Глава 2. Либертарианское кредо и идеология психиатрии

рушая принцип личной автономии92. В результате после Второй мировой войны пресловутые «психиатрические злоупотребления», представленные понятием «змеиная яма», исчезли с американской общественной сцены. Од­ нако в тот же самый период власть психиатрии в качестве де­факто государственного аппарата принуждения чрез­ вычайно разрослась, превратившись в настоящего левиа­ фана — основание и главную исполнительную власть те­ рапевтического государства.

Заключение

Трудность с возвышенными моральными принципами состоит в том, что их легко провозглашать, но трудно ис­ полнять. Дело обстоит так и с принципами неагрессии и владения собой. Оба принципа требуют слишком мно­ го. Они требуют от нас уважать других, ожидая от других, что они будут уважать нас. Они требуют, чтобы мы возла­ гали на себя ответственность за свои действия, а на дру­ гих — за то, что делают они. Иными словами, от нас тре­ буется, чтобы мы относились к людям лучше, чем они есть на самом деле. Однако стали бы мы считать мораль­ ные принципы возвышенными, если бы они требовали от нас меньшего? Только в результате лучшего обраще­ ния, чем он есть на самом деле, человек может стать луч­ ше. Как мудро отмечал Иоган Вольфганг фон Гёте (1749— 1832), «приняв тебя таким, как есть, — я сделаю тебя хуже. Но если я буду обращаться с тобой, как с человеком, ко­ торым ты можешь стать, — я помогу тебе в этом»93. К сча­

стью, стремление человека поступить правильно всегда 38 превосходило его возможности. Пожалуй, именно в этом кроется двигатель нравственного прогресса.

На фронте экономики либертарианцы выдержа­ ли успешную битву против централизованной власти и обеспечили твердый плацдарм для «свободного рынка». Наиболее важный вызов теперь ожидает либертариан­ цев, на мой взгляд, на фронте психиатрии, — а именно

73

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

Глава 3

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ И ПСИХИАТРИЯ — СЦИЕНТИСТСКИЕ

БЛИЗНЕЦЫ

До эпохи Просвещения союз церкви и государства слу­ 39 жил оправданию и исполнению принудительного контро­ ля над населением со стороны пап и князей. С течением времени, когда власть церкви стала уменьшаться, роль оправдания и узаконивания социального контроля пере­ шла к двум новым, связанным с государством институци­ ям — экономике и психиатрии.

Первая оправдывает ограничение свобод населе­ ния в рамках экономического управления, воплощен­ ного в налогообложении. Вторая обосновывает ограни­ чения свобод в рамках психиатрического управления, воплощенного в диагностике и лечении психических заболеваний.

Ученые издавна пришли к согласию о том, что они остаются учеными, пока разбираются с тем, как обстоят дела, но не тогда, когда решают, как дела должны обстоять.

Наука — мирное установление. Ее методы — это тща­ тельное наблюдение, постановка экспериментов, рефлек­ сия, изучение, верификация и фальсификация. Обману

инасилию в научной практике места не предусмотрено. В отличие от науки, религия и политика работают

стем, как людям следует жить в обществе, а не с челове­ ческой анатомией или физиологией. Вот почему обман

ипринуждение стали неотъемлемой частью их практики. Изучение последствий экономической политики

имедицинского лечения лежит в области науки. Исполнение правил, поощряющих одни виды пове­

дения и запрещающих другие, относится к религии и политике.

75

Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/

Часть I. Принципы: почему либертарианство и психиатрия не совместимы

Успехи науки с неизбежностью породили способы по­ дражать науке, которые называют «сциентизмами». Сци­ ентизм — относительно недавний термин.

«Оксфордский словарь английского языка» указыва­ ет, что это слово появилось в 1877 г. Словарь дает следу­ ющее определение сциентизма: «обычай и манера выра­ жения человека науки». Я рассматриваю сциентизм как разновидность обмана и притворства, т.е. состояние, ког­ да неученый претендует на то, что он ученый. Это описа­ ние превосходно применимо и к экономистам, и к пси­ хиатрам.

В естественных науках — астрономии, физике и хи­ мии — закономерности и связи между явлениями фор­ мулируют чаще с помощью математических и других спе­ циальных обозначений, чем средствами повседневного языка94.

40 Подражая настоящим ученым, экономисты и психиа­ тры используют (псевдо)научный язык, но не могут отка­ заться от использования и обычной лексики. Научно­сци­ ентистским языком для экономики является математика, а для психиатрии — нейронаука. Это то, что существу­ ет напоказ.

Настоящая же деятельность и тех и других лежит в об­ ластях политики и законотворчества: экономисты и пси­ хиатры побуждают политических деятелей воплощать в жизнь такую политику, которая им благоприятству­ ет. В каждом случае лидеры движения посвящают свою энергию и силы тому, чтобы заручиться поддержкой по­ литиков, филантропов и промышленников, предостав­ ляя обслуживание клиентов менее выдающимся членам профессии.

В этой главе я покажу, что и экономика, и психиатрия, по сути, исполняют политические и теологические функ­ ции. Обе дисциплины имеют дело с верованиями и цен­ ностями. Обе поясняют, как люди живут и как они долж­ ны жить. Обе прибегают к принуждению и оправдывают это профессиональной риторикой95.

76