2. Антитеза субъекта и объекта в структуре ценностей

Суть поставленного здесь вопроса лучше всего пояснить или прояснить на каком-то конкретном примере. Скажем, на таком: Вы утверждаете, что Ваш друг совершил благородный поступок. Предположим, мы полностью с этим согласны - никаких сомнений ни в Вас, ни в Вашем друге у нас нет. Принимаем сказанное и одобряем поступок. Но интересуемся: та ценность, ценность благородства, о которой Вы только что высказались, зародилась где - в Вас или в поступке Вашего друга? Чтобы не отвлекаться на придирки, внесем одно уточнение. Мы, конечно, понимаем, что благородство нельзя исчерпать одним конкретным случаем и потому будем рассматривать данный поступок как данность всякого благородства, как зримое выражение благородства вообще.

Удовлетворяя наш интерес, Вы можете предложить не так уж и много ответов. Самый простой (чтобы отвязаться) таков: «Я просто верю, если хотите, убежден» или «Это мое мнение, мне так кажется». Но с этим никто и не спорит. Мы же договорились, что Ваша искренность под сомнение не ставится. Выясняется ведь другое, а именно, что реально за Вашей искренностью, а прежде - за благородством стоит, возможно, прячется. Но если все-таки говорить об аксиологическом потенциале самой Вашей искренности, то он полностью укладывается в критически разобранный выше релятивизм.

Следующий и тоже искренний ответ: «Благородство - свойство, качество поступка моего друга». Этот ответ нас тоже не удовлетворяет. В поступке с определенностью фиксируется только «объективный набор»: обстоятельства и действия, но никак не благородство. Такое ощущение, что оно откуда-то и кем-то привносится, добавляется.

Наконец, еще один ответ: «Благородство есть то чувство удовлетворения (восхищения), которое я испытываю от поступка моего друга». Здесь опять у нас возражения. Отождествление благородства с процессами переживания, или глубокими внутренними ощущениями, вряд ли оправданно. Сама форма выражения - переживание чего-то - не позволяет ограничиться одним внутренним состоянием субъекта. Не «что-переживание», а «чего-переживание» - родительный падеж здесь не только уместен, но и очень выразителен. Он рождает наше несогласие с процессуально-психическим конституированием благородства.

Обобщая приведенный пример и намечая линию дальнейшего анализа, обратим внимание на следующие моменты. Объяснение ценностей в терминах фактической реальности, понимаемой далее как свойства или качества самих объектов, называется в аксиологии натуралистической ошибкой. Вот как ее раскрывает Дж. Э. Мур: «...Если бы кто-то сказал, например, что удовольствие означает ощущение красного и далее дедуцировал бы из этого, что удовольствие есть цвет, мы бы имели все основания посмеяться над ним и отнестись с недоверием ко всем его последующим суждениям относительно удовольствия». Аксиологический натурализм имеет разные проявления или версии. Одна из самых популярных - гедонизм. В соответствии с ней все ценности, в том числе и фундаментальные, восходят в конечном счете к опыту (переживанию, чувству) удовольствия.

Для нас из всего этого разбора следует один очень важный вывод, который и зафиксируем: неразумно искать ценности только на стороне объекта или только на стороне субъекта, в действительности они возникают и растут в точке их пересечения. Это результат, эффект встречи субъекта с объектом. Наложив на этот вывод установленную ранее идею аксиологической относительности, можно сделать еще один, следующий шаг на пути к раскрытию природы ценностей.