Открытие бессознательного

Введение

Данная книга представляет собой попытку создать историю дина­ мической психиатрии, основанную на научной методологии, в которой были бы подробно и объективно отражены выдающиеся динамические психиатрические системы и прежде всего системы Жане, Фрейда, Ад­ лера и Юнга. Предлагаемая интерпретация тех или иных фактов и си­ стем производилась автором с учетом социально-экономической, по­ литической и культурной ситуации рассматриваемого периода, а также личности самого создателя системы, его окружения и роли отдельных пациентов.

Отправной точкой моего исследования явилось отражение кон­ траста между эволюцией динамической психиатрии и эволюцией, пройденной другими науками. Ни одна отрасль человеческих знаний не претерпела столь многих метаморфоз, как динамическая психиат­ рия: от примитивных методов исцеления к магнетизму, от магне­ тизма к гипнозу, от гипноза к психоанализу и новым динамическим школам в психопатологии и психотерапии. Кроме того, различные психиатрические тенденции неоднократно переживали то периоды, когда их отвергали, то периоды популярности. Однако их принятие никогда не было столь единодушным, как в случае открытий в обла­ сти физики, химии или физиологии, не говоря уже о том, что учения новых динамических школ в значительной степени являются проти­ воречащими друг другу. И еще один характерный факт: имеющиеся в настоящее время изложения истории динамической психиатрии содержат в себе больше ошибок, пробелов и вымыслов, чем история любой другой науки.

Мое исследование имело три основные цели. Его первой задачей было как можно более тщательно проследить историю динамической психиатрии, отойдя при этом от привычной модели «воспевания героя», принятой в некоторых прежних ее изложениях, и в то же время сохра­ нить строгую беспристрастность, воздерживаясь от какой-либо поле­ мики. Используемая автором методология сводится к четырем принци­ пам: (1) Ничего не принимать за само собой разумеющееся. (2) Абсо­ лютно все подвергать проверке. (3) Любое явление рассматривать в его историческом контексте. (4) Проводить четкое различие между факта­ ми и интерпретацией фактов. Во всех случаях, где это было возможно, я старался обращаться к первоисточникам, таким, как архивы, специ-

ализированные библиотеки и свидетельства заслуживающих доверия очевидцев. При использовании дополнительных источников строго учитывалась их надежность. В ходе научного исследования, основан­ ного на таком критическом подходе, исследования, продолжавшегося на протяжении двенадцати лет, мне удалось собрать большое количе­ ство новых фактов, а многие уже известные факты рассмотреть в новом освещении. Кроме того, мною была доказана несостоятельность мно­ гочисленных ложных свидетельств и историй, переходящих из одного исследования в другое.

Вторая задача исследования заключалась в реконструкции и под­ робном изложении наиболее известных систем динамической пси­ хиатрии. Это предполагало рассмотрение развития каждой системы в хронологическом порядке с самого ее возникновения. (Исследование творчества Жане, таким образом, пришлось начать с философских со­ чинений, написанных им в юности, изучение наследия Фрейда — с его работ по нейроанатомии, Адлера — с его ранних статей по социальной медицине, а Юнга — с докладов, сделанных им на заседаниях студен­ ческой ассоциации.) Каждую систему надо было показать в свете ее собственных принципов, а для того, чтобы сделать ее доступной для понимания, необходимо было исследовать ее источники и попытаться восстановить контекст социального окружения ее создателя и его свя­ зей с современниками. Рассмотрение творчества любого деятеля в его историческом контексте является лучшим способом оценки его подлин­ ной самобытности.

Моя третья задача состояла в том, чтобы дать интерпретацию исто­ рии динамической психиатрии и ряда конкретных динамических систем, заслуживающих наибольшего внимания. Для достижения этой цели мне пришлось излагать историю динамический психиатрии с точки зрения двойной перспективы, а именно: с точки зрения того, как то или иное открытие было воспринято современниками, с одной стороны, и каким оно представляется в ретроспективе прошлого нам (многие факты, ко­ торые казались современникам малозначительными, с нашей точки зре­ ния, являются необычайно важными, и наоборот) — с другой. Для того чтобы придерживаться такого метода написания истории, необходимы прежде всего широкие исследования социально-экономических, поли­ тических и культурных факторов, подробное изучение состояния ме­ дицинской науки, а также личностей ученых, основателей той или иной школы и их окружения, включающего в себя, в том числе, и пациентов. Цель данного исследования состояла и в том, чтобы найти объяснение парадоксальным особенностям эволюции динамической психиатрии и пролить свет на происхождение, источники и значение наиболее из­ вестных психодинамических систем.

От первобытных времен до психологического анализа

Данное исследование начинается с обзора предшественников пси­ ходинамической психиатрии. Этот обзор представляет определенный исторический интерес, поскольку позволяет продемонстрировать нераз­ рывную связь между экзорсизмом и магнетизмом, магнетизмом и гипно­ зом, гипнотизмом и современными наиболее мощными динамическими системами. Он несет в себе также и теоретический интерес, поскольку позволяет обнаружить в методах лечения, применявшихся на ранних сту­ пенях развития человеческого общества, свидетельства и следы тонких терапевтических приемов, многие из которых напоминают самые совре­ менные психотерапевтические методы, в то время как другие не имеют в современной медицине известных аналогов. В книге рассматривается десять таких методов лечения и дается их сравнение с современными ме­ тодами. Особое внимание уделяется тем приемам психической подготов­ ки, которые использовались греко-римскими философскими школами и представляли различные разновидности психотерапии, а также религи­ озному исцелению «патогенного секрета ». Здесь также прослеживается непрерывная линия эволюции между данной формой лечения и опреде­ ленными методами современной динамической психиатрии.

Во 2-й главе излагается история возникновения и эволюции дина­ мической психиатрии, а также события, происходившие в ней между Месмером и Шарко, то есть в период между 1775-1893 годами. Сооб­ щаются новые важные детали, связанные с жизнью и деятельностью Месмера, Пюисегюра и Кернера. Показывается, что появление спири­ тизма между 1848 и 1853 годами явилось решающей поворотной точкой в истории динамической психиатрии, и что многое из учений старых магнетизеров после 1850 года было предано забвению и частично пере­ открыто Бернгеймом и Шарко около 1880 года. Я воспользовался био­ графией Шарко, опубликованной в России врачом-терапевтом Люби­ мовым, который на протяжении двадцати лет был другом Шарко; этот важный источник выпал из поля зрения всех других исследователей, занимавшихся историей динамической психиатрии до этого.

Главная тема 3-й главы — появление первой динамической пси­ хиатрии. Автор показывает, что на протяжении всего девятнадцатого столетия существовала хорошо развитая система динамической психи­ атрии, несмотря на неизбежные столкновения и расхождения между конкурирующими между собой группами магнетизеров и гипнотизе­ ров. Основными чертами, характеризующими первую динамическую психиатрию, были использование гипноза как средства проникнове­ ния в бессознательный разум, интерес к определенным специфическим состояниям, называемым «магнетическими заболеваниями», понятие о двойной (dual) модели психики, состоящей из сознательного и бес­ сознательного эго, вера в психогенное происхождение многих эмоцио-

нальных и физических состояний и использование специфических пси­ хотерапевтических процедур, представление о терапевтическом канале как о «раппорте» (психотерапевтической связи) между гипнотизером и пациентом. Магнетизм и гипнотизм породили новый тип целителя, характерные черты которого описываются на основе автобиографий древних магнетизеров и других документов, не изученных историка­ ми вплоть до настоящего времени. Далее показывается, что культур­ ное влияние первой динамической психиатрии было значительно более сильным, чем это повсеместно принято считать.

Глава 4 посвящена новой оригинальной интерпретации истории

иособенностей первой динамической психиатрии. Парадоксальный пе­ реход от техники Месмера к методу Пюисегюра и от последнего к ав­ торитарной гипнотической терапии второй половины девятнадцатого века объясняются как отражение изменений отношений между обще­ ственными классами. Другие особенности эволюции динамической пси­ хиатрии интерпретируются как проявления борьбы между великими культурными направлениями: барокко, просвещением, романтизмом

ипозитивизмом. Автор показывает поразительное сходство между основными концепциями Фрейда и Юнга, с одной стороны, и опреде­ ленными концепциями философов и психиатров романтического на­ правления, с другой стороны, включая таких поздних представителей романтизма, как Фехнер и Бахофен. Анализируется также влияние об­ щественно-экономических потрясений, вызванных промышленной ре­ волюцией, а также влияние на динамическую психиатрию учений Дар­ вина и Маркса.

В80-90-х годах девятнадцатого века могло казаться, что первая динамическая психиатрия завоевала прочные позиции, поскольку мно­ гие из ее положений были приняты Шарю и Бернгеймом. Однако этот триумф оказался недолговечным, — вскоре за ним последовал стреми­ тельный упадок. Цель главы 5 состоит в том, чтобы объяснить эти па­ радоксальные события, исследовав общественно-экономические сдвиги

икультурные тенденции, приведшие общественное мнение к новой ори­ ентации. Среди тенденций, объясняющих переход на другую динамиче­ скую психиатрию, особо выделяются новая «снимающая покровы» пси­ хология Ницше и его последователей, движение неоромантизма, тен­ денция к репсихологизации психиатрии, быстрое развитие сексуальной психопатологии, интерес к сновидениям, исследование бессознатель­ ного (одним из энтузиастов этого был Флурнуа). Сообщается о том, что слово «психотерапия» стало модным около 1890 года и что в это время ощущалась потребность в новой психотерапии, которая удовлетворяла бы интеллектуальным потребностям пациентов, представлявших выс­ шие классы общества.

От первобытных времен до психологического анализа

Глава 6 представляет собой первое исследование, посвященное жизни и творчеству Пьера Жане (которое когда-либо делалось на ка­ ком бы то ни было языке). Это исследование было сделано на основе записей актов гражданского состояния, архивов Парижской Медицин­ ской Школы, Эколь Нормаль Суперьер, лицеев в Шатору и Гавре, Кол­ леж де Франс, а также на основе обширной информации, предоставлен­ ной двумя дочерьми Жане и многими другими людьми, которые были с ним лично знакомы. Автор опровергает некоторые легенды, связан­ ные с личностью Жане. В главе впервые дается по-настоящему полный обзор психологической системы Жане. Цитируются многочисленные высказывания, доказывающие приоритет Жане в открытии катарсической терапии, и подчеркивается тот факт, что первым и, возможно, единственным случаем лечения и успешного исцеления от одержимости дьяволом с помощью динамической психотерапии явилось излечение пациента Жане «Ахилла» в 1890-1891 годах. Читатель найдет в этой главе описание теорий психологического автоматизма Жане, его пси­ хологический анализ, описание грандиозного психологического синте­ за, который он конструировал начиная с 1908 года, и его идей по психо­ логии религии. Автор уделяет должное внимание психотерапии Жане, упоминание о которой можно лишь изредка встретить на страницах со­ ответствующих учебников.

Литература, посвященная Фрейду и психоанализу, столь обширна, что в этой области кажется невозможным сказать что-то новое. Тем не менее в главе 7 читатель обнаружит ряд неизвестных до сих пор фак­ тов и некоторые неожиданные интерпретации. Анализируя еврейское происхождение Фрейда, автор показывает, что в Австрии существовало несколько групп евреев, условия жизни которых резко отличались друг от друга, и что эти различия в условиях жизни нашли свое отражение в появлении самых разных мировоззрений у их потомков, то есть у ав­ стрийских евреев — современников Фрейда. Что касается биографии Фрейда, в главе публикуются некоторые новые материалы, связанные с его жизнью. Автору удалось использовать недавно открытые факты, относящиеся к периоду пребывания семьи Фрейда во Фрайберге, эпи­ зод, связанный со школьными годами Фрейда, часть недавно обнару­ женной переписки Фрейда с Зильберштейном, документ, удостоверяю­ щий способности Фрейда в качестве офицера (недавно найденный мис­ сис Рене Джиклхорн в архивах Австрийского Военного Министерства). В главе излагается история, связанная с докладом Фрейда о мужской истерии, прочитанном на заседании венского Общества врачей 15 ок­ тября 1886 года, и автор показывает, что общепринятая версия этого события является не более чем легендой. Самоанализ Фрейда интерпре­ тируется как случай специфической творческой болезни. Неизвестны-

Открытие бессознательного

ми до этого подробностями иллюстрируется эпизод с поездкой Фрейда

вАмерику в 1909 году. С помощью неопубликованных ранее докумен­ тов, недавно открытых миссис Рене Джиклхорн, воссоздается история участия Фрейда в так называемом судебном процессе Вагнера-Яурегга. В книгу включено наиболее полное собрание сохранившихся записей интервью Фрейда, а также обзор наиболее известных интерпретаций его личности. Глава содержит также подробное рассмотрение работ Фрейда, которое делается в хронологическом порядке на фоне собы­ тий в культурной и научной жизни того времени. В свете новых данных рассматривается вопрос об учителях Фрейда и тех, кто сыграл важную роль в формировании его личности. Рассказывая о Брейере, например,

яиспользовал новые данные, предоставленные мне семьей последнего,

вчастности, документы, касающиеся Фонда Брейера (Breuer-Stiftung), даже само существование которого не было удостоено внимания ка­ ких-либо других историков. Подчеркивается влияние Мориса Бенедик­ та, как одного из людей, сыгравших важную роль в творчестве Фрейда;

сдругой стороны, автор показывает, что отношения между Фрейдом и Шарко не были отношениями ученика и учителя, но скорее напомина­ ли некое соперничество. Тщательное изучение уже известных фактов, и расследование, проведенное в венских архивах, позволили мне пред­ положить, что общепринятая версия о болезни Анны О. является несо­ стоятельной, что ее заболевание можно отнести к великим «магнетиче­ ским болезням» прошлого, но, поскольку учения старых магнетизеров были забыты, этот случай неминуемо подвергся неправильному толко­ ванию. Было вскрыто много новых материалов, касающихся источников творчества Фрейда, его отношений с некоторыми из его современников и их влияния на него, равно как обнаружился и новый социальный кон­ текст, в котором происходили его открытия.

Вглаве 8 читатель найдет критическое описание семейных обстоя­ тельств и истории жизни Альфреда Адлера, основанное на тщательном изучении венских архивов и сведений, полученных в результате опроса членов семьи Адлера и нескольких его ранних учеников. Автор пока­ зывает, что еврейское окружение Адлера было совершенно отличным от окружения Фрейда, что отчасти и объясняет различие в отношении этих двух людей к еврейскому и нееврейскому миру. Показано также, как блестящее созвездие членов семьи Адлера отразилось в его более поздних теориях. Среди других неизвестных ранее фактов — открытие дофрейдовского периода в учении Адлера. После продолжительных исследований я смог обнаружить экземпляр (возможно, единственный сохранившийся) первой опубликованной работы Адлера «Книга здо­ ровья для представителей портновской профессии» (1898). Была так­ же найдена серия статей, опубликованных Адлером в мало известном

От первобытных времен до психологического анализа

австрийском журнале. Внимательное изучение этой брошюры и статей показывает, что основные принципы будущей системы Адлера уже на­ мечены в его ранних работах, другими словами, из него (изучения) вид­ но, что индивидуальная психология Адлера не может рассматривать­ ся как «искажение психоанализа», а скорее является возвращением и дальнейшей разработкой тех идей, которые Адлер развивал в течение шести лет своего допсихоаналитического периода. Шаг за шагом про­ слеживается эволюция адлеровской мысли и различные грани его твор­ чества иллюстрируются примерами, взятыми из его мало известных ра­ бот, в том числе из интервью, которые он давал газетам и журналам. В книге приводится подробное и точное описание применяемых Адле­ ром методов индивидуальной и групповой терапии и терапевтического образования; при этом многие данные, разбросанные по отдельным из­ даниям психологической литературы, собраны здесь вместе и представ­ лены в систематизированном виде. Рассматривается также несколько неупоминавшихся ранее работ, послуживших источником для творче­ ства Адлера — например, работы русских авторов.

Глава 9 содержит довольно обширный новый материал, касающийся Карла Густава Юнга. Она начинается с описания его рождения в Швей­ царии, семейных подробностей и необычайной истории, связанной с его дедом и бабкой. Для реконструкции этого периода жизни и интел­ лектуального развития Юнга неоценимыми оказались воспоминания его школьного товарища Густава Штайнера (недавно опубликованные

вBasler Stadtbuch и навряд ли известные за пределами Базеля). Мне уда­ лось разыскать того молодого медиума, в сотрудничестве с которым Юнг проводил свои ранние эксперименты, и получить от него некоторые но­ вые данные, касающиеся этого эпизода жизни ученого. Я решительно вы­ ступаю против общепринятого стереотипа, что система Юнга представ­ ляет собой не что иное, как искаженный вариант психоанализа Фрейда. В главе показано, что некоторые из основополагающих идей Юнга были разработаны им еще в бытность его студентом. На основе как опубли­ кованных, так и неопубликованных данных описываются эксперимен­ ты Юнга над собой, проводимые им в период между 1913 и 1919 годами, которые интерпретируются как пример «творческой болезни». Данный

вкниге обзор системы Юнга, возможно, является самым полным и самым всеохватывающим, по сравнению с другими до сих пор опубликованными (книга писалась в 60-е годы. — В. 3.) на эту тему исследованиями: ведь я не только использовал при его составлении все опубликованные работы Юнга и интервью, которые он давал газетам и журналам, но и имел до­ ступ к полному собранию неопубликованных лекций и семинаров Юнга. Эволюция учения Юнга описывается мной в хронологической последова­ тельности и развитии. Описание психотерапии Юнга также можно счи-

тать наиболее полным из всех, которые когда-либо на сегодняшний день (1970 г.) создавались. Глава содержит информацию и по малоизвестным областям творчества Юнга, таким, как его философия истории и его об­ ширные неопубликованные (опубликованы в 1988 году. — В. 3.) коммен­ тарии к «Заратустре» Ницше. Автор указывает на некоторые ранее неиз­ вестные или опущенные предшествующими исследователями источники идей Юнга, а также на неожиданные сферы влияния его творчества (та­ кие, например, как происхождение детектора лжи, основание Общества Анонимных Алкоголиков и сравнительно недавние теории национальной экономики и политической философии).

Главу 10 можно рассматривать в качестве ключевой для всей книги. Она преследует цель дать синтезированную историю появления и роста новых систем динамической психиатрии в период между 1893 и 1945 го­ дами. Происхождение и развитие каждой из этих систем прослежи­ вается год за годом с учетом их взаимодействия, а также отношений с другими психиатрическими и психотерапевтическими тенденциями, равно как и с событиями в культурной и политической жизни общест­ ва. Все это приведет читателя к выводу о том, что рост психоанализа и новых динамических систем следует рассматривать не как революци­ онное изменение, но как постепенную эволюцию от первой динамиче­ ской психиатрии к новым системам. История динамической психиат­ рии, таким образом, перекликается с историей событий того времени: с войнами и политическими переворотами, литературными и художест­ венными движениями, международными конгрессами, сенсационными судебными процессами и, разумеется, с психиатрическими системами, существовавшими в период с 1882 по 1945 год. В главе подробно рас­ сматривается происхождение и развитие каждой системы, например, смерть Шарко и публикация книг по психиатрии и литературных ра­ бот, которые в то время произвели сенсацию. Автор показывает, что

впротивоположность существующему ныне убеждению полемика во­ круг психоанализа едва ли началась ранее 1907 года, то есть до того, как психоанализ приобрел форму реально существующего движения. Ав­ тор выделяет несколько эпизодов дебатов по этому поводу, в частности цюрихскую полемику 1912 года (о которой не содержится информации

вработах других исследователей), и показывает, что значение подоб­ ных споров для людей того времени несколько отличалось от пред­ ставлений об этих спорах, приобретенных через ретроспективу. Автор привлекает внимание читателя к множеству динамических систем или психотерапевтических методов, которые играли огромную роль в свое время, но в большей или меньшей степени преданы забвению сегодня. На протяжении всей главы читатель знакомится с большим количест­ вом неизвестных или малоизвестных данных.

От первобытных времен до психологического анализа

Короткая заключительная глава посвящена классификации и опре­ делению факторов, вызывавших появление динамической психиатрии

инаправлявших ее эволюцию, а именно, социально-экономический фон, на базе которого она развивалась; факторов, ответственных за по­ следовательное появление основополагающих направлений в культуре

иборьбу между ними; личностям основателей динамической психиа­ трии, их происхождению, семьям, биографическим данным и пресле­ дующим их неврозам; феномену «творческой болезни» (в применении

кФрейду и Юнгу); роли общественного класса, из которого произош­ ли их родители; сложной и неоднозначной роли, которую сыграли в их жизни определенные привилегированные пациенты (в большинстве сво­ ем истерические женщины); роли окружения, коллег, учеников, сопер­ ников, книг, издававшихся в их эпоху и современных им событий.