг младший брат уви­ дел старшего на корабле и сразу выходит к нему навстречу: «А-а! Старшой!» Брат рассердился: «Опять я не сумел от него отде­ латься! Ну, да что поделаешь?» И вот едут они на корабле до самого Египта. Пока они, сойдя с корабля, бродили там и сям, старший и говорит младшему: «Постой, братец! Я отыщу пару лошадей, и мы сядем и поедем». С этими словами он убегает от брата. А младший ждет-пождет; видя, что брат не приходит, он говорит: «Ага, убежал от меня!» — и отправляется в путь.

Мало ли идет, долго ли идет, горами ли, долами идет, ров­ ным ли местом идет,— шесть месяцев без перерыва идет. Одна­ жды подходит он к подошве горы и видит: сидят три человека и спорят между собою. Он подходит к ним. «Вы что здесь дела­ ете?»— спрашивает он, а они отвечают: «Нас трое братьев. Отец у нас умер и оставил нам шапку, плетку да коврик. Так вот: тайна шапки в том, что кто ее наденет, станет невидимым для кого угодно, а тайна плетки и коврика такова: если сесть на ков­ рик и хлестнуть его плеткой, то поедешь туда, куда пожелаешь. Теперь вот все три вещи стали нужны каждому, и мы спорим, что кому взять». Молодец и говорит: «Я сейчас сделаю стрелу,— принесите-ка мне кусок дерева. Я выпущу стрелу, и кто ее при­ несет, тому все и отдам». Братья приносят кусок дерева; моло­ дец рубит, режет, строгает, делает стрелу. И вот, со всей силы,

59

что была в руке, он пускает стрелу, а те трое сразу кидаются за ней.

Пусть они так бегут, а молодец надевает на голову ту шапку, садится на коврик; как только он хлестнул по нему плеткой, ков­ рик говорит: «Приказывай!» А он говорит: «Вези меня туда, где находится мой ага-бей» — и тут же, глядь!—видит себя в другой стране. И вот, прогуливаясь там, он видит — какой-то па­ рень взывает2. «Дочь падишаха по ночам пропадает. Не про­ знает ли кто о том? Падишах положит его на одну ночь в ком­ нату к дочери, и если тот узнает, куда она уходит, отдаст ее ему в жены, а не узнает — снесет ему голову». Так он кричал, и как только этот молодец сказал: «Я о том разведаю»,— его тут же ведут к падишаху. Чуть только наступил вечер, падишах кладет молодца в комнату к дочери. Как только наступила ночь, де­ вушка ложится в постель, а молодец не спит: с того места, куда его положили, он наблюдает за девушкой. Час-другой, девушка встает, подходит к молодцу и втыкает ему в подошву иглу. Так как молодец не подал голоса, она и говорит: «Ага! Заснул!» По­ том она берет в руки подсвечник, открывает дверь и уходит из комнаты. Молодец, едва это увидел, встает и бросается вслед за ней. Видит — араб, на голове у него золотой поднос, а девушка уселась на этом подносе и едет. Молодец сейчас же надевает на голову шапку: «Зачем, мол, я пешком пойду?» — подпрыгивает и взлезает на поднос. Как только поднос затрясся, араб и го­ ворит: «Помилуйте, госпожа, что вы там делаете? Так вы упа­ дете!»— «Я даже не пошевельнулась, лала. Как ты меня поднял на голову, так и сижу»,— отвечала девушка. Араб идет-идет, а тяжесть на голове все увеличивается: «Госпожа, что это сегодня делается? Вы кажетесь очень тяжелой,— я шею себе сломаю!» А девушка говорит: «Дорогой мой лала! Что с тобой сегодня? Как я каждый вечер сажусь, так и сейчас я такая же». (У молод­ ца-то на голове шапка, и потому она его не видит). Так араб ее несет, и они входят в сад, а деревья там все из золота и драго­ ценных каменьев. Молодец тотчас же, сломав одну ветку, засо­ вывает ее себе в карман. Деревья заголосили: «Сын человека по­ сягнул на наши души!» Араб и говорит: «Помилуйте, султанша! Что с нами в эту ночь творится?» А девушка говорит: «Доро­ гой мой лала, сегодня вечером в мою комнату положили одного лысого парня3,— не занесли ли мы с собой его дух?» Они идут и приходят еще в один сад: деревья здесь также разукрашены серебром и алмазами. Молодец снова срывает ветку и сует ее себе

60

в карман. Тут застонали земля и небо, а все деревья вместе за­ кричали: «Сын человека посягнул на наши души!» А те, разго­ варивая между собой, мало-помалу дошли до моста; тогда моло­ дец соскакивает с подноса, отламывает кусок от моста, и тут же сует его себе в карман. Снова повсюду зазвенело — зынгыр-зын- гыр! 4 — и раздались крики: «Сын человека посягнул на наши души!»

Не будем затягивать! Девица с лалой подходят к дворцу, а молодец — за ними следом и видит, что у входа во дворец де­ вушку встречают рабыни, выстроенные в два ряда. Девушка опускается с подноса, что на голове у араба, и вот ей приносят туфельки, вышитые алмазами и драгоценными каменьями. Ту­ фельки ставят перед девушкой, а молодец берет одну и прячет в карман. Девушка надевает одну, а другую начинает искать. При­ носят еще одну пару, а он берет одну туфлю и прячет себе в кар­ ман. Девушка рассердилась: «Не надо мне тогда туфель!» — го­ ворит она, идет и входит во дворец. Открывают комнату, а моло­ дец за ней по пятам; вместе с ней он входит в комнату и видит: сидит араб — одна губа на земле, другая — на небе. «О сул­ танша! Где ты была? Вот уже сколько времени, как я тебя жду! Почему так поздно пришла?» — сказал он девушке. А та гово­ рит: «Прости, эфенди мой; этот вечер с нами такое приключи­ лось, что и сами не можем понять, что с нами. Сегодня вечером отец мой шах положил в мою комнату одного лысого парня, и вот чего только не было, пока мы сюда шли!» — говорит она и рассказывает обо всем, а он сказал: «Это просто твоя собствен­ ная выдумка, что может быть там? Ничего там нет», и девушка, немного покапризничав и поволновавшись, успокоилась и стала дарить араба ласками.

Пусть молодец наблюдает за ними, а тем временем араб ве­ лит рабыням: «Принесите моей султанше шербету!» Рабыни приносят шербет в хрустальной с алмазами чаше. Когда ее под­ носят девушке, молодец ударяет рабыню по руке, вышибает и разбивает сосуд. Араб и девушка остолбенели: «Аман! 5 Что это нынче ночью с нами происходит?!» Девушка говорит: «Эфенди, я не хочу уж тогда и шербета, мне ничего не надо,— только бы мне нынче вечером уйти отсюда, пока со мной ничего не случи­ лось!» Араб все-таки отдает приказание принести кушанье. Они садятся за стол. Когда девушка и араб начали кушать, молодец тоже начал есть с одной стороны блюда. Араб и говорит: «Сул­ танша моя! С этой стороны ем я, с той стороны — вы, а с этой

61

кто же ест?» А девушка говорит: «Клянусь аллахом, и я не знаю». Как бы то ни было, они кушают. Подают компот; моло­ дец берет ложку, положенную перед девицей, и засовывает ее в карман. А те не понимают, в чем дело. Приносят еще по одной ложке. Когда же молодец три раза подряд взял ложки, те двое отказываются и от компота. Потом они говорят друг другу: «Пойдем-ка ляжем, а то время проходит». Им приготовляют по­ стели. Когда девица и араб легли в постель, молодец всунул свою голову на постель со стороны, противоположной изголовью, и влез между обоими. Девица тут же скатилась в одну сторону, а араб — в другую. Когда молодец проделал это три раза, араб и говорит: «Госпожа моя, и впрямь нынче ночью у нас что-то происходит. Не лучше ли, пока время не прошло, поехать вам к себе?» Призывает лалу. Пока девушка, вновь усевшись на под­ нос на голове первого араба, ехала на нем, молодец замечает в комнате араба подвешенный на стене меч; он выхватывает меч и отрубает другому арабу голову. А араб тот, оказывается, был падишахом пэри. Лишь только молодец отрубил ему голову, во дворце подня^\ся вой и суматоха: «Эйвах! Сын человека погу­ бил нашего падишаха!» А молодец от всепГэтого шума потерял голову: со страху он бросается из дворца вниз, садится на ков­ рик, стегает его плеткой. Коврик говорит: «Приказывай!» — «Неси меня в комнату султан-ханым»,— говорит молодец. И вот он попадает в комнату девушки раньше ее самой, ложится в по­ стель и лежит там, будто спит. Через несколько времени появ­ ляется девица, видит, что он лежит. «Ах ты, проклятая свинья плешивая! Я тебя, я тебя! Ты мне этот вечер испортил!» — и снова втыкает ему в подошву иглу., Видит, что он не подает го­ лоса: она думает, что он спит. «Эге, спит, не чувствует!» — гово­ рит она и ложится в свою постель.

Когда наступает утро, стучат в дверь, кличут молодца. «Ну как, разузнал ли ты о султан-ханым?» — спрашивают его, а он говорит: «Ну да, разузнал, только вам не скажу — ведите меня к падишаху». Тогда его ведут к падишаху. Падишах спрашивает его: «Сын мой! Ну что ты видел — говори!» А молодец говорит: «Господин мой! Здесь я не буду говорить. Сколько ни есть на­ роду: ребят, старых и молодых, мужчин и женщин,— ты всех собери в одно место, а меня вели посадить на возвышение и не­ далеко от меня вели посадить султан-ханым в кафесе, сам же ты сядешь со мной рядом. Все, что я видел, расскажу, и тогда все услышат!»

62