Глава 6

Преодоление позитивистской методологии

ПОСТИЖЕНИЕ целостной истории человечест- ва как единого феномена стало главной целью гуманитарного по- знания новейшего времени. Но пути, которые разрабатывают различные эпистемологические парадигмы для достижения этой цели, оказываются различными. Каждая из основных методоло- гических парадигм - позитивистская, неокантианская и феноме- нологическая - выдвигает в качестве главного различные аспек- ты достижения этой цели. Важно при этом подчеркнуть, что са- мо поле исследования, эпистемологическая ситуация исследова- ния проблем человеческой истории едины. Поэтому, начиная с различных сторон его освоение, в принципе, возможно на опре- деленном этапе достичь такого положения, когда успехи каждо- го из направлений смогут найти свое место в едином и целост- ном синтезе. Вместе с тем ясно, что для этого необходим такой эпистемологический уровень, на котором человечество рассмат- ривается как особый феномен в реальности мирового целого.

Выход историков-профессионалов за пределы ограниченно- го европоцентристского понимания всемирной истории и куль- туры и переход исторического познания на глобальный уровень оказался на определенном этапе равнозначен отказу от позити- вистских представлений об упорядоченной систематизирован- ной методологии исследования эмпирических данностей доку- мента и факта. Это был путь качественного изменения психоло- гической установки исследователя: отныне он призван был раз- мышлять о тех исследовательских целях, для которых наука еще не успела подготовить эмпирически-описательную и доступную для понимания научным сообществом реальную исследователь- скую базу. Глобальная история не имела такого «банка данных»,

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЯ 51

который был бы аналогичен банку данных европоцентристской историографии, установившей свои правила научного сообщест- ва в соответствии с возможностями. Целое истории, человечест- ва и культуры неокантианская парадигма предполагала осмысли- вать иным способом. «Чтобы понять часть, мы должны прежде всего сосредоточить внимание на целом, потому что это целое есть поле исследования, умопостигаемое само по себе»⁸. Место эмпирического изучения должно было теперь занять постиже- ние. Вместо «интеллектуального рабочего» (выражение Тойнби) историк должен был стать «самим для себя историком», а дости- жение целостности виделось через посредство выбранной им для себя модели всемирной истории. Создание таких цивилиза- ционных моделей (будь то социально-экономические формации марксизма, идеальный тип традиционных или рациональных об- ществ М. Вебера или цивилизаций Шпенглера-Тойнби) есть де- ло ученых - теоретиков гуманитарного познания. На долю их по- следователей выпадает «приложение той или иной модели» к но- вым социальным феноменам и выявление сходств-различий ре- альности с типологической моделью, созданной, в силу общей гуманитарной направленности исторического познания данного периода, на материале прежде всего истории европейской циви- лизации.

Обратившись к исследованию деятельности познающего субъекта, оказалось возможным совершить важные открытия, касающиеся профессиональной деятельности историка, функци- онирующего в режиме умопостижения, и выявления личных ка- честв, особых способностей и психологической предрасполо- женности к такого рода работе. История получила статус такой науки, которая сама создает свой объект или (что то же самое, поскольку речь идет о реальности прошлого) его образ.

На фоне быстрого развития междисциплинарных взаимодей- ствий и необычайно плодотворных методологических исследо- ваний в ряде наук довольно скоро возникла проблема междисци- плинарного синтеза и поисков общего объекта в рамках форми- рования единой науки о человеке. В этих условиях неокантиан- ская парадигма, ориентированная на приоритет познающего субъекта, стала обнаруживать односторонность своего подхода к гуманитарному познанию. Философская позиция позитивизма, принципиально изгнавшего из сознания исследователя «метафи- зические» модели гуманитарного познания, выявила свою неспо- собность действовать в качественно иной исследовательской си- туации. Если ученый стремится обобщать, «выделять границы относительной дискретности вечно бегущего потока» (как, на- пример, Л. Тойнби, который создал свой особый, цивилизацион-

52 РАЗДЕЛ 2

ный подход ко всемирной истории), то он не может обойтись без философского, эпистемологического подхода к историческо- му познанию.

Требование репрезентативности источников и их соответст- вия исследовательским результатам, воспроизводимость выво- дов конкретного исследования, однозначность интерпретацион- ных суждений - все это оказалось недостижимым в качественно новой ситуации. Интересно, что самые непримиримые ниспро- вергатели позитивистской методологии исследования не отри- цали правомерности тех признаков научности, о которых забо- тились последователи Ланглуа и Сеньобоса. Напротив, они под- тверждали их полезность в определенных пределах, их дейст- венность в борьбе против «лживых и легковесных работ» в обла- сти исторического нарратива. Исследователь проблем историче- ского познания французский методолог А.И. Марру очень точно выразил суть проблемы. Эти правила и критерии, писал он о ме- тодологии Ланглуа и Сеньобоса, весьма хороши сами по себе, но они почти никогда не выполнимы на практике. Именно так, — рассматривая ситуацию в исторической ретроспективе, мы мо- жем сказать сегодня: строгие требования, выработанные в усло- виях хорошо исследованной, стабильной основы источников ев- ропейской истории, стали совершенно неэффективны при обра- щении к множественным моделям всемирной истории. Нужны были новые теоретические подходы, и они не замедлили поя- виться. Почти одновременно, в конце XIX- началеXXв., поя- вились неокантианский и феноменологический подходы к проб- лемам гуманитарного познания.

Неокантианская парадигма связана с именами выдающихся философов баденской школы неокантианства В. Виндельбанда и Г. Риккерта. Неокантианская парадигма в качестве руководящего принципа исторического познания выбирает антитезу позити- визму. Она подчеркивает отличие гуманитарных наук от наук ес- тественных и подчеркивает особую роль субъекта познания (ис- следователь, ученый, историк-философ) в эпистемологической ситуации познания.

В работах В. Виндельбанда (1848-1915) - основателя и главы баденской школы неокантианства, ректора Страсбургского (тог- да немецкого) университета была обоснована идея принципи- ального различия предмета и метода наук о природе и историче- ской науки. Науки о природе изучают повторяющиеся, законо- мерно происходящие явления (номотетические науки), а исто- рическая наука (науки о культуре), напротив, -индивидуальные, своеобразно взаимосвязанные явления (идиографические науки, изучающие не закономерности, но особенное - идиос). Г. Рик-

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЯ 53

керт (1803-1936) развил и дополнил это противопоставление на- ук о природе и наук о культуре по их методу, отмечая, что истин- ная форма познания присуща именно последним. В своей науч- ной деятельности познающий субъект выделяет в идиографиче- ской реальности наиболее существенное, руководствуясь пред- ставлениями об истинных, вневременных, по сути этических, ценностях⁹.