Часть I. Принципы: почему либертарианство и психиатрия не совместимы

психиатрию политической — оскорбление для психиатра. 45 Они настаивают на том, что психиатрия — «медицинская».

Различия между экономикой и психиатрией как яко­ бы и демонстративно научными изысканиями, а в дейст­ вительности и скрытно — инструментами навязывания политических замыслов имеют место, и они отражены в том, за какие работы исследователи удостаивались Но­ белевской премии за вклад в каждой из этих двух обла­ стей соответственно.

Нобелевские премии по «экономическим наукам»

Первые Нобелевские премии присуждены в 1901 г. С тех пор вплоть до 1969 г. премии назначались за достижения по физике, химии, медицине, литературе, также есть пре­ мия мира. В 1968 г. Банк Швеции учредил «Премию по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля», кото­ рую принято называть «Нобелевской премией по эконо­ мике». Премия по литературе и премия мира, которые не выдаются за достижения в науке, нас здесь не интересу­ ют. Не интересуют нас и премии по физике и химии, по­ скольку каждая из этих областей представляет собой при­ мер науки. Интерес представляют премии по экономике и по психиатрии как медицине. Как объясняется прису­ ждение этих премий? Присуждение премии по экономи­ ке объясняют аппаратом математики и теории вероятно­ стей, которым якобы поддерживается работа экономиста. Mutatis mutandis*, премию по медицине/психиатрии оправ­ дывают ссылками на нейроанатомию, нейрофизиологию, нейрофармакологию и генетику, которые якобы формиру­ ют научные основы терапевтических достижений психиа­ тра. Иными словами, математика служит для того, чтобы скрыть политическую суть «экономической науки», а ней­ ромифология и фармакомифология — чтобы замаскиро­ вать политическую природу «психиатрической науки».

* Внеся необходимые изменения (лат.). — Прим. перев.

84

Глава 3. Экономическая теория и психиатрия — сциентистские близнецы

Первая Нобелевская премия по экономике присужде­ на в 1969 г. Рагнару Фришу и Яну Тимбергену за «развитие и применение динамических моделей к анализу экономи­ ческих процессов». В 1970 г. лауреатом стал Пол Саму­ эльсон, которого чествовали за «научную работу, в рам­ ках которой он развил статическую и динамическую эко­ номические теории и сделал активный вклад в то, чтобы повысить уровень анализа в экономической науке»117. Ла­ уреат 1971 г. Саймон Кузнец был награжден за «обосно­ ванное опытным путем истолкование экономического ро­ ста». Победители 1972 г., сэр Джон Хикс и Кеннет Дж. Эр­ роу, получили премию за «новаторский вклад в общую теорию экономического равновесия и теорию благосо­ стояния». В 1973 г. Василий Леонтьев был награжден за

«развитие метода “затраты—выпуск” и за его применение 46 к важным экономическим проблемам». Каждый из этих людей практиковал математическую экономическую на­ уку и — не случайно — отстаивал социалистическую, ко­ мандно­административную экономику.

В 1974 г. премию поделили между Гуннаром Мюрда­ лем и Фридрихом Хайеком за их «новаторскую работу по теории денег и экономических колебаний и за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений»118. Карл Гуннар Мюрдаль, выдающийся социалистический деятель в шведской по­ литике, служил исполнительным секретарем в Экономи­ ческой комиссии ООН для Европы. Хайек — первый сто­ ронник свободного рынка, получивший эту премию, — отстаивал все то, против чего выступал Мюрдаль. Взгляды Хайека я обсуждаю в отдельной главе этой книги119. Спу­ стя два года, когда премию вручили Милтону Фридману, Гуннар Мюрдаль заявил, что «премию по экономике сле­ дует упразднить потому, что ее дали таким реакционерам, как Фридман и Хайек»120.

Следует кратко отметить работы некоторых других лауреатов премии по экономике. В 1990 г. премия бы­ ла присуждена троим американцам — Гарри М. Марко­

85

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

Часть I. Принципы: почему либертарианство и психиатрия не совместимы

вицу, Мертону Х. Миллеру и Уильяму Ф. Шарпу за ра­ боту в «области финансовой экономики», т.е. экономи­ ки инвестирования со стороны как частных лиц, так и организаций. Имена всех троих связывают с «современ­ ной теорией портфельного инвестирования». В этой тео­ рии, характеризуемой как «философская противополож­ ность традиционному поиску ценных бумаг», «инвести­ ции описываются статистически в терминах ожидаемых долгосрочных ставок доходности и краткосрочной не­ устойчивости... цель — определить приемлемый для вас уровень рискованности, а затем сформировать портфель с максимально ожидаемой доходностью для этого уров­ ня риска»121.

Определение «приемлемого уровня рискованности» звучит как «определение кровяного давления». Разуме­ ется, это и близко не так. Придавать инвестированию средств в товары или ценные бумаги «научный» харак­ тер — что предположительно превращает это занятие в «метод» успешного инвестирования — сродни изобре­ тению вечного двигателя. Это занятие, как всегда наста­ ивали приверженцы австрийской экономической школы, внутренне противоречиво122.

Довод о научном характере этого занятия опроверга­ ется простым наблюдением: в области физики люди, на­ иболее успешные в создании, к примеру, атомной бом­ бы или компьютеров, — это не любители, а профессиона­ лы. В инвестировании более успешны спекулянты, такие как Джордж Сорос, а не профессиональные экономисты.

47 Нобелевскую премию 1994 г. получили за матема­ тические труды в экономической теории Джон Харша­ ньи, Рейнхард Селтен и Джон Нэш. Харшаньи — мате­ матик­экономист, Селтен и Нэш — математики. Исто­ рия Нэша представляет особый интерес. Получение им Нобелевской премии при имеющемся диагнозе шизоф­ рении побудило писательницу Сильвию Насар соста­ вить превосходное изложение его биографии, благодаря которому Джон Нэш стал одним из наиболее известных

86

Глава 3. Экономическая теория и психиатрия — сциентистские близнецы

нобелевских лауреатов, но не в связи с работой, а в связи со статусом «шизофреника»123.

В своей речи во время вручения премии Нэш сказал: «Я теперь должен перейти к периоду, когда во мне про­

изошло изменение от научной рациональности к бредо­ вому мышлению, характерному для людей, которым вы­ ставляют психиатрический диагноз “шизофрения” или “паранойяльная шизофрения”. Я не буду и в самом деле описывать этот долгий период, но попытаюсь избежать

смущающих обстоятельств, опустив детали абсолютно личного характера... умственные расстройства произош­ ли в ранние месяцы 1959 г., когда Алисия [супруга Нэша. — Т. С.] оказалась беременной. Как следствие я уволился со своей должности в Массачусетском технологическом ин­ ституте и, в конце концов, проведя 50 дней под «наблю­ дением» в больнице Маклин, уехал в Европу и попытался получить там статус беженца. Позже я провел от пяти до восьми месяцев в больницах в Нью­Джерси, каждый раз

недобровольно и каждый раз пытаясь по суду добиться осво бождения. Затем случилось так, что после достаточно дли­ тельной госпитализации я осудил свои бредовые гипотезы и возвратился к тому, чтобы думать о себе как о челове­ ке более общепринятого статуса, а также продолжить ма­ тематические исследования... затем я постепенно начал разумно отвергать некоторые из порожденных бредовым влиянием линий рассуждения, которые были характерны для моей умственной ориентации... так что в настоящее время я вновь мыслю рационально, в стиле, характерном для ученых. Тем не менее нельзя сказать, что вас это непре

менно радует, как если бы кого то, кто после долгой физиче ской неспособности вернулся к полному физическому здоро вью. Один аспект этого состоит в том, что рациональность мышления устанавливает пределы личному пониманию сво ей связи с космосом. Например, незороастриец мог бы подумать о Заратустре как о простом сумасшедшем, во­ влекшем миллионы наивных последователей в принятие культа ритуального поклонения огню. Однако без своего

87

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

Часть I. Принципы: почему либертарианство и психиатрия не совместимы

“сумасшествия” Заратустра оказался бы неизбежно лишь одним из миллионов или миллиардов людей, проживших свои жизни, а затем забытых...»124

С моей стороны не будет уместным комментировать «болезнь» и «выздоровление» Нэша, а также его отно­ шения с женой и с психиатрией. Достаточно отметить, что в то время как Нобелевский комитет, Американская психиатрическая ассоциация, сам же Нэш, Насар и ка­ ждое влиятельное общественное учреждение в Западном мире описывают шизофрению как полноценное забо­ левание мозга, Нэш говорит о ее деталях как о «смуща­

48ющих обстоятельствах». Кроме того, внимательный чи­ татель биографии, составленной Насар, может прийти

кзаключению, что с Нэшем не «произошло» отказа от его обязательств мужа и будущего отца именно в тот момент, «когда Алисия оказалась беременной», как он это изла­ гает. Он не просто «пережил слом». Он «бежал» в Евро­ пу. Алисия последовала за ним, разыскала его с большим трудом, привезла его обратно, неоднократно госпитали­ зировала его, а также дала согласие на его «лечение» ин­ сулиновым и электрическим шоком. Нэш горько отзыва­ ется о своих госпитализациях и «лечениях».

Премию по экономике 2002 г. поделили Дэниэл Ка­ неман и Вернон Л. Смит. Канеман, психолог по специ­ альности, был отмечен за свой вклад в экономическую науку, основанный на «понимании психологии»: «Тра­ диционно экономические исследования полагались на представления о “хомо экономикус” как о человеке, ко­ торого мотивирует собственный интерес и который спо­ собен выносить рациональные суждения... Дэниэл Кане­ ман применил психологическое понимание к экономике, тем самым заложив основы для новой области исследова­ ний. Основные достижения Канемана затрагивают при­ нятие решений в состоянии неопределенности, где он по­ казал, каким образом решения человека могут системати­ чески отличаться от того, что предписывает стандартная экономическая теория»125.

88

Глава 3. Экономическая теория и психиатрия — сциентистские близнецы

Дэниэл Алтман, корреспондент «Нью­Йорк таймс» специализирующийся на новостях в бизнесе, объяснил открытия Канемана следующим образом: «“Профессор Канеман сделал экономически загадочное открытие то­ го, что большинство субъектов предпримут 20­минут­ ную поездку, чтобы купить калькулятор за 10 долларов вместо 15, но не сделают такой же поездки, чтобы купить 120­долларовый пиджак вместо 125­долларового, сэконо­ мив те же самые пять долларов... Канеман является пси­ хологом, он интересуется тем, как работает ваш мозг, как вы принимаете решения”, — говорит Элвин И. Рот, эко­ номист из Гарварда, специализирующийся на экспери­ ментальных методах»126.

Отметим: профессор экономики из Гарварда Элвин И. Рот полагает, что психолог, который опросил учащих­ ся, сколько времени они готовы потратить на поездку, чтобы сэкономить небольшую сумму денег, применя­ ет научный метод исследования того, как работает мозг. В интервью, опубликованном в «Дейли Принстониэн», Джошуа Таубэрэр пояснил удостоенную премии работу Канемана как «попытку предоставить более реалистич­ ный набор идей о том, что же представляет собой эконо­ мически действующее лицо... В одном из исследований Канемана он дал половине участников по чашке, а вто­ рой половине не дал ничего. Результаты показали, что те, у кого была чашка, желали продать ее приблизитель­ но за семь долларов, а те, у кого чашки не было, оцени­ вали такую чашку в три доллара. Оба этих поступка ло­ гически одинаковы — торговля чашкой, однако, пояснил

Канеман, те, у кого чашка была, не желали расставать­ 49 ся с чем­то, что у них уже имелось. Этот «очень близору­ кий» подход к принятию решений людьми не был широ­ ко признанной частью экономической теории в 1969 г., когда Канеман начал исследования в этом направлении. Одна из первых статей Канемана по этому вопросу бы­ ла опубликована в экономическом журнале, а не журна­ ле по психологии. Хотя это было вполне случайным реше

89

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

Часть I. Принципы: почему либертарианство и психиатрия не совместимы

нием, оно могло быть причиной, по которой вчера он полу чил Нобелевскую премию, сказал Канеман127.

«Исследование» Канемана одновременно и тривиаль­ но, и вредно. Оно тривиально, потому что нам давно из­ вестно о синице в руке, которая лучше, чем журавль в не­ бе. Оно вредно потому, что предлагает считать, что люди «нерациональны». Общераспространенная вера в чудеса, сверхъестественные явления и религии, основанные на откровениях, должны служить достаточным свидетель­ ством в пользу того, что понятия «рациональный» и «не­ рациональный» далеки от точности такого рода, которую мы ожидаем от научного обсуждения.

С психологической экономикой типа канемановской тесно связана так называемая «бихевиоральная наука о финансах», которая учит, что «инвесторы фондового рынка нерациональны»128. Авторы, использующие тер­ мины «рационален/нерационален», не тревожатся тем, чтобы дать им определение. Вместо этого они их иллю­ стрируют примерами, как правило, «рациональными» житейски, но «нерациональными» экономически.

Ричард Талер, которого журнал «Форчун» называл «пионером бихевиоральной экономики», провел опрос среди своих друзей о том, «сколько они согласились бы заплатить за то, чтобы устранить один из тысячи шансов немедленной гибели, а также в обмен на какую сумму де­ нег они согласились бы добровольно принять дополни­ тельный один из тысячи шансов немедленной смерти. Он обнаружил, что они заплатили бы не слишком мно­ го за дополнительный резерв безопасности, однако по­ требовали крупные суммы за принятие дополнительно­ го риска — что, строго говоря, рациональным не явля­ ется»129. Вопрос Талера ставит экзистенциальную, а не логическую проблему. Если поведение назвать «ирра­ циональным», это воспрепятствует нашему пониманию поведения точно так же, как называние матери, убив­ шей собственных детей, «безумной» препятствует пони­ манию ее поведения.

90