8. Мавзолей Теодориха в Равенне

В ней сохраняется деревянное пере­крытие, в качестве опор, разделяющих нефы, исполь­зуются колонны, нередко перенесенные из античных зданий. Ближе всего к раннехристианским базилики Италии, среди которых иногда встречается даже ста­рая форма храма без трансепта (церковь Сант Аполлинаре Нуово в Равенне, нач. VI в.).- Однако такое нерасчлененное здание церкви — единый молитвенный дом для членов христианской общины — не соответ­ствовало новым условиям. Расслоение христианской общины, противопоставление духовенства мирянам, знати — простому люду вызвало стремление разгра­ничить внутреннее пространство храма. Первые шаги к такому разграничению были сделаны еще в базили­ках древнего Рима, когда в восточной части их стали ставить алтарь, отделенный преградой от прихожан. Затем между абсидой и нефами появляется трансепт. Следующий шаг к обособлению восточной части (хора) был сделан в VI—VII веках зодчими меровингской³ Франции, которые стали отодвигать трансепт от абсиды к западу, придавая зданию в плане форму так называемого латинского креста.* Это было необ­ходимо ввиду увеличения количества духовенства, особенно в монастырских церквах, и в связи с услож­нением богослужения. Вместе с тем очень рано новой форме храма стали придавать символическое значе­ние. Так, например, автор старинной хроники, расска­зывая о постройке в Париже франкским королем Хильдебертом церкви Сен Жермен де Пре (закончена в 558 г.), утверждал, что форма латинского креста была придана ей, чтобы положить в основу храма важнейший христианский символ, или, говоря сло­вами средневекового хроникера, —„ради животворя­щего креста".

Меровингские зодчие ввели и другие новшества в церковные здания. Так, в некоторых храмах восточ­ная часть оканчивается тремя абсидами. Атриум исче­зает, зато в западной части церкви почти всегда имеется нартекс. Исчезают и отдельно стоящие коло­кольни, башни сливаются со зданием, их помещают на перекрестье нефа и трансепта, на концах трансепта, по сторонам абсиды, иногда на фасаде. Монастырская церковь обрастает множеством вспомогательных пост­роек. В связи с возникновением культов местных святых в некоторых монастырях строят по две-три небольшие церкви.

Совсем мало мы знаем теперь о светской архитек­туре раннего средневековья. Строившиеся из дерева и других непрочных материалов жилые дома бесследно исчезли. Та же судьба постигла и дворцы королей и знати. Можно предположить, что сначала дворцы эти строили по образцу римских вилл, но настоятель­ная необходимость обороны с течением времени пре­вратила их в укрепленные замки. Жилищем и цита­делью феодала становится башня, образцом для которой послужили сторожевые башни римских военных лаге­рей. На первых порах она строилась из дерева и обносилась деревянным тыном, вокруг же делали несколько рядов земляных валов и рвов.

Значительную часть дошедших до нас произведе­ний европейского искусства VI—VIII веков составляют различные ювелирные изделия: выполненные из ме­талла (часто серебра или золота) и украшенные встав­ками эмали, цветного стекла или драгоценными камнями пряжки, фибулы,⁵ ожерелья, браслеты, чаши, кубки, ларцы, церковная утварь и т. д. Иногда отдельным предметам придавали форму стилизованной фигуры животного или птицы, как, например, известной фибуле из Чезены, сделанной в виде фигуры сидящего орла (илл. 9). Этот „полихромный стиль" был принесен в Европу с Востока в период „великого переселения народов". Любовь к ярким краскам и драгоценным материалам — характерная черта художественной культуры раннего средневековья. Одновременно в усло­виях неразвитой экономики ювелирные изделия слу­жили своего рода капиталом, являясь предметом обмена. Ценили в них не столько работу, сколько материал.

Огромная роль в раннем средневековом искусстве выпала на долю орнамента. С какой-то детской ра­достью украшали в те времена сложнейшим узором всякую свободную поверхность: архитравы порталов, алтарные преграды, плиты кивориев, спинки и под­локотники деревянных скамей и кресел, ножки и бор­тики кубков. Начиная с VI века излюбленным типом узора становятся бесконечно разнообразные мотивы плетений, среди которых внезапно появляется то птичья голова или крыло, то звериная лапа, то изгибающе­еся тело, то оскаленная морда хищника. Этот орна­мент пронизан динамикой, он не дает глазу остано­виться. Лишь внимательно изучив его, можно обнару­жить закономерность в беспокойном и непрерывном потоке линий, узоры которых на первый взгляд кажутся лишенными всякой логики. Такой декор, полу­чивший в научной литературе название „абстрактный звериный орнамент", особенно прочно держался в ис­кусстве северных стран. В Скандинавии он был широко распространен еще в конце X века.

Подобные же орнамен­ты завладевают страни­цами рукописей. Книга VII—VIII веков резко от­личается от античной по самому принципу декора. В античной рукописи текст и украшения были четко разграничены. Текст писа­ли предельно простым и ясным шрифтом, иллюст­рации же, украшавшие книгу и пояснявшие текст, располагались или на от­дельных страницах, или на специально оставленных пустых местах в колонках текста. Задачей как пере­писчика, так и художника было по возможности об­легчить чтение и понима­ние книги.

Совсем иное мы видим в рукописях раннего сред­невековья. Художник не поясняет текст, он укра­шает страницу. На ее по­лях появляются плетения орнаментов, стилизованные изображения животных и растений, разного рода розетки, точечки и т. п. Этот декор распространяется и на самый текст — окружает буквы, вклинивается между строчками. Буквы приобре­тают изящные завитки, самые линии их<начинают похо­дить на орнамент. Особенно большое внимание уде­ляется заглавной букве — инициалу. В позднеантичной рукописи заглавная буква, как и в нашей современной книге, отличалась от остальных только размером. Назначением ее было разделение фраз. Теперь она ста­новится важным декоративным элементом. В рукописях раннего средневековья можно видеть огромные, запол­няющие половину, а иногда и целую страницу инициалы, увитые сложными плетениями орнамента. Нередко орнаменты и инициалы составляют весь декор книги. Иллюстрации не получают значительного развития.

Этот новый принцип оформления рукописной книги отражает характерную для искусства раннего средне­вековья любовь к орнаментации и наивное преклонение перед книгой, словом, буквой. Расцвеченная яркими красками, изукрашенная причудливым узором, заклю­ченная в роскошный оклад из слоновой кости или ме­талла с вставками цветной эмали, а иногда и драго­ценных камней, средневековая рукопись сама превра­щается в драгоценность. Сплетаясь с пышным декором, текст ее, словно оберегаемый от глаз непосвященных, выглядит загадочным и таинственным.

В период раннего средневековья переписка книг была делом монахов. В те времена, когда грамотность являлась привилегией духовенства, местом хранения рукописей были монастырские и церковные библиотеки. Здесь хранились и религиозные книги, и сочинения древних авторов, и книги по медицине, астрономии, астрологии, и описания путешествий, флоры и фауны земли и т. п. Бывали случаи, когда из-за нехватки пергамента счищали строки со страниц старых ру­кописей, освобождая место для церковных текстов. Так погибло немало сочинений древних писателей и уче­ных. Но монахи не только уничтожали древние книги. Они, как уже говорилось, и переписывали и компилиро­вали их. В сильно урезанном и подчас искаженном виде античная наука, поэзия, философия все же становятся достоянием средневековья.

Изготовление книги было в средние века длитель­ным и трудоемким делом. Выделка пергамента, подго­товка его для книги, переписка, орнаментация и укра­шение инициалов, исполнение иллюстраций, брошю­ровка, изготовление окладов требовали участия многих мастеров. Самой кропотливой работой была переписка. Годами трудились писцы в специальных мастерских (скрипториях) над изготовлением одной книги. Неко­торые рукописи средневековья сохранили горестные сетованья переписчиков на тяжесть их труда и при­зывы к будущим читателям бережно обращаться с кни­гой. „Не умеющий писать, не может оценить такую работу, — гласит приписка, сделанная в конце одной испанской рукописи XI века неким мастером Петру- сом. Попробуйте сами, и вы убедитесь, какой это великий труд, какой тяжкий груз. Он губит зрение, сгибает спину, разрывает желудок и бока, наносит вред пояснице, подвергает длительному испытанию все тело. Поэтому, о читатель, перелистывай медленно страницы и следи за тем, чтобы не держать пальцы на тексте. Невежественный читатель, приводящий в негодность текст и книгу, подобен граду, уничто­жающему урожай земли".

Среди рукописных книг VII—VIII веков своеобра­зием и изяществом орнаментации выделяются книги, вышедшие из скрипториев французских, английских и ирландских монастырей. Рукописи меровингской Франции почти совершенно лишены иллюстраций. Основное их украшение — так называемый изоморфи- ческий инициал, то есть заглавная буква, сделанная в виде стилизованной фигуры птицы, рыбы или живот­ного. Бывает, что целые строчки текста написаны буквами, составленными из маленьких изящно изогну­тых рыбок и птиц. В декоре меровингских книг широко используется символика. На их страницах мы часто встречаем излюбленные раннехристианские символы — крест, изображения голубя, рыб и т. п. Фигура человека встречается редко и обычно тоже вплетается в орна­мент. Чаще можно видеть изображение человеческой руки, хватающей букву или завиток узора. Страницы расцвечены чистыми, светлыми красками (илл. 10).

Иначе украшены рукописи так называемой англо­ирландской школы. Стойкость древних верований в Англии, своеобразие ирландской церкви, долгое время не подчинявшейся Риму и впитавшей некоторые эле­менты местных дохристианских культов, обусловили особенности художественной культуры этих стран, наиболее ярко проявившиеся в миниатюре.

Если меровингские розетки, звери, птицы нередко вызывают в памяти восточные декоративные мотивы, то орнаменты англо-ирландских рукописей отмечены печатью северного происхождения. Здесь преобладают плетения, аналогичные тем, которые украшают найден­ные в южной Англии дохристианские изделия из металла — оружие, доспехи и т. п. В древности этим плетениям придавали магическое значение, в них видели род заклятия против злых духов. Перейдя на стра­ницы христианских рукописей, они не вполне утратили эту роль. Так, изображения Христа или символы евангелистов получают обычно плетеное обрамление, как бы ограждающее их от окружающего греховного мира. Возможно, подобное назначение имели и покры­тые сложнейшими узлами плетений орнаментальные страницы, часто помещавшиеся перед священным тек­стом. Этот древний языческий орнамент господствует в англо-ирландских рукописях. Исполненные с необы­чайной каллиграфической тонкостью, закручивающиеся в диковинные узлы и спирали, орнаменты вклиниваются в текст, покрывают огромные инициалы, окружают буквы, заполняют поля.