Речи о религии

там духовенство в смей внутренней совместной жизни составляло истинную церковь; миряне же признаются людьми, которые еще нуждаются в религиозном воспитании и потому подчинены постоянному и строгому духовному руководительству; и высшим торжеством этого руководительства является, когда некоторые из мирян становятся достойными включения в указанную более узкую сферу религиозной жизни. И действительно, мы должны были бы признать, что в католической церкви воплощены основные черты установленной здесь теории, если бы в других отношениях не было явственно, напротив, резкое противоречие между ними. И при этом я ссылаюсь не на несовершенство выполнения, не на плохой состав духовенства и не на нечестивую пустоту монастырской жизни; ведь в таком случае можно было бы сказать, что это есть лишь неудавшаяся попытка выразить истинную церковь вне связи с теми, кто должны еще получить религиозное воспитание. Нет, главное здесь то, что неудача начинания предопределена его основами, ибо по идее созерцательная жизнь должна быть совершенно отделена от деятельной, и высшая религиозная жизнь признается несовместимой с последней; я говорю «по идее», так как на практике духовенство и даже монашество часто более всего пропитано мирскими заботами. И если, на основании всего вышесказанного, подвести итог тому, что от этого далее зависит, то вряд ли можно будет сомневаться, что и в этом отношении протестантизм есть возврат к верному пути для воплощения истинной церкви и что он больше содержит в себе от последней, чем католицизм.

¹⁴ Стр. 165. Здесь легко может возникнуть то недоразумение, будто я вывожу саму догматику из порчи религии, тогда как ведь в другом месте я достаточно определенно заявил, что как только какая-либо религия получает более широкое развитие, в связи с нею должно развиться и богословие; догматика же, которая устанавливает замкнутую связь религиозных положений и вероучений, всегда была и останется естественным и существенным звеном богословия. Здесь же речь идет лишь о ложном интересе, который так часто вся церковь питает к системе учения, и этот интерес основан действительно на указанной порче; ибо догматика, как целиком, так и в отдельных своих частях, которые ведь никогда не могут быть сполна поняты вне связи с целым, должна оставаться исключительным достоянием людей, научно образованных в этой специальности. Им она служит, с одной стороны, топикой, чтобы обозревать всю сферу того, что может быть предметом религиозного обнаружения и общения, и находить надлежащее место для всего единичного; с другой стороны, она служит им критической нормой, чтобы проверять на точно отчеканенных выражениях все встречающееся в религиозном общении, и тем скорее отмечать все, что не укладывается в это выражение, — все равно, происходит ли это только от смутности, или же за этим скрывается что-либо противоречащее духу целого. Оба интереса лежат всецело за пределами кругозора всех остальных членов церкви, которых поэтому совсем не должно было бы затрагивать все, что происходит в этой области. Ибо если в церковном или товарищеском общении встречается что-либо оскорбляющее их непосредственное религиозное сознание, то для констатирования этого они не нуждаются ни в каком дальнейшем догматическом свидетельстве. Если же они впечатлительны к тому, что относится только к научной терминологии, то в этом и заключается указанная порча, — все равно, впадают ли они сами собой в неуместное суемудрие, или их в слепом усердии призвали на помощь воинствующие богословы, чтобы совместными усилиями ученых и неученых укротить какого-нибудь опасного человека. Но было бы, конечно, хорошо, если бы сами богословы положили начало повороту в этом отношении, т. е. призвали бы мирян, кто бы они ни были, воздерживаться от всех догматических споров и внушили бы им добрую веру, что имеется достаточно благочестивых богословов, чтобы выполнить это дело.

¹⁵ Стр. 168. Сказанное здесь легко может быть исправлено на основании   ξ предшествующих пояснений. Ведь если то, что здесь зовется истинной церковью,   f не существует в каком-либо отдельном явлении, то в буквальном смысле слова не

 

==252

Шлейермахер

может быть временного пребывания в той единственной церковной общине, которая существует как действительное конкретное явление. Преходящий характер имеет только исключительная принадлежность к этой общине, так что тот, в ком развилась совершенная религиозность, должен быть также в состоянии, кроме определенной общины, к которой он принадлежит, некоторым образом участвовать и во вселенском союзе всех общин. Точно так же и слово «решающее состояние» не должно пониматься буквально, как будто неспособный к участию в истинной церкви должен либо быть исключен из всякого религиозного общения, либо добровольно выступить из него. Ибо первого не могут и не должны делать религиозные люди, последнего же они не могут потерпеть. Ведь они не могут допустить, чтобы кто-либо выступил из религиозного общения, так как они должны стремиться доставить своим религиозным обнаружениям возможно большее распространение и внушительность; и еще менее могут они исключать кого-либо, ибо абсолютная неспособность человека никогда не может быть познана, а следует, напротив, всегда исходить из допущения, что настанет время, когда общее всем людям разовьется и в каждом отдельном человеке, и что имеются еще неведомые способы возбуждения, которые могут способствовать такому развитию. Впрочем, остается бесспорным, что тот, в ком религиозность может быть пробуждена столь трудно и медленно и именно в той форме, которая ему ближе и роднее всего, вряд ли сможет достигнуть указанного высшего развития и свободного наслаждения.

¹⁶ Стр. 168. Здесь высказано большое пристрастие к мелким церковным общинам по сравнению с крупными церковными организациями; бесспорно, это пристрастие подчеркнуто здесь односторонне; трудно вообще избегнуть односторонности, и труднее всего в риторической речи, когда надо направить внимание на предмет, который обычно совсем упускается из виду или по крайней мере в большинстве случаев недооценивается. Пристрастие же это основывалось на следующем. Во-первых, на большом многообразии, которое может обнаруживаться в пределах определенного пространства и времени, тогда как большие массы либо вообще не допускают многообразия, либо же скрывают его, так что лишь более зоркий наблюдатель может воспринять его. Сюда же относится преимущественно то, что в области религии более, чем в иных сферах, часто возникают притягательные точки, которые не могут надолго сохранить своего значения, но вокруг которых, хотя бы и временно, могут развиваться сильные и своеобразные явления; и все такие зародыши гибнут или по крайней мере не достигают ясной и полной организации, когда существуют лишь большие церковные общества. Второй же основной пункт состоит в том, что более мелкие церковные общины по своей природе, так как они возбуждают менее опасений, могут свободнее развиваться и менее опекаются гражданскими властями. В обоих отношениях в ту пору, когда я впервые это писал, Америка представлялась мне изумительно оживленной ареной, где все развивается именно в таких формах, и где поэтому, как мне казалось, более, чем в каком-либо ином месте, не исключая и возлюбленного отечества, обеспечена свобода религиозной жизни и религиозного общения. С того времени это еще более развилось, и мое чаяние подтвердилось. Там свободно образуются союзы, и легко распускаются, более мелкие части отделяются от крупного целого, и, наоборот, небольшие целые стремятся найти общее средоточие, чтобы слиться в более широкое единство. И свобода христианского развития столь велика, что может показаться — хотя, как мне думается, это было бы неверно — что некоторые общины, как, напр., общины так называемых унитариев, выходят за пределы христианства. При других условиях могло бы возникнуть опасение, что при таком распадении христианства постепенно потеряется его великая историческая форма и что в особенности может быть предано полному забвению научное фиксирование последнего. Но с тех пор, как там наука начинает подыматься на более высокий уровень, а также основаны учреждения для распространения христианской учености, перспектива становится еще более отрадной, и можно пожалеть лишь о том, что — как по крайней мере это представляется нам издали — британское

 

==253

Речи о религии

влияние начинает все более преобладать, германское же влияние отступает назад; и потому следует пожелать этим республикам более сильную немецкую иммиграцию, на которой могло бы основываться длительное влияние немецкого духа. — Но теперь я отнюдь не хотел бы столь же исключительно высказаться в пользу более мелких общин и против крупных организаций, после того как я отвык от первых и более вжился в последние. На примере Англии яснее всего обнаруживается, что с христианством дело обстояло бы плохо в обоих случаях, т. е. и в том случае, если бы там епископальная церковь совершенно уничтожилась и растворилась в мелких общинах, и в том случае, если бы она поглотила последние и существовала одна; так и вообще можно сказать, что для развития в пределах всего христианства религиозной жизни во всей ее полноте и многообразии должно одновременно существовать то и другое, большие организации и мелкие общины, как это и было почти всегда; при этом мелкие общины могли бы сливаться в крупные и опять воссоздаваться из них, а большие организации могли бы отдавать те элементы, которые вносят в них дезорганизацию, мелким общинам и снова обогащаться и усиливаться через последние. После такого решения дела никто не задаст вопроса, как это пристрастие к мелким религиозным общинам согласуемо с живым участием в соединении обеих протестантских церковных общин, соединении, которое, очевидно, не только создает из двух более мелких общин одну крупную, но и явственно уничтожает преимущественно меньшую из двух общин. Лишь следующее я хотел бы еще добавить к этому. В основе разделения обеих этих церковных общин лежит, несомненно, некоторое первоначальное различие, — различие не столько в учении, ибо здесь оно и теперь представляется мне совершенно незначительным, сколько в общем духе; вне этого различия такое разделение по столь незначительным в иных отношениях мотивам и не могло бы возникнуть. И нельзя сказать, что это различие уже совершенно исчезло, но теперь, как это бывает со всякой вообще односторонностью, по-видимому наступило время, когда эта односторонность может быть гораздо сильнее сглажена посредством полного слияния различных элементов, чем посредством их мирного соседства, и когда через соединения может быть создана более связанная в свободе и более свободная в связанности жизнь, чем та, которая существовала в обоих общинах в их обособленном состоянии. Кроме того, по-видимому, наступила последняя пора озаботиться, чтобы некогда вновь разгоревшееся соперничество между ними не воспрепятствовало неизбежному в будущем сильному противодействию некоторым опасным стремлениям римской церкви.

¹⁷ Стр. 170. Кто столь настойчиво, как я это сделал в четвертом собрании моих проповедей, высказался в пользу того, чтобы все дело призрения бедных вновь перешло в руки церковных организаций, тот, по-видимому, хорошо знает, как надо справляться со всяким земельным и денежным имуществом. Однако и самое широкое призрение бедных нуждается только в верных ежегодных доходах. Таким образом, если только союз общины тверд, и господствующий в нем дух сохраняет живую и добрую волю в отношении этого дела, то и это дело может удовлетворительно выполняться без такого имущества; и при прочих равных условиях оно будет вестись так еще лучше, так как бесспорно, что, с одной стороны, всякий капитал может быть лучше использован частными лицами, и, с другой стороны, такое владение всегда придает что-то чуждое чистому характеру ^церковной общины и приводит к иной оценке членов общины, кроме чисто религиозной.

Стр. 170. В этой жалобе мое мнение отнюдь не сводилось к тому, что государство не должно во многих и весьма важных вещах главным образом опираться на силу религиозного умонастроения и на совпадение его интересов с естественным действием этого умонастроения: но именно поскольку государство считает себя вынужденным опираться на него, оно должно делать это так, чтобы не наносить ущерба чистому действию религиозности, а последнее неизбежно происходит при всяком положительном вмешательстве. Ибо здесь, по-видимому, может быть верным лишь одно из двух: либо государство исходит из допущения религиозного настроения

 

==254

Шлейермахер

своих членов и доверчиво пользуется его действием, причем оно всегда сохраняет право взять назад это допущение в отношении отдельных лиц, в которых не обнаруживается действие религиозности, или же, если такой недостаток открывается в значительном большинстве религиозной общины, исследовать, в какой мере это вытекает из основ последней и в соответствии с этим модифицировать свое допущение. Но пока государство не имеет основания лишать общину своего доверия, оно должно знать также, что организация общества вытекает из того же умонастроения, от которого оно ожидает благих результатов, и что по природе вещей лишь те, в ком сильнее всего это умонастроение, будут иметь наибольшее влияние на жизнь общества и управление им; и поэтому оно должно допустить, чтобы организация общины проистекала из нее самой, без руководства с его стороны, и притом до тех пор, пока у него не возникнет основания для потери доверия к этой общине. Поэтому, если государство питает это доверие лишь к определенной форме религиозности, то оно идет этим путем в своих отношениях к этому обществу, и его отношение к остальным общинам определяется мерой его недоверия к ним, которое может дойти до полной нетерпимости. Но если, таким образом, государство предоставляет свободу какому-либо религиозному обществу и дарует ему высокую степень независимости, другое же опекает более строго и определяет само его организацию, то это не может иметь иного разумного основания, кроме того, что оно менее доверяет последнему; и нельзя себе представить более странного явления, чем если государство более всего опекает и ограничивает свободную деятельность именно того религиозного общества, к которому принадлежит сама глава государства. Этот случай доверия к религиозному умонастроению мы имеем прежде всего в виду в нашем теперешнем исследовании; второй же, противоположный, случай состоит в том, что государство не ожидает от религиозного умонастроения своих подданых благих последствий для чего-либо, что принадлежит к его сфере. Но и тогда единственным последовательным поведением, по-видимому, можно признать то, что государство терпит религию как безразличную для него склонность, и лишь,. как и в отношении других частных союзов, заботится о том, чтобы из этого не возникло какого-либо ущерба для гражданского общества. Если мы теперь применим эти соображения к тому вопросу, о котором здесь идет речь, именно к воспитанию — ведь к нему здесь все сводится — то мы, невидимому, должны прийти к следующим выводам. Религиозное воспитание, как таковое, никогда не будет исчерпывать человеческое воспитание; всякое совершенствование, которое не может непосредственно интересовать религиозное общество, как таковое, напр., гимнастическое развитие или высшее научное образование, будет лежать за пределами религиозного воспитания. Если же церковь, быть может, ранее позаботилась о воспитании, чем государство, и государство захочет ей сказать: «Я вижу, у вас есть учреждения для воспитания юношества, но хотя я их и одобряю, я нахожу их недостаточными для себя; поэтому я хочу внести в них то, чего им недостает, но зато и взять под свое управление всю организацию», — то церковь, если она смеет говорить и понимает свое собственное благо, ответит: «Нет, это неправильно; ты можешь создавать свои учреждения для всего, недостающего тебе, и мы, в качестве граждан, постараемся со своей стороны принести им посильную помощь; но позволь нам по-прежнему самим заботиться о наших учреждениях в пределах того, что нам нужно; и в своих собственных учреждениях ты можешь обойтись без того, что, по твоему мнению, целесообразно осуществляется в наших». Если государство, тем не менее, в силу своей власти поступает иначе, то для церкви это всегда будет в высшей степени нежелательным вмешательством, и она будет ощущать это, как ущерб для себя, хотя бы это и доставляло ей некоторые двусмысленные выгоды, некоторое влияние на такие стороны жизни, в которых по естественному ходу вещей она не могла бы иметь влияния. — Точно так же дело обстоит и с обучением человеческим обязанностям в гражданской жизни, обучением, которое ведь есть не что иное, как дальнейшее воспитание уже взрослых членов народа. Нет сомнения, что государство нуждается в таком обучении, и притом тем более,

==255

Речи о религии

чем менее оно естественно приобретается из условий самой общественной жизни. И если государство находит, что в религиозных упражнениях и беседах церковной общины или многих церковных общин, которые имеются в его среде, имеет место такое обучение, и что разногласия между этими общинами, если их несколько, не вызывают сколько-нибудь существенного различия в этом отношении, то оно охотно решит обойтись без собственного учреждения для этой цели. Но если государство скажет: «Я хочу воспользоваться вашими поучениями; но чтобы быть уверенным, что моя цель будет вполне осуществлена, я должен все же потребовать от вас, чтобы вы не забыли говорить о том и том, и чтобы вы в определенное время напоминали о том-то из истории, и потому я должен принять меры, чтобы быть осведомленным, действительно ли это выполняется», — то церковь, если она смеет, конечно, ответит: «Это невозможно; ведь в таком случае мы должны были бы прибегать к поучениям, которые совсем не относятся к нашей области; что же касается упоминания исторических событий, то нам кажется несносным, что, напр., в определенные дни мы должны радостно поминать твою победу над другим государством, тогда как то же самое религиозное общество в другом государстве должно в эти дни благоразумно молчать и, напротив, радоваться в иные дни, в которые, быть может, то государство победило тебя, и которые мы должны обходить молчанием; напротив, для нас то и другое имеет одинаковое значение, и мы должны делать одинаковое употребление для наших целей из того, что было почетно и что было позорно для тебя; этим употреблением ты также можешь быть доволен; но для указанной специальной цели прими иные меры, ибо в этом мы не можем тебе помочь». И если государство не внимает этим возражениям, то оно наносит ущерб личной свободе своих подданых в самой святой и неприкосновенной области их жизни. — Что же касается, наконец, третьего вопроса, о котором здесь идет речь, то он собственно уже входит во второй и особо выдвинут здесь лишь потому, что в деле присяги государство совершенно особым образом прибегает к помощи религиозного общества. Но и отсюда возник ущерб для религии. Правда, некоторым мелким обществам, отрицающим клятву, дозволено отказываться от присяги и заменять ее простым обещанием; но большим церквям, которые находятся под особым покровительством государства, приказано проповедовать о святости присяги, и их члены должны приносить присягу установленным образом или терять все преимущества, связанные с ее принесением; а между тем и среди них могут встречаться люди, которые боясь простого запрещения Христа, колеблются приносить присягу; и среди учителей религии также имеются иные, которые не могут отступать от буквального толкования этих слов Христа и потому считают нечестивым в этом отношении приходить на помощь государству. Ясно, что такое умаление религиозной свободы должно ощущаться чрезвычайно болезненно. Таким образом, эти разъяснения, я надеюсь, оправдывают выраженное в тексте пожелание, чтобы государство пользовалось тем, что ему может быть полезно в церковных учреждениях, лишь в той мере, в какой это совместимо с нестесненной свободой церкви.

Стр. 171. Из трех пунктов, в отношении которых здесь высказывается жалоба, два заслуживают таковой лишь потому, что свидетельствуют о зависимости церкви от государства и придают священным действиям крещения и брачного благословения такой вид, как будто они совершаются духовными лицами, главным образом, как слугами государства и от имени последнего. Бесспорно, это есть одна из причин того, почему способ их совершения часто так мало обнаруживает христианский и вообще религиозный характер. Если бы внесение в гражданские метрические книги было именно чисто гражданским делом, то никто не мог бы уже рассматривать крещение только как предписанную законом формальность, по поводу которой можно иногда выслушать прекрасную речь. И если бы брачный договор заключался чисто гражданским порядком и церковное благословение было только действием членов общины, то вскоре обнаружилось бы, что браки крепче всего там, где еще придается особая цена церковному освящению, которое с внешней точки зрения совершенно

 

==256