3. Диалогическая концепция м. Бахтина

На протяжении 30-лет Бахтин самый цитируемый литературовед. Одни его присваивают (структуралисты), другие отвергают. Бахтин идет вне направлений. Он родом из Серебряного века, из религиозно-философского ренессанса, но он не причислял себя к наследникам великих русских философов. В конце жизни назвал себя православным мыслителем, не богоискателем. Бахтин – православный философ, когда его стали обвинять в релятивизме, он ответил, что у мира есть единый смысл и у каждого смысла будет праздник возрождения. И у всякого смысла есть нададресат (Бог).

Его труды: «Проблемы творчества Достоевского», книга о Франсуа Рабле. Книгу о Достоевском он опубликовал в начале сталинского режима. Луначарский почему-то отозвался положительной рецензией. Это помогло Бахтину выжить. Поле положительной рецензии его сослали в Казахстан, где он работал в колхозе бухгалтером. Ему ампутировали ногу, после этого ему разрешили преподавать в Саранске, читал историю зарубежной литературы с большой охотой. Его открыли молодые научные сотрудники института литературы, они смогли оценить его. Бахтин – это философское литературоведение. В этом аспекте он должен быть отнесен к герменевтике, он завершал многочисленные труды в этой области.

В книге о Достоевском Бахтин не приписывает себе авторство теории полифонии. Он говорит, что это открытие сделал Вячеслав Иванов. Но и не он его открыл, это открытие принадлежит символистам в целом. Бахтин сделал категорию диалога ключевым понятием во всем искусствознании, гуманитарное познание диалогично по происхождению. Смысл есть там, где есть ответ на вопрос. Даже если сам автор такого ответа и не говорил, мы ставим ему свои вопросы и находим ответы. Человеческое познание по природе своей диалогично.

Уровни диалога:

- диалог жанров;

- диалог автора и героя;

- автора и читателя;

- автора и адресата.

Диалог – это норма человеческого мышления, а полифония – это предельный случай диалога, когда каждый персонаж ведет диалог с другими персонажами, диалоги накладываются друг на друга. Бахтин разрабатывал типологию диалогов. Эту типологию можно выстраивать сверху (диалог в культуре и культур – книга о Рабле). Внутри культуры обнаруживаются две культуры, которые влияют друг на друга, вступают в диалог, без понимания которого мы не поймем ничего. Бахтин говорит о диалоге, о приращении смыслов. Завершения этого диалога не будет, не надо торопиться завершить историю. Надо сосредотачиваться на смыслах, а смыслы живут на границах эпох, культур, течений, жанров. Бахтин рекомендует сосредоточиться на переходных эпохах (конец Античности, ренессанс, конец 19 века -начало 20 века). Эти переходные эпохи всегда привлекали внимание.

Высший уровень диалога – это диалог культур, ниже – диалог направлений. Не поглощение и не вытеснение, а именно диалог, где участники ведут споры на равных. Бахтин чувствует свою эпоху как больную, аномальную, потому что в ней нет диалога.

Во время войны погибла готовая книга о Гете, многие работы дошли в отрывках. Долго время считалось, что Бахтин главным образом специалист в теории жанра, но это для него частный пример диалогической эстетики и поэтики. Жанры ведут диалог, задают друг другу вопросы. Он противник формалистской жанрологии. Бахтин не принял формализм за пренебрежение субъективно-личностным началом. Личность – это духовная ценность. Бахтин доказывал, что литературоведение должно учитывать ценности.

Учение о ценностных центрах:

У каждой эпохи есть свой ценностный центр, культура формируется как организм, в котором рождается сразу все, а потом вокруг зародыша концентрическими кругами выстраивается все остальное. Отсюда вывод: нет ни первого, ни последнего слова в искусствознании. Не надо искать окончательной истины. Гуманитарное познание – это незавершимый диалог. Гуманитарные науки ищут не измерения, не объяснения, а понимания. Традиция – становой хребет всякой культуры.

Рассуждая о читателе, Бахтин говорит о нададресате. Это может быть будущее, потомки, человечество. В состоянии безысходности человек учитывает его. Он может быть вечностью, Господом, Бог – есть лицо вечности, без него – абсурд.