Глава 9

ПРОСТОНАРОДНОЕ ВОСПИТАНИЕ И НАРОДНАЯ ШКОЛА

§ 1. Воспитание детей в крестьянской семье. § 2. Крестьянство и школа. § 3. Организация народного образования во второй поло­вине XVIII в.

§ 1. Воспитание детей в крестьянской семье

Оно на протяжении веков менялось незначительно, сохраняя присущие ему особенности и в XVIII, и в XIX, и в начале XX в. Поэтому к той харак­теристике, которая была дана ему ранее, остается добавить некоторые детали. В воспитании детей многое осуществлялось непреднамеренно, в силу жизненных обстоятельств, традиций, примет.

Так, в старину считали, что судьба ребенка зависела от того, какие предметы находились в комнате в момент его появления на свет: если, например, рабочие инструменты, то это означало, что новорожденный будет хорошим мастером; имело значение и то, тихо или шумно было в то время, когда рождался ребенок: если кругом тишина, то ребенок будет кротким и послушным. Чтобы ребенок вышел хорошим человеком, ста­рались устроить благоприятную обстановку в момент его рождения; под подушку новорожденного клали хлеб и соль, считалось, что впоследствии они привлекут к нему богатства.

Новорожденному ребенку мать отдавала всю свою любовь, делала для своего дитяти все, что подсказывали ее любовь и знания. Но многочислен- ные обязанности отвлекали ее от младенца, особенно в пору. Летом только больные женщины освобождались от работы, матери же грудных детей трудились наравне со всеми другими членами семьи. Они забирали обычно своих детей с собой на поле и на время работы уклады- вали их в люльки, которые подвешивали к козлам и прикрывали пологом. Если были в семье большие дети 8—10 лет, то надзор за люлькой возла- гался на них. Начинали нянчить и раньше — в 4—5 лет. Няньки должны были сообщать матери, когда ребенок проснется и станет плакать. Но малютка-няня, сама слабенькая, рано встав вместе с другими, часто не выдерживала и крепко засыпала на своем посту, утомленная летним зноем. Как бы ни было много работы, как бы ни палило солнце, мать забывала усталость, когда замечала, что ее долго не зовут к дорогой ей колыбельке, и шла к ребенку без зова.

Первые годы жизни крестьянский ребенок мало бывал на свежем воз­духе; его больше держали в избе, особенно зимой, из-за недостатка теплой одежды. Так как крестьянские избы были тесны, в них была одна комната, то врывавшийся через открытую дверь холодный воздух зимой быстро доходил до всех ее углов. Поэтому дети обычно ютились на печи. Там они играли, и там они спали...

На печи детям приходилось сидеть в полумраке, ведь крестьянская изба с небольшими окошками освещалась слабо, а место на печи было наиболее темным. Ребятишкам доставляло большое удовольствие поси- деть у окна — не только, вероятно, из-за интереса к тому, что делается на улице, но и просто из-за глаза к световым ощущениям. Од-

нако и это удовольствие многие дети могли получить только украдкой: родители не позволяли им этого, опасаясь простуды.

Одежды и обуви крестьянским детям на зимнее время совсем не за­готовлялось; в глубокую осень и даже зимой они нередко бегали на дворе и на улице босыми. Вследствие плохого питания, сырости, недостатка свежего воздуха в избах дети часто болели. Болезнь обычно объяснялась

«дурным глазом». Забота о больном ребенке целиком ложилась на мать, которая чаще всего обращалась к знахаркам.

Чтобы ускорить физическое развитие детей, матери часто прибегали к преждевременным мерам. Так, лишь только мать замечала, что ребенок может самостоятельно переворачиваться с одного бока на другой, она на­чинала приучать его к сидению; когда ребенок начинал ползать, его застав­ляли стоять и ходить. Последствия такого ускорения естественного разви­тия нередко оставались у человека на всю жизнь: он делался кривоногим или сутуловатым. Немало и других увечий бывало у детей в этом возрасте. Старшие дети всегда нянчили младших. Нередко няни лет роняли ребенка, что вело к печальным последствиям.

Мать, всегда занятая по хозяйству, не могла уделять много времени уходу за ребенком и часто предоставляла его самому себе. Как только ребенок начинал сидеть, мать сажала его на пол и он развлекался, как хотел, или выпускала его на улицу бегать с другими ребятишками, когда ребенок уже мог ходить.

В деревнях часто можно было встретить на улице едва ступающего босыми ножками ребенка в одной коротенькой рубашонке. С корочкой хлеба в руке расхаживал он под окном избы, около которого сидела с работой мать, изредка на него поглядывая. Ребенок был спокойно занят своей игрой, иногда он силился отворять ворота, забавляясь их скрипом, не пугался, встретив корову, а, подняв какую-нибудь тоненькую хворос- тинку, даже старался прогнать ее. Крестьянский ребенок, предоставлен- ный самому себе, рано развивался физически. Ему не мешали лазить сна- чала по бревнам, а потом по деревьям; он отправлялся к реке, если она была от избы, и спокойно входил в воду. Такая свобода, правда,

подчас кончалась плохо: ребята не только расшибали себе лбы или ломали ноги, Но часто тонули.

Но если мать была внимательна, если были в семье старшие ребятиш- ки, поспеть в минуту опасности к маленькому, то ребенку удавалось благополучно вырасти, и он становился здоровым, румяным и широкопле- чим. Девяти-десяти лет его можно было встретить одного в лесу, в поле, он ходил в соседнее село и возвращался иногда поздно ночью без всякого страха. Мать могла радоваться, глядя на такого сына.

Посмотрим, как шло духовное воспитание детей в крестьянской

Родители знакомили ребенка с окружающими его предметами, объ­ясняли ему название вещей и их назначение, но активность при этом почти всегда шла от ребенка: он спрашивал, а родители отвечали.

В семьях, где были дедушка или бабушка, обычно духовное развитие детей шло быстрее. Между ними и детьми устанавливались с;тые близ­кие и крепкие отношения, основанные на любви. Старики передавали юным все лучшее, что сами приобрели за свой долгий век. Они охотно говорили с детьми о том, что их интересует, отвечали на их расспросы, учили молитвам, давали наставления о поведении, рассказывали сказки и жития святых — чаще всего Георгия Победоносца и Алексея Божьего че­ловека, воплотивших в себе идеальные черты святости по народному со­знанию; героизм, смирение и Все природные явления объяснялись детям в связи с религиозными понятиями: Солнце — око Божье, дождь — слезы Бога, звезды — ангелы и души умерших людей. На вопрос ребенка, отчего огонь вверху сверкает (гром и молния), старики отвечали: «То Бог и Его ангел гоняются за сатаною и стреляют в него».

Религиозное чувство у ребенка пробуждали очень рано. Еще когда он не умел говорить и разбираться в своих впечатлениях, мать, играя с ним, показывала на икону и говорила: «Боженька». Но к Боженьке у ребенка прежде всего развивалось чувство страха. Когда ребенок шалил, мать гро­зила: «Боженька накажет». Ребенок пугливо смотрел на икону и смирялся.

Молиться ребенка приучали рано. Подражая матери или бабушке, он становился рядом с ней на колени, клал руку на лоб, нагибался, целовал пол. Если ребенок не хотел становиться на молитву, его принуждали к этому или заманивали к молитве разными мерами. Например, когда ре­бенок делал последний поклон, ему сзади бросали какой-нибудь гостинец и говорили, что это ему послал за его труды Бог.

После утренней молитвы дети должны были пожелать родителям, ба­бушке и дедушке доброго утра и поцеловать у них руку. То же и после вечерних молитв.

Когда ребенку исполнялось лет, его начинали водить в церковь. Храм своей позолотой, свечами и простором производил на детей глубо­кое впечатление, так что, один раз побывав в церкви, они потом уже сами просили, чтобы их сводили туда. Передача детям религиозных знаний чаще всего велась матерями без системы, и ребенок больше учился на примере старших, чем получал разъяснения от них.

Как только ребенок вставал на ноги, ему предоставлялась большая сво­бода и надзора за ним почти не существовало: крестьянские дети в боль­шинстве своем росли на воле и под едва заметным руководством. На деревенской улице проводили они свое время с 2- до 9-летнего возраста без всякого присмотра взрослых. Они бессознательно воспринимали все, что происходило вокруг, и старались всему виденному подражать. Для всего детского российского крестьянского населения деревенская улица была в смысле развития и воспитания и семьей, и начальной школой нравственности.

У родителей-крестьян было твердое убеждение, что детям недоступ­но понимание нравственных принципов, но когда они вырастут, они сами без постороннего руководства поймут «всё» и сами отойдут от худого дела.

Специальных бесед с детьми на нравственные темы родители не вели, такие разговоры носили случайный характер и зависели от поводов, кото­рые давали дети своим поведением. В крестьянской среде не существова­ло ясно осознаваемых идеалов и обдуманных средств нравственного вос­питания. И все же детям в крестьянской семье внушались определенные религиозно-нравственные понятия. Внушалось детям главным образом почтение к родителям, старшим и всякого рода начальникам (поклоны при встречах). Внушалась необходимость молиться и соблюдать посты и праздники. Не помолившись, нельзя было садиться за стол, а равно и вы­ходить из-за стола. К трудовому хлебу — за столом или вообще при еде — детям внушалось благоговейное чувство, а потому бросание хле­бом, даже небрежное обращение с крошками считались просто преступ­лением. За столом нужно было быть серьезным и не болтать, особенно о непристойных предметах. Нищим отказывать считалось грехом, и за ску­пость Бог мог лишить благосостояния или наказать болезнью.

В крестьянской семье существовало непреложное правило — жена обязана слушаться мужа, хорошая жена не должна поступать наперекор ему. Такие же отношения были между родителями и детьми. Почтение к родителям считалось залогом здоровой, долгой и счастливой жизни.

Особенно большое влияние на детей имел отец, он был особенно уважаем детьми, и обычно авторитет его был высок. Отцы в крестьян­ских семьях держались от детей в отдалении. Дети видели в отцах бла­годетелей семьи, источник всего полезного, хорошего. Авторитет этот поддерживала и мать. Хотя отцы мало занимались с детьми, мальчики нередко привязывались к ним, и с шести лет начинали всюду сопровож­дать отца, стараясь помогать ему в работах по мере своих сил и подра­жать ему в поведении.

В семьях, где родители не ладили между собой, условия нравственного воспитания детей, естественно, были неблагоприятны. Супруги часто ссо- рились друг с другом, и муж в таких случаях не только ругал жену, но и бил ее. Подобные зрелища оказывали плохое влияние на детей. К же мать шкала поддержки и сочувствия в своем тяжелом положении чаще всего детей. Она жаловалась на побои отца, говорила, какой он

человек, что его не стоит любить и т.п. Ребенок, таким образом, оказывался в положении судьи своих родителей, нередко теряя уважение и к отцу, и к матери.

Одним из важных средств воспитания в крестьянской семье оставался труд. Каким бы трудом ребенок ни занимался, в нем рано пробуждалось чувство ответственности, вырабатывалась серьезность в отношении к делу и жизни вообще,

На детские игры и развлечения родители обращали мало внимания. Маленьким детям крестьянки вешали над их колыбельками цветные

платки, которыми забавлялся ребенок. Девочки играли в куклы, а мальчи­ки в лошадки. Если девочка хотела играть в лошадки, ей не давали, считая это предосудительным. Как и везде, крестьянские дети в своих играх подражали взрослым и копировали окружающую жизнь: обрабаты­вали хлеб, ухаживали за скотом, ездили на базар, пили водку и т.п. Из подвижных игр крестьянские дети любили игру в мяч, в шар, в снежки.

«Крестьянский ребенок, таким образом, формировался под влиянием среды со всеми ее противоречиями: угнетенностью и беспечностью, со­страданием и жестокостью, искренней религиозно-нравственной настро­енностью и бедностью. Дети впитывали эту атмосферу с ее темными и светлыми сторонами. Поскольку среда была цельной и замкнутой, дети легко усваивали влияние и склад жизни старших поколений»¹.