Глава 3. Первая динамическая психиатрия (1775-1900)

Теория флюидов

Месмер полагал, что он открыл существование универсальных фи­ зических флюидов, чье равновесие или дисбаланс объясняют здоровье и болезнь. Его ученики выдвинули три объяснения болезни: недостаточ­ ность, неправильное распределение и плохое (низкое) качество самого флюида. Предполагали, что с помощью раппорта магнетизер передает свой более сильный и более лучший флюид пациенту, восстанавливая, таким образом, его нарушенный баланс. Некоторые магнетизеры могли заставить своих пациентов визуализировать эти флюиды, чей вид и цвет они описывали. Даже после того, как Пюисегюр продемонстрировал психологическую природу магнетического лечения, флюидическая тео­ рия продолжала сосуществовать бок о бок с психологической теорией на протяжении всего девятнадцатого века. Были случаи, когда теория флюидов возрождалась заново в модернизированном виде. Подобное произошло, например, около 1880 года, в рамках учения Райхенбаха об «ОсЬ'е, но даже и в наше время существуют приверженцы теории флю­ идов, которые верят в наличие мозговых волн, передаваемых от гипно­ тизера пациенту.

После того как теория флюидов была оставлена, взоры исследо­ вателей вновь обратились к психологическим концепциям, таким, как сила воли (Пюисегюр), или к более поздней идее психологических сил или нервной энергии. На протяжении всего конца девятнадцатого века общее мнение, разделявшееся большинством врачей академического толка и гипнотизерами, состояло в том, что болезнь является результа­ том недостатка нервной энергии. Несмотря на свою неопределенность, эта концепция всегда составляла часть идеологии первой динамической психиатрии и была готова к дальнейшему усовершенствованию, что позднее и было осуществлено в трудах Жане, Фрейда, Юнга и других исследователей.

Идеодинамизм

Явление гипноза показало, что внедрение какой-либо идеи в сом­ намбулическом состоянии может привести к ее автономному разви­ тию и последующей материализации этой идеи в форме выполнения постгипнотического внушения. Первые магнетизеры восхищались этим фактом, который хорошо вписался и в тогдашнюю динамическую ассоцианистскую теорию Гербарта в Германии и философию Ларомигьера во Франции87. Это совершенно естественно привело к предположению, что и некоторые болезненные симптомы могут происходить от идей, внедренных в разум посредством какого-либо вида внушения. Эта идея развивалась во второй половине девятнадцатого века. Льебо писал в 1873 году:

Та или иная мысль, вызванная во время искусственного сомнамбулиз­ ма, становится навязчивой и остается бессознательной после пробужде­ ния... Мы видим, как она продолжает развиваться по своим законам, импульсно, и это развитие ничто не может остановить, несмотря на текущую умственную деятельность. Более того, пока разум занят повседневными заботами, которые субъект выполняет сознательно и по собственному же­ ланию, некоторые из идей, внушенных в предыдущем пассивном состоянии, продолжают свое скрытое движение. Ничто не может помешать их фаталь­ ному развитию...88

Шарко, в своей лекции на тему истерического паралича, прочитан­ ной в мае 1885 года, упомянул:

Хорошо известно, что посредством внушения,... идея, связанная груп­ па объединенных идей сами поселяются в разуме как паразиты, оставаясь изолированными от остальной части разума и проявляя себя вовне посред­ ством соответствующих двигательных явлений... Группа внушенных идей обособляется и становится оторванной от контроля того обширного собра­ ния личных идей, аккумулированных и организованных еще с давних пор, идей, собственно и составляющих сознание, то есть Эго89.

Шарко приходит к выводу, что развитие истерического паралича происходит по той же самой схеме, хотя и осуществляется спонтанно. Это было началом появления представления о том, что маленькие, раз­ розненные фрагменты личности могут незаметно продолжать собст­ венное развитие и проявляться через клинические расстройства. Жане назвал этот явление подсознательной навязчивой идеей и заявил:

Пришлось бы пройти через все виды душевных патологий и часть па­ тологий физических, чтобы показать нарушения, вызванные идеей, исклю­ ченной из личного сознания... Эта идея, подобно вирусу, развивается в той части личности, которая недоступна ей как субъекту, эта идея работает подсознательно и является причиной всех расстройств, истерии и душев­ ных болезней90.

Позднее, когда Юнг выявил то, что обозначил как «комплекс», он приравнял его к понятию, которое Жане в свое время определил в каче­ стве «подсознательной идеи фикс» (idee fixe subconsciente).

Старая концепция воображения, которую Месмер отбросил и за­ менил флюидической теорией, на протяжении девятнадцатого века считалась устаревшей. Однако когда, в свою очередь, отвергли теорию флюидов, необходимо было найти новое объяснение многочисленным

Глава 3. Первая динамическая психиатрия (1775-1900)

изагадочным появлениям, исчезновениям и метаморфозам явлений, обнаруженным у загипнотизированных пациентов, истерических па­ циентов и при магнетических болезнях. Старый термин «внушение» встретился с новым, более предпочтительным понятием самовнушения,

иоба они стали обозначать все то, что ранее скрывалось под понятием воображения.

Кконцу девятнадцатого века магнетизеры и врачи стали обращать повышенное внимание на то, что среди истерических и гипнотизируе­ мых индивидов наблюдается более или менее осознанная тенденция си­ мулировать все виды симптомов и (провокативно) создавать ситуации,

вкоторые они пытаются вовлечь гипнотизеров и врачей. Слово «мифомания» (патологическая склонность к выдумкам), которое позднее ввел Дюпре, стали применять к огромному количеству истериков. В дейст­ вительности мифоманию можно рассматривать как отдельный аспект более широкой концепции мифопоэтической функции бессознатель­ ного. За исключением нескольких блестящих исследований, таких, как исследование Флурнуа его медиума Элен Смит, этой мифопоэтической функции — как она того заслуживала — не уделили должного внима­ ния, и достойно сожаления то, что новая система динамической психиа­ трии еще не восполнила этот пробел.

Психотерапевтические процедуры

Девятнадцатый век оказался эрой великой психотерапии. В1803 году Рейль в своей книге «Rhapsodien», представил законченную программу психотерапевтических методов для лечения душевных болезней. В та­ ких странах, как Франция, Англия и Соединенные Штаты, с разной сте­ пенью успеха применялись разнообразные методы моральной терапии. Магнетизеры и гипнотизеры отдавали много сил, чтобы лечить нервные болезни и физические недомогания.

Месмеровская терапия, магнетизирование с использованием пас­ сов, имела своей целью вызвать (спровоцировать) кризис. Как мы уже видели, этот кризис одновременно являлся выявлением симптомов и первым шагом к их искоренению. Он действительно являлся одним из способов, который мы сегодня называем очищающей или катартической (cathartic) терапией.

Начиная с Пюисегюра, искусственный сомнамбулизм стал великим терапевтическим оружием, которым и оставался до конца века. Следует обратить внимание на то, что гипноз может проявлять свой терапевти­ ческий эффект несколькими способами. Иногда пациенту становится легче от действия самого гипнотического сна, которому некоторые па­ циенты давали чудесное описание. Например, один из пациентов Бьерра

От первобытных времен до психологического анализа

так говорил об этом: «... в высшей степени прекрасное чувство, ощуще­ ние единения с телом, как будто ты изолирован внутри самого себя. Все исчезает, остается только осознание самого себя. Это единение подоб­ но самому абсолютному отдыху, какой только можно представить»91.

Бьерр предполагал, что «гипноз — это временное погружение обратно в первоначальное состояние отдыха, в котором мы пребываем в период внутриутробной жизни». Используемый таким образом, гип­ ноз, несомненно, действует как мощное успокаивающее средство.

Иногда — хотя, конечно, не всегда, — воздействие гипноза осу­ ществляется через внушение, то есть через прямое внедрение какойлибо идеи в пассивный разум пациента. Однако это действие часто понимали неправильно. Гипнотическое внушение пациенту без необ­ ходимости не навязывалось. Действительно имелась терапевтическая схема императивного внушения, развитие которой можно исторически проследить от Фариа, через Нуазе к Льебо и Нансийской школе. Им­ перативные внушения применяли, чтобы лучше работать с людьми, за­ нимавшими в жизни подчиненную позицию и приученными исполнять приказы (солдаты и чернорабочие), или с теми, у кого была слабая сила воли или кто страстно хотел подавить свою волю волей гипнотизера. Но даже и в этих случаях власть императивного внушения имела свои пре­ делы. Когда же его применяли к пациенту, не расположенному к подчи­ нению, то обнаруживали, что либо никакого успеха совершенно не до­ стигалось, либо наблюдалось только временное устранение симптомов, которые затем появлялись вновь или заменялись другими.

Еще один тип гипнотического лечения, которому не было уделено достаточно внимания, подразумевал в некотором роде сделку между пациентом и гипнотизером. Подобное часто происходило в процеду­ ре экзорсизма (изгнания духов), когда после долгой дискуссии между экзорсистом и злыми духами последние соглашались уйти в указан­ ное время и при определенных условиях. При магнетическом лечении периодически происходило то же самое. Во время сомнамбулического сна пациент обычно предвещал развитие своих симптомов и предсказы­ вал точную дату своего окончательного излечения. Он также назначал

исобственное лечение. Для магнетизера это была отнюдь не легкая за­ дача: найти правильный компромисс перед требованиями своего паци­ ента и избежать для себя роли манипулятора. История Эстель является характерным примером: подыгрывая на внешнем плане ее многочислен­ ным причудам и прихотям, Деспен работал над тем, чтобы постоянно

ипостепенно избавляться от симптомов ее болезни, причем пациентка сама сознательно соглашалась с очередной симптоматической утратой. Этот тип гипнотической терапии широко распространялся в первой по­ ловине девятнадцатого века, но впоследствии оказался практически за-